Павшие Земли

Грей, 2022

Том II. Прямое продолжение приквела «Темный Союз».В то время как назревает новая война после сотен лет мира, а Варлаг и его соратники оказались в самом эпицентре грядущей бури, на Той Стороне пробудилось зло, которому нет дела до королевств и их границ, притязаний обладателей и их стремлений – благородных и скверных.Судьба свела их вместе…Конксура, который уничтожит обладание. Эскурида на краю пропасти тьмы. Калидита, что обратит все в выжженную пустыню или ледяную тундру. Ваккара, чье существование противоречит догмату Вер. Шидита, в чьем омуте предательства ты неизбежно сгинешь… Перед тем, как мир падет. Включает более 53 портретов персонажей, новые карты и прочие иллюстрации.

Глава 3. Беда не приходит одна

Когда Гротт открыл глаза, уже стемнело. Там, снаружи. Это видно сквозь проемы и арки, за которыми клубился мрак, норовя проникнуть сюда, заполнить собой все, истребляя огонь жизни, ее голос и свет.

Таким мог бы стать Высьдом — пустым и холодным, если… Он отмахнулся от подобных видений. Тьме не проникнуть сюда.

В жаровнях, расставленных в помещениях, тлел огонь калидитов, даря тепло и надежду многочисленным уставшим и обездоленным, для которых башня Высьдома стала приютом. Вполне вероятно, последним…

Он провалялся весь день и очнулся под вечер. Или это уже глубокая ночь? Плевать, все одно и то же. Просто потеря времени. Оставалось надеяться, что пока он валялся в забытье, никто не наломал дров. Пожар только того и ждал, ему лишь бы полыхнуть с новой силой.

Да, сама война и поле брани страшны, но даже за победой следует такой вот тягучий и едкий период, не говоря уже о крахе, который они потерпели.

Ужас сменяется скорбью, хворобами и голодом. Долго и трепетно придется восстанавливать все утраченное вокруг себя и в самом своем сердце…

Обнаружил он себя лежащим на матрасе в просторном холле первых этажей. Ну, разумно, не тащить же всех раненых наверх? А их тут много. Поспешно организованные лазарет, кухня, оружейная, склад, командный пункт — все и сразу в этом зале. Все, что уцелело, уже оказалось тут, как и все те, кто выжил, включая его самого.

Рядами тянулись лежанки, скамьи и матрасы, а на них сидели и лежали ученики, жители города, солдаты. Кто-то тихо переговаривался, кто-то плакал или же молча смотрел в одну точку. Обычное дело. Переварить и осознать случившееся не каждому по силам в столь короткие сроки.

Катэль, конечно, потрудился на славу, подняв почти всех на ноги, но сидеть подле каждого он бы не смог. Сейчас забот у него с лихвой. Теперь страждущими занялись целители, да все прочие, кто мог ходить, разносить еду и воду. Вот тут обладание-то и пригодилось. Без арбы и шидии — все бы они долго не протянули. Есть и пить то, что осталось за стенами теперь нельзя. Да и тепло жаровен и печек, поддерживаемое калидитами, тоже важное дело. Без погодной башни и зеленых дерев осень давала знать о себе зябким холодом, тот пытался прокрасться сюда, отнять последнее и самое дорогое — тепло жизни.

— Мастер Гротт! — почти закричал Виллем, кинувшись к старику. Он переоделся: на нем простая рубаха и штаны. — Как славно, вы оклемались!

— И я тоже рад, — отозвался он, без должного воодушевления в голосе, конечно же. — Как оно? — поинтересовался он, окинув устало взглядом все вокруг и себя самого. Его тоже переодели в почти такое же невыразительное облачение.

— Это, чтоб внимание не привлекать, — пояснил эльвин. — Не волнуйтесь, это я вас переодел.

— Ну теперь я спокоен! — в обычном язвительном тоне отозвался Гротт.

Теперь они выглядели самыми неприметными стариком и парнем, среди прочих, оказавшихся тут. И это весьма разумно. Форма Конксурата бы привлекала лишнее внимание, кто-то бы их благодарил, а другие бы обвиняли в том, что не сумели защитить Высьдом. Так оно и бывает, когда эмоции захлестывают и ослепляют, а ты не можешь поверить в реальность беды, в ее пришествие. А еще скорбь и боль сменяются ненавистью и желанием отмщения.

