Планета из золота

Даниэль Брэйн (2024)

Я Айелет Нейтан, судебный антрополог, и я лечу на закрытую планету Эос выяснять обстоятельства смерти профессора археологии, потому что такова процедура.Это лейтенант космической полиции Дэвид Гатри, он тоже летит на Эос, потому что смерть профессора показалась кому-то весьма подозрительной.Это артефакт под названием «Перст Зевса», на мой взгляд — ничего ценного, и я понятия не имею, почему вокруг него столько возни.А это те, кто случайно или целенаправленно свел меня, Дэвида Гатри и «Перст Зевса», и те, кто не рад видеть на Эос никого из нас, включая «Перст», и у них есть на то сотня причин.

Глава 4

— Что? — глупо переспросила я больше от досады, что это не робот-ремонтник с таким необходимым сейчас набором сантехнических инструментов. Вода издевательски хлюпала под ногами и пыталась перебраться через порожек в коридор.

— Вы доктор Нейтан, — повторил парень и глубоко вздохнул, повесив голову. — Простите. Я вел себя глупо.

Я прислонилась к косяку и уставилась на него исподлобья. Он узнал мое имя и ученую степень, но это не государственная тайна. Книгу он читал внимательно и от корки до корки, в прямом смысле до страниц, где были перечислены с фото все авторы, от доктора Сэнд до — скромно — меня.

— Не стоило вот это вот все, — он виновато покрутил руками в воздухе, так и не поднимая головы, и я не могла понять — он все еще следует инструкциям по флирту или его заинтересовала вода, — пробовать на вас и вообще… это дико.

— Ну наконец до вас дошло, что это дикость, — проворчала я, но беззлобно. — Хотя как одному из авторов мне лестно, что вы даже послесловие прочли. Считайте, что извинения приняты, идите и больше не грешите, иначе нарветесь на даму, которая заявит на вас в полицию.

«Кассиопея» пошатнулась — то ли сделала неуклюжий поворот, то ли навигация у нее была древняя и дерганая. Вода преодолела порожек и облизала ботинки моего гостя. Он переступил с ноги на ногу, но проваливать не торопился.

— Что-то еще? — нахмурилась я.

Парень кивнул, огляделся по сторонам, будто кто-то мог его ненароком услышать, и негромко представился:

— Лейтенант Гатри, Галактическая полиция. Разрешите войти?

Я ожидала услышать что угодно, но только не это, поэтому озадаченно почесала висок и вытянула вперед руку с браслетом. Гатри с улыбкой приложил свой браслет к моему, и я, повернув к себе экран, уточнила:

— Ваш номер?

Повинную голову и меч не сечет, как говорили наши предки. История, впрочем, показывала, что это вранье, для красного словца было выдумано.

— Семнадцать — двадцать два — сорок один — ноль девять — три.

Синий кружок на экране, опознав голос, превратился в зеленую галочку, и во мне взыграло любопытство. Исключительно профессиональное. Я тоже зачем-то выглянула в коридор, убедилась, что никого нет, и жестом пригласила Гатри войти.

Он шагнул, вода плеснула, я закрыла дверь. Щелкнул замок, мы стояли в коридоре, где и одному-то было тесно, Гатри упирался спиной в дверь ванной комнаты, я — в шкаф, и ручка уткнулась мне в ребро. Подвинуться я не могла, иначе попала бы к Гатри в объятия.

— У вас вода, доктор Нейтан? На полу?

— Кран сорвало при взлете, — я хотела отмахнуться, но вовремя поняла, что просто влеплю Гатри пощечину. — Чертов чартер, и у них ремонтного робота нет, отключили мне воду совсем, идиоты. Не обращайте внимания, пусть себе плещется, я же не обращаю.

Я протиснулась по дверцам шкафа на более свободное пространство, Гатри все так же задумчиво смотрел на пол.

— Вы ученый, доктор Нейтан. И к тому же криминалист. У вас наверняка есть жидкий силикон.

— Вы хотите щель под дверью замазать? — поморщилась я. — Отличная мысль, так я и сделаю, если никого не пришлют. У меня впереди куча времени и совершенно нечем заняться.

— Я хочу посмотреть, — возразил Гатри и, повернувшись, открыл дверь и шагнул в ванную комнату. Оттуда вылилось еще некоторое количество воды, и теперь моя каюта была затоплена окончательно. — Ничего страшного, — крикнул он, — давайте силикон. Я умею.

— Умеете — что? — переспросила я, но подошла к ванной и заглянула ему через плечо. Я не слишком понимала, что случилось и где рвануло, разве что это «что и где» было под напором. — И, кстати, вы обещали мне не грешить.

Гатри растерянно обернулся.

— Я про «я умею», — мрачно напомнила я. — Опять применяете давно забытые навыки «мужчины, который все может исправить»? Откуда вы можете это уметь? Это делают роботы.

