Иммунитет против страха. Боевые искусства как способ проживания жизни и построения характера

Даниэль Болелли, 2008

По мнению Даниэля Болелли, боевые искусства – это нечто большее, чем просто спорт или собрание боевых приемов; они представляют собой путь к развитию тела, духа и сознания. В книге «Иммунитет против страха» автор «вписывает» боевые искусства в широкую панораму окружающей нас реальности, связывая тонкую философию с боями без правил, Ницше с Брюсом Ли, радикальный даосизм и буддизм со «Звездными войнами», традиционные боевые искусства с баскетболом и культурой американских индейцев. Даниэль Болелли утверждает: идея «воина» никогда не утратит своей актуальности. Сила воли, которую нельзя сломать; дисциплина, позволяющая превращать мечты в реальность; способность подниматься с непоколебимой уверенностью после бесчисленных падений; преданность сражению не только за собственные цели, но и за все и всех заслуживающих помощи. Вот те качества, которые мы хотим приобрести, вступая на татами, не важно, выбираем ли мы одно из единоборств или вид боевого искусства, делающий акцент преимущественно на эстетической привлекательности происходящего. Быть воином – значит обладать силой и стремлением реализовывать свою мечту. Ранее эта книга выходила под названием «На пути воина. Философия и мифология боевых искусств».

Глава 1. Тело как храм

…наше тело — это позвоночное млекопитающее, и наши души — в дикой природе.

Гэри Снайдер

В тот день во всей провинции Хунань ветер соблазнял волосы на танец. Но монахов это не беспокоило, потому что они решили проблему в корне. В день принятия буддизма они обрезали волосы, так что даже буря не могла нарушить порядок у них на головах. Куда больше их беспокоила улыбка на губах учителя. Монахи нервно обменивались недоуменными взглядами. Никто не чувствовал себя в безопасности, когда Бодхидхарма улыбался. С тех пор, как этот пугающий индус пришел с юга, он уже несколько раз нарушал течение духовной жизни монахов. Его улыбка всегда предвещала грядущее эмоциональное землетрясение. Что еще можно было ожидать от человека, породившего дзен?

А что же сам Бодхидхарма? Он не мог не улыбаться. Вид монахов, онемевших от холода, пытающихся защититься от укусов ветра, закутавшись в халаты, вызывал у него сильное веселье. Они выглядели как мокрые щенки. Вот они, люди, которые тратят всю свою энергию на поиски просветления — и небольшая гроза заставляет их бежать в укрытие. Будущие святые, которым не хватает силы, чтобы сопротивляться холоду. Их дух отражал их тела: слабые, сутулые, неуклюжие. Они забыли, что внутри плоти прорастают семена тех же сил, которые заставляют оленя прыгать по горам, тех же сил, которыми пользуются тигры на охоте и птицы в полете. Они были так заняты изучением сутр, что забыли о той сутре, что написана в теле. Как люди, которые ходили как ревматичные библиотекари, могли мечтать стать буддами? Улыбка Бодхидхармы стала шире. Он знал, что нужно сделать с этими монахами. Он задаст им самый сложный и непонятный коан. То, что до сих пор оставалось монополией пьяных крестьян, солдат и безжалостных бандитов, станет главной дисциплиной храма. Больше не будет сутулых монахов — их место займут воины духа. Дисциплина, которая выковывает одновременно душу и тело: боевые искусства. Храм Шаолинь больше никогда не будет прежним.

Даже мир никогда не был бы прежним, если бы западных пророков посетило то же откровение, которое миф приписывает Бодхи-дхарме. Представьте, как Иисус Христос проповедовал бы после занятий тайцзицюань. Вся западная культура, наверное, оказалась бы совершенно другой. Никакой войны между телом и духом. Никакого перетягивания каната между душой, стремящейся к небесам, и телом, приковывающим ее к земле. Вместо того чтобы тратить энергию на споры с телами и с природным миром, можно позволить духовности и чувственности танцевать рука к руке.

