Ты – Мой Яд

Виталина Дэн, 2023

Дима обычный молодой парень, который трезво смотрел на жизнь. Упорно пробивал себе путь, достигал приземленных целей жадно желая ни в чем не нуждаться и построить свою жизнь лучше, чем была уже когда-то.Лера – красивая, гордая, состоятельная, прожигающая жизнь. Девушка-огненный вихрь, готовая выжечь все на своём пути, оставляя за собой лишь завалы мертвого пепла.Два абсолютно разных человека, которые не должны были пересечься на дороге жизни, но по воле случая судьба сталкивает их лбами. И теперь только им решать, смогут ли они выстоять в схватке характеров или сделают вид, что никогда друг друга не знали …

Глава 16

— Конечно! — время погодя, глухо отзывается капитан. — Грех не угостить барышню, если просит… — едва слышно усмехается, а я, вслед на его слова, тут же опасливо прищуриваюсь, уже готовый выбить из рук, вытащенную из кармана зимней униформы пачку «Парламента».

— А она, просит! — девчонка отчетливо глумилась над гаишником, скрестив руки на груди.

Не возможно было не заметить её издевательского тона. Хоть, и была явно не трезвая, эта змея внимательно всматривалась в мужика средних лет, игралась, будто, желала наблюдать, как продажный чертила будет выкручиваться из положения, в которое загнала она.

— Ооо-йй-й… — Морозова издает наигранно печальный вздох, сильно переигрывая и, понуро выпаливает первое, что приходит на ум, когда ей протянули сигарету. Надо заметить, сказанное не от большого ума. — Я такую дешевку не курю, — с издёвкой в глазах, демонстративно отхлебывает из горла коньяк. — Да и вообще, я забыла, что с карманными шестёрками никогда не веду диалог! — чуть не поперхнулась пойлом, тихо зло засмеявшись, побуждая нас всех троих напрячься возле идиотки.

— Блядь, заткнись дура! — вплотную подошел и с бешенством в глазах угрожающе прошипел, нависнув над наглой девицей.

— Еще раз нас извините. Мы пойдем, — несуразная скомканная фраза сказанная невзрачным чужим голосом прилетела мне между лопаток.

Молчал, вглядывался в ангельскую внешность с черной насквозь погнившей дьявольской душой, пока она уставилась в упор безразличным взглядом в район моей грудной клетки. Я не развернулся, когда мусора, как крысы расселись в тачке и, по-шустрому свалили от нас. Сразу было ясно, что все последствия в лучшем виде замазаны кем-то сверху, инцидент закрыт и, в данный момент урегулирование неосторожных с нашей стороны действий, нарушивших закон — не требовалось.

— Что ты творишь? — обратился к ней.

— О-о-о! Благоверный объявился! — фыркнула пренебрежительно и ненавистно принялась испепелять взглядом, просверливая между глаз дыру.

Отрешенная. Холодная. Одним словом, снова невыносимая сучара.

— Какого, хуя, ты за мной увязался?

Нет. Она не спрашивает. Сходу едко обвиняет, оставляя после себя привкус кисляка во рту. На каком-то уровне восприятия, что ли, почувствовал её напряжение рядом с собой. Впервые такое ощ⁵утимое и сильное.

Морозова упорно подавляла желание зарядить мне по ебалу, периодически сжимая пальцы в кулак. Иногда, бывает такое, что хватает одного взгляда человеку в глаза, чтоб расшифровать, как он всем своим существом тебя на дух не переносит.

— Я вопрос тебе задал, что ты творишь?!

Неожиданно даже для самого себя, резко вырвал из рук ненормальной коньяк и, что есть сил зашвырнул бутылку на безлюдный, расчищенный от снега асфальтированный тротуар. Звон разбитого на мелкие осколки стекла не отрезвил собственный разум, зато развеселил отбитую на всю башку сумасшедшую искательницу приключений.

