Тропическое безумие

Робин Доналд

У них был короткий курортный роман. Она сбежала от него. Через полтора года Иона Гатри и миллиардер Лукас Микелакис случайно встретились. Они боятся признаться самим себе, что любят друг друга…

Эта книга является художественным произведением. Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.

Глава 1

Иона Гатри сдержала крепкое словцо, совсем не подходящее даме, и стянула с себя промокший рабочий халат, сморщив от отвращения нос. Запах моющего средства был отвратительным, к тому же она промокла насквозь.

«Чего мне еще ждать? — воззвала она к Небесам, направляясь в элегантную туалетную комнату, расположенную при входе в пентхаус. — Сначала сломался пылесос, потом в прачечной пропало дорогое шелковое белье. А теперь — вот это! Я начинаю верить, что в апартаментах завелся какой-то злобный дух. Может, в ближайшее время он устроит землетрясение? Или наводнение?»

Откинув со лба прядь густых светло-пепельных волос, выбившихся из хвоста, Иона повесила свой намокший халат на перекладину для полотенец и, извиваясь, стала расстегивать на спине бюстгальтер. Запах свежих роз, поставленных в изысканную вазу, немного успокоил ее.

«Вазу следует отнести в гостиную», — подумала Иона, взглянув на цветы.

К счастью, миллиардер, который должен поселиться в пентхаусе, приедет только через несколько часов.

Иона напомнила себе, что должна предупредить менеджера о необходимости присматривать за горничной: в одной из раковин она обнаружила волос. Иона собралась как следует промыть раковину, однако колпачок на флаконе с моющим средством был плохо завинчен.

Красивый вид из окна мог успокоить любого человека, даже облитого моющим средством. Предвкушающий солнечные выходные Окленд мирно жужжал внизу. Белели паруса яхт, стоявших в порту, на горизонте, исчезая в дымке, золотились острова.

Иона наконец-то стянула с себя липкий бюстгальтер и взглянула на часы, услышав тихий мелодичный звонок. Это было предупреждение о том, что кто-то поднимается в лифте.

Несомненно, Энджи. Ее кузина и одновременно начальница дала Ионе очередное задание — организовать барбекю для одного из клиентов, которому именно сегодня вечером захотелось жареного мяса.

Полуобнаженная, Иона достала из своей сумочки салфетки и открыла кран — изысканный, итальянский.

Услышав, как двери лифта открылись, она крикнула: «Проходи!» — и принялась смывать с себя липкую жидкость.

Шаги стихли у нее за спиной. Поспешно вытирая обнаженную грудь, Иона сказала:

— Я скоро выйду.

— Лучше не выходи, черт возьми!

Она застыла на месте. То была не Энджи.

Низкий и глубокий, с легким акцентом голос, очень мужественный… В нем слышалось такое презрение, что спина у Ионы похолодела.

Самое страшное — голос был знакомым… о, таким знакомым! Он до сих пор преследовал ее в снах.

Она вскинула голову. И увидела в зеркале глаза. Темно-янтарные, презрительно глядящие на нее.

Этот мужчина, казалось, был героем древнегреческого мифа.

Или сошел с картины Тициана.

Из груди Ионы вырвался приглушенный восторженный вскрик, когда она увидела классически красивые черты его лица. С трудом сглотнув комок в горле, она пролепетала:

— Люк?

— Какого черта ты здесь делаешь? — поинтересовался Лукас Микелакис ледяным тоном.

Быстро схватив халат, Иона прижала его к обнаженной груди, уронив при этом бюстгальтер.

— Я… я проверяю, все ли готово к приезду гостя, — пробормотала она и, переведя дыхание, требовательно спросила: — А почему ты здесь?

— Гость — это я, — холодно заявил он.

— Ты? — выпалила Иона, и сердце ее так бешено забилось, что она испугалась, не услышит ли он его стук. — Но ты должен приехать лишь через пять часов! — с негодованием воскликнула она.

Черные брови Люка удивленно изогнулись. Несколько секунд он задумчиво смотрел на нее, и взгляд его был непроницаемым. Затем Люк поднял с пола бюстгальтер и протянул ей.

— С-с-пасибо. — Выхватив у него простенький хлопчатобумажный бюстгальтер, Иона попыталась обрести чувство собственного достоинства. — Пожалуйста, уходи.

