Секретарша и бандит

Дана Блэк

Когда к нам в компанию явился грозный визитёр с проверкой, начальник попросил меня его отвлечь. И я отвлекла… Как смогла. И с тех пор привычная жизнь рухнула. Его имя знает весь город. За ним тянется темная слава. У него всюду есть свои люди. Я попала к нему в капкан. – Да, я из инспекции, – его взгляд скользит по моим ногам, задерживается на груди. Медленно поднимается к моему лицу. – И я у тебя, зайка. Сверху донизу залезу. Везде.

Глава 11. Алена

На работу иду как на казнь. Впервые за все время со мной такое. Всегда ведь летела, будто крылья за спиной были — как только Володю увидела.

Работу секретарем я рассматривала всего на несколько месяцев, пока диплом писала: непыльно, ненапряжно и есть время заниматься личными делами. Но на этапе собеседования, когда Володя улыбнулся мне как принц из сказки, я поняла — да хоть уборщицей здесь буду пока не погонят!

— Ну, Алена, — Валентина Ивановна вбегает в приемную, когда часы показывают девять ноль пять, — инспекция сегодня? Не в курсе?

— В курсе. Сегодня придет проверяющий.

Проклятущий проверяющий, чтоб его покусали за то самое место, которым все мужчины дорожат больше всего. Интересно, он все фирмы так инспектирует? Если да — мне искренне жаль несчастных секретарш.

Опасная у нас работа, оказывается!

— Ты предупреди, как придет. У нас все чисто — не подкопаешься, но мы еще перепроверим с девчатами, — Валентина Ивановна протягивает мне конфету с коньяком, и я кладу ее на язык — горько. И сладко.

— Хорошо.

Тупо смотрю в монитор, и через несколько минут он гаснет от бездействия. И теперь я любуюсь на свое мрачное отражение в черном экране — пугающее зрелище, от которого заставляет лишь оклик опоздавшего Володи:

— Аленочка, принеси кофе, милая.

Поднимаю голову, и злорадно думаю, что кто-то выглядит еще хуже невыспавшейся меня: мой любимый директор. Помят, небрит, несвеж и даже душный парфюм не заглушает перегар.

«Пока я ворочалась без сна, переживая события вечера — он напивался и веселился, — зло думаю я, и сужаю глаза. — Будет тебе кофе! Ты на всю жизнь его запомнишь!»

Резко поднимаюсь со стула. Двигаюсь порывисто, ни слова не говорю. Папа говорит, что талант женщин нашей семьи — сердитое молчание, которым мы виртуозно играем на мужских нервах. Ну что ж, проверим.

— Ну и ночка выдалась! — хрипит Володя, который и не думает идти к себе в кабинет, и вещает о своих похождениях так, что слышно и на кухне. — Саша — нормальный мужик, зря ты на нас обиделась.

Соли ему что ли насыпать в кофе? Или перца?

— О, как же башка трещит, — стонет этот страдалец, — в общем, Алена, мы вчера подумали, и поняли: ты не права! Но что с девушки взять? Вы горазды на ерунду дуться.

Соли с перцем мало будет! Где-то тут соевый соус стоял — добавлю, пожалуй.

Выхожу с чашкой мерзкого кофе, и моя решимость наказать Володю тает — он так плохо выглядит. Бестолковый мужик: ночами спать нужно, а не напиваться с сомнительными личностями. Уже почти решаю вылить эту дрянь в раковину, и сварить нормальный кофе, но Володя снова все рушит.

Одной чертовой фразой.

— Зайка, ты просто чудо. Но перед Сашей придется извиниться.

— Я не зайка! — резко произношу я, и протягиваю напиток с ядовитой улыбочкой. — Ваш кофе.

— Спасибо, мила… кха-кха-кха… что за дрянь?!

Лицо Володи приобретает приятный травянистый оттенок, глаза его слезятся, и он подскакивает. А затем скрывается в уборной, откуда доносятся характерные звуки.

— Так тебе и надо! Даже если уволишь за это — плевать, сам напросился. Извиняться перед этим козлом я не собираюсь, — тихо бурчу я себе под нос.

На душе после проделанного легчает. Будучи юной школьницей, я очень впечатлилась произведением Достоевского, и, как и автор считаю: лишь после наказания преступник может познать искупление. А Володю могу наказать лишь я — не полиция же!

Спустя двадцать минут мне становится тревожно — Володя все еще не появлялся. Надеюсь, он там не помер! Не хочется быть как Лукреция Борджиа. Поднимаюсь в нерешительности — что делать? Идти и виниться?

— Привет, зайка. А вот и я.

Оборачиваюсь, и вижу знакомую картину: помятый мужчина, хоть и свежевыбритый. Похмелье не заглушило наглость Александра. Горбатого, как говорится, могила исправит.

— Что вы подкрадываетесь, как разбойник? — ворчу, пытаясь скрыть множество эмоций, которые вызывает во мне этот мужчина: смущение, злость, слабость, раздражение, и еще что-то.

Что-то нехорошее. Хочется и сбежать от него куда подальше, и настучать по темноволосой голове чем-нибудь тяжелым. Исключительно в воспитательных целях!

— Аленка, ты в астрале? Прием, планета Земля вызывает на связь, — Александр прищелкивает пальцами, и я вздрагиваю.

Зависла. Бывает со мной.

— Кофе, господин проверяющий? — коварно предлагаю я.

Гулять, так гулять. Одного уже отравила, а где один — там и второй.

— Услужливая зайка. Спасибо, по дороге выпил. Где твой недолюбовник?

Александр направляется к кабинету Володи, и я решаю его не останавливать — раз уж они теперь лучшие друзья, в чем я сомневаюсь. Скорее всего, негодяй просто поиздевался над моим Володей.

— Где он?

— Владимир Андреевич плохо себя чувствует, предлагаю подождать его. Или приходите завтра. А лучше вообще не приходите.

Александр стоит, привалившись к косяку, и разглядывает меня чуть насмешливо. Из уборной, наконец, появляется живой, хоть и заметно осунувшийся Володя, и оживляется при виде проверяющего:

— Александр, доброе утро! Я не ждал вас так рано, — суетится директор. — С чего начнем?

— С чего начнем? — лениво тянет Александр. — С того, что теперь это моя компания. И секретарша тоже моя. Насчет тебя я еще подумаю: может, пригодишься.

Володя хлопает глазами, и начинает нервно смеяться, словно Александр пошутил. А я вижу — он не шутит, хотя в его слова поверить очень сложно. Что это за схема такая?!