— Как обстоят дела? Какие новости? — Гротту требовался не полный отчет, а хотя бы поверхностное описание положения дел.

— Все хорошо и плохо одновременно. Знаете, начинаешь ценить вполне себе простые вещи…

— Это точно, вроде глотка воды или теплого покрывала… — закончил за него мысль Гротт. Виллем закивал.

— Но всего на всех не хватает, — проговорил эльвин.

— Так всегда и бывает.

— Пожалуй, это вот и есть то новое, про что вы спрашивали. Долго не протянуть с такими запасами. А так ничего иного. Тишь да гладь. И дикари, и редрины испарились. Будто и не случилось ничего, а Высьдом сам себе рухнул.

— Вероятно, их тоже эскурой прихлопнуло, если они не рванули когти загодя.

— А заодно и все их осадные орудия… — добавил Виллем.

— Удобно, никаких следов не оставили.

— Только расточительно это… Бросать-то все.

— Получается, у них есть еще… или они не знали, что эскуриды вмешаются.

— Слишком все запутанно. И ощущение странное, будто грядет нечто еще более злое…

— Есть такое. Но с этим нужно справиться. Это испытание. И ты весьма стойко выдержал его… — похвалил Гротт. Это нужно каждому, посему он и сказал так. Возможно, ему самому недоставало похвалы?

— Спасибо! Мастер Гротт, вам что-нибудь нужно еще? — поинтересовался парень. — Катэль велел дать знать, как вы проснетесь. У него к вам есть важный разговор.

— Ну конечно. Нет, сынок, ничего не надо… — Покачал головой Гротт — Разве что… Помоги-ка мне встать.

Он ухватился за сильную руку эльвина и поднялся на ноги. Тело гудело, но стоять твердо на своих двоих он мог — ну, хоть что-то.

— А наши все где? — Никого из Конксурата он не заприметил. Ригана тоже не видно.

— Мастер Гротт… — прошептал эльвин, уставившись в пол.

Все стало ясно по его тону. Они не выжили.

— Как? Все? — Голос дрогнул, внутри что-то сломалось.

— Двое только уцелели. Но они в плохом состоянии, за ними ходят целители в отдельных покоях… Ментор считает… что не выкарабкаются…

— Вот же! Приехали двадцаткой, а осталось от нас всего пятерка.

— Тяжело и больно…

— Да, но может стать еще хуже. Оплакивать наших будем после. Сейчас надо решить безотлагательные вопросы. Уже доложили о нападении?

— Так точно. И во все близлежащие селения, — отрапортовал Виллем. — Солдаты с постов в округе уже начали прибывать, как и провизия, но этого недостаточно, как я и говорил ранее.

— Ладно, вскоре прибудет и кто-то от Владык. И по головке они нас не погладят.

— Нас что же еще и судить будут? — Эльвин испугался.

— Как знать… Но они захотят провести изучение всего случившегося, — прохрипел Гротт, поднимая меч. — Пойдем-ка к Катэлю.

— Да, да… — Закивал тот. — Сюда, я укажу путь.

— А Гарда? — уточнил Гротт, следуя за ним. — Ты написал брату? Если авэ еще остались…

— Нет еще, мастер Гротт. Ждал вашего указания.

— Тут уж можно и проявить инициативу, — заворчал старик. — Пока неизвестно потребуются они нам тут или пусть остаются там, где есть.

— Надеюсь на ваше мудрое решение!

— Но может и правильно поступил. Я, Виллем, как видишь, тоже не всезнающий… — Гротт развел руками. — Теперь и вовсе беспомощный старик.

— Это не так! — поспешил заверить его эльвин. — Вы очень сильны и влиятельны, а еще всегда знаете, что делать!

Гротт просто махнул рукой и замолк. Виллем слишком послушный, чтобы делать или говорить что-то без его же указки. Сейчас это как нельзя кстати, учитывая будущее разбирательство Эльфината. А то — не заставит себя ждать.

Конксурат в такие моменты мог и самостоятельно принимать решения, но, учитывая размахи беды, даже Гротт не знал, как ему следует поступать. Любой неверный его шаг, конечно, в глазах Владык, мог навлечь на них еще большие невзгоды. Тут уж проще пасть смертью храбрых, нежели очутиться за решетками. Невольно ему привиделся тот самый металлический короб с зияющими черными отверстиями, в котором он привез (на свою голову) Фидес.