Черные ресницы, прикрывавшие экзотические глаза Люка, не смогли скрыть вспыхнувший в них огонь. Иона вздрогнула.

Однако тон Люка был невозмутим, когда он медленно протянул:

— Пожалуйста.

Ощущая себя униженной, молодая женщина отвернулась. Ей некуда было скрыться — зеркальные стены отражали каждое ее движение, каждый дюйм тела.

Иона пришла в крайнее замешательство. Ей казалось, что Люк будет стоять здесь вечно и смотреть на нее. А ведь ей необходимо одеться.

Она резко бросила:

— Уходи же!

— С удовольствием, — процедил он сквозь зубы, угрожающе и тихо, как хищник.

Едва держась на ногах, Иона заперла за ним дверь, облегченно вздохнула, затем схватила мокрый бюстгальтер и принялась надевать его. Ей пришлось глубоко вздохнуть несколько раз, прежде чем кожа ее порозовела, а мысли пришли в относительный порядок.

Дело в том, что, увидев Лукаса Микелакиса, она перестала дышать.

«Харизма», — подумала Иона. Этого у Люка было с лихвой. Полтора года назад она испытала то же самое, когда он подошел к ней на пляже на Таити и приказным тоном велел убираться, потому что пляж являлся частной собственностью.

Люк — здесь, в Новой Зеландии. Именно он оказался тем самым человеком, которого они с Энджи, смеясь, прозвали анонимным олигархом.

Иона едва успела надеть халат, как раздался звонок в дверь.

О, наконец-то Энджи!

Иона выглянула из туалетной комнаты — Люка и след простыл. Но вместо своей невозмутимой кузины она увидела запыхавшуюся горничную с сумкой в руках.

— Это белье из прачечной, — сообщила девушка. — Глаза ее расширились, когда она увидела что-то за спиной Ионы.

Собравшись с духом, Иона обернулась. Кровожадный, как тигр, угрюмый и властный, к ним молча приближался Люк.

— Ваши комнаты сейчас будут готовы, — быстро пробормотала молодая женщина и направилась по коридору к трем спальням.

— Кто этот парень? — успела шепнуть ей на ухо горничная.

— Гость хозяина, — коротко ответила Иона.

— Он может быть моим гостем в любое время, как только пожелает, — хихикнула девушка.

Иона вышла из спальни, ступая очень тихо. Но все было бесполезно: дорогу ей преградил мрачный Люк и отрывисто произнес:

— Мне надо поговорить с тобой. Пойдем.

Молодая женщина занервничала. Подавив безрассудное желание объявить ему, что она не обязана подчиняться его приказам, Иона, собрав остатки сил, смело встретила пристальный, испытующий взгляд Люка.

«Опасное дело», — с испугом подумала она, когда тело ее загорелось огнем.

Ей потребовалось все самообладание, чтобы произнести самым спокойным тоном:

— Сожалею, но не все спальни готовы. В прачечной умудрились потерять постельное белье. Его только что доставили.

Небрежное пожатие широких плеч свидетельствовало о том, что мистера Микелакиса это мало интересует. Он заметил:

— Я все еще вижу липкие следы на твоей коже. Тебе, наверное, следует более тщательно вымыться. Я подожду на террасе. — Он помолчал. — Могу одолжить тебе рубашку, если хочешь.

Когда-то — на Таити — он накинул свою рубашку ей на плечи, чтобы прикрыть их от солнца, и этот жест пробудил в ней такие эротические ощущения, что Иона до сих пор их не забыла.

Конечно, Люк все понял, поскольку ее щеки вспыхнули. Он надменно приподнял бровь и прищурился — вызывающе и насмешливо.

— В этом нет необходимости, — сказала Иона.

Повернувшись, она снова направилась в ванную.

Закрыв за собой дверь, женщина прижалась к ней спиной и прикусила губу.

Надменный? Одним этим словом не описать Люка Микелакиса. Заставив себя пошевеливаться, Иона смыла с руки остатки моющей жидкости. Приглаживая волосы, она перечисляла наиболее подходящие определения: циничный, доминирующий, устрашающий…

Это было хорошее упражнение, но Иона не смогла сконцентрироваться, и совершенно другие, очень опасные слова звучали в ее голове.

Сексуальный. Магнетический. Завораживающий.

