Кошка Зимы

Галина Чередий, 2021

Внезапная одержимость кем-то. Что это? Безумное животное влечение? Неуёмное желание? Страсть, не поддающаяся контролю? До каких глубин она может дойти? На какие поступки толкнуть? Поддается ли осмыслению и обузданию? Дар это или настоящее мучение? Ответов нет. Но есть факт и знание: она есть. Она всепоглощающа и неотвратима. От нее нет спасения. Да так ли оно нужно? Содержит нецензурную брань.

Глава 9

— Как вообще поживаешь, Варюха? — Радомир вел машину, явно рисуясь, одной рукой, небрежно растопырив на руле кисть с длинными красивыми пальцами в перстнях и сверкая дорогими часами на запястье.

Выпендрежник. А как нравился же мне! В том числе и этими повадками павлина. То есть сейчас-то я их воспринимаю нарочитыми и почти комичными, а раньше…

— Вообще — нормально, — еле сдержала язвительность в тоне.

Что, черт возьми, за идиотский вопрос? Ты уже в курсе, что моя мать сбрендила, выкинула нас с братом в какой-то старый отстой из хорошей квартиры в центре, лишила всякой финансовой поддержки. Знаешь, что меня какой-то гопник по углам зажимает и чуть брата не задушил. Как, по-твоему, я поживаю, а?

— Знаешь, а я часто вспоминал о нас. Постоянно.

— Да неужели?

— Ага. Думаю, нам стоит попробовать еще раз. Оба стали старше, и все такое.

— Какое, Рад?

— Ну, в смысле у нас было время сравнить и осознать, что вместе было хорошо.

Говори за себя. Я тебя как-то на пьедестал эталона мужчины не возводила, чтобы сравнивать остальных с тобой. Но лучше промолчу. Он мне помогает так-то. Нечего выделываться.

— Варюха?

— А?

— Молчишь-то что?

— Не знаю, что и сказать, — дернула я плечом. Нелегко все же прикидываться тормозящей и придерживать язык за зубами.

— Просто скажи, как относишься к идее начать все заново.

— Эм-мм… это как-то внезапно, — изобразила смущение, нарочито потупившись.

Ну да, я как будто не видела твоих косых говорящих взглядов с момента выезда.

— Понимаю. Ты подумай.

— Обязательно.

— Да, район и правда… хм… — Рад зарулил на мою новую улицу, глядя по сторонам и презрительно кривясь.

— Поднимешься? — Нет, не надо, пожалуйста, откажись.

— Давай не сегодня. — Ну само собой, скажи я, что на все сразу согласна, бегом бы по ступенькам побежал. А так чего вечер пятницы терять. У красавца Рада всегда найдутся более сговорчивые варианты. — Пойдем до подъезда провожу.

На крыльце, прямо под тусклой лампочкой, он притормозил меня за локоть.

— Постой, давай все же по плану. Я типа твой парень. Пока типа.

А у него, похоже, и сомнений нет, что соглашусь. Хотя чего нет-то? Теперь, зная, какой он без прикрас, можно и попробовать. По-взрослому, без всяких иллюзий.

Рад очень нежно обхватил мое лицо и прикоснулся своими мягкими губами к моим. Слишком мягкими. Без грамма напора. Погладил языком, предлагая открыться, но я не стала. Ну не хотелось, хоть разбейся. Так и стояла не размыкая зубов, пока Рад елозил по ним языком, раздвигая мои губы и возбужденно сопя. Не противно, просто… никак. Я всего лишь ждала, когда он закончит.

Внезапно Радомира отбросило от меня в темноту.

Пошатнувшись на каблуках от неожиданности, я ошеломленно уставилась на силуэты двух мужчин, покинувших освещенный пятачок под лампочкой. Один явно Рад, а второй… Гопник проклятущий!

Он ударил Рада в лицо раз. И еще. Молча, не издавая вообще ни звука. Стало просто жутко. По-настоящему жутко. Как никогда в жизни. От этого мертвого молчания особенно. От глухих тяжелых «бум» о плоть. Рядом, вот прямо за этими окнами, люди ужинают, музыка играет, телевизоры бубнят, а тут, под их окнами творится такое… И у меня аж легкие перехватило, крикнуть не могу.

Третий удар мерзавца добил Рада, и он рухнул на асфальт как подкошенный. И настала моя очередь на расправу. Но за что?

Громила шумно задышал, разворачиваясь в мою сторону. Я ведь и дыхания его не слышала в момент нападения на Радомира, словно и не дышал он вовсе. Амбал двинулся на меня, а я торчала столбом, как дура, ноги будто в бетон крыльца вросли. Ступил на освещенное пятно, и мне совсем поплохело. Он и человеком сейчас не выглядел. Оскал звериный, глаза — как угли тлеющие, так и чудится, что сквозь черноту багровое сверкает. Шагнул ближе, схватил лапищей за горло и толкнул к стене, наклоняясь к лицу. Продолжая скалиться, большим пальцем второй руки провел по моим губам. С нажимом, больно, как если бы стирал с них что-то, видимое ему одному. А я все еще и пикнуть не могла. И, видно, уже и не смогу. Конец тебе, Варька.

— Чтобы никогда… — прохрипел он страшно. — Никогда… поняла? Убью на х*й… любого… Довела… овца…

Вдруг еще одна массивная фигура выскочила из окружающей темноты. Врезалась в плечо моего мучителя, отбрасывая от меня. От мгновенного облегчения у меня в глазах потемнело, и я только и могла секунд тридцать, что слушать какую-то возню и сдавленные ругательства. «Кончай… кончай, Зима… Чего творишь…» Потом все стихло, осталось только чье-то тяжелое дыхание. Опомнившись наконец, я кинулась к лежащему на асфальте Раду, чувствуя, как начинают душить рыдания от вида темной крови на его лице.

— Господи, скорую вызовите! — в отчаянии закричала непонятно кому, ощупывая голову парня.

— Отошла! — хрипло рыкнул напавший гад, снова появляясь из мрака, где ему самое место.

— Что, добивать будешь?

— Отойди, сказал, не доводи!

— Делай, что говорит, — появился и второй громила. Я его вспомнила. Видела в тот первый несчастный день.

— Отвалите от нас! — закричала им. — Сволочи! Оставьте нас в покое! Ему помощь нужна медицинская!

— Ему нужно никогда больше около тебя не появляться. — Гопник подхватил Рада под мышки и потащил к его же машине.

— Куда? Отпусти! Помогите!

— Да тихо ты! — шикнул на меня второй. — В больницу отвезем его. Когда еще скорая приедет.

— Я вам не верю! Вы его…

— А мне пох! — рявкнул агрессор, укладывая бесчувственного Рада на заднее сиденье. — Домой пошла!

— Я с ним поеду!

— Ах ты кошка драная! — зарычал мерзавец, опять начав наступать на меня. — Все из-за тебя, сучка белобрысая…

— Тормози, Зима! — схватил его за плечо дружок. — Девушка, домой идите от греха подальше. Не провоцируйте сильнее, хорош на сегодня.

— Это я его провоцирую? Да я его знать не знаю и видеть не хочу! Отвали от меня, подонок! Отвали и близко не подходи! Чтобы ты сдох вообще!

Не обращая внимания на мои вопли, этот урод Зима уселся за руль. Его дружок плюхнулся рядом, и они укатили, оставляя меня стоять на крыльце.

Нет, хватит с меня! Я этого так не оставлю!