— Бе-едный… — ничуть не растерявшись, жалобно тянет, придав своему выражению лица страдальческий вид. — Ты испугался? Да, брось. Это ведь, всего-навсего, детские шалости. Я сейчас не в ресурсе, двигаюсь на своем вайбе.

— Че-е-его? — скривился от услышанного, от зашкаливающей тупости.

— Хоспади! Какой же ты деревенщина… И, из какой ты олух только дыры вылез…

— Ты чё, мне тут втираешь?! — начал неумолимо закипать. — Ты знаешь, человеческий язык? А? Включи уже наконец-то свой мозг, если, он конечно, вообще у тебя существует!

Ответа я не получил, так как, только сейчас еще одно пьяное или закинутое под чем-то недоразумение показалось из машины и опершись руками на водительское место, сверкнуло довольной рожей из салона мерса.

— Ки-и-ис? — шкура с красными глазами, сидевшая на переднем сидение, окликнула пискляво, судя по всему, свою подружку. — А это, что ещё за абориген нарисовался?

— Не заморачивайся, зай! — в тон ей отозвалась Морозова.

— Ну мы как, дальше-то поедим тусить?

— Конечно! Обожди еще минуточку, — захлопнула дверь машины со своей стороны, закрыв прямой обзор на наркоманку.

— Я ей сейчас башку сверну и тебе впридачу.

— А я-я-я, — тянет весело, кося под безмозглую тёлку. — Сейчас, как начну хуячить-феячить и, тебе враз мало места станет. Не нарывайся, а? — очередной срач устраивает между нами.

Резко толкаю девчонку назад к машине, прижимая её тело к холодному металлу своим и, рукой схватив за длину распущенных волос, с силой тяну вниз. С безумной внутри яростью, запрокинул голову чокнутой, чтоб без труда впиться глазами в приоткрытые, поблескивающие влагой, немного пухлые мягкие губы.

— Че палишь? Посасаться хочешь? Увы… Разовая акция прошла.

Изрядно вжался в неё, вышибая весь дух, и медленно заскользил пальцами свободной правой руки по изгибу тонкой шее, спускаясь по кромке джемпера в глубокий вырез между полной груди. Близкое горячее дыхание девицы дьявольски щекотало собственные нервы, обжигало изнутри, а в голове уже давно творилась полная неразбериха.

— Не задирай нос… — на этой полемике кинутой ей в ответ, впиваюсь зубами в мочку уха, и шумно втягиваю в себя женский не назойливый пряно-алкогольный аромат рождественского кекса.

Дыхание перехватывает от ведьмы и её духов, бросает в жар и кружит голову, как мелкий срывающийся снег с ночного звездного небосвода. Очередной новый запах, словно, каждый отдельный вкус под настроение королевы-ебанутости.

Морозова недовольно со свистом вдохнула в себя воздух и с отвращением всем телом поежилась от соприкосновения со мной.

— Ты попутала? — отклонился и мрачно заглянул в её стеклянные неподвижные зелёные глаза. — Не переигрывай! — сухо высказался.

— Отойди от меня, — процедила чуть ли не по слогам и вцепилась ногтями мне в кисть, с остервинением нещадно раздирая до крови.

— Тебе от этого легче становится? — глазами стреляю на наши руки. — Ты заводишься от грубости? — незримо изменившись, подавлял девчонку одним своим тяжелым взглядом. — Тебе же, именно это нравится? Хочешь, чтоб с тобой жёстко, как с последней тварью? Тебя только так заводит? Нужно унижать и трахать?

— Закрой пасть, сука! — шипением обрывает и пытается вырваться из крепкого захвата, вкладывая всю свою агрессию, ненависть, бьет рукой в плечо. — Всё что связано с тобой, мне не может нравится! Ты не вызываешь у меня ничего кроме отвращения!