Старик еще раз оглядел зал, который они покидали, и принялся обдумывать беды насущные и еще многое другое.

Эльвин вел его в боковой коридор, охраняемый калидитами из солдат. Дежурило их всего ничего, лишь те, кто уцелел, неся дозоры на самой вершине. Самые слабые, толстые, неумелые и бесполезные из всех. Вряд ли они сумеют защитить тех, кто на них полагается, если вновь придется столкнуться с врагами. Так, ложные надежды, не более. Но и такие чаяния не повредят, иначе пасть духом можно сейчас же. И тогда до пропасти останется всего шаг.

Совсем скоро они очутились у небольших дверей одного из классов. Эльвин постучал, оба услышали приглашение войти — это голос Катэля.

Виллем отворил дверь для Гротта и собирался откланяться, но Катэль, чьи ясные и пронзительные очи уже встретили и его, и конксура, промолвил:

— Виллем, вы нам тоже нужны, пожалуйста располагайтесь.

— Я? — удивился эльвин, мямля, но Гротт уже запихнул его в класс и затворил дверь.

Катэль стоял над столом в центре классы, парты и учебные принадлежности сдвинули по углам, оставив лишь кресла и стулья в центре. На столе ментора лежали ворохи бумаг, карты, расчетные приборы. Подле стояла жаровня, в ней, как догадался Гротт, догорали те свитки и книги, которые не предназначались для посторонних глаз.

Во мраке угла сидел уставший и размякший Тарнир, подле него стоял Риган — строгий и подтянутый. Виллем вскинул брови, заметив наряд Ригана. Это ж один из свободных и аляпистых халатов Тарнира, но сидел он на зунаре краше, чем на учителе калидии, потерявшим четкие телесные формы. Виллема, конечно, возмутило, что им с мастером выдали какие-то бурые тряпки, но он ничего не сказал Гротту. А тот лишь едва усмехнулся, представляя, как его стародавний школьный приятель испепеляет армии дикарей, совершивших покушение на его сундуки с нарядами. Поди так оно и происходило!

Из другого угла в Гротта и Виллема впились глаза-бусины серебристой авэ, служащей Катэлю. Той самой, которая принесла ключ Варлагу, а после указала Конксурату путь к их нахождению.

— Вот и наш небольшой совет, — постановил Катэль, приглашая всех подсесть ближе к его столу. — Мастера Тарнира я уже посвятил в подробности нынешних дел.

— Разумно! — признал Гротт. — Ты и сам, поди, уже догадался обо всем… — обратился он к калидиту, возвращая себе серьезности.

— Не обо всем, — мягко отозвался тот. — Но основания для предположений имелись, хоть ты, Грегор, и считаешь меня полным…

— Ох, не начинай! — рявкнул Гротт, сам удивившись тому, как его привычная манера общаться со всем и каждым быстро воротилась. Или так его раздражал старый сокурсник?

Тарнир не обиделся, но строго глянул на него и уселся рядом с Катэлем.

Гротт, Виллем и Риган тоже расположились.

— Всем присутствующим здесь известна причина исхода, который нас постиг, — начал Катэль, поочередно заглянув в очи каждому. Отчего Гротту стало немного не по себе, а Виллем и вовсе нервно сглотнул. — Я хочу напомнить, все мы заодно и находимся по одну сторону. И мне хочется, чтобы каждый из нас осознавал и говорил пред Владыками одинаковую правду. Каждый из нас делал должное, защищая Высьдом, его учеников и жителей, а также все его блага — зримые и нет. А еще интересы мира во всем Мэриеле. Но случилось нечто страшное, что от нашей воли не зависело…

— Это все я, — вставил Гротт. — Это моя вина. И я готов взять ответственность на себя. Я спас редринку, я прятал ее, привез сюда и тут же укрыл без вашего ведома, действуя лишь в личных интересах и пользуясь моментом — появлением новоиспеченного конксура и эскурида, которых не смог оградить от угрозы, а, напротив, навлек ее на них.

— Нет, Грегор. — Катэль помолчал, глядя на него и продолжил: — Самопожертвования нам сейчас ни к чему. Я ценю вашу преданность Эльфинату, Высьдому и мне. Но всю ответственность я возьму на себя…

— Здесь я не соглашусь, — вмешался Тарнир, он даже слегка повысил голос от волнения. — Нужно действовать сообща, как вы, ментор Катэль, и сказали сперва. В таком случае Владыки не посмеют судить кого-то одного! Мы сможем представить им всю эту ужасную картину сполна, чтобы они поняли все положение дел и вняли нашим речам!