Не думаю, что будет преувеличением сказать, что большая часть человеческих проблем порождается плохими отношениями с телом. Я полностью согласен с мастером тайцзи Яном Цзюньмином, который пишет, что мир нуждается в Конфуции не меньше, чем в идеальном плане восстановления мировой экономики. Социологи, политики и религиозные лидеры считают непонимание и стресс, составляющие большую часть современного общества, результатом неправильного выбора и отсутствия ценностей. Я считаю, что корень всего этого намного глубже. Ценности и решения порождаются способом дыхания. Правильное дыхание и умение слышать голос мышц — искусства, которым нужно учить в школах. Но, к сожалению, божественное вмешательство пока не поставило Бодхидхарму во главе министерства образования.

В основе нашего образования лежит суицидальная двойственность. Алан Уотс писал так:

Физическая культура — фундаментальная дисциплина жизни, но на практике ее презирают, пренебрегают ею и преподают ее интеллектуально, потому что истинное намерение наших школ — внедрение ценностей хитрости и расчета, которые приносят деньги… Образовательные учреждения выпускают физических варваров… они не знают, как превратить деньги в физическое удовольствие. Их никогда не учили выращивать растения и животных в пищу, готовить, шить одежду и строить дома, танцевать и дышать, заниматься йогой для поиска своего истинного центра, заниматься любовью.

А Ницше, единственный истинный поэт-воин немецкой философии, добавляет: «Простое укрощение мыслей и чувств ничего не дает… сначала нужно убедить тело».

Мы застряли в системе, которая посвящает всю силу разуму и лишь мимоходом уделяет внимание телу. Перед нами — ловушка, из которой невозможно выбраться. Когда нас просят выбирать между двумя разными путями, подразумевается, что можно следовать только одним. Либо ученый, либо атлет. Либо творчество, либо прагматизм. Но идея, что если мы хотим одного, то должны отказаться от другого — одно из самых ужасных человеческих заблуждений. Бодхидхарма прекрасно это знал. Что хорошего выйдет из философии, созданной людьми с сутулыми спинами и ссохшимися телами? Что хорошего сделают люди, которые никогда не танцевали при лунном свете и не прыгали в реку на рассвете? Действительно живой человек не согласится на менее чем полный спектр переживаний.

Но заботиться о своем теле недостаточно. Есть много способов заботиться о теле, которые немногим лучше, чем полное отсутствие заботы. Многие из тех, кто регулярно ходит в спортзал и тренируется, как и многие мастера боевых искусств, обращаются со своими телами как с неодушевленными объектами, машинами, которые надо настраивать. Они тренируют мышцы, но ничего не узнают о своем теле. Забота о теле становится всего лишь обязанностью, которую на нас накладывают гедонистические поверхностные капризы или заповеди заботы о здоровье. Но гармония между телом и душой не имеет отношения к одержимости фитнесом. Тело — это не продукт. Это опыт. Физическое здоровье и сила — прекрасные побочные эффекты, но не конечные цели. Настоящая цель направлена не столько на внешний вид человека, сколько на его характер. Свойственный нам тип физического сознания и отношения, которые мы поддерживаем со своим телом, влияют на нашу личность как минимум в той же мере, что и книги, которые мы читаем. Я знаю людей, которые от природы сильны, здоровы и гибки, но не осознают этого. Их тела обладают мудростью, о которой они сами не подозревают. Они как маленькие гномы, которые управляют своим телом из комнатки внутри — пленники в собственной голове.

Обладание совершенным телом не так важно, как освоение навыка прислушиваться к его голосу. Во время тренировки, когда рациональный разум замедляет течение мыслей, тело начинает раскрывать свои секреты. Сознание свободно путешествует от одного мускула к другому и открывает доступ силам, неизвестным тем, кто не может выйти за пределы мыслительной деятельности. На несколько минут или на несколько часов социальная идентичность остается позади. Имена, профессии, идеи лишаются всякой важности. Единственное, что имеет значение — это поток энергии, которая нас окружает. Сила взрослого животного, ничем не отличающаяся от силы быка, волка или ягуара. Дикое существо, осознающее жизненную силу, пульсирующую в каждой клетке кожи. Это не просто физический опыт, но и духовный. Он преображает тело и характер.

