В свете звезд. Omnia vincit amor

Галина Огневская

70-ые годы 18 века. В стране полыхает восстание под предводительством Пугачева. На фоне этих событий переплетаются судьбы Анны Озерской и Михаила Семенова. Дочь нищих дворян и богатейший наследник графского рода волею отцов вынуждены обвенчаться. Молодой граф Семенов, наделенный Екатериной Второй особыми полномочиями, отправляется спасать Отечество. А его юная жена скрывается бегством, чтобы спасти детей графа…

Глава 5

Анна не могла точно определить свое отношение к Семеновым, но Никольское она очень любила. Барский дом представлял собой огромное двухэтажное здание с двумя большими флигелями. Деревня, где жили крепостные, находилась в стороне и была живописным уголком. Крестьяне жили зажиточно, никто их достоинства не умалял. Вокруг барского дома находился красивейший парк: дубы, орешник, березы украшали лужайки.

Дом всегда был полон молодых людей, друзей старшего сына графа. В имении всегда что-нибудь происходило: званые обеды, балы, праздники, веселые прогулки, даже балы-маскарады. На таких маскарадах Анна и ее брат Николай учились танцевать под развесистыми ветвями вековых дубов.

Николай был ровесником второго сына графа Семенова, Александра. Они стали друзьями так же, как отец и граф Семенов. Старший сын графа Семенова — Михаил редко бывал в имении. А если и бывал, то игнорировал всех Озерских, кроме отца.

Когда Анне исполнилось 14 лет, она опять гостила в Никольском. Анна любила встречать рассвет. В то утро она стояла в боковой аллее и сквозь ветви дуба смотрела на восход солнца. Отсюда она могла разглядеть деревенские дома, от каждого дома вилась извилистая тропинка, которая соединялась с другими и становилась одной широкой тропой посреди большой лужайки. Эта тропа, протоптанная множеством крестьянских ног, была ровной и гладкой. Крестьяне высыпали из домов, чтобы увидеть зрелище, частью которого она хотела бы стать сама. Анна мечтала участвовать в охоте.

Гончие возбужденно бегали по лужайке, а чистокровные скакуны били от нетерпения копытами. Послышались призывные звуки рога. В предрассветном тумане появились охотники. Во главе был молодой граф Михаил. Он был великолепен в охотничьей куртке верхом на породистом гнедом жеребце. Михаил и не подозревал, что Анна наблюдает за ним. Взгляд его светлых глаз и низкий смех предназначался барышне, скачущей рядом с ним. Слов нет, барышня была хороша: стройная, гибкая, нежная. Светлые волосы облаком обрамляли ее голову. Молодой граф Михаил даже не заметил Анну. Не заметили ее и слуги, идущие по тропинке. Может быть, поэтому она смогла услышать их разговор. После этого Анна отправилась разыскивать отца, который никогда не принимал участия в охоте. Как всегда она нашла его в библиотеке.

— Что значит «бабник», папенька?

— Почему ты об этом спрашиваешь, Анненька?

— Я слышала, как слуги говорили о графе Михаиле.

Отец улыбнулся, затем задумался, помолчал, потом громко вздохнул.

Анна не боялась задавать вопросы отцу, потому что он никогда не смеялся над ней. Так было и на этот раз.

— О графе Афанасии Семенове?

— Нет. О графе Михаиле Семенове.

— Вот оно что! Сядь сюда, Анненька.

Анна села на краешек стула, выпрямила спину, сложила руки на коленях. В Никольском она всегда вела себя, как подобает барышне. Даже носила туфли, хотя они ее очень стесняли.

— Бабник — это нехорошее слово. Так называют людей никчемных и непорядочных, — объяснял отец своим звучным голосом. — Ты помнишь Кантемира, доченька?

Девочка утвердительно кивнула.

— Михаил — сложный молодой человек, но у него душа поэта. Не обращай внимания на плохие отзывы о нем и будь с ним любезна.

