Ты – Мой Яд

Виталина Дэн, 2023

Дима обычный молодой парень, который трезво смотрел на жизнь. Упорно пробивал себе путь, достигал приземленных целей жадно желая ни в чем не нуждаться и построить свою жизнь лучше, чем была уже когда-то.Лера – красивая, гордая, состоятельная, прожигающая жизнь. Девушка-огненный вихрь, готовая выжечь все на своём пути, оставляя за собой лишь завалы мертвого пепла.Два абсолютно разных человека, которые не должны были пересечься на дороге жизни, но по воле случая судьба сталкивает их лбами. И теперь только им решать, смогут ли они выстоять в схватке характеров или сделают вид, что никогда друг друга не знали …

Глава 5

Снег валил огромными хлопьями засыпая окрестности, когда передо мной разъехались с громоподобным дребезжанием ворота ИК-два, явив с противоположной стороны Серегу на пару с Кумом*(начальником оперативной части данной зоны).

— Здорово, Дрозд! — не глянув на меня, без промедления пожал руку Данил Алексеевич и спешно подтолкнул нас к центральным дверям тюрьмы.

— Чем порадуете? — скосил на него подозрительный взгляд и задержался возле входа, пропуская вперед мужиков.

Стоило мне поинтересоваться, как я безошибочно вычислил, что Серега ощутимо всем телом напрягся, придав своему выражению лица болезненную бледность. Одним неосторожным действием дал понять, что дело труба и пора валить отсюда.

— Что? — сухим без эмоций тоном задал вопрос и прирос к месту. — Какая статья?

— Сто тридцать первая, — первый отозвался Кум, но нелицеприятно я уже смотрел на Серегу, который попросту дернул меня сюда. — Дим, — учтиво продолжил Данил Алексеевич, но я жестко его перебил.

— Ты разве не в курсах, что по этим статьям вопросы не ко мне?! — начал басить в приемке, угрожающе приблизившись на шаг к Сереге.

— Я сам только десять минут назад узнал, Дрозд.

— Дроздов, послушай, — примирительно между нами с Кириленко выставил руку Кум. — Помощь нужна мне. Не сидельцу… — начал пояснять, когда я удивленно перевел глаза на Алексееча.

Только человек вращающийся в определенных кругах может знать кто такой опер следователь и на что он горазд. Начальник зоны стоит на одной ступени с Кумом. Не дай бог к такому попасться под горячую руку. Поломает. Вот, поэтому я никак не мог взять в толк, о чем Кум меня хочет попросить.

— Слушаю, — дал добро коротким кивком головы.

— Ситуация вышла из-под контроля.

Скривился и отвернулся, раздраженно выдыхая накалившейся воздух из легких, зная о том, как разрешаются внутренние разборки.

— Алексееч… — вспыльчиво сбросил капюшон с головы и пробежался пальцами по короткому ежику волос. — Не втягивай меня в это.

— Дрозд, — подступился ко мне командир, — я говорю, надо помочь! Эта не внутренняя грызня. На кой черт, я б тебя тогда вызвал? Но, этот гондон решил прибегнуть к защите со стороны. Он хуй выйдет отсюда раньше срока!

— В чем проблема? — из рук Кума принимаю папку в котором дело заключенного.

— Ничего нового. Как всегда устроили жесткую приемку и выбивали явки. Только вот на следующий день он в КПЗ пошел в полное отрицалово и попросил вызывать именно тебя. После дела Рожнецкого твое имя у многих на слуху, — последнее добавил тише и неопределенно пожал плечами, когда я поднял тяжелый взгляд на командира.

— Что ты от меня хочешь Алексееч?

— Ничего, — он расслабленно усмехнулся. — Ничего кроме того, что ты бы и сам сделал. Поэтому, прошу только об очной ставке с ним.

Коротко кивнул и больше не глядя ни на одного из своих собеседников развернулся и зашагал к допросной в ожидание очередного отморозка.

Лязг холодного металла замка и дверь нараспашку, чтоб пропустить вперед орестанта, предварительно стянув с него обручи*(наручники).

