Соблазн для возлюбленной

Джоанна Линдсей, 2019

Лондонский свет заинтригован: только что состоялся дебют Ванессы Блэкберн, дочери загадочного графа, долгие годы проведшего вдали от общества. Обсуждается все: от семьи юной леди до ее значительного приданого. Но лорду Монтгомери Таусенду – лихому и бесстрашному специалисту по решению деликатных проблем принца-регента – интересно совсем другое: почему умная, живая, смелая Ванесса, выращенная отцом скорее как сын, чем как дочь, покорно позволяет ловкой маменьке устраивать ее брак по расчету, заранее ставя крест на своем женском счастье? Что бы он только ни отдал, лишь бы оказаться на месте жениха этой девушки! А может, и вправду стоит поставить свой ум и хитрость на службу не английской политике, а себе самому?

Глава 3

— Я сегодня узнал, что все твои женщины — старухи! Какого черта, Монти? Неужели кто-то верит, что ты волочишься за ними?

Обернувшись, Монтгомери увидел в дверном проеме Эндрю. Выражение досады на лице брата позабавило его. Он предполагал, что разница в возрасте между ним и его мнимыми любовницами озадачит Эндрю, но не собирался ничего объяснять.

Братья были с детства дружны. Монтгомери походил на отца: такие же каштановые волосы и высокий рост. А вот изумрудного цвета глаза достались ему от матери. Эндрю же унаследовал от нее низкий рост и русые волосы; глаза у него, как и у отца, были светло-зелеными.

Они вместе выросли в Саффолке. У Уэстона, их старшего брата, были другие наставники, а также и обязанности, присущие наследнику рода. Он был старше их на шесть лет, и его не интересовали «эти шалопаи», как он называл младших братьев, с их буйными забавами. Уэстон и к сестрам, Эвелин и Клэр, относился с пренебрежением, называя их «пигалицами», потому что девочки дразнили его при каждом удобном случае. И все сходило им с рук.

Братья и сестры Монти были женаты, но эти союзы никто не назвал бы счастливыми. Жена Уэстона обладала несносным характером и постоянно пилила его; Эвелин не разговаривала с мужем; Клэр вернулась в отчий дом и жила теперь с родителями, она хотела развода, но не могла его получить. Только Эндрю не жаловался на супругу, однако часто путешествовал по свету без нее. «Хорошая стратегия, если это стратегия, — думал Монтгомери, — разлука укрепляет любовь». Семейная жизнь родственников, в том числе и родителей, которые слишком часто ссорились, убедила Монтгомери в том, что брак не для него.

Завязав галстук, Монтгомери уклончиво ответил брату:

— В светском обществе сплетни возникают на пустом месте.

— Так ты не спал с ними? Какого дьявола ты не сказал об этом раньше?

Монтгомери улыбнулся Эндрю, который был старше его всего на одиннадцать месяцев.

— Боялся снизить пафос твоей обличительной речи.

— Мы немедленно положим конец возмутительным россказням. Ты же знаешь, какие последствия могут иметь скандалы в обществе! Замешанные в них люди порой кончают жизнь самоубийством, погибают на дуэлях, целые семьи подвергаются остракизму. Я помогу тебе замять скандалы, пока я здесь!

— Ты не сделаешь ничего подобного, дорогой брат. Меня забавляет дурная слава, а если она отпугивает юных леди, тем лучше. Уверяю, никто не пострадает из-за глупых слухов обо мне!

— Ты говоришь о юных леди так, будто когда-нибудь сталкивался с ними!

— В нашей семье есть свекрови и тещи, которые живут в Лондоне и устраивают светские рауты.

— А, понятно!

— Обычно я игнорирую их приглашения, но иногда мне это не удается. Однако теперь меня станут реже приглашать!

— Ты все еще ярый противник брака?

— А зачем мне жениться? У наших родителей уже шестеро внуков, и их наверняка будет еще больше. Поэтому род будет гарантированно продолжен и без меня. В том, что я младший ребенок в семье, есть свои преимущества, Энди. Почему бы мне не воспользоваться ими?

— Но отец хочет, чтобы ты женился.

— Отцу не обязательно всегда получать желаемое. Тащить своих отпрысков к алтарю вошло у него в привычку. Может быть, ты передашь ему мои слова при следующей встрече?

— Он, вероятно, будет здесь завтра, поэтому ты сам можешь набраться смелости и высказать ему все, что у тебя накипело на душе.

— Утром я уеду искать новую квартиру.

— Зачем? Не понимаю, почему ты не живешь здесь постоянно. Этот огромный дом обычно пустует, если не считать слуг его полноценными обитателями.

— Я не привык к подобным размерам жилища и к тому же не терплю, когда прислуга путается у меня под ногами.