Личность тех, кто знает, как вступить в контакт с этим измерением, меняется даже в повседневной жизни, во время обычного состояния сознания. Меняются движения. Меняется манера говорить. Меняется способ взаимодействия с жизнью. Когда вы знаете интенсивность этой силы, вас постоянно окружает ореол уверенности. Есть огромная разница между теми, кто ощущает свою силу только посредством разума, и теми, кто ощущает ее и в теле. У человека, который знает, что под его кожей живет дикий волк, меньше причин бояться реальности. Тело становится источником уверенности. С помощью тела можно обнаружить внутреннюю силу, которая поможет нам преодолеть практические и духовные ограничения. Даже когда сила разума сомневается, тело может предоставить осязаемое доказательство.

В боевых искусствах все начинается с тела. Сначала человек с ним знакомится, а затем постепенно обретает с ним близость. Тело превращается в лучшего союзника духа, а чуть позже дух и тело становятся одним целым. Окна чувств моются до блеска. Во время сражения анализировать некогда. Внезапно мы оказываемся в ситуации, в которой рациональное мышление имеет меньше смысла, чем приглашение на обед к племени каннибалов. Очутиться в этом измерении одновременно прекрасно и страшно. Это пространство, в котором все, чему нас учили в школе, не имеет ни малейшего значения. Ни логика, ни разум не помогут — они слишком медлительны. Останавливаться, чтобы подумать, недопустимо. Все происходит быстрее, чем разум успевает среагировать. Паникующий разум покидает нас, как только понимает, что ничего не может сделать для контроля над ситуацией.

На этом этапе мудрость тела начинает танцевать. Интенсивность тренировки включает сигнал тревоги, и все пять чувств выходят из летаргического состояния. Подобно антеннам, они ловят каждый сигнал, который путешествует по воздуху, чтобы сократить лишние доли секунды во времени реакции. Удар рассекает воздух, и тело отходит со своей траектории. Но если тело невосприимчиво, сражение закончится за считанные секунды.

Вспоминая свой опыт работы дзюдокой^[1], Микки Харт сравнивает мастера боевых искусств с тигром: «Вы когда-нибудь смотрели в глаза тигру? Первое, что вы немедленно чувствуете — это то, что тигр прямо перед вами, все двести килограммов, сосредоточенных на том, чтобы обратить на вас максимум внимания. Он не отвлекается, не колеблется, просто спокойно и властно созерцает». Стопроцентное присутствие в здесь и сейчас — это талант, свойственный истинному мастеру боевых искусств. Занимаясь боевыми искусствами, мы учимся ощущать это присутствие, вызывать и развивать его, делать частью самих себя. Когда мы умеем входить в это измерение по собственной воле, то получаем возможность свободного доступа к огромному источнику силы. Как будто у нас есть внутренняя кнопка. В какой бы ситуации вы не оказались, нажмите ее, и… Бум! Вы здесь, живой, сознающий, полный энергии, со всей интенсивностью и концентрацией. Все отвлекающие факторы исчезли по мановению руки. Всего секунду назад нас одолевали усталость и слабость; в следующий момент мы оказываемся в центре высоковольтной энергии, превращаемся из Кларка Кента в Супермена даже без помощи телефонной будки. Это не метафора и не преувеличение. Любой, кто это испытал, знает, о чем я говорю.

Благодаря физической природе боевых искусств мы не можем себе лгать. Нет нужды в том, чтобы кто-то говорил нам, двигаемся мы механически или полностью присутствуем в моменте. Когда вы оказываетесь в нем, то знаете об этом. Каждый жест служит подтверждением наших чувств. Но боевые искусства — лишь один из тысяч методов использования этой силы. Когда вы знаете, как нажимать на кнопку, то можете сделать это в любой момент, в додзё^[2] или за его пределами. Нет необходимости в такой интенсивности двадцать четыре часа в сутки. Энергия всегда доступна. Это огонь, который не всегда горит открыто, но под кожей постоянно тлеют угли. Любой достаточно чувствительный человек может ощутить его вибрацию. Как только вы входите в комнату, то сразу чувствуете, кто является индивидуальностью с ног до головы, а кто никогда не прислушивался к голосу тела.

