Жираф – гроза пингвинов

Дарья Донцова, 2020

«Если хочешь получить на день рождения много подарков и прочитать массу комплиментов, позаботься об этом сама, иначе все забудут». Так заявила Евлампии Романовой ее подруга Анечка и попросила помочь организовать сюрприз ко дню рождения свекрови, которую все зовут Мурлыся. Подарок удался на славу: роскошный пазл из шоколада в виде дворца и его обитателей. Быстренько собрав все это великолепие, женщины сели пить чай. Лампуше и Мурлысе стало жаль есть такую красоту, а вот Анюта полакомилась от души и… попала в больницу! Евлампия и Макс обратились к профессору Моисею Зильберкранцу, известному специалисту по отравляющим веществам. Тот пришел к выводу, что Аню отравили ядом улитки Конус, найденном в шоколадном презенте. Но его коллега Юрий Деревянкин настаивает, что Зильберкранц ошибся. Эту отраву получают от ящерицы зубоскала. И вскоре Моисей Абрамович кончает собой. Почему?! Самолюбивый Моня не пережил позора? На него это не похоже. Вульф и его команда начинают расследование, не подозревая, сколько еще смертей их ждет за воротами шоколадного замка!

Глава восьмая

Едва я вошла в квартиру, Краузе начала рассказывать:

— Представляете, просто невероятно!

— Что случилось? — насторожилась я.

— Я закрутилась по хозяйству, — продолжала Роза Леопольдовна, — носилась туда-сюда. Не сразу после вашего ухода заглянула в зону кухни. И что я увидела на плите? Вы не поверите! Кого я нашла у конфорки?

— Таракана, — поморщилась я.

— Нет, конечно, — возмутилась няня, — у нас их нет.

— Муравья? — предположила я.

— Снова не угадали, — ответила Роза, — подсказываю: четыре лапы, хвост, морда, цвет черный и…

— Крыса! — подпрыгнула я. — Не боюсь грызунов, но у нас жили только домашние особи, а, так сказать, дикие — переносчики разных заболеваний. Фира и Муся могут заразиться.

— Вот их-то я и встретила на кухне! — воскликнула Краузе. — Просто обомлела!

Из глубины квартиры донесся свист.

— Скороварка, — всплеснула руками Роза и убежала.

Крысы, которые пролезли в жилище, не самые приятные гости. Правда, они не умеют разговаривать, поэтому грызуны предпочтительнее некоторых людей. Я вынула телефон и набрала номер Яковлевой.

— Лампуша, слушаю, — отозвалась Зоя, — ты прямо экстрасенс, только я подумала, что надо…

— К нам пришли крысы, — остановила я поток болтовни главной по подъезду.

— Вау! Нужен понятой! — пришла в детский восторг Яковлева. — Бегу, бегу.

Я не успела ничего сказать, трубка замолчала, зато через пару минут запищал домофон, и в холл влетела Яковлева. В одной руке она держала паспорт, в другой пластиковое ведерко с майонезом.

— Где ихний главный? — сверкая глазами, осведомилась соседка.

Мне стало смешно.

— Хочешь показать крысе документ?

— Конечно, — перебила меня Яковлева, — свидетелей обыска оформляют по закону.

И тут до меня дошло, что происходит.

— Зоя, — остановила я соседку, — полиции здесь нет. И по какому бы поводу ей у нас появиться? Живем тихо-мирно.

Соседка прищурилась.

— Фаломеевы тоже казались пушистыми и белыми, а потом муж жену из окна выкинул, а она его в отместку молотком тюкнула, прямо в глаз попала, пришлось потом мужику капли покупать.

Я изумилась:

— Похоже, эта Фаломеева бессмертна. Если меня из окна выбросить, то потом я уже за инструмент схватиться не смогу. Да и супруг у дамы необычный. Среднестатистический мужчина, которому дали в глаз киянкой, за каплями не побежит. Зачем они человеку без глаза?

— Ты все неправильно поняла, — укорила меня Зоя, — отношения они выясняли на даче, Костя Лену из окошка гостиной швырканул, а комната на первом этаже, внизу клумба. Елена плюхнулась на нее, встала, отряхнулась, помчалась в дом, по дороге схватила пластмассовую детскую колотушку, ее для внука купили, ну и хотела засандалить Константину в лоб, но чуток промахнулась, в глаз угодила. И музыка! И Моцарт! Ля-ля-ля!

Я окончательно потеряла нить разговора.

— Моцарт? А он там как оказался?

Зоя укоризненно взглянула на меня.

— Лампуша, ты же окончила консерваторию. Неужели не в курсе, что Иоганн Себастьян давно умер? Разве он мог притопать на дачу Фаломеевых? Молоточек такой, песни исполняет, ребенок им стучит! И музыка! И Моцарт! Ля-ля-ля.

— Вольфганг Амадей, — пробормотала я, — так звали гениального австрийца. На имя Иоганн Себастьян откликался немец Бах. К нам пришли обычные крысы, простые такие, с помойки, а не полиция.