— Ты просто не можешь позволить себе завести слуг…

— Да, я предпочитаю все делать сам, это вошло у меня в привычку со времен службы в армии. Знаешь, я даже готовить умею.

— Боже, мама была бы в ужасе, если бы услышала это. Кстати, отец рассердится, если не застанет тебя в городе по возвращении.

Монтгомери усмехнулся.

— И чья это будет вина, предатель? Тебе не следовало посылать за ним, так что расхлебывай сам кашу, которую заварил. А сейчас мне пора, я спешу на званый вечер, чтобы хорошенько повеселиться. Я бы прихватил и тебя, но твоей жене наверняка это не понравится. Не жди меня, брат, я вернусь очень поздно.

— Ты пришлешь нам свой новый адрес? — спросил Эндрю, спускаясь за Монтгомери по лестнице.

— Вряд ли. Но я тебе напишу.

Монтгомери не хотел расстраивать брата, но не имел права пускаться в объяснения. Возможно, когда-нибудь, когда Георг станет наконец королем и его любовные похождения останутся в прошлом, Монтгомери сможет поделиться с Эндрю своими злоключениями.

Не успел Монтгомери достигнуть входной двери, как она распахнулась и в дом вошла их сестра Клэр. Это была миниатюрная женщина с пышными каштановыми волосами и темно-зелеными глазами.

— Монти! — воскликнула Клэр, заметив брата, и раскрыла объятия. — Наконец-то! Отец будет очень рад, когда узнает, что ты в Лондоне!

— Мне жаль разочаровывать тебя, но я уже уезжаю.

— А меня почему не обнимаешь? — спросил Эндрю сестру.

— Мы встречались с тобой на прошлой неделе, а этого негодника я не видела несколько месяцев.

— Что ты здесь делаешь? — спросил Эндрю.

— Спасаюсь от папиных придирок по поводу моего семейного положения, — ответила Клэр, снимая причудливую шляпку.

— Я думал, ты рассталась с мужем…

— Да, — перебила она, — это и есть мое семейное положение на сегодняшний день.

— Значит, ты все еще не простила этого мошенника, как ты теперь называешь мужа?

— У меня к нему не осталось ни капли любви.

— Он клянется в своей невиновности, Клэр.

Она хмыкнула.

— Он любит клясться в том, что не соответствует действительности. И делает это очень убедительно. Во всяком случае, ему так кажется…

— Ты зря явилась сюда, — предупредил Монтгомери. — Энди послал за отцом и ждет, что он нагрянет утром, прочитав душеспасительную проповедь.

Клэр усмехнулась.

— Пусть уже лучше он прочтет ее тебе, дорогой братец, а не мне!

Монтгомери улыбнулся в ответ.

— Но меня он не застанет, я уезжаю, так что добро пожаловать! Тебя ждут нотации и наставления!

— Это не по-рыцарски с твоей стороны, братец, бросать меня здесь одну…

— У меня нет времени, дорогая, — заявил Монтгомери и, чмокнув Клэр в лоб, направился к двери. — Поговори с Энди, может быть, он скажет тебе что-нибудь путное…

Монтгомери быстро сел в ожидавшую его карету, но все же услышал, как сестра крикнула в открытую дверь:

— Надеюсь, обойдется без скандалов!

Монтгомери закатил глаза. Его братьям и сестрам было нелегко мириться с тем, что он постоянно попадал в какие-то истории. Сегодня вечером к ним прибавится еще одна…

По адресу, который дал ему принц, проходило свадебное торжество. Войдя в дом, Монтгомери едва не рассмеялся. Георг выбрал подходящий момент для провокации — вокруг было много народу, а значит, и свидетелей. Играл оркестр, и на паркете кружились в танце молодожены. Монтгомери на мгновение задумался: что предпринять? Потанцевать с леди Тайлер или просто поговорить с ней наедине? Впрочем, сначала нужно было найти ее, а вернее, попросить кого-нибудь указать ему на эту даму. В этот момент кто-то взял Монтгомери под руку. Это была Анна Беддоус.

— Где ты пропадал, дорогой, я скучала по тебе, — промолвила она.

Монтгомери был удивлен. Он не видел молодую вдову с прошлого года, когда они закончили свой короткий роман, расставшись друзьями. Из всех его увлечений леди Анна оставила о себе самые хорошие воспоминания. Никаких обязательств, никаких фальшивых заверений в любви, только шутки и секс. Он бы продлил эти отношения, но предпочел остановиться, пока Анна не начала подумывать о более постоянной и крепкой связи.

— Ты прекрасна, как всегда, Анна. Надеюсь, ты все еще потворствуешь своим прихотям?