— Ты тут вообще ни причем! Тарнир, даже не думай ввязываться! — негодовал Гротт, хмурясь и брызжа слюной. — Мы говорим о предательстве и с оным соглашаемся, фактически подписываемся в бумаге, полной самых ужасных преступлений.

— Ваша ценность, Грегор, намного выше моей, как и ваша, мастер Тарнир. — Катэль едва улыбнулся. — Поэтому мне нужно, чтобы вы остались здесь и сделали то, что спасет не только меня, но и весь Эльфинат, а еще наших пропавших обладателей и многие другие жизни. И теперь это не просьба.

— Их так и не нашли? — осмелился вымолвить Виллем. — Учеников?

— Нет. — Катэль вздохнул. — Остальные наши студенты почти не пострадали во время нападения, но вот Варлаг Матхэйн, Фердорча из Гвинлана, Ниама из Марледда, Перри Скармоди и Фидес — пропали.

— Мы не нашли тел, — дополнил Тарнир. — Пока тебе нездоровилось, мы с калидитами организовали поиски в окрестностях.

— Само собой, не нашли! Потому что они сбежали! — прикрикнул Гротт.

— А может они просто спрятались и выжидают момента для возвращения, — предположил калидит. — Представляю, как они напугались!

— Я самолично видел, как они удирали от меня на лодке по реке. И возвращаться они точно не собирались! Я такие вещи сразу вижу. Мы доверили им защиту Фидес и ошиблись.

— Так они это и сделали, — спорил наставник калидии. — Сам подумай, побег от всего этого ужаса — это и есть спасение.

— Пожалуй, нам не хватает вашего рассказа, Грегор, — сказал Катэль. — Поэтому мы и хотим услышать все от вас.

— Виллем и Риган вам, стало быть, уже все поведали. Избавьте мое горло от пересказа! — Он пошарил глазами по комнате в поисках вина и даже обрадовался, завидев кувшин в укромном углу. — Вы не возражаете? — уточнил конксур, уже встав и двинувшись туда.

— Да, истина в вине! — возмутился Тарнир, но Гротт его даже не слушал. Он наполнил кубок и отхлебнул. Да, это то, что ему и нужно! И никакие нравоучения ему не помешают.

— Итак, — рассудил Катэль. — Пожалуй, стоит и нам всем выпить.

Виллем явно не ожидал такого предложения. Он очухался, только когда Гротт всучил ему кубок.

Молчаливый тост. За выживших и павших. Все подняли кубки, после отпили. Гротт, конечно, пользуясь случаем, осушил сосуд до дна.

— Ладно, быстро поведаю вам свою версию… — Конксур снова упал в кресло и начал рассказ, покручивая кубок в руках. Это помогало ему припомнить все дерзкие выходки Варлага вплоть до самой последней, когда он бросил его в беде на берегу, сподвигнув Фидес использовать люксис, чтобы уничтожить крепостную стену незрелой террестрией, а когда не вышло, заставив друга-эльвина разнести все вокруг эскурой, чтобы сбежать любым способом.

— Они же просто юнцы! — Покачал головой Тарнир, дослушав речь Гротта, приправленную ругательствами в отношении Варлага и его безалаберности, гордыни, спеси, жестокости и желании манипулировать всем и каждым на свете.

— И, как видишь, вот к чему это приводит. Еще он похитил мой меч! Я без него как без руки! — ворчал Гротт. — Твоя ученица-калидитка тут тоже отличилась! Подожгла все кругом и всячески потворствовала всем планам мальчишки до этого. Так что не смей утверждать, мол, я плохой наставник! — Гротт не без раздражения глянул на Ригана, хоть и понимал, что тот никаким образом не мог повлиять на девчонку, даже крутя с ней романы. Видать, не оказался столь рассудительным и не донес до нее истин, раз уж девушка слиняла с Варлагом.

Риган сохранял привычный нрав — тих и невозмутим, сейчас это еще больше раздражало Гротта, он повернулся к Тарниру.

— Ничего такого я не имел в виду! Путь наставничества очень труден, ты же не думал, что все будут ходить по струнке ровно перед тобой? — учительским манером начал вещать Буревестный. — Да и сколько у тебя учеников выпустилось?