— Да ты что? — злобно насмехаясь, наигранно удивился. — Извини дорогая, но, не верю… Помнится мне, что ты пару недель назад пела ту же песню, а после всего так гро-оо-омко орала и кончала на мой член. Раз за разом. Снова и сновааа, — развязно глумился над лживой фантазёркой.

Я даже среагировать не успел, как мне прилетел увесистый звонкий удар по лицу. Эта сука снова влепила мне пощечину.

— Ты умоешься кровавыми слезами, я тебе гарантирую это! — с омерзением выплюнула банальное обещание.

После удара, силуэт девчонки крошится на мелкие части и вата забивается в ушах. Стремительно вскинул руку и неимоверно больно сжал её горло. Верил и знал, что больно, но она и глазом не моргнула, снова всё сносила, как должное, демонстрируя, какая сильная, крутая, что хуй кто её сможет сломать. Я вообще с трудом понимал, какого черта продолжаю таскаться за этой бешеной гадиной.

Драть хочется во все щели? Так, она не последняя тёлка в этом городе и дырка у неё не золотая.

— Слышь, ты, животное? — с расстановкой тихо говорю. — Я тебя разве не предупреждал прошлый раз, чтоб руками не махала? — смерил невменяемым взглядом. — Я не хороший мальчик, который будет хавать твое дерьмо, терпеть ебанутые заскоки и, с жадностью заглядывать тебе в рот. Ударила? Значит, при любом раскладе получишь в ответ. Как? Я сам буду решать. Но, во всех случаях тебе будет больно и неприятно! Ты усекла меня? — взял за шкирку и хорошо встряхнул, в желание вставить ей мозги на место. — Я буду обращаться с тобой так, как захочу, как исключительно ты заслужила!

— Хотеть не вредно, ублюдок! Я тоже хочу, чтоб ты мне отлизал! — и мгновенно захохотала на всю округу, выпуская пар изо рта.

— Знаешь, что я понял? — всерьез чётко выговорил. — Ты годна только для того чтобы рот пошире раскрывать и член мой глубже заглатывать.

— Вот, поэтому, я вас одноклеточных дебилов и ненавижу. Вы — тупое стадо думаете только о своих хуях, которые суете без разбора каждой кто ноги раздвинет и мокрой пиздой поманит. Дегенераты, которые только и может мыслить членом. Ваши мозги на уровне ширинки, — оскорбляет, пытаясь сделать больнее.

Отрезвляет. Отравляет. Выворачивает наизнанку.

— Что у тебя за тупое восприятие мира? Какая же ты всё-таки, овца, Лер…

— Петушня! — отбивает, совсем не подумав.

Тьма сгустилась в глазах, совершенно размывая картинку перед собой.

— Ты совсем охуел?! — дико заорала она, когда я, с равнодушной гримасой собрал копну волос на затылке и поволок её к своей открытой на ходу заведенной бэхе. — Да, отъебись же ты от меня! Исчезни! Как ты не поймешь, что меня от тебя воротит?!

— Я разве не сказал, что ты будешь за каждое слово и действие отвечать?! Цитируя тебя, я — одноклеточный баран везу выебать тебя.

— Да кто ты мать твою?! С чего ты решил, что вообще имеешь право мне указывать? — яростно упиралась, отчаянно сопротивлялась, замахивалась ногами и силилась поставить подножку, ударяя руками куда придётся. — За что?! — громко взвыла, будто не мне, а обращалась к кому-то сверху. — За что, он мне?! — продолжала бесноваться. — За твое отсутствие я успела по рукам пойти! — на одном загнанном дыхание ляпает, когда затолкал в машину, безэмоционально отбиваясь от ее рук и ног, пытаясь закрыть дверь.

— Значит, одним больше членом — одним меньше. Разницы не почувствуешь, — не узнал свой серый неживой голос.

Решительно с её стороны хлопнул дверцей и размашистым уверенным шагом пошёл к водительскому месту, оставив, мерин девчонки с обдолбанной шкурой внутри на пустой дороге.