Отец опять взял книгу в руки. Анна поняла, что разговор закончен и пора уходить. Девочка не обиделась: папенька не хотел быть грубым, он просто забыл, что дочь рядом с ним.

Анна дождалась, пока отец отправится спать, и тайком пробралась в библиотеку. Там она взяла все пять томов Кантемира. Каждый вечер она засыпала, читая книги. Анна очень хотела быть умной и любезной с Михаилом Семеновым. Но такой возможности не представлялось. Он даже не подозревал о том, что она находится в Никольском, он просто ее не видел!

В шестнадцать лет Анна поняла, что она не унаследовала внешность матери. Смириться с этим было очень трудно, тем более тетя Наталья, которая иногда навещала все-таки своих племянников, постоянно напоминала ей об этом. Лишь нянюшка при виде ее слез каждый раз говорила ей: «А вот царевна-лягушка…»

Со временем Бог сжалился над Анной. Из царевны-лягушки она превратилась в прекрасную царевну. Тоненькая, стройная, нежная, она напоминала ласточку. Копна черных кудрей с большим трудом заплеталась в косу. Огненный взгляд больших глаз обжигал. Анна вдруг поняла, что нравится мужчинам.

В тот год Пугачев выпустил свои листки-воззвания, они появлялись везде, их читали все, кто умел читать. Кто их приносил, неизвестно. Анна не забивала себе голову о войне. Ее просто не могло быть. Великая Императрица Екатерина войны не допустит!

Папенька и старый граф вели бесконечные разговоры о политике, Анна слушала их беседу и молчала, барышне не подобает высказывать своего мнения, особенно если речь идет о политике. Но главное было не в этом. Анна считала, крестьяне могут быть разными: хорошими или плохими — но они не должны быть рабами. И еще она точно знала: Императрица — Великая, а Пугачев — Злодей! Но иногда она все-таки вступала в разговор, тогда взгляд отца становился ясным, и он смотрел на дочь, будто только что вспомнил о ее существовании. Однажды она поймала взгляд графа Афанасия, он не успел спрятать свои чувства. Анна догадалась, что граф Семенов гораздо больше ценил умных барышень, чем красивых. Но тогда она предпочла бы быть красивой, чем умной, не подозревая, что сочетает в себе оба качества.

Тогда в Никольском она прочитала много трудов знаменитого Ломоносова. Анна знала о небесном своде, физике, химических опытах столько, что в ученой беседе могла на равных разговаривать со многими учеными мужами, а шпильки, заколки и бантики ее интересовали постольку-поскольку. Вместе с тем, она знала наизусть множество стихов Кантемира и втайне мечтала о всепоглощающей страсти. Будет ли у нее когда-нибудь любимый, за которого она готова будет отдать жизнь?

На званый вечер Анна надела новое платье светло-голубого цвета (его недавно подарил ей дядюшка Григорий втайне от жены). Вечер был теплый, и Анна не замерзла, хотя платье было с открытыми плечами. Николай внимательно смотрел на вырез ее платья. Неужели догадался? Она подложила в корсет ваты, что придало некоторую пышность ее груди. Взгляды их встретились, Николай ухмыльнулся. Значит, догадался. К ней подошел граф Афанасий, он протянул девушке бокал морса. Вкуснее морса, чем в Никольском, Анна нигде не пробовала. Хотя, где она была-то?

— Ты становишься взрослой, Аннушка, — произнес старый граф.

— Ох, не знаю, что бы я отдала, чтобы ко мне относились, как ко взрослой барышне!

Граф улыбнулся, но скорее восхищенно, чем снисходительно.

— Твой отец не знает, каким обладает сокровищем! Ты, как глоток свежего воздуха, Анненька. Береги себя.

Анна улыбнулась в ответ, старый граф, казалось, перестал дышать.

— Что с вами, граф Афанасий? Вам плохо? Присядьте, — забеспокоилась девушка. Но вместо того, чтобы присесть, граф пригласил ее танцевать.

Конец ознакомительного фрагмента.