Невеста с опытом работы

Дина Зарубина, 2021

Очнуться в магическом мире, в новом теле и сразу заняться отбором женихов – это же отличное развлечение для современной взрослой женщины с неудавшейся личной жизнью. Уж теперь-то у нее есть все, чтоб добиться счастья, она невеста опытная! Но начавшаяся, как добрая волшебная сказка, жизнь принцессы Вероники осложняется вдруг скандалом, разоблачением, побегом и предательством. Один жених, второй, третий, все на проверку оказываются далеко не благородными рыцарями на белых конях, и вместо развлекательно-эротического отпуска и радужных перспектив героиня вынуждена скрываться, хитрить, бороться за свою жизнь и свободу. Это первая книга о принцессе Веронике.

Глава 6

Я открыла коробочку, чтоб принять волшебную пилюльку от детей. Коробочка была та же. Изящная бонбоньерка с эмалью и золотыми завитушками, расписанная райскими птичками. Только пилюльки были не те — мутные голубоватые шарики с сильным мятным запахом. Кто-то выгреб ценное средство и заменил его леденцами. Захлопнула крышку.

В душе поднялась волна ярости. Подлые девки! Подстроили пакость. В будуар входили только служанки и фрейлины. Хотите войны — будет вам война! Всех разгоню!

— Лира Кларисса, у меня пропали драгоценности, — объявила я И.О. камер — фрейлины. Та испуганно ахнула и прижала руки к щекам. Боже, как меня раздражал этот ее постоянный жест! Шесть пар глаз уставились на меня. Кто с испугом, кто с удивлением, а кто-то и с неприкрытым злорадством.

— Доложите начальнику стражи, — приказала я. — Из моих покоев никто не выйдет, пока пропажа не найдется!

— А что, что пропало? — спросила лира деи Розенмиталь, хрустнув нервно пальцами.

— Мой подарок от жениха, лэрда Деровера. Изумрудное колье с цветочками и бабочками. Вы все его разглядывали, чудная вещица.

— Оно найдется, непременно найдется! Завалилось куда-то…

— Разумеется, — кивнула я. — Но всех ждет допрос и обыск.

По губам выздоровевшей Сесиль скользнула неприятная усмешка.

— Вы не можете обвинять нас, благородных лир, в бесчестном поступке! — заявила она. — Это оскорбительно!

— Это наверняка кто-то из слуг, — предположила личико-сердечком.

Остальные девушки согласно закивали.

— В отличие от вас, слуги дорожат своим местом, — фыркнула я. — Буду ждать результатов расследования в библиотеке.

Мы с графом Ромео плодотворно поработали над эскизами, и даже успели перекусить, когда офицер охраны доложил об отсутствии результатов обыска. Разумеется, колье не нашлось. Я его хорошо спрятала. Естественно, фрейлины в слезах, дворец полон слухов. Служанки будут уволены незамедлительно.

— Нет-нет, служанок оставьте в покое! Выгнать надо фрейлин!

— Родственники фрейлин возмущены и собираются жаловаться королю.

— А я уже пожаловалась королю. Зачем мне рядом эти интриганки, распутницы, болтушки и предательницы? У меня будет одна компаньонка, серьезная взрослая дама, и этого достаточно. А на приемы будем формировать эскорт из красивых девушек, они еще передерутся за шанс стать поближе к трону. Ни к чему платить постоянное жалованье бездельницам, если можно обойтись разовой выплатой по мере надобности, будем экономить казенные средства.

Мне показалось или офицер икнул?

Вечером меня ждало свидание с шестым женихом, неприступным лэрдом Денвером. Адемаром Андрэ и еще как-то. Он держался вежливо, но холодно. Человеческие эмоции я видела у него в момент нашей встречи на тренировочной площадке. Сейчас он замкнулся, говорил ни о чем, глупости и пустяки, природа-погода, стишки-прибаутки. Если это политика «не буду обращать на тебя внимание, чтоб ты его на меня обратила», то это зря, детский сад какой-то. А если он счел меня… гм-гм… распущенной и вульгарной… то, боюсь, второй раз мне о себе первое впечатление не создать. Говорить о ерунде надоело, корчить недалекую красотку опротивело.

