Жираф – гроза пингвинов

Дарья Донцова, 2020

«Если хочешь получить на день рождения много подарков и прочитать массу комплиментов, позаботься об этом сама, иначе все забудут». Так заявила Евлампии Романовой ее подруга Анечка и попросила помочь организовать сюрприз ко дню рождения свекрови, которую все зовут Мурлыся. Подарок удался на славу: роскошный пазл из шоколада в виде дворца и его обитателей. Быстренько собрав все это великолепие, женщины сели пить чай. Лампуше и Мурлысе стало жаль есть такую красоту, а вот Анюта полакомилась от души и… попала в больницу! Евлампия и Макс обратились к профессору Моисею Зильберкранцу, известному специалисту по отравляющим веществам. Тот пришел к выводу, что Аню отравили ядом улитки Конус, найденном в шоколадном презенте. Но его коллега Юрий Деревянкин настаивает, что Зильберкранц ошибся. Эту отраву получают от ящерицы зубоскала. И вскоре Моисей Абрамович кончает собой. Почему?! Самолюбивый Моня не пережил позора? На него это не похоже. Вульф и его команда начинают расследование, не подозревая, сколько еще смертей их ждет за воротами шоколадного замка!

© Донцова Д. А., 2020

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2020

* * *

Глава первая

«Человек, который пишет всем в соцсетях исключительно гадости, никогда не утонет».

Я посмотрела на Зою, которая только что произнесла эту фразу.

— А почему он не пойдет ко дну?

Соседка радостно захихикала.

— Сама подумай. Вот у тебя как подписчики реагируют, если ты выставляешь фото в новом платье с постом: «Вчера купила, сегодня надела. Красавица»?

— Никак, — пробормотала я.

Зоя заморгала.

— Да ну? Вообще без реакции?

Наверное, следовало объяснить Яковлевой, что я редкая в нынешнее время зверушка, которая не представлена ни в одной соцсети, но я промолчала.

— У тебя, наверное, в подписчиках один муж, — ухмыльнулась Зоя, — а у меня мегапопулярный аккаунт. Посты читает сто десять человек. Есть даже иностранцы, один африканец, двое из Европы. По-русски ни бельмеса не смыслят, смайлики ставят. Я им в ответ отсмайливаюсь.

Глагол «отсмайливаюсь» привел меня в замешательство, а Зоя тараторила без умолку.

— Накнопила вчера: «Одела свои красивые сапоги». И тут всех от зависти перекрыло. Понеслись комменты.

— Кто понесся? — не поняла я.

— Комменты, — повторила соседка.

У меня перед глазами появился телефон Яковлевой.

— Читай, — приказала она.

Я прищурилась. «Не «одела», а «надела». Аткуда только такая беССграмотность», «Тока в МАскве нароТ такое купит, а у нас денег нет», «Сапоги ничаво. Ноги жуть. Такие колени надо прятать в черные колготы», «Наша клиника предлагает вам бесплатную эпиляцию правой ноги». Я потрясла головой, прочитала последнее сообщение еще раз и спросила:

— А другую лапку они в порядок не приведут?

Зоя взяла свою трубку.

— Тут возможны варианты. Вторую за свои деньги обдираешь. Или ждешь, когда у них будет акция на бесплат по левой ходуле. Но такой коммент просто реклама, к ней претензий нет. А как тебе остальные?

Я сообразила, что таинственное слово «коммент» является сокращенным от «комментарий», и высказала свое мнение:

— Зачем писать кому-то, что у него некрасивые части тела? На мой взгляд, у тебя прекрасные сапоги и колени в порядке. Если не ошибаюсь, в соцсетях можно выгнать агрессивных пользователей.

— Блокировать, — кивнула Зоя.

— Вот и заблокируй их, — посоветовала я.

— Не хочу, — буркнула соседка.

— Почему? — удивилась я. — Неужели приятно видеть гадкие сообщения в свой адрес?

— Не очень-то, — призналась Яковлева. — Баба, которая меня деньгами попрекнула, на бедность пожаловалась, сама постоянно в новых шмотках красуется. Странно, что аккаунт не закрыла. Она, как правило, пишет: «Москвичи грабят страну, а у нас денег нет». Или: «Зажралась совсем, отдай лучше свои миллионы больным детям».

— Что тебе мешает избавиться от нее? — не поняла я.

Зоя отвела взгляд в сторону.

— Хочу зарабатывать на рекламе. Агентства же изучают пользователей на предмет популярности. Если в ленте много комментов, все равно каких, значит, этот пользователь людям интересен. Поэтому звезды никогда не чистят свои ленты. Понимаешь?

Я кивнула, хотя на самом деле не сообразила, о чем вещает Яковлева. Какая реклама? Чья? Где? Почему надо терпеть оскорбительные замечания?

Помолчав пару секунд, я решила, наконец, узнать, с какой целью ко мне заявилась соседка.

— Нам надо ремонтировать подъезд, — отрезала Зоя.

Я испугалась.

— Зачем?

Яковлева с интересом посмотрела на меня.

— Лампа, ты мастер великих вопросов. Для обновления помещения. Заходила в третий дом?

— Нет, у меня приятелей там нет, — объяснила я.

Зоя закатила глаза.

— Неужели тебе не интересно, что у них в подъезде?

— Нет, — честно ответила я, — как живут, так и живут.