Именно из-за этого полтора года назад, на горячем уединенном пляже Таити, она приняла самое глупое решение в своей жизни. Увидев Люка Микелакиса, Иона решила, что это именно тот мужчина, который ей нужен: харизматичный, сильный, полный жизненной энергии. Он способен вытащить ее из депрессии, начавшейся после гибели родителей в автомобильной катастрофе и смерти жениха.

Инстинкт нашептывал Ионе, что этот притягательный грек определенно знает, как вернуть ее к жизни. Он способен заставить женщину кричать от восторга: в его руках, в его постели она будет чувствовать себя защищенной и конечно же испытает небывалое наслаждение.

Но тот же самый инстинкт предупреждал, что такой мужчина — красивый, надменный, уверенный в себе — не захочет ничего, кроме кратковременного любовного увлечения.

Однако инстинкт не смог предугадать и половины того, что произошло дальше. Люк не только доставил ей чувственное наслаждение, которое она не могла себе вообразить, но и изменил всю жизнь Ионы.

Ее жених Кевин погиб, спасая Иону. Она настолько тяжело переживала потерю, что все больше и больше погружалась в депрессию. И вдруг, всего за десять дней и ночей, Люк завоевал не только ее тело, но и кусочек души. Испытывая отвращение к самой себе, она поспешно покинула Таити, приказав себе не вспоминать о том, что здесь произошло.

Однако ей не удалось избавиться от сладостных воспоминаний. И вот теперь Люк здесь, в Новой Зеландии. Какое ужасное совпадение!

Иона пыталась успокоить себя тем, что скоро она покинет проклятый пентхаус и они больше никогда не увидят друг друга. Однако, несмотря ни на что, его появление — такое неожиданное и шокирующее — зажгло в ней огонь, который, как она считала, уже давно потух.

Иона сполоснула бюстгальтер, выжала его, затем надела. Он быстро высохнет, потому что тело ее пылает.

Она сделала глубокий вдох, прежде чем выйти в холл с высоко поднятой головой.

В холле никого не было. Но он недолго оставался пустым. Молча, с мрачным выражением на красивом лице, Люк вышел из гостиной.

Он смотрел, как Иона идет к нему, как солнечные лучи переливаются в ее пепельных волосах. Они не виделись полтора года, но он так и не смог забыть ее теплое гибкое тело, загадочные зелено-голубые глаза, сулившие наслаждение нежные губы…

И ее мгновенную капитуляцию.

И обжигающую обиду, когда Иона неожиданно сбежала.

Тогда Люка охватили противоречивые чувства. Его железный самоконтроль, которым он так гордился, вступил в противоречие с инстинктивным ощущением, что это любовное приключение было гораздо более значительным событием, чем обычный курортный роман.

Впервые за все время Люк признался себе в том, что он прилетел в Новую Зеландию с намерением разыскать Иону… Конечно, только для того, чтобы убедиться, что с ней все в порядке.

И он совсем не ожидал увидеть ее через несколько часов после того, как сошел с трапа самолета. Его гипертрофированное чувство ответственности должно быть удовлетворено, потому что выглядела Иона прекрасно.

И явно не пришла в восторг, увидев его.

Но все же она очень остро ощутила его близость.

Люк испытал удовольствие, когда подумал об этом, но тотчас же подавил эмоции.

— Будет прекрасно, если нас не сможет подслушивать горничная, — резко сказал он.

Иона решила разговаривать с ним холодно и отстраненно.

— Замечательно, — сдержанно откликнулась она.

Иона вспомнила, каким гибким было его тело. Высокий, широкоплечий, Люк двигался крадущейся бесшумной походкой, будто большой хищный зверь.

Такой мужчина никогда не останется незамеченным.

Оказавшись на террасе, отгороженной от городского шума пышной зеленью, он без всяких церемоний требовательно поинтересовался:

— Что ты здесь делаешь?

— Я проверяю готовность апартаментов к приему гостей, — ответила она как можно более холодно.

Черная бровь Люка изогнулась.

— Твой работодатель, похоже, опрометчиво доверился тебе. Ты оставила дверь пентхауса открытой. Кто угодно мог сюда зайти.

Иона подозревала, что он ждет ее оправданий. Ну нет, оправдываться она не собирается.

— Здесь превосходная охрана, — заявила Иона. — Раздается звонок, когда лифт останавливается на этом этаже, а так как ты должен был приехать гораздо позже, я решила, что это моя начальница, мисс Мейкпис.

