Соблазн для возлюбленной

Джоанна Линдсей, 2019

Лондонский свет заинтригован: только что состоялся дебют Ванессы Блэкберн, дочери загадочного графа, долгие годы проведшего вдали от общества. Обсуждается все: от семьи юной леди до ее значительного приданого. Но лорду Монтгомери Таусенду – лихому и бесстрашному специалисту по решению деликатных проблем принца-регента – интересно совсем другое: почему умная, живая, смелая Ванесса, выращенная отцом скорее как сын, чем как дочь, покорно позволяет ловкой маменьке устраивать ее брак по расчету, заранее ставя крест на своем женском счастье? Что бы он только ни отдал, лишь бы оказаться на месте жениха этой девушки! А может, и вправду стоит поставить свой ум и хитрость на службу не английской политике, а себе самому?

Глава 5

Кучер постучал по крыше кареты, и Монтгомери высунул голову в окно:

— В чем дело?

— Два всадника следуют за нами.

Они недалеко отъехали от Лондона, но рассвет уже вступил в свои права. Солнце вставало из-за горизонта, однако на дороге было еще довольно темно, поскольку вдоль нее по обе стороны росли деревья.

— Прибавьте скорость, чтобы посмотреть, как они себя поведут, — велел Монтгомери кучеру.

— Я слышал, на ваших дорогах орудуют разбойники, — сказал Чарли, с любопытством глядя в окно.

— Если бы только это грозило нам, было бы очень здорово. Но у нас обоих есть враги. Что касается разбойников, то сейчас для них неурочное время. На дороге мало путников, в этот час грабители обычно отсыпаются.

— Почему принц-регент назначил вас, человека, у которого есть враги, моим телохранителем? — спросил Чарли.

— Потому что я умею быстро бегать от разгневанных мужей, — пошутил Монтгомери.

В глазах Чарли вспыхнул огонек интереса.

— Вы — повеса? О, в этом мы схожи, я тоже изрядный шалопай! Дамы так и льнут ко мне.

Монти усмехнулся.

— А может быть, их привлекаете не вы, а все эти блестящие побрякушки?

Чарли раздраженно отвернулся. Через пять минут Арло снова подал голос:

— Они не отстают от нас, милорд!

— Тогда остановитесь, узнаем, что им надо! — крикнул Монтгомери и, вздохнув, взглянул на Чарли. — Надо выяснить, нужны им вы, или я, или, быть может, только наши кошельки. Нельзя допустить, чтобы эти люди проследили наш маршрут. Оставайтесь в карете, не выглядывайте наружу и укройтесь плащом с головой.

Монтгомери достал из-за пояса пистолеты и, выйдя из экипажа, направил оружие на приближающихся всадников. Издали трудно было понять, что это за люди. На них были одинаковые короткие плащи, черная одежда, напоминавшая военную форму. Но Монтгомери не помнил, чтобы кто-то в британской армии носил черные мундиры. Длинные волосы обоих всадников развевались на ветру.

— Если вы собираетесь ограбить меня, то я просто так не дамся, вам придется хорошенько попотеть, — крикнул Монтгомери незнакомцам, когда те подъехали и остановились в десяти шагах.

Один из преследователей ответил ему на какой-то тарабарщине, и Монтгомери понял: это действительно разбойники. Должно быть, эти двое день и ночь наблюдали за Карлтон-Хаусом, дожидаясь, когда из резиденции выедет неохраняемый экипаж. И хотя Георг дал Монтгомери и его подопечному обычную, ничем не примечательную карету, она все же привлекла внимание разбойников с большой дороги непомерно большим количеством багажа.

Один из всадников выстрелил в Монтгомери, но промахнулся. Монтгомери успел спрятаться за открытой дверцей кареты и выстрелил в ответ. Пуля попала в одного из нападавших, и тот, продолжая кричать на незнакомом языке, упал с лошади. Монтгомери тут же прицелился из второго пистолета во всадника, который лихорадочно пытался перезарядить кремневое ружье.