— Если ты хочешь знать, нашла ли я тебе замену, то отвечу: конечно, нашла. А ты?

— Я скучаю по тебе и нередко предаюсь воспоминаниям.

Она слегка покраснела, но тут же похлопала его по руке сложенным веером, укоряя во лжи.

— Что привело тебя сюда?

— Я ищу леди Тайлер, — ответил Монтгомери. — Ты ее знаешь?

— Еще одно пари?

— Пари? — удивленно переспросил Монтгомери.

— Наверняка именно оно стоит за недавними пересудами о тебе, — промолвила Анна.

Она хорошо знала Монтгомери — и искала объяснения невероятным толкам о его связях с дамами не первой свежести.

— Джентльмены не говорят на подобные темы.

Анна улыбнулась.

— Я и забыла, какой ты галантный.

Монтгомери ухмыльнулся.

— Ничего ты не забыла.

— Да, я ничего не забыла, — согласилась Анна и указала на леди Тайлер.

Он догадывался, что Анна будет жадно наблюдать за ним, и надеялся на это, поскольку злословие было ее коньком. Взглянув на леди Тайлер, Монтгомери был разочарован. Эта дама годилась ему в матери. Он вздохнул. Еще одна нелепая попытка выдать себя за любовника немолодой светской львицы.

Изобразив на лице улыбку, Монтгомери подошел к столику, за которым сидела леди Тайлер с четырьмя подругами. Все дамы были прекрасно одеты. Им еще не подали еду, но рядом стоял слуга, наполнявший бокалы. У дам был скучающий вид. Они знали, что им, вероятно, не представится случай потанцевать, так как они явились на свадьбу без мужей. Монтгомери подумал, что, возможно, ему удастся развеселить их.

Он поздоровался с дамами, назвал свое имя и, не сводя глаз с леди Тайлер, пригласил ее на танец. Она отказалась, но ее подруги, хихикая, стали уговаривать ее пойти потанцевать. Очаровательно улыбнувшись, Монтгомери повторил приглашение, и леди Тайлер неохотно согласилась. Половина сражения была выиграна, свидетелями шоу были четыре матроны.

— Я здесь для того, чтобы оказать вам услугу, мадам, и не дать разгореться тлеющему пожару, — прошептал Монтгомери, не теряя времени, — я хочу сделать так, чтобы отвести подозрения от вас и принца. Сейчас мы разыграем сцену, о которой потом долго будут судачить в обществе. Новое происшествие затмит те слухи, которые ходят о вас и вашем высокочтимом друге. Вы должны прервать танец, ударив меня по лицу, и заявить друзьям, что я преследовал вас всю неделю и вы, наконец, не выдержали и публично выразили мне протест.

— У нас большая разница в возрасте. Никто не поверит, что вы действительно домогались меня.

— Чушь. Вы все еще красивая женщина, а у меня репутация распутника. Главное, чтобы ваш муж поверил. Если у него останутся сомнения, скажите ему, что я пытался соблазнить вас на пари, которое заключил с приятелями. Говорите ему все что хотите, но убедите его: я потерпел неудачу. Мне бы не хотелось, чтобы за мной погнался с топором еще один разгневанный супруг. Итак, давайте договоримся. Я пытался соблазнить вас, вы отвергли мои ухаживания, ваша добродетель и верность выдержали все испытания. Очень простая тактика, давайте придерживаться ее.

— Но Георга видели у моей двери, — прошептала леди Тайлер.

— В таком случае вы можете заявить, что принц явился, дабы лично извиниться за мое ужасное поведение. В конце концов, Георг — друг моего отца.

— И все же ваша тактика здесь не годится, лорд Таунсенд. Я беременна, — произнесла дама, густо покраснев.

Этого Монтгомери никак не ожидал.

— Как я понимаю, не от Георга, — холодно произнес он. — Я точно знаю, что принц навещал вас совсем недавно, и этого времени явно недостаточно для…

Леди Тайлер покраснела еще сильнее.

— Вы правы, не от него.

— Но и не от мужа, не так ли? — догадался Монтгомери.

— Нет, он был в отъезде в течение нескольких месяцев и едва успел вернуться в Лондон.

— Тогда я предлагаю вам немедленно соблазнить мужа.

— Я пыталась, но он больше не испытывает влечения ко мне. Тем не менее вы можете помочь мне в этой ситуации. Мой муж — ревнивец. Если он увидит, что такой красивый мужчина, как вы, увлечен мною, то, возможно, в нем снова вспыхнет страсть и он вернется в мою постель, хотя бы ненадолго. И тогда моя честь спасена!

— Удачи вам, миледи! А теперь влепите мне пощечину, пожалуйста, и изобразите праведный гнев. А я, в свою очередь, прикинусь страшно огорченным.