Те, кто никогда не обращался со своим телом как с храмом, не представляют, как много упускают. Лягушка на дне колодца видит лишь один лучик света и считает, что это все небо. То же происходит и с теми, кто потерял адрес своего тела. Жизнь течет вокруг них, но они этого не осознают. Они видят и чувствуют только шумное и чрезмерное. Их восприятие притуплено до кататонии. Может быть, в детстве кто-то подложил им в витамины прозак. С другой стороны, разум у них всегда гиперактивный, он слишком захвачен неостановимым потоком мыслей, чтобы обратить внимание на экстаз, танцующий прямо у них перед носом. Они как сомнамбулы, даже не осознают, что находятся в плену собственного сна. Они не знают, каково жить в теле, которое служит не просто машиной, переносящей мозг из одного места в другое. Даже способность любить и ощущать любовь ограничена, если притуплено восприятие. Боевые искусства — это один из методов, который может научить тело заново пробуждать сонные чувства. Те, кому хватает ума не усыплять их снова в конце занятия, видят, как их повседневная жизнь наполняется музыкой.

Не обязательно путешествовать в экзотические места, закидываться наркотиками или ездить на скорости в полторы сотни километров в час, чтобы получить исключительно сильные ощущения. Когда все пять чувств пробуждены, каждое ощущение становится сильным. Запах земли после летней грозы. Объятия возлюбленного. Просторное небо над головой. Маленькие впечатления, которые могли бы миновать сознание, не оставив следа, становятся посланиями неизмеримой красоты. Несколько дней назад я видел, как на цветочной клумбе вылупился утенок. Ничего необычного. Ничего грандиозного. Всего лишь первые мгновения в жизни утенка. Но я наблюдал за ним почти час, захваченный сценой. Люди проходили мимо, не замечая, что происходит буквально у них под носом. Я не мог не улыбаться. Может быть, они бы не заметили, даже если бы среди цветов танцевала танго греческая богиня. Их восприятие не готово отмечать ничего, кроме строго необходимого. Всегда в движении. Всегда в спешке. Они передвигаются под стеклянным куполом, который защищает их на пути от дома до офиса и изолирует от окружающего чувственного мира. Красота, принесенная в жертву на алтаре эффективности. Пустая трата потенциала.

Но если вы остановитесь и прислушаетесь, тело расскажет все, что вам нужно знать. Чувствительное тело возвращает жизни ее естественную интенсивность. Будь то наступление великолепного рассвета или опасность, поджидающая за углом — вы немедленно это почувствуете. Десять справочников по психологии поведения не научат тому, что может раскрыть один взгляд. Тело человека — это самый большой источник информации, который можно вообразить. Посмотрите на людей тридцать секунд и вы интуитивно поймете то, что их друзья узнали за годы знакомства. Чтение языка тела — это не результат практики и не техника, которой можно научиться. Это нечто, что происходит естественно, когда разум и тело не сражаются друг с другом. Интуитивные откровения, как сны, нужно чувствовать, а не толковать. Осознаете вы это или нет, но каждый человек излучает определенную вибрацию. Все переживания жизни, все эмоции, которые человек когда-либо испытывал, вытатуированы на коже. Квинтэссенция человека раскрывается в каждом его жесте. Собаке нужно всего несколько секунд обнюхать человека, чтобы решить — облаять его, проигнорировать или запрыгать, размахивая хвостом. Неправильное восприятие — единственная причина, почему людям нужно больше времени. Это не магия — было бы оскорбительно думать, что чихуахуа обладает большей магией, чем человек — нужно всего лишь держать глаза открытыми.

Когда я нахожусь в равновесии с самим собой, то при встрече с совершенно незнакомыми людьми многое знаю об их жизнях еще до того, как нас представят друг другу. Я смотрю в их глаза и как будто читаю открытую книгу. Иногда даже видеть не обязательно. Кто-то говорит у меня за спиной, и тона его голоса достаточно, чтобы я знал, какой это человек. За многие годы мои интуитивные догадки подтверждались столько раз, что глупо было бы считать их совпадениями.