Я сидя за небольшим столом в пустом стандартном для этого места квадратном помещение три на четыре метра, сжимал фильтр губами и забивал терпким вкусом легкие до отказа. Стражи порядка оставили нас наедине и, только тогда я вдавил окурок в стеклянную пепельницу на столе и открыл его дело.

— Садись, — не наградив вниманием, отрывисто бросил ему.

— Трепаться не ваш конек? — хмыкнул он, панибратски выдав осипшим тоном.

Я вскинул голову, в упор натыкаясь на отталкивающий взор бледно-серых бесцветных шаров с залегшими под ними цветными кругами, в коих считывалась гнилая натура. Изменился в лице и одним своим непроницаемым выражением холодных глаз беспрекословно в жесткой форме молча его подчинял себе, очерчивая границы дозволенного.

— Язык прикуси… И, рассказывай! — твердо произнес и вновь равнодушно уткнулся в печатные буквы на листе А-четыре, прикрепленные к скоросшивателю.

— Прошу прощен…

— Ближе к делу!

— Меня развели как лоха, — первое на что начал жалобно давить гнида.

— Да ну? — с подковыркой неприязненно вырвалось из меня. — Как лоха говоришь? — иронично вздернул бровь и продолжал изучающе вчитываться в его дело. — Вот тут написано, что ты Загорский Андрей Васильевич отбываешь срок по сто тридцать первой статье УК РФ. Я ошибаюсь? — только после заданного мной вопроса, исподлобья вонзился в типа напротив.

— Лжедонос, — чуть не процедил мне по слогам, а я в ответ с трудом не заржал.

Вскинул взгляд на потолок, где наш с ним разговор записывала камера видеонаблюдения, зная, что мы в данную минуту на прослушке.

— Лжедонос? — прокатываю на языке фальшивые оправдания трусливого коня. — Значит, ты не изнасиловал и не забил свою девушку до полусмерти?

— Нет! — воскликнул и отрицательно замотал гривой.

Явно было видно, что Загорский был морально подавлен, но только по причине жесткого задержания и физического насилия в стенах данного учреждения. По заданию администрации зэки-активисты сделают что угодно вплоть до насильственного перевода в низшую касту. А статья у него тяжелая. Не приветствуется. Опущенным здесь ему ходить, либо подохнет от чьей-то руки. Но достоверную информацию точно будут выжимать по максимуму и наказывать по полной.

Я теряя терпение, захлопнул белую папку, заставив мужика непроизвольно своими действиями замереть на деревянном стуле.

— Что это значит? — сощурился на меня, вычислив, что план его сорвался.

— Я не возьмусь за это дело, — безэмоционально проговорил и встал из-за стола.

— Не понял? Как это возможно? Ты же правозащитник. Не имеешь права отказаться, если я прошу тебя о помощи?! — то ли вопрос, то ли утверждение. Я мало вникал в суть его разговора со мной.

Я бросил быстрый взгляд в записывающую камеру и головой указал на дверь, чтоб не медля открыли ее. Руки уже во всю зудят, чтоб этой твари самому начистить рожу.

— У меня замес с местными ментами. Мне край, понимаешь ты или нет? Помоги, будь человеком! — поспешно затараторил, заставив охуеть меня от последней его формулировки и с каменным ебальником обернуться к нему.

— Я не ради таких чмырей ишачу как проклятый.

Не должен был переходить на личности, но не смог. Натура у меня такая. Потому, каждый раз и отказываюсь встречаться с такими дядями, заведомо изучив их статью.

— Ты шутишь что ли? — вопрос с застывшей полуулыбкой на тонких разбитых губах. — У меня есть деньги. Ты останешься в шоколаде, я тебе обещаю!

— Я не нуждаюсь в них.

— Ты помог Рожнецкому! Вдвое скостил ему срок! — Загорский отчаянно рыкнул, корпусом подавшись ко мне. — А на нем числиться убийство!

— Только суд его оправдал! Пересмотрел дело и присудил легкую меру пресечении в колонии-поселения, — нагло усмехнулся ему в глаза. — Он убил прокурора, который изнасиловал его несовершеннолетнего сына! Такую же мразь, как и ты, которая считает, что имеет право надругаться над женщинами. Не ищи выход. Его для тебя нет! Не отмажешься.

