О чём рассказали картины

Денис Смоляков, 2022

О чём думают персонажи известных картин? Кто они? Чего хотят? Этот сборник – попытка наполнить теплом каждый штрих знакомых полотен.Пятьдесят одна картина – пятьдесят одна история Большинство из них вымысел, некоторые основаны на глубоком изучении истории создания.

ГРАЧИ ПРИЛЕТЕЛИ

Весенний ветер постукивает в окно, солнышко пробивается сквозь облака, грачи с криком и гамом строят гнезда на берёзе. Скоро совсем будет тепло. Снег почти сошел. Хорошо. Тепло. Радостно.

Жаль на двор не выйдешь — слякотно. В лаптях застынешь, валенки — намокнут. Приходится ждать. Скорей бы уж дороги подсохли.

— Васенька, сынок! Василий Савватеевич, — всё более требовательно звала мать, — Хватит глазеть в окно. Доставай свою учёбу, книгу ещё раз прочти. Сейчас отец придет, проверять будет. Слышь? Вот розги-то по тебе плачут.

— Тятенька отродясь розгами не пользовался, — тихо ответил вихрастый мальчуган в длинной рубахе и старых валенках на босу ногу, — Говорит, мол ты, я то есть, — наследник мой, должен ввысь расти, а не скакать. Уму набираться, а не транжирить его попусту.

— Вот и не транжирь, учись. Выучишься, может меня чему научишь.

— А что бы ты хотела?

Мать вытерла после стряпни руки о полотенце на плече и подошла к сыну.

— Вы с отцом такие умные. Вон какие книжки толстенные читаете и все разные, а я только одну и видела — «Закон Божий». Да и ту давно уж не читала.

— Хочешь мы с тобою азбуку почитаем?

— Азбуку? Дак я ж её знаю.

— Ты старую знаешь, а мне тятенька новую купил. Вот смотри.

Василий деловито раскрыл перед матерью книгу.

— Ой, сколько здесь букв, аж глаза рябит, — она потянула носом воздух, — Давай ты мне после покажешь. Боюсь шкварочки подгорят.

Мать смущённо пошла к печи, а Василий Савватеевич бережно закрыл книгу и вернулся к созерцанию весны.

С колокольни донеслись удары колокола. Шесть. Полдень. Где-то там его тятенька Савватий Архипович, вместе с приезжим агрономом осматривает поля.

«Далась ему эта картопля. Все на огороде сажают. А чтоб целое поле. С другой стороны — если б тятька землю не купил, он бы сейчас в училище маялся. Ребята говорили — половина купцовых деток такие пёпы — ничего не знают, ленивы и жадны. Врут небось. „Половина“ — это ж много. После училища говорят в город надо ехать дальше учиться. Чему интересно ещё можно выучиться? Как наш доктор? Не хочу — крови не боюсь, но и не тянет, а тятенька сказал „дело — позовет“. Вот позвала его картопля — значит так надо. В лавке сестры сидят, за приказчиком смотрят. Они уже взрослые — пятнадцать годов. В пятнадцать я уже женюсь, наверное. Эх, жаль сапог нет — сейчас бы погулять, в снежки поиграть напоследок. Теперь новый до Покрова не выпадет — точно. Пасха ранняя, весна тоже. Скорее бы уж лето! Купаться охота просто жуть! Опять же ягоды набрать можно».

Его размышления прервал голос вбежавшей старшей сестры Марфы:

— Идите скорее смотрите что папенька купил! Там такое!

Вася впрыгнул моментально в штаны и помчался на крытый двор, на ходу накидывая тужурку.

В свете предзакатного солнца Вася с матерью увидели удивительную конструкцию.

Похожая на телегу из железа, с кучей торчащих рычагов из короба и огромным похожим на гигантский топор мясника толи плугом, толи лопатой, под самым днищем.

— Саввушка, что это, — спросила мать.

Савватий Архипович вылез из недр конструкции, вытер пот и доложил:

— Это механизм для сбора картофеля. Изобретение самого Кобылинского!

— Тятенька, а кто такой Кобылинский, — спросил осипшим от волнения голосом Вася, — Он, что учёный или кто?

— Он, Васятка, человек! Громадина!

— Как великан?

— Это дело в его руках великое. Он — кузнец. Мастер своего дела. А ещё он очень много знает. Ведь если бы не знал — как бы он эдакую машину придумал. Это вам не с лопатой по канавам бегать! Идём покажу, как она устроена.

Василий Савватеевич мигом скатился с лестницы и с опаской подошёл к железной махине.

— Вот это лемех, — начал рассказ отец, — он как лопата — поднимает картофель вместе с землёй. Дальше идёт грохот, потому что гремит и трясет. Здесь картошка освобождается от земли, а дальше катится тележка, в которую она насыпается. Казалось бы, так просто, а никто не додумался. Ты посмотри сколько труда! Это ведь надо было каждую деталь придумать, изготовить, собрать и, главное, чтобы все детали работали дружно, слаженно. Каждая вещь своё место, своё назначение имеет. И здесь также — винтики да гаечки.

— А кто его научил?

— Сам. Ведь если сам не захочешь научиться ничему не научишься. Но самое трудное, это научиться трём простым вещам. А дальше всё просто будет.

— Каким трём вещам?

— Сперва надо научиться — учёбе. Это только кажется простым, но, ежели человек умеет учиться, он продолжит это делать всю свою жизнь. Всю жизнь ему будет интересно. И никакая скука к тебе не прилипнет. Другая вещь, это научиться наблюдать. Не просто смотреть, а наблюдать. Ведь наблюдая и подмечая тонкости того или иного дела, человек учится, растёт, становится мастером. И не важно в чём. Будь ты плотник, кузнец, крестьянин или скорняк — мастер всегда в почете. И третья, самая главная — научиться любить. Ведь если бы Кобылинский не любил, как бы он смог создать такую красоту!

Савватий Архипович ещё раз обошёл покупку. Василий не отставал, повторяя за отцом каждое движение: то гайку потрогает, то колеса покачает.

— И что лошадь запряжем и поедем собирать, — деловито спросил он.

— Обязательно! Вспашем, посадим, вырастим и ты, Василий Савватеевич будешь собирать, — сказал отец сажая сына на место возницы, — нравится?

Василий Савватеевич кивнул и закрыв глаза представил себя на поле…

— Мужчины, — голос матери вернул его в действительность, — Обедать!

— Главное, сынок, — сказал отец видя кислую мину Василия, — это научиться терпению. До уборки ещё много других дел. Вон птицы терпеливо вьют свои гнезда, веточка к веточке. И не забывай: учись, наблюдай, люби.

Уже в доме, проходя мимо окна, Василий Савватеевич посмотрел на берёзу. Грачи всё также вились, но на ветках появилось ещё одно гнездо.