Люк внимательно и жестко взглянул на нее:

— Полагаю, она — не здешняя экономка?

Эти апартаменты не принадлежали Люку. Один из клиентов Энджи предоставил их ему.

— Ты прав, она не экономка. Энджи — владелец фирмы, которая организовывает быт людей, не имеющих на это времени.

— Иными словами, предоставляет услуги экономок и дворецких, — отметил он не без иронии.

Иона одарила его самой лучшей, самой милой, самой благонравной улыбкой.

— Энджи пользуется огромным успехом, — уточнила молодая женщина. — Она сдержанная, абсолютно надежная и к тому же ответственная. Человек, который предоставил тебе эту квартиру, просил нас проверить, все ли готово к приему гостя, поэтому сегодня утром я оказалась здесь. К сожалению, возникли маленькие проблемы, которые сейчас устраняются. Если бы ты приехал в оговоренное время, все уже было бы в порядке.

Люк внезапно рассмеялся и на секунду стал тем самым мужчиной, которого Иона знала. Мужчиной, в которого она влюбилась… Нет, не влюбилась. Просто увлеклась.

Мужчиной, с которым они занимались любовью.

Улыбка сделала его лицо простым и доступным. Он лениво произнес:

— Мне было удобно приехать раньше. Мои спутники прибудут в назначенное время.

Проверяя спальни, Иона догадалась, что приедут по меньшей мере два человека. Возможно, он собирается с кем-то из них разделить свою большую кровать… Ее пронзила боль, и это было непростительно глупо.

Вздрогнув, она быстро проговорила:

— Мне надо проследить, чтобы кровати были заправлены. Прости, но я должна помочь горничной, а потом апартаменты будут полностью в твоем распоряжении.

— В этом нет необходимости, — произнес он небрежно, пристально взглянув на нее. Медленная улыбка скривила его красиво очерченные губы. — Я тебя не тороплю. Расскажи мне лучше, как ты поживала с тех пор, как поспешно покинула Таити.

Такой разговор обычно заводят бывшие любовники — воспитанные, понимающие и искушенные в любовных делах.

Ну хорошо. Она такая же воспитанная и понимающая, как он, разве что менее искушенная…

И все же ей потребовалось взять себя в руки, чтобы небрежно бросить:

— Прекрасно, спасибо.

— Ты не вернулась в школу, чтобы воспитывать своих маленьких учеников?

— Нет. Мне предложили эту работу.

Иона понимала, что голос ее звучит напряженно, но она не могла расслабиться. Кроме Кевина, Люк был единственным мужчиной, с которым она занималась любовью. Но это было еще не все. Его горячий, страстный и чувственный темперамент вернул ее к жизни — в мир радости и эмоций. Лукас Микелакис слишком глубоко проник в ее сердце в те страстные дни и ночи на Таити.

Она искоса взглянула на Люка, но в его темно-янтарных глазах играли лишь веселые огоньки. Сердце ее сжалось, будто она долгое время ждала встречи с ним.

«Это из-за его неотразимой внешности», — подумала Иона. Люк был самым красивым мужчиной, какого она встречала, но не только от этого у нее пересохло в горле. У него было прекрасное, словно высеченное из камня лицо, потрясающие губы, которые доставили ей такое наслаждение, и сильные мускулистые руки…

Люк прервал ее мысли другим вопросом:

— И тебе нравится организовывать жизнь чужих людей?

— Да, очень, — с невозмутимой улыбкой ответила Иона.

Она явно хочет поскорее убраться отсюда, черт возьми! Люк подавил внезапную вспышку гнева. Он не был дураком и никогда не влюблялся в своих подружек. Холодное спокойствие Ионы свидетельствовало о том, что в жизни у нее все нормально, и он теперь без труда может порвать тончайшую нить, которая связывает его с этой женщиной. Ведь это было всего лишь маленькое любовное приключение.

Но внезапно Люку захотелось прикоснуться к ней. Ему потребовалось все его самообладание, чтобы не дотронуться до нее, не прикоснуться пальцем к ее влажной верхней губе, к стройной белой шее и увидеть, как темнеют от желания переливающиеся синим и зеленым глаза.

Ему необходимо доказать Ионе, что он так же равнодушен к ней, как она — к нему…

Раздался звонок в дверь. Иона вздрогнула, затем отступила назад, опустив затуманившиеся глаза. Люку показалось, будто только что он стоял на краю глубокой пропасти. Да, еще немного — и он свалял бы дурака.