— У моего отца мастерская, — не растерялся Гатри, и я с удивлением поняла, что он не врет, не выдумал и не пытается вызвать интерес к своей персоне, куда уж дальше — он и без того из Гэл-Пол. — Да не смотрите вы так, доктор Нейтан, конечно, он ремонтирует роботов, но проверять качество их работы он должен? Чтобы не было сбоя в программе, что робот понимает, что и как нужно чинить, и все такое…

Я повернулась, открыла шкаф, а затем рюкзак. Гатри бил наверняка, что и не удивляло: любой криминалист таскает с собой тюбик жидкого силикона. Это поразительно удобная штука — запечатать упаковку с уликой, заделать дырку в перчатке или даже что-то приклеить — тех же личинок, которые недавно копошились на трупе. Берешь баночку, капаешь силикон, суешь в банку личинки по очереди, и они уже никуда не денутся до самой лаборатории, сидит каждая на строго определенном месте и не искажает будущие результаты.

Что собирался делать с силиконом Гатри, я понятия не имела. Он встал в ванной на колени и чем-то гремел под раковиной.

— Давайте силикон, — распорядился он по-хозяйски. Мне его тон не понравился — как-то очень уверенно и снисходительно прозвучало, но я сказала себе — он ведет себя точно так же, как любой из криминалистов: трепещите, вы, смертные. — Я залью силиконом, будет держать, просто все прикручено на соплях было и без герметика.

— Ничего, что вы на коленях в воде стоите? — невинно спросила я.

Гатри замер, вздохнул, но ко мне не повернулся до тех пор, пока не закончил работу. Места в ванной было так мало, что, когда он встал, ему пришлось сесть на унитаз, чтобы я могла оценить результат и похвалить.

— Ну здорово, — стараясь скрыть разочарование, сказала я. — Вы эту фигню на силикон посадили?

— Да, она так будет крепче держаться

— Спасибо. Если вам что-то нужно, вы не стесняйтесь, я сейчас попрошу, чтобы воду включили, — кивнула я и вышла, закрыв дверь и оставив мокрого Гатри сидеть на унитазе.

Не нравилось мне все это.

— Так зачем вы пришли? — крикнула я, вызывая бортпроводника. — Неужели просто извиниться? Добрый день, это снова каюта два-А, мне все починили, можете пускать воду. Это я не вам… простите, что? — Я разорвала связь и подбежала к двери в ванную. — Что вы сказали?

— Вы летите на Эос расследовать смерть профессора Макберти, — повторил Гатри из ванной. — Я тоже лечу на Эос расследовать смерть профессора Макберти.

— Как вышло, что я о вас ничего не знаю? Вы извините, что я стою прямо под дверью, просто мне ни черта не слышно, но если я вас смущаю, то я отойду.

— Вы должны были лететь регулярным рейсом с пересадкой, как и я. И это заняло бы на три дня дольше.

Он прав, билет на «Кассиопею» я купила сама, и дело не в том, что мое ведомство оплатило бы мне только третий класс, а в том, что чартер был быстрее.

Я напрягла слух. Каюсь, я прислушивалась к журчанию, но Гатри был тише воды, ниже травы, а экипаж «Кассиопеи» заливал в роботов тормозную жидкость, соображали они долго, вода в трубы не поступала.

— Я сказал, что мне лучше прибыть на место пораньше.

— Раньше меня?

— И это тоже, доктор Нейтан.

Я зашипела. В каюте запищало переговорное устройство.

— Доктор Нейтан? Доктор Нейтан, что у вас произошло? Вы заливаете две каюты третьего класса! — вопил бортпроводник. По голосу — человек, не робот, эмоции превалируют. — Доктор Нейтан, ответьте!

— Вы идиот? — кротко всхлипнула я. — Я два часа назад вам сказала, что у меня сорвало при старте кран! И вы перекрыли воду. Что вы теперь орете?

— Но воды стало меньше?

Я оценивающе посмотрела на пол.

— Воды стало меньше. Она вся слилась на этаж ниже. Кстати, мне все починили, можете пустить воду в моей каюте. До свидания. Лейтенант, простите, я вас не отвлекаю?

— Нет. Мне, конечно, никто не оплачивал каюту первого класса, так что я еду в компании матери и ее четверых отпрысков.

— Соболезную, — фыркнула я. — Надеюсь, вы не подо мной живете? А то там затопило все к чертям. Но неважно. Я ничего не знала о вас, а вы не знали обо мне? Или знали?

— Не знал. — Гатри завозился, мне стало неловко, я отлепилась от двери и прислонилась к шкафу, на этот раз так, чтобы ручка мне не мешала. — Профессор Макберти пропал три недели назад, — осторожно, пробуя на вкус каждое слово, произнес Гатри, а я понимающе закивала.

Три недели назад пропал профессор, тело его нашли четыре дня назад, а две недели назад изъяли контрабанду. Время вывоза с Эос артефактов вполне совпадало со временем пропажи профессора.

— И недели три назад, как предполагают, с Эос вывезли какие-то ничего не значащие артефакты, но сам факт: с Эос что-то вывезти нереально. Сами они не летают никуда, у них нет даже планетарных катеров, не говоря уже о межпланетных… Управление по борьбе с контрабандой обратилось в полицию. Есть подозрение, что смерть профессора и похищение артефактов связаны.

