Ворг. Успеть до полуночи

Гай Юлий Орловский, 2016

Ворги – хищная раса оборотней. Они не подвластны влиянию Луны и живут в чащах Изумрудного леса. Сила, здоровье и хитрость – главные умения ворговского племени. Все обходят стороной этих полузверей-полулюдей. Особенно опасны ворги-одиночки. Гоблин Курт Зут'Вакар хорошо знал об этом, когда спасал от грабежа случайного попутчика по имени Лотер. Не знал только, что его новоиспеченный приятель – ворг. А когда узнал, за оружие хвататься было уже как-то неудобно. Впрочем, оборотень Лотер, если надо, умеет прикинуться безобидной овечкой…

Глава 4

Пока нежить удалилась размышлять, как еще больше обезопаситься, я пытался удариться головой обо что-нибудь твердое. Пол ямы целиком состоит из земли, перемешанной с глиной, и все попытки потерпели провал. Кроме того, мертвяки предусмотрительно пропитали веревки бетелем. Я-то думал, он влияет на превращение, только если принять внутрь.

Спустя полчаса ползанья нашел окаменевший кусок глины и, как следует, стукнулся. Перекинуться в мышь или крысу сейчас самое то.

Из глаз посыпались искры, острая боль растеклась по затылку. Обычно оборот поглощает все ощущения, но сейчас превращения не произошло. На затылке теперь будет огромная шишка, а я все еще пленник в яме у мертвяков.

Значит, контакт с бетелем тоже блокирует оборот. Прекрасно, буду знать. Главное понять — как это применить.

Поковырялся в памяти, глядя на небо сквозь зеленые кроны. Гоблин говорил, надо воды попить и подождать. Только воды нет.

Чувство беспомощности вызвало новый приток ярости, я зарычал в бессильной злобе и дернулся в сторону в надежде, что сетка где-нибудь прорвется. Но мертвяки и это предусмотрели — оставили веревки мокрыми, а такие только троллю по зубам.

Доберусь я до вас, полутрупы! Костей не соберете, в прямом смысле.

— Что вам надо? — зарычал я. От злости голос стал похож на медвежий.

Из-за края снова появилось лицо мертвяка, видимо, главный. На груди сверкает здоровенная колба, у рядовых, обычно, поменьше.

Он чуть наклонился, мутные глаза прищурились. Из-за гнили нос провалился, волосы полностью выпали, но кожа почти не сморщилась, только челюсть немного отвисла.

— Ты не такой страшный, как говорят, — сказал мертвяк шипящим голосом.

— Погоди… — процедил я.

— Думал, будет труднее, — продолжил полутруп. — Готов ли ты, зверь, пополнить непобедимые ряды нежити?

Мне аж поплохело. Помню, что рассказывал Курт о задумке Ильвы, но это казалось далеким и не реальным. А тут вот они, трупаки, завлекают меня к себе.

Я с трудом перевернулся, лежа попытался выпрямиться — ноги быстро затекли в неудобном положении.

— Не дождешься, — ответил я зло. — Лучше себе горло перегрызу.

Мертвяк захихикал и пнул землю. Мелкие крупинки посыпались с края ямы прямо в глаза. Роговицу сразу больно защипало. Самое обидное — даже потереть не могу, руки запутаны.

— Я посмотрю на это, — прошипел он, словно лопнувший пузырь. — У тебя будет такая возможность, когда перейдешь к нам. Нежить могущественна.

С этими словами он отсоединил кисть от руки. Из раны капнуло несколько капель вязкой жижи со знакомым запахом. Едва успел увернуться, чтобы не попало на лоб. Затем мертвяк приложил конечность обратно. Тихо чавкнуло и кисть снова приросла на место. Он довольно пошевелил пальцами, на перекошенном лице появилась ухмылка.

Я хотел бросить что-нибудь резкое, но передумал. Лучше помалкивать, так им будет сложнее найти ко мне подход, если, конечно, станут искать.

Мертвяк скрылся, а я остался на дне ямы, предоставленный сам себе. Это главная ошибка. Нельзя оставлять ворга без присмотра, даже если в плену.

Мокрые веревки, пропитанные бетелем — это, конечно, разумно. Но когда-нибудь они высохнут. А озвериться, поднапрячься могу и в человеческом облике, этого мертвяки не предугадали. Нужно только немного подождать.