Она повернулась и выдохнула:

— Наверное, это Энджи — моя начальница.

Голос Люка был холодным и размеренным.

— Я пойду с тобой.

Это действительно была Энджи. Иона надеялась, что Люк не заметит беспокойства, которое мелькнуло на лице Энджи, увидевшей расстроенную кузину.

Но Энджи мгновенно овладела собой.

— Меня зовут Анджела Мейкпис. Должно быть, вы — один из гостей, которых мы ожидаем? — любезно спросила она.

— Да. Я — Лукас Микелакис.

Энджи протянула ему руку:

— Как поживаете? Сожалею, мистер Микелакис, но мне сказали, что вы появитесь только во второй половине дня.

К некоторому удивлению Ионы, Люк принял это извинение, и его длинные загорелые пальцы коротко пожали руку Энджи.

— Как видите, я приехал раньше.

Энджи кивнула, затем продолжала:

— Полагаю, вы уже познакомились с Ионой?

— Мы с Ионой давно знакомы, — произнес он невозмутимо.

— Какое совпадение, — нерешительно пробормотала Энджи.

— Удивительное совпадение.

О ней говорят в ее присутствии! Разозлившись, Иона бросила:

— Сейчас должны застелить постели. Я пойду и проверю.

— Мне хотелось бы поговорить с вами, мисс Мейкпис, — сказал Люк.

Ответ Энджи Иона не расслышала. Вопросы роились в ее голове. Почему он захотел поговорить с кузиной?

И что случилось в тот последний момент, когда взгляд его упал на ее губы, и между ними будто пробежал электрический ток, а сердце ее билось так, что все разумные мысли испарились?

«Забудь об этом, — со злостью приказала себе Иона, — и отправляйся проверять спальни».

Горничная как раз закончила заправлять большую двуспальную кровать в спальне хозяина. Она улыбнулась:

— Все сделано.

— Спасибо, — поблагодарила Иона, направляясь в ванную комнату, чтобы убедиться, не осталось ли там следов пролитого моющего средства.

Все было чисто, и не успела Иона выйти из спальни, как наткнулась на свою кузину.

— Он сейчас кому-то звонит. Выглядит вполне довольным, — тихо сообщила Энджи. — Я надеюсь поправить финансовые дела фирмы, пока он находится в Новой Зеландии. Почему у тебя мокрый халат?

Иона торопливо объяснила, закончив вопросом:

— Надеюсь, у тебя есть запасной халат в машине?

— Конечно. — Энджи протянула ей ключи. — Твой Лукас тоже надеется на это.

— Он не мой Лукас!

Энджи усмехнулась:

— Достань халат с заднего сиденья и возвращайся сюда. — Уловив инстинктивный протест Ионы, она добавила: — Все в порядке. Он сам предложил тебе переодеться в пентхаусе. Я жду, когда он подпишет чеки.

— Что?

— Мистер Микелакис очень богатый человек, — сказала Энджи, пожав плечами. — Богатым людям нельзя доверять. Иди.

Когда Иона вернулась с чистым халатом, она услышала голоса в гостиной и поспешно направилась в ванную. С удовольствием надев сухой хрустящий халат и засунув мокрый в сумку, молодая женщина тщательно оглядела помещение.

— Все чисто. Ни одного лепестка от розы, — пробормотала она и вышла за дверь. И тут же замерла, увидев Люка.

Приподняв одну бровь, он улыбнулся:

— Похоже, в этом халате тебе гораздо удобнее.

— Спасибо, что позволил мне переодеться здесь.

Черная бровь снова изогнулась, лицо стало насмешливым.

— Вы с твоей работодательницей сестры? Цвет волос у вас разный, но овал лица — совершенно одинаковый. А также — изгиб губ и шелковистая кожа. — Его скульптурно вырезанные губы скривились в полуулыбке, и после долгой паузы, во время которой нервы Ионы натянулись, как струна, он лениво добавил: — Я никогда ее не забуду.

Чувственный жар охватил ее, когда она вновь вспомнила о том, что произошло на Таити. Его крепкое мускулистое тело, умелые и ласковые руки… Это казалось теперь какой-то опасной фантазией, грозившей захлестнуть ее с головой.

Собрав все свои силы, Иона коротко ответила:

— Да, мы кузины.