Кошка Зимы

Галина Чередий, 2021

Внезапная одержимость кем-то. Что это? Безумное животное влечение? Неуёмное желание? Страсть, не поддающаяся контролю? До каких глубин она может дойти? На какие поступки толкнуть? Поддается ли осмыслению и обузданию? Дар это или настоящее мучение? Ответов нет. Но есть факт и знание: она есть. Она всепоглощающа и неотвратима. От нее нет спасения. Да так ли оно нужно? Содержит нецензурную брань.

Глава 8

Проснулся я мордой вниз. Хотелось пить и поссать адски. Только попытался поднять башку, и чуть не взвыл. П*здец, вот это я вчера накидался! Или даже позавчера? Утро? Вечер опять? Хер знает. Темно, рядом кто-то храпит, добавляя боли в мою дурную черепушку. Сцепив зубы, все же приподнялся на локте. Рядом на спине дрыхла девка. Света вроде. Или Таня. Хер знает. Крапива притащил их, пузырь вина и три бутылки водяры по моему требованию. Две обесцвеченные блондинки. Ярко размалеванные, юбчонки едва лобки прикрывают, из глубоких вырезов чуть не вываливалось все добро. И с четкой надписью «дам» в выражении лиц. Сначала жеманничали и корчили из себя порядочных, не пьющих крепкого, но, высосав вино, с легкостью согласились уже на беленькую и зазывно засверкали хмельными густо подведенными глазками. То, что надо в моем состоянии. Вот только лежащая рядом Таня-Света была при всем своем барахле, да и мой шмот весь на месте. Ага, даже ширинка не расстегнута. Сомневаюсь, что меня после перепиха посетил приступ стыдливости и я оделся обратно сам и девке велел это сделать.

Ну поздравляю, Зима, ты просто совершенствуешься в позорище. Мало было той кошки геморной, так еще и это. Притащить на хату давалок и уснуть, нажравшись и так и никого не трахнув. Что дальше?

Постанывая матерно, я сполз с кровати. Девка даже не проснулась. Поплелся на кухню. Ну и раскардаж, плюс еще и вонища, мама дорогая! Да уж, если бы родоки сейчас нагрянули, то охренели с сыночка. Присосался к крану, распахнул окно и пошаркал в сортир. В башке все еще плыло, и меня шатало. Вот до чего бабы эти доводят же!

Сунулся в зал и тут же прикрыл дверь от представшего на диване зрелища. Ну хоть кто-то вчера не оплошал и оттянулся.

— Крапива, подъем! — грохнул кулаком по двери и поморщился от того, как звук отдался в больной башке. — Харэ дрыхнуть, надо срачельник убирать.

Спустя час мы с ним вдвоем сидели на кухне, посасывая из бутылок холоднющее пиво. Девок спровадили, кухню привели в божеский вид. Я периодически прикладывал бутылку ко лбу, чуть не подвывая от облегчения. Кайф, куда там сексу до этого облегчения!

— Слышь, Зима, а чё это вчера было-то?

Я покосился на друга и облегченно про себя вздохнул. Раз пытает, то, значит, вчера я спьяну не устроил тут разговор по душам. А то вообще п*здец позорный был бы.

— Ничего.

— Не трынди. Ты когда последний раз бухал? На Новый год? И то до такой синевы не набирался. А с сигаретой я вообще не помню, когда тебя видел. Чё происходит? У нас неприятности какие? Наезжает кто?

— Я бы напиваться стал, если бы кто наехал? — фыркнул я. Засовывать башку в задницу не мой способ решать проблемы. С точностью до наоборот. Я обычно источникам этих проблем бошки разбиваю.

— Ну а что тогда?

Да что ты прикопался? Бля, может, сядем и, как подружки задушевные, ногти друг другу накрасим, пока секретничать будем.

— Отвали. Нет у нас никаких проблем. Нигде. — Они чисто мои личные. И то… хорош. Хватит с меня этого зоопарка с кошкоовцами. Мозг прополоскал от этой заразы водярой — и как новенький. — Просто мозги расслабил, и все.

— А, ну лады. Как скажешь, — насупился Крапива. Ничё, не барышня небось дуться, перетопчется. Я перед ним грязным исподним трясти добровольно не собир…

— О, прикол. А соседка-то новая у нас с хахалем, — сменил тему торчавший у окна друг.

— Что?

— Ну эта, борзая кучеряшка блонди, за которой ты…

Я вскочил, отпихивая его плечом, и чуть не вывалился в окно, высматривая кошку бл*дскую.

— Прям картина маслом, прикинь. На белом мерсе чертила. Мечта бабская. Зима, ты куда?!

Только раз цепанув взглядом гадюку Варьку, к лицу которой какой-то гондон присосался, шаря загребушими грабарками по телу, перед подъездом, я будто по башне словил бревном, отчего она тут же и ушуршала. Как был, босиком и в одних спортивках ломанулся на выход. Перед глазами все багровое с огненными всполохами на периферии. Убью, убью всех нах!