Малышка для зверя

Дана Стар, 2020

Мой отец умер. Мой муж меня предал. Избил, ограбил и оставил ни с чем с больным ребёнком на руках. Всё, что у меня есть – куча долгов и сиротский приют, построенный на деньги отца. Но беда не приходит одна. Вскоре, появились они… Два бандита. Отец и сын. Им нужна моя земля. Они хотят забрать у меня последнее – мой смысл жизни, моих малышей. Ради них я готова на всё. Ради них я иду на жертву, отдавая себя. Отныне я – чужая, безвольная собственность. Красивая игрушка двух опасных мужчин. Содержит нецензурную брань.

Глава 8

Алекс

Одной рукой её подхватил, другой — пацана зарёванного, и к машине помчался, ведь сейчас каждая секунда на счету. Внедорожник под моими руками и ногами грозно заревел, резко с места сорвался, ракетой устремившись в сторону города. В больницу ей нужно. Немедленно!

Сердце колотилось так лихо, словно кросс я пробежал. На выживание причём. Думал, взлетим от такой скорости сумасшедшей. Всё время к ней поворачивался. Пульс трогал, дыхание проверял, по волосам гладил, нашёптывая всевозможные глупые вещи, которые ни капли не помогали.

Блять! А синяк на скуле откуда? И губа в кровь разбита…

Ну твою ж мать! И как это её так угораздило?

Димка на переднем сиденье устроился, а Настю я на заднее положил. Одеялом укрыл. Печку даже на максимум врубил несмотря на то, что на дворе практически лето. Правда, похолодало сегодня страшно, да ещё и этот ливень грёбаный вжарил. Замёрзла она очень, как и пацанёнок. Димас, кстати, как только в машину сел, моментально успокоился. Хныкать перестал, на дорогу всё поглядывал. Вот только молчал. Хотя, судя по всему, ему около четырёх лет было. Стесняется, или напуган. Непонятно. Узнал меня сразу, как только увидел. Не испугался, а наоборот, с надеждой посмотрел. Хороший малый. Глаза такие же добрые, как у мамки. Ростом, правда, невелик, да худющий. И снова захотелось Андрея на куски разорвать. Гнида такая! Не мужик, а дно самое настоящее! Ни ребенка не любит, ни жену свою красавицу. Голодом морит, не бережёт, сука! Если вдруг на глаза ещё хоть раз попадется, клянусь. Не сдержусь. В отбивную отхуячу.

Через несколько минут я припарковался возле частной клиники. Когда-то там батя с огнестрелом лежал. Хорошая больничка. Перед тем как я с улицы девчонку подобрал, снова укол ей всандалил. Вероятно, она от голода сознание потеряла. Вот только не пойму, что Анастасия одна на трассе делала? Без машины? Ещё и с ребенком. Может, это муж её вышвырнул?

Чёрт! Хватит! Иначе сорвусь, всё брошу и за членом его обратно вернусь. Оторву, сожрать заставлю собственный обрубок. Разумеется, если он у него вообще имеется.

Снова на руки Настю подхватил и в отделение помчался. Как лёд… холодная. А кожа бледная, на вид. Когда я до её спины дотронулся — девочка вздрогнула. Поранилась там, что ли? Только потом я сообразил, что спина у неё в крови вся. Когда на кушетку положил, а сам бумажки заполнять бросился. Руки в крови были… В её, блять крови! Я нахрен всех сейчас порешаю, если ей капельницу через пять секунд не поставят!

Димка всё это время от меня ни на шаг не отходил. Понимает всё. Молодец. Держится. Не ревёт больше. За ногу мою ухватился, бежит следом. Врачи тут же навстречу выскочили, на каталку Настю положили, увезли куда-то. Надеюсь, не в реанимацию. А меня пока в регистратуру отправили, дабы объяснил, что к чему.

— Что у вас случилось? — спросила немолодая женщина-администратор с пуделиной причёской на курчавой макушке.

— На улице нашёл. Без сознания, — до сих пор не мог отдышаться. Голова кругом, ноги подкашиваются, а сердце вот-вот и рёбра протаранит.

— Значит, не знаете её?

Пауза. А потом резко, не думая:

— Знаю. Девушка моя. По дороге встретил, когда домой возвращался.

— Понятно. А мальчонка чей? — она бросила короткий взгляд на Димона, который пытался до стойки ресепшна допрыгнуть, чтобы на эту тротилу посмотреть.

— Наш.

Совсем охуел, Зверев? Ты чё несёшь? Замечтался, что ли?

— То есть её. От первого мужа.

— Понятно. Заполните некоторые бумаги, а потом подождите немного. Мальчика можете в детскую пока отвести. Там, кстати, буфет в двух шагах имеется.

— Хорошо. Давайте.

— Девушка ваша болеет чем-нибудь серьёзным? — снова вопрос.

— Диабет у неё, — я тяжело выдохнул, принявшись наспех читать проклятые бумажки, да ни единого слова понять не мог. Всё о Насте думаю.

Затем врач подошёл. Мужичок такой немолодой, с бородкой седой и глазами добрыми. Кивнул, слегка улыбнувшись:

— Ну что, поводов для волнений нет. Капельницу поставили, укольчик сделали, через пару часов оклемается. Не страшно. Вечером домой можно забрать. Вовремя привезли. Пусть отдохнёт, а вы пока можете в буфете чаю попить. Не переживайте, быстро подлечим.

— Ясно, спасибо, — выдохнул я и на стул плюхнулся.

Чуть было сам концы не отдал. Дрянная девчонка! Говорил ведь, чтобы питалась нормально. Чёрт бы… Хрен этот во всём виноват! Андрей, сука! Не уберёг.