Около часа пришлось лежать почти неподвижно в открытой позе, чтобы сетка подсохла. Слышно, как наверху нежить тихо переговаривается загробными голосами, что-то обсуждает, спорит.

От земли тянет промозглым холодом и сыростью. Спина задубела, онемела шея. Я чуть приподнялся на локте и покрутил головой. Кровь из всего тела в один момент устремилась в череп, перед глазами забегали крошечные звездочки. Дождавшись, пока прекратится мельтешение, я ухватился за веревки и потянул в разные стороны.

Волокна затрещали, но не поддались. Спустя пять минут безуспешных попыток, понял — тянуть надо всем телом. Сто раз пожалел, что не могу перекинуться, иначе уже давно был бы на свободе и с полным желудком. Как они вообще умудрились меня поймать? Странно, что не услышал и не учуял. Магия замешана. Это все Ильва, чтоб ее!

Пока думал, голоса наверху стали оживленнее, если это применимо к нежити. Послышалась беготня и стук камней.

— Кристаллы ставь по кругу, — захрипел кто-то из мертвяков. — Призыв не сработает, если криво будет.

— Ты слишком беспокоишься, — ответил другой сиплым голосом. — Ильва не придирчива к обстановке, а вот за неугодный результат может оторвать голову.

Я навострил уши. Если они готовы призвать Ильву прямо сюда — плохи мои дела.

Нежить продолжил:

— Я уже давно под знаменем королевы нежити. Она строга, вспыльчива, но справедлива. Заслужить ее благосклонность непросто, но если удалось, считай — обрел бессмертие.

— Мы ж и так бессмертные, — отозвался другой голос.

Кто-то хрипло прогудел:

— Ты называешь бессмертием полуразложившиеся кости и выпадающие глаза?

— Что ты несешь, — прошипел первый голос. — Ильва спасла нас!

— От чего? — спросил хриплый.

— От смертей и болезней! — почти прокричал первый. — Она даровала вечную жизнь под своим крылом. Ты должен молиться на нее.

— Лучше б дала сдохнуть по-человечески! — бросил третий.

Послышался шум, похожий на грохот костей. Если бы не знал, что нежить все-таки обтянута кожей и жилами, решил бы, что упал скелет. Думал, сейчас начнется бойня, но потасовка быстро прекратилась. Все же воины Ильвы в основной массе преданны ей, что среди людей и гоблинов, например, редкость.

— Если я еще раз услышу от тебя что-то подобное, — пригрозил первый, — притащу в людскую деревню и брошу там. Посмотришь, как бывшие собратья тебя примут.

Снова раздался звонкий удар по костям. Наверное, вожак долбит черепом подчиненного о камень.

— Знаешь, что будет? — хрипел он, стук продолжался. — Знаешь? Тебя разорвут на части, натравят собак, или еще хуже — воргов! Ты больше никому не нужен, пропащий. Никому. Лишь ее темнейшеству.

Стук прекратился, сверху донеслись жалобные стоны. Не думаю, что нежить способна испытывать боль, но, похоже, с обидой знакомы.

По шелесту травы понял — поколоченный мертвяк отполз от греха подальше и затих в кустах. Пока они занимались подготовкой к призыву, я извернулся и зацепил носками нижний край сетки, руками натянул верхние веревки.

Пришлось изогнуться всей спиной и напрячь локти. Показалось, что мышцы в ногах затрещали. Лишь когда напряжение в локтях оборвалось, понял — трещала высохшая сетка.

Когда с ней, наконец, было покончено, я вскочил на ноги и приготовился, как следует, шарахнуться об окаменевшую глину.

С поверхности снова донеслось:

— А я говорю, ставь ровнее. Помнишь, как получилось, когда чародей явился?

— Как? — не понял собеседник.

Послышалось тихое шуршание, похожее, на вытаскивание из мешка чего-то большого. Я настороженно застыл, потягивая воздух, но в яму ветер не тянет.

— Не помнишь что ли? — удивился мертвяк. — А, да. Тебя ж еще не было. Так вот, пару дней назад к Ильве являлся чародей. Как раз призывали для обращения ворга. Из-за криво поставленных кристаллов ее темнейшество и чародей образовались в одном месте. Паники было…

Я весь превратился в слух. Зачем королеве нежити чародей? Чародеи могущественны и опасны.