Но это не повод раздувать собственное эго. На самом деле, я не желаю считать это моей личной способностью. Любой, кто обращает внимание на свое восприятие, способен на то же самое. Пять чувств работают вместе и порождают шестое. Я никогда не думал, что умение видеть сердце человека — это что-то исключительное или магическое. Единственное, что меня удивляет — то, что так много людей этого не делает.

Но, возможно, мне не стоит так удивляться. Может быть, нет ничего странного в том, что люди, которые добровольно соглашаются проводить треть суток взаперти в офисе, посвящая себя занятиям, к которым часто не испытывают никакой любви, теряют способность «чувствовать». Может быть, в этом нет ничего странного. Слабое осознание тела — это симптом более глубокой болезни, физической, духовной и социальной одновременно. Как мастер боевых искусств, который превосходно освоил технику, но которому недостает мудрости, чтобы знать, когда ее использовать, так западная культура держит в руках технический потенциал, способный превратить планету в рай, но не имеет представления, как им насладиться. Вместо того чтобы обогащать повседневную жизнь, все более и более сложные технические изобретения становятся способом увести нас дальше от тел и природы.

В век виртуальной реальности, повсеместно протянутой паутины и растущей нематериальности работы усердная практика боевых искусств может казаться бесполезным анахронизмом. Но, возможно, сегодня такие дисциплины, как боевые искусства, нужны еще больше, чем в прошлом. Мы больше не живем в обществе, где для того, чтобы принести домой еду, приходится полагаться на скорость и мышцы, чтобы догнать быка и подолгу бежать по лесу. Сегодня многие проводят по восемь часов в день, сидя за столом или перед компьютером, и принуждают свое тело к неестественной неподвижности. Ум перерабатывает, а тела инертны. Все больше завися от нематериальных форм технологий, мы обрекаем тело на подчиненное положение. Мы отстраняемся от него. Мы забываем о его магии. Мы забываем о его силе. Неравновесие между виртуальным и физическим «Я» растет с каждым днем.

В таком контексте боевые искусства могут быть способом обратить эту тенденцию вспять, или, по крайней мере, уменьшить причиняемый ею вред. Во время занятий рациональный разум отдыхает. Даже посреди большого города, после многих часов нагрузки на мозг, мы снова можем обнаружить дикую природу тела и ощутить пульсирующую в мышцах энергию жизни. Боевые искусства использовались как противоядие против всевластия разума. Многие техники медитации направлены на достижения тех же результатов, но часто они полагаются на относительно пассивные методы, которые лишь частично задействуют тело. Из-за этого расслабление становится всего лишь умственным усилием («Сейчас я должен расслабиться»), а не естественным физическим процессом, и порождает скорее паранойю, чем гармонию. Боевые искусства, напротив, указывают на то, что индивидуальная гармония начинается только с тела человека.

Однако боевые искусства — это всего лишь оазис в пустыне, одинокий голос, который противостоит преобладающим в обществе течениям. Эта ситуация — не просто результат принятия сидячего образа жизни, но также следствие доминирования над коллективной душой философий и религий, которые предпочитают абстрактную метафизику физической природе переживания. Не нужно далеко ходить, чтобы увидеть признаки этого. Достаточно включить радио или телевизор. В прессе тело демонстрируется преимущественно в негативных образах: кровь жертв террористических атак, подробные репортажи о последствиях смертельных заболеваний, чувства преступников, приговоренных к смерти, в момент казни, сцены разорения страны, истерзанной войной, угасание недоедающих детей. Мы вспоминаем о теле только тогда, когда оно болит. Оно изображается как источник страданий, как негативная сущность, которая приносит людям боль и проблемы.