Руками волосы пригладил, куртку снял. Душно стало. Адреналин в виски стукнул. Так, что веки мерзко запульсировали. Димка ко мне подошёл. Смотрит так печально, ну всё понимает. Смышлёный крепыш. Молчаливый, правда.

Я улыбнулся ему, по головке потрепал:

— Всё хорошо с твоей мамкой будет. Не грусти. Ты ведь мужик! Сильный, крепкий. Защитник настоящий! Пойдём лучше по шоколадке ударим?

Пацан улыбнулся. За руку меня взял. Блин! Ручка у него такая… маленькая, хрупкая. Сразу же детство вспомнилось. А ведь и у меня когда-то такая была. В этот эпический момент я впервые задумался о собственном ребёнке. Сына хочу. Такого же. Только чтобы в жилах моя кровь кипела. А ещё дочку хочу! С такими же яркими глазами как у Анастасии.

Мы с Димкой уединились в буфете. Мне и кусок в горло не лез, а малой всё умял. До крошинки. Голодный такой… И снова чуть было не сорвался. Во всём эта скотина пофигистичная виновата, которая типа мужем Настиным зовется. Определённо!

После обеда мы вернулись в палату. Анастасия спала, под капельницей. Не двигалась. Лишь её красивая грудь ходуном ходила… вверх-вниз, вверх-вниз… раскачивалась плавно, словно гипнотизировала. Димка рядом устроился, на соседней кушетке. Свободная была. Задремал быстро. Но перед этим ещё со слезами на глазах на мать посматривал. Я же напротив Настиной койки приземлился. За руку её взял. Долго держал. До того момента пока не проснулась.

А пока спала, от и до внешность её изучал. Каждую родинку, каждую волосинку жадно рассматривал, пытаясь на всю жизнь запомнить эти прекрасные черты. Словно больше никогда и не увидимся. Может, это так. Может, лучше мне просто уйти… уйти прямо сейчас. Расплатиться за лечение и свалить нахрен. Не нужен я ей. Слишком опасен. Слишком груб для неё. А она хрупкая очень. Ей принц на белом коне нужен, а не уголовник пожизненный.

Всё бы ничего, вот только снова я на этот уродский синяк на правой скуле с жуткой ненавистью уставился, и на кровь запёкшуюся под разбитой губой. Ударилась, наверно, когда на дороге упала.

«Или муж избил» — шепнуло внутреннее эхо.

СУКА! Пусть она лучше сама ударилась. Если узнаю, что эта скотина плешивая отметину на ней оставила — в бетоне замариную. Не могу… Уже десять раз подряд я к выходу рвался, дабы свалить по-тихому, жизнь ей ещё больше не калечить. Но не смог. Каждый раз уходил, каждый раз возвращался. Ни на секунду оторваться не мог. Словно одурманен. Заразился красотой её нереальной, как самым настоящим неизлечимым вирусом. Кто же, если не я, за ней присмотрит? У неё ведь, скорей всего, нет никого больше.

Снова я возле Малышки уселся. Засыпать начал. Как раз в тот момент, когда ручка её нежная дёрнулась в моей напряжённой лапище. Я резко подпрыгнул на месте, слегка отстранился.

Слава небесам! Очнулась…

* * *

— Алексей? — с ноткой удивления в голосе прошептала Настя, выпучив на меня свои восхитительные глаза цвета бездонного океана.

— Проснулись? Как самочувствие? — тотчас же руку отдёрнул.

Неловко как-то.

— Нормально вроде. А где я? — её голос дрожал.

— В больнице. Я на трассе вас нашёл. Случайно, — я невольно сжал кулаки. Честно, наклонил бы засранку поперёк кровати и отшлепал бы как следует. За то, что глупая такая. Бесстыжая! Чуть было не погибла там… да ещё и с ребёнком на руках.

— Господи! — кажется, вспомнила. — Димочка! — она резко вскочила с кровати и тут же за голову схватилась.

— Лежите! Нельзя вам пока вставать! Сейчас врач придёт! — руками надавил на плечи, снова укладывая на подушки. — Спит ваш Димка, вон, — я указал на соседнюю койку, — Не волнуйтесь. Покушал и спит как младенец.

Настя облегчённо выдохнула. Расслабилась. На меня взгляд перевела. Сколько же благодарности в нём было… Как же это трогательно. Вот такие моменты, пусть даже мимолётные, стоят того, чтобы попотеть немного.

— Опять вы меня спасли. Так странно… Как будто следили?

— Да что вы! — усмехнулся я. — Судьба, видно, просто. Домой ехал, а тут вы лежите.

Она загрустила. Лишь выдохнула глубже.

Тогда я решил задать самый главный вопрос:

— И что вы там делали? Под проливным дождём, без колёс?

— В посёлок шла. Машина сломалась, — грустно промямлила Настя.

— А позвонить нельзя было?

Надо было ей свой номер оставить. Осёл безмозглый. Да вообще, если честно, зачем он ей? Ненавидит же, небось. Я ведь в её глазах бандит поганый. Землю хочу отобрать. Да ещё и нахамил так, что она наверно век будет помнить моё хамство. А после спасения от гопников просто добренькой притворялась, из вежливости. Потому что я ей продуктов купил, сына накормил и её подлечил.

— Некому было… — и снова эта печаль, от которой сердце на куски рвётся.

— А муж как же?

Она вдруг резко на бок перевернулась. От меня отвернулась… Глаза закрыла, ручки под щекой сложила. Не хочет, видно, говорить об этом. Тяжело ей. На лице всё написано.

— Да ничего. Поссорились просто…

Конец ознакомительного фрагмента.