Подойдя к стене ямы, я привстал на носочки, но до края все равно не дотянулся — чертовы полутрупы, на славу постарались.

Свежерожденный мертвяк спросил:

— Чародей сильно бушевал?

— Чародей? — снова изумился бывалый. — Да что ему будет? Он же из магии соткан.

— Ну-у, — протянул молодой. — Ильва тоже может обращаться духом.

— Может, — согласился другой. — Но не положено, чтобы призываемые в одном месте появлялись.

Первый мертвяк поинтересовался:

— С каких пор она с чародеями водится?

— Да откуда я знаю, — бросил полутруп. — А вообще, не понравился он мне. Слишком непонятный. Видно — знает много тайн. Про талисман с таким видом говорил, что аж взлетел.

Голос молодого стал любопытным.

— Какой талисман?

— Да какой-то Золотой Талисман, вроде упадет совсем рядом, на горе Ир. У нас, в Мертвой степи.

— А зачем он? — не унимался мертвяк. — И как получилось, что ты обо всем слышал?

Голос старого полутрупа стал раздражительным и резким.

— Я, если хочешь знать, — сказал он грозно, — один из приближенных ее темнейшества и всегда в курсе дел. Талисман дает безграничную силу и могущество, для Ильвы это как раз то, что нужно. С его помощью, наконец, перестанем быть вечно презренными изгоями. И вообще, хватит задавать вопросы, ответы на которые твоя гнилая башка не способна понять. Иди за столбами. Ее темнейшество сама должна ворга привязывать?

Я дернулся, услышав упоминание о себе. Из-за разговора так увлекся, что забыл — я пленник, ждущий позорной расправы и рабства.

Несколько секунд переваривал услышанное. Потом мысли понеслись со скоростью молнии. Значит, Ильва охотится за неким Золотым Талисманом, чтобы заполнить мир своими подданными. По земле станут расхаживать полутрупы, как в Изумрудном лесу, чинить беспредел, никто не сможет им помешать, потому, что воргов превратят в себе подобных.

Аж во рту пересохло от мысли, что в мире вдруг воцарилась Ильва. Надо что-то сделать. Я, конечно, одиночка, ушедший из стаи. Но так все ворги делают, чтобы создать свою. А со мной вообще разговор отдельный. Но что такое стая, если тут такая беда?

Но как справиться одному? Обратишься к гномам — заломят небывалую цену. Эльфы вообще отвратительные снобы, с ними лучше вообще не связываться. Кто там еще есть? Люди?

Даже смешно стало — обращаться к людям за помощью самое последнее дело. Они слабы и ненадежны, без принципов и правил.

В груди заклокотало, еле сдержал звериный рык. Ладно, потом разберусь, главное выбраться из ямы и уйти подальше от нежити с их полудохлой королевой.

Я развернулся и, что было сил, ударился о камень в глине. В глазах вспыхнули искры, мир завертелся и остановился лишь тогда, когда ощутил, что стою на четырех конечностях.

Одежда ворохом свалилась на голову. Несколько секунд ползал по собственным штанам в поисках свободы.

Наконец удалось вылезти. Лапки сразу утонули в земле. Оказывается, она рыхлая, а когда был человеком — даже не заметил.

Повертел головой. С короткой шеей не удобно, пришлось приподняться на задних лапах. Все огромное и расплывчатое. На расстоянии чуть больше людского шага мир превратился в мутное пятно. Зато звуки и запахи заменили плохое зрение. Голоса нежити стали четкими, показалось — мертвяки стоят прямо на краю ямы.

Несколько секунд прислушивался — не увидел ли кто. Убедившись, что оборот остался незамеченным, шевельнул длинным, как червяк, хвостом и кинулся к большому темному объекту. Пока был в человеческом облике, на том месте стояла вполне себе стена.

Наконец, приблизился, картинка стала четкой — серо-коричневые крупинки и прожилки корней. Внутри стены шевеление, из земли тянется запах сочных, жирных червей. Очень трудно не думать о еде, когда ты мышь.

Я собрал волю и стал рыть. О расстоянии постарался забыть — это точно отобьет крохотному тельцу любое желание работать.

К тому же, остался без одежды.

Пообещав, что больше никогда не обернусь мышью, я погрузился в лесную почву.