Критика поэтов. Статьи Гийома Аполлинера об искусстве

Гийом Аполлинер, 2010

Статьи Гийома Аполлинера об искусстве являются важной частью творчества Гийома Аполлинера и частью наследия, известного как «критика поэтов», оставленного нам Гийомом Аполлинером, Андре Сальмоном и Рожером Алларом. В своих статьях поэт начала 20-го века по-импрессионистски освещает очень важный период в истории изобразительного искусства. Книга будет интересна искусствоведам, изучающим искусствоведение и всем любителям творчества Гийома Аполлинера.

1909

Владислав Гранцов

Господин Владислав Гранцов не представляет себя в качестве реформатора изобразительного искусства. Он посетил музеи и льстит себя надеждой, что он извлёк из этого урок, могущий укрыть его в убежище парадокса. У него вовсе нет намерения быть современным в узком смысле, который иногда в это слово вкладывают.

В течение многих лет он изо всех сил старался копировать, в Прадо в Мадриде, картины Веласкеса, Тициана, Рубенса, чтобы проникнуть в некоторые тайны классической живописи. Он извлёк из частого общения с работами этих художников вкус к композиции, сохранивший его, по крайней мере, от определённых крайностей реализма.

Слишком потакая поверхностности, реализм, в сущности, подчиняющий знание и талант умению и чувствительности, не ведёт художника ни к чему, кроме импрессионизма.

* * *

Главная забота господина Гранцова состоит в том, чтобы построить свою картину в соответствии с законами, которые он считает традиционными.

На деле, никто ещё не показал наглядно тщетность этой дисциплины; совсем наоборот, множество художников считают её превосходной и, сообразно своим средствам, снова начинают наблюдать. Наперекор всем капризам и неумеренному культу личности, сейчас настал день для честности в изобразительном искусстве.

Как хорошо мы это понимаем. Речь вовсе не идёт о недоверии по отношению к тому, что талант мог бы иметь личностного; но кажется правильным развести по разные стороны художников, имеющих право честно заниматься своим искусством, укоренившись в нём, и невежд, кичащихся только своей неумелостью, не имея силы добиться этого права, чтобы навязывать фантомы изобразительного искусства там, где следовало бы всего лишь логически представить выражение истинной культуры.

* * *

Господин Гранцов испытал в Испании эмоции, которые он считает своими лучшими эмоциями. В Толедо он открыл колорит, представляющийся ему особенным. В других местах, в Греции, в садах Сицилии, ему попадались места, чистота которых от него не ускользнула, в любом случае, привлекая его меньше, чем выжженные солнцем пейзажи Испании.

И этот вкус, вкупе со вкусом к классической строгости, обозначает для художника тенденции, которые он силится примирить, обобщая композицию в оттенках, являющихся основой локальных цветов. Эта манера письма ни в коей мере не является описательной, и здесь главенствует декораторское чувство.

Господин Гранцов кажется непринуждённым всякий раз, когда он формулирует свою концепцию реалистичной стороны своих моделей. У него есть амбиция подняться до стиля, экономя на деталях и облагораживая линейную структуру своих картин, в которых он одушевляет свои пейзажи с помощью обязательных для композиции фигур.

Чтобы полностью выразить то, чего хотел господин Гранцов, можно добавить, что он направлял свои усилия на достижение равновесия контрастов, охватывая части картины. Этот поиск живописной гармонии направлен, что очевидно, на достижение благородства выражения, что не может не придавать очарования его манере.

Именно так выражают себя настоящие художники.

* * *

Работы господина Гранцова, все они отличаются друг от друга, представляют единство усилия, дающее представление о его личности. В них обнаруживается эмоция, определённая серьёзность и иногда суровость.

(Предисловие к Каталогу выставки Владислава Гранцова, с 25 октября по 6 ноября 1909 года, галерея Э. Дрюе.)

[Гниющий чародей]

Полная совершенно новых и захватывающих идей, философская мораль которых не имеет аналога в литературе, Гниющий чародей Гийома Аполлинера самая таинственная и самая лиричная книга нового литературного поколения.

Иллюстратором этой работы, корни которой простираются далеко, до кельтских истоков наших традиций, был Андре Дерен.

Самый точный реформатор эстетики изобразительного искусства выгравировал на дереве образы, литеры и орнаменты, которые делают эту книгу настоящим чудом изобразительного искусства.

Тесно связанная с изобретением печатного станка, гравюра на дереве такова, что её стиль самым счастливым образом сочетается с видом книжной страницы, но её типографская традиция была быстро утрачена, чтобы, некоторым образом, быть совмещённой, в течение XX века, с гравюрой по металлу.

Вспомним, что первая работа, напечатанная подвижными буквами и иллюстрированная гравюрами по дереву была озаглавлена: Письма индульгенций, и она датируется 1454 годом.

Известно немного книг, в которых гармоничное сочетание гениев автора и художника проявлялось бы лучше, чем в Гниющем чародее. Эта гармония, в основном, и составила цену знаменитой альдины Сон Полифиля, что библиофилы могли констатировать слишком редко.

Кажется, вкус к красивым изданиям вернулся. Издатель-библиофил Анри Канвейлер предлагает сегодня любителям искусства и литературы книгу, которая соединяет в себе, с точки зрения литературной и художественной привлекательности, такое качество печати, которое мы попытались сделать безупречным.

(Бюллетень подписки на книгу Гниющий чародей).

Медальон. Фовист

Родившийся в Като (север) 31 декабря 1869 года, господин Анри Матисс, которому тридцать девять лет, является главой группы художников, которых те, кто их боялся, назвали фовистами.

Следует добавить, что иногда их судят слишком строго. Что касается господина Анри Матисса, поскольку большое число критиков нашло слишком мягким для него название дикий, его называли дичайшим или свирепым животным. Господин Франц Журден, весьма разумный, хотя и не очень проницательный, развлекался тем, что сравнивал его с Кабанелем. В действительности, господин Анри Матисс новатор, но он больше обновляет искусство, нежели привносит в него новое. Нужно, чтобы взгляд был очень затуманенным, так на него обычно действуют по большей части предметы искусственные, а не предметы искусства, чтобы быть неприятно поражённым чистотой рисунка и цветов господина Анри Матисса.

* * *

Бородатый, прячущий за очками в золотой оправе исполненный лукавства взгляд, господин А. М. живёт то в Париже, то в Коллиуре. Этот фовист рафинированный человек. Он любит окружать себя работами древнего и современного искусства, драгоценными тканями, скульптурами, изображающими негров Гвинеи, Сенегала и Габона, представляя с редкой чистотой их самые панические чувства.

Милый Амфитрион, которому помогает справляться с этой задачей очаровательная жена, ставшая, поскольку он фовист, фовиссой, часто принимает друзей. Его стол изысканный, но без чрезмерной пышности. Чувство юмора и игры трёх детей ещё добавляют очарования, исходящего от близкого общения с картезианским мастером.