Вот только как быть с заданием лекаря? Лэрда ведь в кусты не затащишь. Оглушить, привязать и изнасиловать — одна не справлюсь, а преданных людей у меня нет, начальнику стражи не предложишь такое, не поймет ведь. Кларенса я люблю, но доверять бы на сто процентов не стала — мальчик еще, его можно обмануть, припугнуть, пригрозить. И вот как мне теперь быть?

— О чем вы вздыхаете, Ваше высочество? — вяло спросил жених безо всякого интереса, ведя меня под ручку вокруг фонтана.

— Скажите, вы правда хотите на мне жениться? — я пошла ва-банк.

— Конечно. Отчего такой вопрос? — само спокойствие, бездна презрения.

— Мне кажется, я вам совсем не нравлюсь, — ой, какая пошлость, еще ресничками хлоп-хлоп и головку так кокетливо на бок, тьфу! Сама себе противна с этими дешевыми приемами. Губки еще не забыть выпятить обиженно.

— Ну, что вы, Ваше высочество, я просто храню свои чувства глубоко в сердце и окрою их вам после свадьбы.

Мне показалось в его голосе сквозит неприкрытая издевка. Ладно, я же девочка глупенькая, обязана принимать на веру, что говорят и улыбаться.

Боюсь, до свадьбы такими темпами дело не дойдет. На кой черт мне твои чувства, мне генетический материал от тебя нужен! Не могу же я просить лекаря о новой порции лекарства без выполнения его поручения?

— Вам нравится кто-то из моих бывших фрейлин? — не унимается настырная блондинка в моем лице. — Говорят, вы были неравнодушны к крошке Луизе дель Амарон? Она очень мила, у нее такие мягкие бархатные глаза, кажется, она тебя ими гладит, когда смотрит.

— Это было давно, — спокойно ответил лэрд. — Она сестра моего друга, мы знакомы с детства.

Ну да, потом опала — друзей не стало. А сейчас и невесты не будет, разозлил ты меня, строишь тут неприступного небожителя. Мы, принцессы, девушки простые, нам бы стишки да комплименты послушать. И поцелуем одарить поклонника можно. А на кой черт они нужны, если их клещами надо вытягивать?

— Если вам не нужен этот отбор, то зачем вы зря тратите время?

— Мне очень нужен отбор, и я надеюсь, что ваш выбор будет беспристрастным, — сухо ответил лэрд.

Да это просто деревяшка какая-то! И чем ты меня можешь привлечь, если уж судить беспристрастно, как ты говоришь? Выбрала, называется, кого «жальче» по привычке русской женщины к самопожертвованию. Вот не буду создавать себе проблемы, не буду! Ты мне уже и внешне не так нравишься, как раньше! Ромео в три раза красивее! Нет, в пять раз! А Деровер — богаче! А Виленн — знатнее! А с маркизом — весело! И на что ты надеешься, если вот ни капельку не хочешь быть мне приятным? Думаешь, дурочке хватит одной вежливости, чтоб быть счастливой? Или «меня все обидели, и я на всех обижусь», пляшите все вокруг меня? Так симпатии не завоевывают, дорогой мой женишок! Бесишь! Не хочу на пустые разговоры время тратить!

— Простите, я вспомнила одно неотложное государственное дело, — я резко развернулась и пошла назад. В гробу я видела в белых тапках такое свидание! Лучше бы историю королевства почитала, право слово, пользы больше! Мне еще Уложение о придворных должностях учить, а то я обер-гофмейстера³ с обер-шталмейстером⁴ путаю.

Оставшееся время я провела у лекаря, жалуясь на невозможность подобраться к этому примороженному гаду. Одну пилюльку мне лекарь выдал из своих запасов, но обещал приготовить новую партию лишь через три дня. Я не сомневалась, что пилюльки свистнула рыжая стерва. Наверное, как доказательство моей гм-гм… легкомысленности, назовем это так. Вывалит их прилюдно в самый неподходящий момент, чтоб меня опозорить. Ничего, больше она в мои покои не войдет.