— У тебя начисто отсутствуют активная позиция, гражданское самосознание, ответственность за тех, кто рядом, и политическая адекватность, — отрезала Яковлева. — В окно давно смотрела?

Я абсолютно не понимала причину визита соседки в неурочный час, в полдень, очень хотела побыстрее избавиться от нее, поэтому живо ответила:

— Редко у подоконника тоскую, — и хотела соврать, что мне пора на работу, но не успела.

Зоя вскочила и направилась к окну.

— Иди сюда!

Я приблизилась к соседке.

— Видишь транспарант? — поинтересовалась Яковлева. — На спортивной площадке.

— Да, — пробормотала я и прочитала: — «Четвертый дом сделает свой подъезд наикрутейшим в нашем жилищном комплексе».

— Мы станем лучшими! — возвестила Зоя. — Ты согласна? Если да, то подпишись под решением комитета. Если нет, я подробненько объясню тебе, почему надо превзойти третье парадное в плане дизайна.

— Да, да, да, — зачастила я, решив не уточнять, о каком таком комитете идет речь.

— Ни секунды не сомневалась в твоем незаурядном уме и потрясающей сообразительности, — похвалила меня Зоя и двинулась к двери.

Я поторопилась за ней. Слава богу, Яковлева не села чайку попить, она сейчас уйдет!

Соседка обернулась.

— Совсем забыла!

Улыбка на моем лице застыла. Надеюсь, Зоя не вернется в нашу столовую и не усядется там до скончания века.

— Зайди в третий дом, изучи их якобы шикарнейший вестибюль, — отчеканила Яковлева, — и предложи свой вариант отделки нашего. Мы собираем проекты со всех квартир.

— «Мы» это кто? — непонятно зачем поинтересовалась я.

Зоя вскинула голову.

— Комитет по созданию нового облика первого этажа. Председателя ты видишь перед собой.

— А кто в составе? — полюбопытствовала я.

Зоя отвела взгляд.

— Какая разница! Очень уж ты много говоришь. А у меня дел выше макушки. Все, я побежала!

Когда Яковлева исчезла за дверью, я испытала прилив детской радости и поспешила в столовую. Сейчас выпью кофе, а потом…

И тут раздался звонок в дверь. В голове молнией пронеслась мысль: Зоя вернулась, не надо открывать. Я затаилась, но Яковлева не собиралась сдаваться, она не отрывала палец от кнопки переговорного устройства. Наши мопсихи, Фира и Муся, принялись отчаянно лаять. И вдобавок затрезвонил телефон, на этот вызов я ответила сразу, потому что на экране высветился номер моей подруги Ани Славиной.

— Да, — прошептала я.

— Ты где? — спросила Нюша.

— Дома, — ответила я.

— Почему дверь не открываешь, я звоню целый час, — заявила Славина.

Я бросилась в прихожую и распахнула дверь.

— Извини, думала, что вернулась соседка, весьма надоедливая особа.

— Не, это я, но тоже надоедливая, — засмеялась Аня. — Ты очень занята?

— У меня сегодня выходной, — призналась я.

— Есть особые планы? — поинтересовалась Нюша.

— Хотела разобрать в своей гардеробной бельишко, — пояснила я, — сложить все стопочками, аккуратненько.

— Шикарная идея, — одобрила Славина. — Теперь ответь: вот навела ты марафет на полках, что любо-дорого посмотреть. Чулки-носочки в мешочки поместила, трусики, лифчики красиво сложила… Надолго так останется?

Я вздохнула.

— Нет. Первое время я попытаюсь сохранить статус-кво, не поленюсь поддерживать порядок. А потом…

Я махнула рукой. Нюша рассмеялась.

— Не услышишь будильник, вскочишь за пятнадцать минут до выхода из дома, примешься метаться по квартире, в шкафу все перероешь, пока нужное отыщешь, и умчишься. Вечером вернешься, запихнешь назад то, что утром кулем вывалила на пол. А в голове бьется мысль: «Потом разберу». Так?

— Да. Откуда ты знаешь? — удивилась я.

Нюша похлопала себя ладонью по груди.

— Сама такая. Кое в чем мы просто сестры, но кое в чем нет. У меня в гардеробной два отделения. В одном вещи, которые я сейчас ношу, а в другом те, что непременно надену, если похудею. Да только они так и состарятся на вешалках. Вот тебе повезло, нет ни грамма жира. Собирайся, поехали.

— Куда? — спросила я.

— Я приготовила Мурлысе подарок, — воскликнула Нюша, — у нее во вторник день рождения.

Меня ущипнула совесть.

— Ой, совсем забыла.

— А, — махнула рукой Аня, — ты никогда про день рождения Музы Алексеевны не помнишь. Всегда ее последней поздравляешь.

— Верно, — приуныла я, — некрасиво получается. Спасибо, что ты эсэмэску присылаешь, просишь: «Напиши мамуле хорошие слова».

— Если хочешь получить на день рождения много подарков и прочитать массу комплиментов, то об этом надо заранее самой позаботиться, а то все забудут, — закивала Славина.

— Ты помнишь про чужие даты без напоминаний, — вздохнула я.

Нюша продолжила:

— У Музы вот-вот юбилей. Я придумала ей мегасюрприз! Но одну деталь не учла. Надо примерку сделать. Поможешь?

— Конечно, — согласилась я, не понимая, чего от меня хотят.

— Поехали к нам в Опилово, — заликовала Нюша. — Лампуша, я ни на секунду не сомневалась, что ты не откажешься.