Но тут из-за деревьев с правой стороны дороги выбежал третий парень, невысокий, в плаще с капюшоном. Размахивая двумя пистолетами, он отчаянно кричал:

— Бросьте пистолеты, или я разоружу вас!

Монтгомери не стал дожидаться исполнения этой нелепой угрозы. Прицелившись, он выстрелил во всадника, который все еще возился с ружьем, и тот тоже упал на землю.

— Я думал, вы не станете убивать этих людей! — заорал парень с пистолетами.

— Ну, если бы я преследовал цель убить негодяев, то так бы и поступил. Однако я всего лишь ранил их, вывел, как говорится, из строя, чтобы они больше не досаждали мне. Будьте так добры, расседлайте их лошадей, а я пока свяжу этих громил ремнями.

Монтгомери мельком взглянул на парня и увидел матовое юное лицо, нижняя часть которого была прикрыта повязанным вокруг шеи желтым клетчатым шарфом. Да это был совсем мальчишка! Зачем он бросился на помощь двум разбойникам? Монтгомери слегка опешил. Может быть, Георг потешался над ним? Разыгрывал злую шутку? Парнишка послушно направился к лошадям, а Монтгомери подошел к первому раненому. На одной штанине у него выступила кровь, он все еще изрыгал невнятные проклятия.

— Ты хочешь, чтобы я заткнул тебе рот? — с угрозой спросил Монтгомери, оттаскивая громилу с дороги.

И тут его глаза расширились от изумления. Он заметил прячущегося за деревьями большого белого зверя, ноги которого были покрыты длинной шерстью.

— У вас чертовски волосатая лошадь, юноша, — сказал Монтгомери, не в силах отвести глаз от необычного животного.

— Мой конь великолепен, не правда ли? Я дал ему имя Снежный Король, но зову просто Снежком.

— Я рад, что вы не называете его Королем, иначе я счел бы это оскорблением его величества, — раздался голос Чарли.

Монтгомери оглянулся и увидел, что его подопечный вопреки приказу вышел из кареты.

— Я просил вас оставаться на месте. Разве не так? Почему вы ослушались?

— Потому что опасность миновала и мне нужно размять ноги.

— В таком случае снимите мой чемодан, достаньте из него два кремневых ружья и прикончите этих парней.

Зрачки Чарли расширились, как у совы.

— Я все понял, — произнес он и с этими словами снова исчез в карете.

— Слишком поздно, мой мальчик! — крикнул ему вслед Монтгомери.

Тем временем раненый не умолкал, он продолжал бормотать что-то на непонятном языке. Обернувшись, Монтгомери увидел, что громила пытается сесть, пристально глядя вслед Чарли. Нахмурившись, Монтгомери достал из кармана носовой платок и заткнул рот разбойнику.

Юноша в плаще бросил ему под ноги седло.

— Вы же сказали, что свяжете их! А вместо этого затыкаете пленным рты! — с упреком промолвил он.

— Да, я сейчас свяжу их. Надеюсь, мы будем уже в Портсмуте к тому времени, когда эти негодяи очухаются и смогут снова сесть на лошадей.

— Если вы действительно направляетесь в Портсмут, то выбрали не ту дорогу.

Монтгомери закатил глаза. Оба мальчишки, похоже, были всезнайками! Он не собирался объяснять незнакомцу, закутанному в клетчатый шарф, что сбивал с толку преследователей. Всадники, которые напали на них, не говорили по-английски, но это не означало, что они не знали названия английского порта на южном побережье. Возможно даже, они попали в Англию, прибыв в этот самый порт на корабле.

Снимая ремни с седла, Монтгомери краем глаза видел, что парень ждет ответа.

— Мне нужно сделать еще несколько остановок, прежде чем повернуть на юг, — промолвил он.

— А почему юноша, который путешествует с вами, принял кличку Король за оскорбление?

Монтгомери стиснул зубы, напомнив себе, что дети от природы любознательны. И все же он должен был прекратить бесконечный поток вопросов.