— А вы знаете, что принц Карим объявил о своем отъезде? — лира Кларисса обожала сплетни и была в курсе всех последних новостей, поэтому я ее и оставила при своей особе.

— И по какой причине, вы знаете? — я вынула сережки из ушей.

— Он говорит, что отбор закончен, пора домой. С женой. То есть с вами, — глаза компаньонки возбуждено блестели. — Требует быстрей свершить обряд.

— С какой же это стати? Я согласия не давала.

— Он вас скомпрометировал, и теперь обязан стать вашим супругом!

— И когда же он успел меня скомпрометировать? — полюбопытствовала я.

Кларисса покраснела:

— Он сказал, что вы… ах, я не могу повторить!

— Ну, не томите!

— Что вы отдались ему!

Ах-ах-ах, вот новость, так новость — девица отдалась красивому мужчине, это ж… просто ни в какие ворота не лезет! Сами бы отдались, только он вас не взял бы.

— Пф-ф, — вслух фыркнула я, негодуя на болтуна. Вот же сволочь! — Какая ложь!

Я прикусила губу. Мужики — трепло. Не рассчитывала, что Карим станет болтать о нашем свидании. Не доказано ведь и за ногу не поймали, спасибо Кларенсу. И принц так хорошо тогда держался при папеньке.

— Да, конечно, — лира Кларисса взялась за щетку для волос. — Его вызвали на дуэль все ваши женихи, сенешалю пришлось вмешаться и провести жеребьевку. Завтра утром у него сразу две дуэли, если останется жив, то еще две послезавтра, и потом еще. Говорят, он прекрасный боец, так интересно было бы посмотреть, — вздохнула она.

— Останутся его жены вдовами, — хмыкнула я. — Лгуны не должны размножаться. А кто дерется первыми?

— Лэрд Денвер и маркиз Кара-Баррас. Так выпало.

— Достойные противники, — одобрила я. — Думаю, принцу укоротят его поганый язык.

Однако, от случайностей никто не застрахован, завтра лэрда могут и убить, план лекаря осуществить придется прямо сегодня! И Карима могут убить, а я до конца месяца рассчитывала еще пару раз с ним встретиться. Любовник он превосходный, жалко, что хвастун и болтун оказался. Ну, у каждого свои недостатки, что ж поделаешь.

Я улеглась в постель и стала ждать, пока стихнут шаги служанок. Полоска света из будуара под дверью моей спальни, наконец, исчезла, воцарилась тишина. Уснула ровно на два часа. Полезная привычка, со школы тренировалась, вставать утром без будильника, во сколько надо, и спать, сколько решила.

В будуаре и гардеробной — тишина и темнота. Полезла в дальний угол. Там у меня была припрятана форма горничной, Кларенс расстарался. Накинула на себя черное платье, фартук, флакон-термостат спрятала в кармане. Заплела тугую косу, нахлобучила чепчик с оборочками. Посмотрелась в зеркало. А мне, между прочим, идет! Экая, право слово, хорошенькая служаночка! Тихонько вышла через дверь гардеробной, за портьерой, в нише через два шага налево располагалась узкая лестница для слуг. Зашла в буфетную на два этажа ниже. Там седой буфетчик дремал над стойкой.

— Лэр Каналис!

Умаялся человек, а ты его тревожишь, два часа ночи! Кларенс сказал, что буфетчик плохо видит, но тщательно это скрывает — боится, что уволят.

— А? Что? — буфетчик вскочил и потер глаза. Всматривается, но вряд ли спросонья сможет потом узнать, служанка и служанка. Их тут с полсотни бегает.

— Лэрд Виленн требует перекус для него и его подружки, — говорю.

— Опять? Что ж он совсем себя не бережет, каждую ночь с Сесилькой кувыркается, — ворчит буфетчик, а у меня невольно вспыхивают щеки — я и не знала такие пикантные подробности. Слуги-то побольше господ знают, жалко, что не с руки мне с ними общаться.