Зафыркала наконец вода, дверь распахнулась, и Гатри вылетел из ванной, сияя как начищенный медный кран в историческом отеле. Я подумала, что Гатри не упомянул еще и Управление собственной безопасности, а они наверняка примазались к Управлению по борьбе с контрабандой, раз уж не связались с нами или специальным агентом.

— Ничего не подтекает, доктор Нейтан! — провозгласил он.

— Да черт с ним, — махнула я рукой, но тут же поправилась: — То есть спасибо, конечно. То есть спасибо, вы очень помогли. В общем, вы поняли, я признательна, вернемся к профессору. Давайте сядем, если вы закончили все свои дела. Кресло здесь самое удобное, я как гостю вам уступлю. Да не мотайте вы головой, это дань вежливости, на самом деле у вас мокрые штаны.

Сконфуженный Гатри уселся, подобрал как мог длинные ноги, но кресло было рассчитано на вполне средний рост. Я утешила себя тем, что ему удобно. Удобнее, чем мне, потому что сидят на кровати вытянувшись только мужья, которых уличили в неверности.

— Как вы меня узнали, я не спрашиваю, наверное, книгу прочли внимательно, до самых последних страниц, плюс рюкзак, хотя с такими ездит на курорт даже патрульный. Начистоту? — предложила я и в правдивость своих намерений повернула руки ладонями вверх. Тоже жест очень старый, еще с тех времен, когда запросто могли пырнуть дорогого друга чем-то остреньким и обойтись за причинение умышленной смерти всего лишь зуботычиной от сюзерена. — Меня направили криминалисты, вас Управление по борьбе с контрабандой.

Гатри тяжело вздохнул. Я из него словно вытаскивала сокровенное, но нет, он был отличным актером, и еще ему явно доставляло удовольствие играть. Меня пока тоже забавляла игра кошки с мышью, но при этом я отдавала себе отчет: кто мышь, а кто кошка — неясно.

Если бы со мной говорил не заместитель начальника таможенной службы, а сам начальник, то я была бы лучше осведомлена, но, возможно, Шольц и сам не знал об отправке Гатри, а может, знал, но промолчал, зато кейс охотно отдал… Первый класс, это все объясняло. Больше норма ручной клади и никого постороннего.

— И что мне теперь с вами делать, лейтенант?..

Века шли, технологии развивались, а неповоротливые государственные структуры, алчные до великих свершений, при первой возможности стремились урвать себе кусок пирога послаще и побольше. В данном случае их амбиции простирались намного шире — выдрать этот кусок у товарища по госслужбе прямо изо рта. Смертями и несчастными случаями в миссиях, хоть археологических, хоть геологических, хоть каких, ведали специальные агенты Главного управления галактических исследований. Контрабандой испокон веков занимались таможенные органы, и мне казалось, что таможня — единственная служба, которая не претерпела сильных изменений с первого дня своего существования. Любыми служебными проступками интересовалось Управление собственной безопасности. Расследованиями, какими бы они ни были, занималась полиция, но вот инициировать расследование и выписать командировку полицейскому могло любое из ведомств.

Дело было не в личной конкуренции между мной и Гатри. Это Управление галактических исследований что-то не поделило с таможней, а может, и с УСБ, и я даже знала, что это что-то — увеличение бюджета на что-нибудь. Им сколько ни дай, все мало.

— Нам с вами делить совершенно нечего, — продолжала я абсолютно искренне. — Мы оба полицейские, хотя я криминалист и звания не имею. Мне выгодно иметь под рукой оперативника, вам — эксперта. Поэтому вы пришли?

Гатри сморщил нос и посмотрел на пол. Воды осталось совсем немного, а я вспомнила — он начал строить мне глазки, когда я еще стояла в очереди. Да, ко мне подошли Стэнли и Морено, оба были с рюкзаками «Гэл-Пол», но мой рюкзак Гатри видеть не мог, значит, узнал меня по фотографии и попробовал, как работают все те техники, о которых я писала со знанием дела. Да отлично они работают, приятель, веков двадцать почти не давали сбоев.

Но тебе-то кой черт понадобилось оттачивать их на мне?

— Скажу откровенно: я не знаю ничего кроме того, что профессор пропал из лагеря три недели назад, а четыре дня назад нашли его тело в состоянии, которое не напугает только судебного антрополога. Может, звери, а может, и кто еще постарался, на Эос никто, к счастью, не давал заключений и труп не трогал, — излагала я. Соглашаться на сотрудничество? Бесспорно да, я же не сумасшедшая, особенно если учесть, что Эос относилась к категории планет, где присутствие двоих сотрудников полиции не считалось непременным. — У вас еще какая-то информация есть?

Гатри помотал головой.

— Нет, доктор Нейтан, никакой информации кроме того, что я вам уже рассказал. И поэтому я предлагаю добывать ее вместе. Согласны?