— Это невозможно! — отрезала Зоя. — У нас дом обезгрызен!

Вымолвив последнее слово, Яковлева, размахивая ведром, понеслась по коридору. Я поспешила за ней.

— А ну, покажите крысу! — велела Зоя, врываясь в кухню.

— У нас их нет, — отбила атаку Краузе.

Яковлева посмотрела на меня.

— Слышала? Роза Леопольдовна очень честный человек.

— Верно, — согласилась Краузе, — привираю всего три-четыре раза в день, и то по необходимости.

— Где полицейские? — вкрадчиво спросила Зоя, ставя ведерко на низенькую скамеечку. — Без понятых обыск не проводят.

Краузе всплеснула руками.

— Кого шмонают? Иратовых?

— Почему ты так решила? — изумилась Яковлева.

— Он работает в больнице санитаром, жена все время беременна, в семье то ли семь, то ли восемь детей, — начала вываливать свои соображения няня Кисы, — откуда у мужа деньги на новый джип? Да он все средства должен тратить на обувь для малышей!

— Я полагала, что полицейские у вас, — сказала Зоя.

— С какой стати? — возмутилась Роза.

Я попятилась к двери, благополучно оказалась в коридоре и пошла в спальню. Пусть Краузе и Яковлева ведут диалог, мне в столовой делать нечего.

И тут зазвонил мобильный, я вытащила телефон из кармана.

— Ты дома? — осведомился Макс. — У нас все в порядке?

— Сейчас в квартире находится Яковлева с ведром майонеза и паспортом, а в остальном все просто замечательно, — заверила я.

— Ведро майонеза и паспорт? — удивленно повторил муж. — Зачем она тебе это принесла?

— Ерунда, — хихикнула я, — потом объясню.

— Изделие, которым полакомилась Анна, было сделано из горького или молочного шоколада? — поинтересовался Вульф.

— Стены светлые, — протянула я, — крыша красная. Наверное, глазурь. Фигурки черные. Да какая разница, из чего сделан пазл?

— Я поговорил с Юрием Петровичем Деревянкиным, он гениальный токсиколог и не такой зануда, как Моня. Хотел услышать другое мнение и узнал: яд улитки от какао может потерять свои свойства. Если его подмешали в какао-порошок, то, во-первых, орудовал дилетант, а во-вторых, ему следовало использовать горький шоколад. Хорошо, что ты не угостилась и Мурлыня отказалась.

— Знаешь ведь, что я не люблю никаких конфет, кроме тех, что из Франции присылает мне в подарок Костя Ярин, — напомнила я, — после них остальные кажутся или очень сладкими, или пахнут противно. Костик категорически против ароматизаторов, эмульгаторов, он объяснил: истинный шоколад делается из какао-масла и тертого какао. Все! И надпись: «Пятьдесят процентов. Горький» — лукавство. Должно быть от семидесяти до девяноста процентов какао. Никакого сахара, сои, молока, ванили, ароматизаторов. Истинный шоколад исключительно горький, в нем минимум составляющих. Все остальное на прилавках — конфеты!

— У Костика невероятно строгие стандарты качества, — засмеялся Макс.

— Мне тут сейчас одна мысль в голову пришла, — продолжила я.

— Муж должен знать, о чем думает жена, выкладывай, — отозвался Вульф.

— Аня нам с Музой Алексеевной рассказала, что видела похожую сборную модель один раз в детстве. И ее тогда не угостили. Поэтому Славина и бросилась в лавке к пазлу. Тот был в единственном экземпляре, сделан под заказ. Но заказчик не пришел за ним. Поэтому лакомство досталось Ане. Не надо искать того, кто замыслил убить Нюшу.

— Так, — протянул Макс. — А почему мы решили, что отравить хотели кого-то из семьи Вити?

— Не знаю. Я сразу рассказала вам, как обстояло дело, но лишь сейчас сообразила: яд улитки предназначался для кого-то другого. Нюша случайная жертва. Твой Юрий Петрович объяснил, как яд попал в шоколад?

— Скорей всего, фигурки, которыми полакомилась Аня, имели прослойку, — пояснил Вульф, — нечто вроде помадки, варенья…

— Сиропчик! — подпрыгнула я.

— С этого места поподробнее, — велел муж.

Я стала восстанавливать события.

— Аня схватила фигурку, мы стали обсуждать: можно ли откусить шоколадному зайцу голову.

— Я до сих пор не способен на подобное действие, — хмыкнул Вульф.

— Аня слопала то ли гнома, то ли еще какого-то сказочного персонажа и стала нас дразнить: «Добрым никогда вкусное не достанется. Попробуйте, внутри сиропчик, типа жидкий шоколад, очень вкусный». Не уверена, что точно процитировала. Мы с Мурлыней отказались есть фигурки.

— И поэтому сейчас прекрасно себя чувствуете, а Нюша в реанимации, — вздохнул Макс. — Хорошо, что Аня любит горький шоколад. Юрий Петрович объяснил, что какао является антидотом к яду зубоскала.

— Кого? — не поняла я.