Буфетчик зевает, но сноровисто накладывает мне на поднос нарезку сыров и колбас, холодную телятину, паштет в вазочке, салат, оливки, ежевичный пирог, хрустящие хлебцы. Пахнет умопомрачительно! Люблю поесть ночью, особенно — под утро!

— Винище у него в покоях есть, иди уже, — положив приборы и салфетки, машет рукой.

Торопливо выхожу с подносом. Этот дворец, похоже, никогда не спит. Где-то вдалеке играет музыка, мелькают неясные тени, в чьих-то покоях идет веселье. Надо потом узнать, кто с кем ночевал, Кларисса пусть даст мне полный отчет.

В полутемном коридоре на банкетке прикорнул дежурный паж, бедный мальчик. Но деваться некуда, легонько пинаю его по ноге, руки-то заняты!

— В покои лэрда Денвера проводи! — сую ему кусок пирога, пусть лопает, рот занят — вопросы не будет задавать. Паж довел меня до нужной двери и хитро ухмыльнулся.

— Ничего у тебя не выйдет — выгонит, многие пробовали, — говорит он и убегает, посмеиваясь. Вот мелкий паразит!

Тихонько открыла дверь. Хозслужба, кстати, у нас на высоте, я еще ни одной двери скрипящей или половицы не встретила. Или это магия?

В покоях лэрда шторы не задернуты, яркая луна светит не хуже фонаря. Покои — то скромные, небольшая спальня с минимумом мебели, просто стандартный номер, как в заурядной гостинице. Ни тебе гостиной, ни гардеробной, ни ковров, ни хрустальной люстры. Совсем моего жениха за человека не считают, остальные женихи живут в роскоши, в другом крыле. Я поставила поднос на стол и подошла к кровати. Лэрд спал на спине, спокойно и размеренно дыша. Ну, извини, не одного тебя сегодня разбужу. Я тщательно заперла дверь и быстро разделась. Аккуратно прилегла на кровать, легонько погладила по безволосой груди. Положила голову на плечо, прижалась. Пахнет он хорошо, молодым здоровым телом, а еще… дешевым цветочным мылом. Но лежать было неожиданно уютно и так спокойно, что глаза сами закрылись.

Расслабилась, пропустила момент, когда дыхание лэрда изменилось. Внезапно мою руку жестко перехватили за запястье. Я пискнула. Хватку ослабили, но руку не отпустили.

— Уже сказал тебе, уходи, — хрипло сказал лэрд спросонья. — Денег нет.

— Я не из-за денег, — прошептала, мягко высвободила руку, провела по плечам, груди. Гладкий, приятный, притягательный. На ощупь куда лучше, чем гулять с тобой и болтать о всякой ерунде.

— Мне нечего тебе дать, — лэрд убрал мои руки. — Зачем пришла?

— Просто так, — я потерлась об него всем телом, ощутив, что лэрд спит без белья. Аж дыхание перехватило. И кажется, не у одной меня.

— Уходи, ну? Ты мне не нужна!

Ох, лэрд Адемар Андрэ, врешь ведь. Очень-очень нужна и вот прямо сейчас буду еще нужнее. Я же чувствую, как мужское желание воспрянуло.

— Не гоните меня, лэрд! — чуть не добавила «я еще пригожусь». Сама стала покрывать его грудь легкими поцелуями, спускаясь к плоскому животу. Лэрд положил ладонь мне на шею, останавливая, выдохнул с напряжением. Мои руки уже вовсю хозяйничали под одеялом, потихоньку его сдвигая. Лэрд тихо застонал, когда мягкие ласковые руки стали скользить по самому дорогому. Он перестал меня удерживать, и я не преминула этим воспользоваться, меняя позу. Наклонилась и прикоснулась губами, облизала и впустила в рот напряженную плоть. Лэрд вскрикнул, отдернулся.

— Что ты делаешь? — и такое изумление в глазах!

— Хочу доставить вам удовольствие, лэрд, — промурлыкала я.