— Два! И что? Как видишь, это тебе не калидиты — каких точно собак на псарне!

— Ты меня не обидишь такими высказываниями… — Но Тарнир, ясное дело, обиделся.

— И с третьим могло все получиться! Но… — возмущенно известил конксур. — Даже не хочу думать об этом маленьком самоуверенном сопляке! Как сейчас вижу его наглую улыбочку, когда он выторговывает у тебя то, что ему нужно! И еще все время лжет!

— Ты и сам так себя вел! Вспомни школьные года.

— Вовсе нет! Много ты знаешь?! Ты меня никогда не понимал.

— Слушай, Грегор…

Виллем удивленно крутил головой, глядя то на мастера, то на наглеца, который посмел спорить с главой конксуров точно с непослушным и шебутным школяром. А вот и Риган нарушил молчание:

— Может, хватит? — Голос его раскинулся клокочущей рекой. И это подействовало. Тарнир и Гротт угомонились, искоса глядя друг на друга. Калидит раскраснелся и тяжело дышал, казалось, он сейчас вот-вот вспыхнет. Гротт же нахмурился пуще прежнего, скорчив недовольное лицо.

— Я уж думал наши битвы завершились… — очень тихо прошептал Виллем. Гротт услыхал и ткнул его локтем под дых, чтоб неповадно стало потворствовать унижению его перед каким-то учителем калидии.

— Ясно, — промолвил Катэль. — Я бы мог подвергнуть вас всех люксису, дабы избавить себя от всего этого, но в спорах порой рождается истина.

— Простите, ментор… — Тарнир замер. — Природа такая. Вспыльчивая.

— Что вы поняли? — поинтересовался Гротт, отмахнувшись от Тарнира, который продолжал буравить его глазами.

— Понял, что дела наши плохи.

Ну, конечно, если они будут грызться, то ни к чему это не приведет.

— Извините, больше не повторится, — заверил Гротт. Он и позабыл когда в последний раз говорил эту фразу. Наверное, своему учителю. Тут Тарнир прав, ему слишком сложно понимать сопляков. Да, опыта не достает. А его собственная юность осталась так далеко позади, что предугадать поступки учеников или думать так же как они — очень сложно. Склад ума и ценности вовсе не те. Теперь они закостенелые и древние, совсем чуждые для молодчиков.

— Мы оповестим семьи пропавших. — Катэль решил сделать это в первую очередь. — Сделать это нужно своевременно, ведь все, даже само время, против нас.

— Родители мальчика-эскурида вряд ли будут сильно переживать, — грустно заметил Тарнир.

— Это так только кажется, как дойдет пора урвать куш и привлечь к себе внимание, так они сразу закопошатся! — Поморщился Гротт, чуя, как его обвинят в том, что не элиминировал парнишку, а еще не доглядел королевского отпрыска.

— Король Дагдар и Гладия тоже нам этого не простят, — напомнил Катэль. — Как и Марледд. Все эти дети — выходцы из знатных семей, это сулит нам стороннее вмешательство. Кроме шидита Скармоди, у которого нет родных.

— Но как все станет обнародовано, а весть о падении Высьдома уже разлетается по всему Мэриелу, кто-нибудь объявится и по его душу, — сказал Гротт.

— Сейчас мы можем действовать несколько открыто, — устало продолжил Катэль. — Но вскоре такой возможности мы лишимся. Фрид, — обратился он к авэ, которая все это время за ними наблюдала, сохраняя молчание. Гротт даже забыл про нее и невольно вздрогнул, встретившись с бездной ее черных глаз, слишком уж разумных и осуждающих. — Ты доставила мое послание и, будь добра, поведай всем, кто же его получил…

— Принцип Паркей Тарбий, — прокаркала она, хлопнув крыльями и слегка повернув голову набок.

Всем известно это имя, даже юнцу Виллему. Тарбий — казначей Эльфината и глава Светоча Вер — ордена люксоров.

— А он-то тут зачем? — спросил Гротт, не у авэ, разумеется, а просто вслух. — Нам нужна армия, ремесленники, целители, а не проповедники!

Все переглянулись. Казалось, Катэль сам не в восторге от этой новости. Тарбий намного ниже по происхождению, нежели ментор Высьдома, но влияния и могущества у него куда больше, чем у наставника обладателей и даже Конксурата.

Теперь ясно отчего Катэль призывал всех их сплотиться, ведь беда не приходит одна.