— Мой подопечный бредит, воображая о себе всякие нелепости. Я не обращаю на это внимания. А теперь моя очередь задавать вопросы. Мне показалось, что ты упал с лошади, когда начали стрелять? Это так?

— Я спал на спине Снежка, там гораздо теплее и мягче, чем на твердой земле.

— Еще один фантазер на мою голову!

Засмеявшись, Монтгомери связал ноги разбойнику, который продолжал что-то бормотать себе под нос.

— Посмотрите на моего Снежка. У него очень широкая спина, а я маленький и худой.

— Так почему же ты лег спать так близко от дороги, если не хотел, чтобы тебя беспокоили?

— Ночью здесь было тихо, но я боялся проспать, поэтому решил, что движение, которое начнется на дороге рано утром, разбудит меня. Но я, конечно, не ожидал, что услышу пистолетные выстрелы.

— Если ты едешь в Лондон, то это близко, город находится всего лишь в часе езды отсюда.

— Знаю. Я там был, но мне не понравилось, и я уехал.

Монтгомери наконец оторвался от своего занятия.

— Что значит «не понравилось»?

— Там слишком много народа, слишком много дыма и копоти, и все смотрели на меня так, словно никогда раньше не видели живой лошади. Мне потребовалось почти два часа, чтобы смыть всю сажу со Снежка.

— Ты приехал в город верхом на огромной лошади, настоящем великане. Неудивительно, что люди пялились на тебя. Такие животные обычно используются для тягловой работы, их называют тяжеловозами.

— Отцом Снежка был тяжеловоз породы шайр, а матерью — шотландская кобыла, выведенная в округе Клайдсдейл. Правда, она тоже была крупной.

Монтгомери внимательно посмотрел на незнакомца. Одежда парня была дорогой: отлично сшитый сюртук, начищенные ботинки, длинные брюки, темно-коричневый плащ с капюшоном, надвинутым на лицо. Никакого галстука, только тонкая полотняная рубашка, вероятно, застегнутая на шее под большим клетчатым шарфом. У парня было правильное четкое произношение, должно быть, он получил неплохое образование, но его голос звучал довольно грубо. Наверное, он ломался, парень был в том возрасте, когда из юноши превращаются в мужчину.

— Ты не похож на оборванца, — заметил Монтгомери. — Почему юноша из состоятельной семьи путешествует один? Или ты украл эту одежду?

— На самом деле я не один, но не просите меня ничего объяснять.

Монтгомери нарочно задал вопрос, который должен был обидеть парня и заставить его ускакать в сильном раздражении, что предотвратило бы дальнейшие расспросы. Но юноша не спешил уезжать. Он отвернулся от Монтгомери, чтобы скрыть от него свои эмоции. Впрочем, это было нетрудно, поскольку большую часть его лица закрывали капюшон и шарф.

— Ты считаешь спутником свою лошадь? — спросил Монтгомери. — Или у тебя есть воображаемый приятель? У моей сестры Клэр как-то был подобный друг, и она заставляла всех нас пить с ним чай. Даже отец потакал ее фантазиям. Но через два месяца она помирилась с нашей сестрой Эвелин, с которой была в ссоре, и больше никогда не упоминала о незримом друге.

Почему, черт побери, он рассказал эту историю незнакомому парню? Чтобы загладить нанесенную обиду? Юноша ничего не ответил, он седлал своего огромного коня и приторачивал седельные сумки с вещами. Монтгомери вдруг пришло в голову, что еще один спутник, примерно одного возраста с его подопечным, может стать неплохой маскировкой. Парень, как и они, ехал из Лондона и мог бы согласиться присоединиться к их маленькой группе, если его об этом попросить. Но в таком случае, лучше не задирать его.

