Секретарша и бандит

Дана Блэк

Когда к нам в компанию явился грозный визитёр с проверкой, начальник попросил меня его отвлечь. И я отвлекла… Как смогла. И с тех пор привычная жизнь рухнула. Его имя знает весь город. За ним тянется темная слава. У него всюду есть свои люди. Я попала к нему в капкан. – Да, я из инспекции, – его взгляд скользит по моим ногам, задерживается на груди. Медленно поднимается к моему лицу. – И я у тебя, зайка. Сверху донизу залезу. Везде.

Глава 13. Алена

Пячусь назад, и отрицательно качаю головой с самым невинным выражением лица. А Александр наступает на меня.

— Ай, какая плохая девочка. Подслушивать нехорошо, зайка.

Я бы поспорила. Мне, можно сказать, по должности полагается подслушивать и знать все сплетни.

А еще быть в курсе, кто это обижает моего Володю.

— Алена, извинись перед Александром, — нервно кричит Владимир Андреевич, и Александр щелкает пальцами, на миг обернувшись к нему.

— Сиди тихо.

Дверь захлопывается, и я остаюсь в приемной. С Александром, который к Володе не вернулся.

— Твой Володя, — мужчина медленно наступает на меня, — сказал, что ты извиниться передо мной должна, зайка. Приступай, я жду.

Гад, все же, Володя. После свадьбы перевоспитаю.

— А давайте я вас кипяточком ошпарю, а потом извинюсь?

— Не пойдет, — Александр снова нависает над моим рабочим столом, за которым я прячусь. — Вчера, зайка, ты обидела меня. Унизила. Растоптала. Всю ночь я места себе не находил — так опечален был твоей холодностью и стервозностью. Так что я требую извинений!

Трагичный тон ни капли не заставляет ему поверить — темные глаза смеются. Вот что за мужчина такой!

— Вы так страдали, что до сих пор от выпитого шатаетесь?

— Мужчины так с горем справляются, — вздыхает Александр.

Кажется, кто-то мне зубы заговаривает. Проверяющий, угу. Рыдал всю ночь из-за моей жестокости. Конечно.

— Чем вы тут занимаетесь? — выглядывает из кабинета Володя, и Александр отходит от моего стола.

— Я тебе что сказал? Сиди тихо, и не отсвечивай!

— Да как ты смеешь так разговаривать с Владимиром Андреевичем? — задыхаюсь я от возмущения, когда Александр захлопывает дверь кабинета. — Что ты себе позволяешь?

— Все позволяю. Все, что хочу, зайка.

Так, где мой отравленный кофе?

— Я не зайка! А ты… ты вообще кто?

— Александр, — напоминает мне нахал. — Я же представлялся.

В глазах темнеет от бешенства, пальцы показывает от желания расцарапать чье-то смазливое, но наглое лицо.

— Ты обманщик! Мошенник! — выдыхаю я. — Пришел, вынюхивал тут, говорил, что инспектор…

— Так, стоп, — Александр хлопает в ладоши. — Это ты меня проверяющим окрестила, я-то здесь при чем?

При чем? При всем!

— Явился, грязно домогался меня, — распаляюсь я, сжимая кулаки, — да еще и Володе грубишь! Да как ты смеешь?

Отвечает мне хрипловатый смех, и Александр нагло садится на край моего стола.

— Пойдешь ко мне в охранники, а? Какая ярость, какая верность, подумать только, — прицокивает он. — И чем же Володя это заслужил? Просвети меня о его немыслимых достоинствах, которые ты разглядела?

А вот и скажу! Все-равно, раз этот бессовестный теперь владелец компании — выгонит. Так хоть душу напоследок отведу.

— Владимир Андреевич — самый честный человек на свете. Он порядочный, умный, и не обдирает других, — с достоинством произношу я.

Хотя внутри все кипит. Александр так отвратительно обращается с Володей, а тот молча терпит.

Почему?!

— Не обдирает других… как я?

— Да! Очень сомневаюсь, что компанию вы честным путем получили, — поджимаю губы. — А ведь Володя… то есть, Владимир Андреевич ее с колен поднимал! А ты…

— Да, я помню. Мошенник, — кивает мужчина. — Куда мне до святого Володи, которому отец компанию в виде отступных подогнал. Видишь ли, зайка, твой принц так достал всю свою семью, что его банально выставили. Купили квартиру, машину, компанию, и постарались забыть.

Ох, бедный. Бывают же такие родственники…

— Тебе стыдно должно быть. Явился на все готовое… как тебе вообще компания досталась, если Володя ее не продавал? Что за схема такая? — тихим злым голосом выговариваю мужчине. — Знаешь, сейчас я позвоню в полицию. Точно!

Хватаю со стола черную трубку, и пытаюсь вспомнить номер полиции: 02 или 102? И пока я думаю, трубку легко и просто забирает Александр.

— Никуда ты не позвонишь, зайка. Глупостей не делай, — мужчина говорит со мной как с ребенком: снисходительно и мягко. Но в следующей его фразе мягкости уже нет: — Должок на твоем Володе. А должникам я не прощаю, так что все честно: хозяин здесь я. Компания моя, и ты тоже теперь моя. Начинай радоваться!

— Я не твоя! Рабство в 1861 году отменили, невежда.

Александр прикрывает глаза, а затем как-то неожиданно оказывается рядом со мной — так быстро, что я и заметить не успеваю.

— Невоспитанная девчонка! Отшлепать бы тебя… может, этим и заняться?

Я зажата в углу между своим столом, столом для принтера и сканера. Позади стена, а Александр совсем близко, и уже тянет свою руку ко мне.

— Аппетитная какая, — сжимает мужчина мою грудь — сильно, но не больно.

Теряю дар речи от подобной наглости, а затем…

— Я. Тебя. Сейчас. Убью!

Бью по нахальной, загребущей руке, и ярость переполняет. Возмущение. И что-то еще: некое темное чувство, шепчущее мне: «Интересно, а каково с ним? Может, не сопротивляться? Интересно же».

Затыкаю свой любопытный внутренний голос, и пытаюсь пнуть Александра правой ногой, но он ловит мое бедро, и прижимается ко мне. Заводит мою ногу себе на бедра, и я всхлипываю.

— Ну и? Такая смелая ведь была. Ты же убить меня хотела, зайка, — шепчет этот нехороший мужчина.

Хотела. И хочу. Сейчас только справлюсь со смущением, и обязательно устрою ему взбучку.

— Вы не имеете права ко мне приставать. Я на вас пожалуюсь… я в суд подам за домогательства!

— Ох, какая же ты болтливая, Аленка, — мужчина закатывает глаза.

И через секунду я чувствую его губы на моих.