— Я никогда не…

Господи, да молчи уже, все про тебя ясно, не пробовал еще такой ласки, бедный ты мой, все девочки разбежались, как семья состояния лишилась. Парень-бриллиант, ни разу не избалованный женским вниманием. А зря, есть за что побаловать, такое большое, твердое богатство стоит, аж звенит, одно удовольствие скользить по шелковой плоти языком и губами. Ты мой, маленький вредный лэрд. Как приятно осознавать свою власть над тобой в этот момент. Захочу — продлю пытку, захочу — быстро все закончу. Лэрд сжимал простыню и непроизвольно подавался бедрами вверх, постанывал, сжав зубы, прикусывал губы. Расслабься, это не больно. Результат моих усилий незамедлительно отправился в флакон-термостат. Не отдам, пока не выясню, зачем лекарю сперма. Вдруг проклятие какое наведет или магический сифилис?

Лэрд хрипло вздохнул, приходя в себя. Открыл глаза. Надеюсь, тебе понравилось. Уверена, понравилось.

— Как тебя зовут? Я куплю тебе платок, хорошо?

Я тихонько рассмеялась. Какая прелесть! Обещать надо было до, а не после. Я себя такой старой и все повидавшей почувствовала. Аж сердце защемило от нежности.

— Что? — не понял юноша.

— Очень хочу платок, — прошептала я, погладила его по груди. — Зеленый, с золотыми узорами. Но вы, лэрд, можете поблагодарить меня иначе. Я покажу, как.

За окном забрезжил рассвет. Я подскочила на кровати. Где мои мозги, у него сегодня дуэль, а парень толком не спал, заездила, дорвалась до комиссарского тела, прорва ненасытная! Он, конечно, не больно-то сопротивлялся и скорее, был ужасно рад, но совесть-то надо иметь! Ой, как стыдно! Но как же хорошо мне было! Под ним, над ним и рядом. Лэрд учился моментально, подхватывая любое мое движение, а сил ему и так было не занимать. Сейчас лэрд крепко спал, лежа на животе. Умаялся, бедный.

Быстро и бесшумно поднялась, оделась, волосы скрутила и засунула под чепчик, некогда косы плести.

— Лэр Денвер, вы просили разбудить пораньше, ваш завтрак! — сказала громко фальшивым голосом. И громко стукнула дверью, вылетая из комнаты. Буквально через пять шагов наткнулась на служанку, она так и замерла с открытым ртом. Копия меня — форма, рост, телосложение, светлая коса. В руках поднос с сиротливой тарелкой пшенной каши. Они что, моего жениха еще и на пайке для слуг держат!?

— Я уже принесла лэрду завтрак, — быстро сказала я, выхватив из рук служанки поднос. — Иди на кухню.

Кашу я оставила возле сладко храпящего на банкетке пажа. Скорей бы добраться до своих покоев, не заплутать, не пропустить этаж. Надо же, чуть не застукали! Лестница для слуг, выше, скорей, уже весь замок проснулся, слуги снуют, скорей, мои портьеры, гардеробная, живо все с себя сорвать, запихнуть в шкаф, уф!

— Дитя мое!

Я истерически взвизгнула. Нет, ну это ж надо! Я тут в ночной сорочке, а в спальне — папенька!

К счастью, он тут же отвернулся, а я юркнула в свою кровать. Я из ванной комнаты шла, вот! Имею право. Сердце колотилось, как бешеное.

— Папенька, доброе утро, — пискнула я, когда смогла выровнять дыхание.

— Ни хрена не доброе! — гаркнул король.

С чего бы это папенька разошелся? Ни свет ни заря? Из-за суда, что ли?

— Дочь моя! Когда я сказал, что кокетство лишь подстегнет женихов, я не думал, что вы так выполните мои указания! Вы довели до дуэли!

— Я старалась, — подтвердила я. Что не так?

— Дитя мое! Я в недоумении. То вы проявляете чудеса проницательности, то выказываете редкостное скудоумие!

— Ваше величество, что я сделала не так? Вы меня отругали за букет лэрда Денвера, так его сегодня убьют, я все сделала правильно!

— О, детка, это такая случайность, все эти дуэли! — папенька меня порывисто обнял. — Если принца аль-Дагоссира ранят или убьют, хлопот не оберемся с Островами. Вся прибрежная торговля пострадает.

