Мой нигерийский муж, или Богатая белая леди

Джулия Ливай, 2020

Это любовный роман-автобиография белой женщины, приехавшей в Нигерию на работу по контракту, и местного чернокожего мужчины. Эта книга – своего рода отмычка, открывающая дверь, за которую не пускают посторонних – экзотический мир африканской страны, белых экспатов, живущих и работающих в Африке, особенности и тайны их жизни, быта и отношения с местным населением, увиденные глазами единственной женщины (русской израильтянки) в мужском коллективе. Это любовный роман о столкновении культур, щедро приправленный экзотикой, эротикой, грустью и юмором. И это ещё одна проверка на собственной шкуре, что такие понятия, как любовь, страсть, измена, предательство не фильтруются национальностью и цветом кожи.

Глава 5.

На следующий день.

«Как трудно расстаться с тобой»…

Когда тебе принадлежит весь мир.

Нонсенс — подарок от нигерийца

.

Когда Ника вышла из ванной, Тунде уже проснулся. Он лежал всё так же на спине, по диагонали на кровати, и смотрел на неё, ещё влажную после душа, завёрнутую в полотенце. Вдруг резко сел, притянул женщину к себе. Полотенце упало, и она оказалась в его объятиях.

— Иди ко мне, — прошептал он, сжимая всё крепче её обнажённое тело, прижимая к себе жадно, но в то же время как-то робко.

Ника с трудом, словно просыпаясь, отодвинулась от темнокожего любовника и, сжав его голову двумя руками, глядя в тёплые глаза, прошептала: «Мне пора идти. Сейчас завтрак, меня уже ждут, а потом мы сразу же уезжаем. Я живу в другом городе. Нам ещё ехать два часа, а опаздывать нельзя — сегодня на работу».

Его чёрная гладкая кожа выглядела ещё черней сейчас, при свете дня, и Нике казалось странным её ощущение: ей хотелось смотреть и смотреть на это чёрное тело, трогать, гладить, лизать его как конфету из жжёного сахара. Тунде снял с руки простенький бронзовый браслет и надел на руку Нике.

— Я тебя ещё увижу? — волнуясь слегка, спросил он.

— Дай мне твой телефон, я позвоню, — ответила она, уже одеваясь к завтраку.

Ника записала номер в книжку из тиснёной коричневой кожи — страсть к изысканным вещам — и положила её назад в сумку. Тунде, уже одетый, стоял у порога. Они опять обнялись.

— Как трудно расстаться с тобой, — прошептал он ей едва слышно. Ника открыла дверь.

— Я тебе позвоню. Хорошего дня!

После ухода нигерийца Ника быстро собрала двухдневный багаж — они с коллегами приезжали в Лагос на выходные, — причесалась, слегка подкрасила ресницы, любуясь своим отражением в зеркале.

Она любила смотреть на своё лицо после ночи любви. И сейчас, несмотря на явный недосып, она выглядела великолепно.

Кожа с нежным румянцем казалась бархатной, губы были ярче, чем обычно, — ещё бы, после стольких поцелуев! В глазах горел тот особый, пряный и в то же время чуть ленивый огонёк, который бывает только после хорошего секса и на который, как мухи на мёд, даже не понимая причины, летят попавшие в зону влияния представители мужского племени.

— Ох, какое великолепное ощущение, как будто всё можешь, всё получится, всё принадлежит тебе, весь мир, и — никаких проблем, ничего не страшно! Как будто паришь в небесах, божественное чувство…

Нике нравилось это ощущение полёта, силы, лёгкости, которое бывало наутро после страстной ночи. Присутствие и накал этого ощущения были своего рода лакмусовой бумажкой «качества» мужчины, с которым она провела ночь. И на сей раз бумажка однозначно показывала «отлично».

Завтрак проходил, как, впрочем, и всякая совместная трапеза, параллельно со сплетнями и обсуждением предстоящей работы.

Когда молодая женщина появилась в столовой, коллеги, они же товарищи, уже сидели за столом. Оставшиеся в этот раз без «сладкого» мужчины в качестве компенсации жаждали узнать подробности Никиных похождений.

Но ведь женщина, хоть и товарищ, всё же женщина, и её не спросишь вот так, напрямую, как прошло боевое крещение. Впрочем, лица их были достаточно красноречивы, и Ника всё же не решилась быть настолько жестокой, чтобы уж совсем обойти молчанием своё ночное приключение, конечно, не вдаваясь в подробности.

Лениво намазывая масло на хлеб, она поиграла браслетом.

— Вот, подарок. Наверно, граммов на триста золота потянет, — блестя глазами, пошутила она.

Мужчины переглянулись.

— Чтобы нигериец что-то подарил?! Обычно происходит наоборот.

Этот странноватый комплимент достоинствам её любовника разрядил напряжённо-выжидательную атмосферу, и остаток трапезы прошёл под обсуждение и сравнение достоинств повара в Лагосе и в компаунде в Ибадане, где они жили и куда собирались возвращаться.