— Я под давлением говорил то, что от меня хотели! — орет мне в лицо, брызжа слюной в тот момент, когда конвой забегает в допросную и решительно заламывает лапы ему. — Слышишь?!

— Показания не соответствующие действительности, сыграли против тебя! Чем дольше ты будешь тянуть эту лямку, тем сильнее будет затягиваться поводок на твоей шее здесь! В первые дни задержания в ходе допроса складывается основное обвинение против тебя. Ты в свою очередь подписался под каждым своим словом. Открестится от этого уже невозможно. Суд признал тебя виновным. Дал за изнасилование с применением тяжкого вреда здоровью шесть лет! Получил срок, теперь отсиди его так же достойно, как посмел издеваться над тем, кто слабее тебя. Это не КПЗ. Ты что-то попутал. Это ИК! Добро пожаловать домой! — цинично заключил, вызывая в оппоненте зловещий огонь в глазах вкупе с неуемной ненавистью к себе.

Краем уха разобрал оправдывающиеся слова Сереги, когда тот под руку вывел меня из допросной, но я с мертвым оттенком в застилающих кровью глазах, грубо швырнул в него папку и не глядя миновал Алексееча. Не оборачиваясь пошел прочь, торопливо покидая пределы исправительного лагеря.

***

В час ночи все еще находившись в сервисе, я чинил тачку под льющийся рев рока из колонок, в которых разрывающие тяжелые биты напрочь засоряли мозги и сдували подбитым ветром в небытие. После сегодняшнего инцидента в ИК до сих пор башка совсем дурная и, отказывалась здраво мыслить. Вследствие чего, решил, что сидеть мне все оставшееся время до утра в СТО, иначе, не ровен час я сорву все тормоза и рвану на трассу, чтоб круг за кругом в скоростном режиме нестись за стрелкой на спидометре, снова вышибая из себя все дерьмо.

Вполне возможно, поэтому я не заметил чужого присутствия рядом с собой, когда на подкатной платформе для ремонта автомобилей лежал под тачкой и бездумно ковырялся в ходовке, полностью доверившись своим рукам. Но, один удар по крыше машины вибрацией отскочив в меня, вынудил сморгнуть безрадостную пелену с глаз, оклематься и лениво выкатиться из-под мерса, чтобы в следующую секунду столкнуться с надменным взглядом малахитовых глаз, которые с удовольствием принялись расщеплять меня.

Воздух вспарываемый жилы накаляется с каждой секундой, отправляя сердце вскачь, а музло остро барабанит по вискам оглушительно стирая словесную грань между друг другом.

И что в этой дряни такого, от чего заставляет замедлить бег времени и безропотно как слуга остановить на ней свой взгляд?

Хороша? И не медля внутренний голос отзывается — Бесспорно!

На репите гоняю в мыслях, что сейчас она источает совершенно иной аромат нежели с утра. Запах так сильно напоминающий улицу после грозы, шторм у моря, холодный воздух в горах и никакого признака на цветочный или цитрусовый вкус. Одета так же с особым цинизмом в облегающее короткое с длинными рукавами черное платье и в высоких ботфортах выше колен, охуительно подчеркивая только для меня кружевную полоску чулок и просвечивающиеся нижнее белье. Дерзко, вызывающе. С одного оборота поднимая член в грязных рабочих штанах от сочетания черных тряпок на молочной нежной коже и красной помады на похабных полных губах.

Плотно сжимаю свои губы в тонкую линию, не спешив подниматься из выгодного положения, где зачетный ракурс заставляет терять над собой контроль. Но, Мерзавке сверху явно не нравится борзость во взгляде снизу, нагло касающийся запретных ее мест.

Безостановочно о чем-то цедит и в отвращение не отводит глаз от меня. Уж, очень говорящих. Так и читалось, как девчонка лет двадцати трех-двадцати пяти нуждалась в моей крови.

Ничего не остается сделать, как нехотя встать и лениво пройти мимо витражных зеркал, которые служили дополнением интерьера в сервисе, к пульту от стереосистемы, чтоб вскоре выключить звук и тотчас пожалеть о своем решение.