— Это же дуэль, свидетели есть, никто ничего не скажет, — пробурчала я. Нечего было языком трепать, мое честное имя порочить. — Папа, а за что лэрда Денвера тут так унижают? Он живет в крыле для слуг! Во дворце места не хватило, чтоб его достойно разместить?

Папенька посмотрел на меня сурово, но, кажется, не намеревался скрывать правду.

— Его отец… очень любил твою мать, мою супругу.

— Маму!?

— Да, — король вздохнул. — С детства. И наше вечное соперничество за ее внимание… она вышла за меня. А он отравил ее! Убил! Доказательств не нашли, поэтому казнить мерзавца не удалось. Но его род был лишен привилегий и земель. Поэтому лэрд Денвер лишен герцогского титула. Вымаран из родовой книги. Ни одна знатная девушка не захочет навлечь на себя такие тяготы, ни одна не пойдет за него.

Вот обидно стало за Денвера ужасно, даже на глазах навернулись слезы.

Если они тут так дела расследуют, то Дэнвер-старший запросто и не виноват может быть, разве для мужчины характерно травить ядом? Напиться-подраться, кровь пустить, от ревности в сердцах зарезать, это да, но яд — дело тихое, требует рассудительности и тонкого расчета, это женское дело. Кто-то не спал ночь и теперь излишне слезлив? Работай! Соберись! Мне нужна информация.

— А моя сестра?

— Лилиан была влюблена в Адемара, и когда все это случилось, ушла в монастырь.

— Так его ведь убьют сегодня? Нет человека — нет проблемы.

— Дочь моя! — папа строго простер руку. — Я хотел показать тебе, к чему приводит глупое кокетство, и взять тебя на поединок.

О, нет! Реалити-шоу «выпусти кишки» смотрите без меня, я такое не люблю! Всегда думала, что лишние глаза тут ни к чему, дуэль дело личное, интимное, противники и секунданты с доктором. Не турнир же!

— Я не пойду! Хочу спать! — взвизгнула я. — Еще так рано!

— Умирать — всегда рано! Через десять минут в гостиной. Если не будешь готова — вытащу в сорочке! Как ты могла допустить такие слухи о себе?!

— Это клевета! Ложь! Вы же не поверили, что я могла…

— А никто и не сомневается, что это ложь. Но Карим объявил тебя своей. И все твои женихи, все вызвали принца на бой! Даже почти совсем не владеющий шпагой лэрд Деровер.

— Ух, ты, — только я могла я сказать. Ребята погорячились, что я могу сказать. Хорошенькое дело — из-за чьих-то чужих шашней погибать. Дело чести, видите ли. И не девицы даже. И вообще, причем тут я, уж и переспать нельзя по-тихому, чтоб весь дворец не знал!

— Итак, жду через десять минут.

Я застонала в голос. Мне сейчас идти смотреть, как один любовник убивает другого? Как один прекрасный самец калечит другого, не менее прекрасного? Что за пещерные нравы! Дайте два, и пусть все будут счастливы! Вон, в Империи мужские гаремы, справляются же как-то женщины. И я бы справилась! Зачем — так-то уж радикально проблемы решать?

Карим, конечно, гад, но ведь он искренне полагал, что я только и мечтаю попасть в его жены, стесняюсь только признаться. На войне и в любви все средства хороши, конечно, он намеренно проболтался. Спровоцировал всех своим хвастовством. Все-таки во дворце рос, сын одной из наложниц, знает он все эти интриги, соперничество, знает и цену каждому слову. Все эти мысли у меня проносились в голове, пока я обливалась холодной водой, быстро растиралась, отдавалась в руки проворных служанок, и через десять минут была готова на выход — затянутая в корсет, с прической-башней, в строгом и одновременно невероятно соблазнительном утреннем платье цвета пыльной розы. Чтоб вас всех!

Примечания

3

Обер-гофмейстер отвечал за внутреннее состояние замка (дворца) и королевские трапезы.

4

Обер-шталмейстер — попечитель королевских конюшен.