Монтгомери подошел ко второму разбойнику — тому, который все это время хранил молчание. Он ударился головой, упав с лошади, и лежал без сознания. Пуля задела его левое плечо. В том месте, куда она попала, была порвана куртка. Связав негодяя, Монтгомери оттащил его с дороги туда, где сидел его товарищ, пытавшийся освободиться. Монтгомери вынул кляп из его рта, и снова услышал сердитую тарабарщину, она полилась из уст разбойника неостановимым потоком. Монтгомери решил увести лошадей, на которых прискакали бандиты, и заглянуть в их седельные сумки. В любом случае, эти парни вряд ли догонят карету.

Монтгомери направился обратно к дороге, но остановился, увидев, что юноша в плаще собирается садиться в седло. Интересно, как он это сделает? Его лошадь была поистине гигантских размеров. Шайры считались самыми высокими лошадьми в мире, и Снежок был из их числа. Но юноша, несмотря на небольшой рост, с легкостью справился со своей задачей. Подпрыгнув, он ухватился за луку седла, подтянулся и просунул ногу в стремя.

— Ты все еще растешь, — сказал ему Монтгомери, — я думаю, тебе нужна лошадь более подходящего размера.

— Мне нравится вид отсюда, — сказал юноша, гордо восседая на высоком белоснежном жеребце.

Монтгомери подавил смех, наблюдая, с каким пренебрежением заносчивый мальчишка смотрит на него сверху вниз. На его губах наверняка блуждала презрительная усмешка, но она пряталась за шарфом.

— Кроме того, мою лошадь можно использовать в качестве дополнительного оружия, если понадобится, — добавил юноша. — Снежок, не задумываясь, атакует другую лошадь, чтобы сбросить седока. В былые времена из него вышел бы великолепный боевой конь.

— Ты знаешь историю?

— Я много чего знаю.

Юноша направил Снежного Короля к дороге. Длинная шерсть на ногах лошади колыхалась при каждом шаге. Монтгомери последовал за ними.

— Мне следовало бы отвезти разбойников в первый же город и сдать властям, обвинив их в попытке ограбления. Но они не говорят по-английски, и разбирательство займет слишком много времени. — Монтгомери бросил взгляд на карету, в набитом до отказа багажном отделении не было места для двух связанных злодеев. — Значит, тебе не приглянулся Лондон… И куда ты теперь держишь путь?

— Куда глаза глядят.

Монтгомери поднял бровь, уловив, что эти слова были произнесены раздраженным тоном. Он вовсе не пытался изменить мнение парня о столице, которую любил. Честно говоря, этот несмышленыш, восседающий верхом на гигантском коне и размахивающий пистолетами, казался ему забавным, в отличие от Чарли, который по большей части раздражал.

— Если хочешь, можешь присоединиться к нам. Чем больше людей в отряде, тем безопаснее путь.

— У меня нет желания ехать на юг.

— Значит, ты готов отправиться куда угодно, только не на юг? Но мы тоже держим путь вовсе не в Портсмут. Я просто хотел пустить грабителей по ложному следу. Так что мое предложение остается в силе. Мы держим путь на север и, возможно, еще столкнемся с разбойниками. Кстати, на одиноких всадников они тоже охотятся.

— В таком случае им не поздоровится.

— Да? Ты уверен?

Юноша проигнорировал его вопрос и вдруг заорал во всю глотку:

— Вообще-то ехать с вами — неплохая идея!

— Говори тише, черт побери, — зашипел Монтгомери. — Ты перебудишь всю округу, если она уже не проснулась от выстрелов!

— Я дал понять своему воображаемому другу, что продолжу путь в хорошей компании, — объяснил юноша.

— Неужели? — Монтгомери огляделся вокруг и, никого не заметив, фыркнул. — Если хочешь, можешь сесть в карету.

— Нет, я буду сопровождать вас верхом на Снежке. Грабители решат, что я — охранник, и это отпугнет их.

Монтгомери подумал, что вообще-то в охранники не берут такую мелюзгу, но не стал возражать.

— Как хочешь, но сегодня, вероятно, пойдет дождь. В конце концов, это Англия.