В качестве альтернативы идее «тело равно боль» пресса предлагает другие образы тела, прекрасно дополняющие первый набор — тело как дорогая машина, как искусная работа, как роскошный товар, не более чем рыночный продукт. Если оно вам не нравится, всегда можно изменить его с помощью пластической хирургии. Если мотор теряет силу, добавьте кардиостимулятор. Является ли целью здоровье или эстетика, но именно внешнее вмешательство технологий решает все наши проблемы: это скрытое послание мы слышим каждый день. Нет никакого осознания тела, и оно явно не рассматривается как часть «Я». Оно лишь немного больше, чем одежда, которую мы выбираем на день, нечто, что всегда можно преобразовать согласно нынешней моде (если у вас достаточно денег). Именно это и происходит, когда люди слишком долго верят в трансцендентальную философию.

Века Аристотеля, Платона и Декарта проложили путь к упадку тела. Большая часть культуры нашей планеты пронизана восприятием природы и тела через линзы механистического представления о реальности. Декартовское «мыслю, следовательно существую» определяет наши тела всего лишь как функцию мышления, тем самым превращая физический мир в бесплодную пустошь. Мы выбрали следовать за Кантом по дороге «прогресса» и науки вместо того, чтобы сидеть у костра на пару с Гэри Снайдером и объезжать прерии вместе с Черным Лосем. Большая ошибка. Сам Гэри Снайдер говорит следующее: «Иномирная философия в итоге приносит больше вреда планете (и человеческой душе), чем боль и страдания — те самые экзистенциальные условия, которые они пытаются превзойти».

Вероятно, еще большее влияние, чем догмы научных философий, оказал мрачный призрак многочисленных религий, которые посадили зерна отрицания тела. Доктрины отвержения, согласно которым жизнь — это грех, требующий искупления.

Эти доктрины порождаются страхом быть в полной мере живым. В их глазах земля — это не более чем юдоль слез, место страданий, вынужденная остановка на пути в лучший мир. Тело — это тяжкая ноша, которая приковывает нас к земле, препятствие на пути к раю. Между телом и душой нет гармонии, более того — они представляют собой антитезис, начала, постоянно воюющие друг с другом. Естественная пульсация здорового тела считается источником опасных искушений. Но искупление, усмирение плоти и подавление самого себя — это добродетели тех, кто однажды обжегся об огонь и с тех пор предпочитает сидеть в темноте; тех, кому не хватает смелости сказать жизни «да»; тех, у кого нет глаз, чтобы насладиться танцем нимф, или ушей, чтобы услышать, как бьется сердце леса.

Пренебрежение телом, словно врагом — первый шаг на пути к наихудшим извращениям. Духовное и экологическое разрушение выросло из семян этой школы мышления. Если земля — не более чем место перехода, которое дано нам в пользование, зачем беспокоиться о том, хорошо ли мы с ней обходимся? Несколько тысячелетий под наставлениями этих религий оставили тяжелую отметину: вырубленные леса, повсеместное загрязнение, подавленная сексуальность, атомные бомбы, беспорядочное разрушение других народов и видов.

Слова Чогьяма Трунгпы попадают точно в цель.

Когда люди теряют связь с природой, с небом и землей, они не знают, как ухаживать за окружающей средой и как управлять своим миром — а это одно и то же. Люди одновременно разрушают экологию и друг друга. С этой точки зрения исцеление общества идет рука об руку с исцелением личной, стихийной связи с осязаемым миром.

Философии, религии и плохие привычки укоренились настолько глубоко, что большинство больше не может найти способ установить связь с собственным телом. Иногда они пробуют грубые и часто контрпродуктивные способы, боль и мазохистские дисциплины — ранят себя, чтобы почувствовать себя живым. Но это всего лишь оборотная сторона физического подавления, от которого они пытаются убежать. В этом поиске нет гармонии или красоты, только отчаяние.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Японский иероглиф «ка» аналогичен русскому суффиксу «-ист». Дзюдока — дзюдоист. — Здесь и далее примеч. ред.

2

Додзё (ш. «Место, где находят путь») — изначально это место для медитаций и других духовных практик в японском буддизме и синтоизме. Позже, с одухотворением японских боевых искусств этот термин стал употребляться и для обозначения места, где проходят тренировки, соревнования и аттестации в японских боевых искусствах.