Не доверяя даже сердцу

Вирджиния Царь (2025)

Она привыкла прятать чувства и строить вокруг себя стены. После всего, что с ней произошло, это стало единственным способом выжить. Воспоминания о прошлом терзают её, а будущее пугает своей неопределённостью. Она скрывает тайны, которые могут разрушить всё, если выйдут наружу. Он скрывает за обаянием и уверенностью свои страхи и боль. Его тайны, тщательно охраняемые, могут разрушить всё, что они так стараются построить вместе. Ему сложно доверять, но ещё сложнее отпустить её. Когда на кону любовь, они оба вынуждены столкнуться с выбором: бросить вызов обществу, собственным страхам и внутренним демонам или позволить всему разрушиться. Это история о сильных эмоциях, непростых решениях и борьбе за право на счастье. История о том, что настоящая любовь — это не всегда лёгкий путь, но он того стоит.

ГЛАВА 7 Долгожданная встреча

Проезжая по улицам города, где осталось столько воспоминаний, я старалась видеть не только плохое. В голове всплывали образы наших с родителями прогулок по уютным скверам, праздников в кафе и ресторанах, посещений любимого кинотеатра. Я вспомнила, как папа водил меня в арт-галереи, а мама — на музыкальные концерты. Она всегда говорила, что только у меня из всех трех сестер была такая же страсть к музыке, как и у неё.

Мама и папа были так счастливы вместе, что порой казалось, будто мама светится от радости. Папа не только поддерживал её мечты, но и помог завершить обучение в сфере дизайна, что стало фундаментом для создания их успешной фирмы. Их общее стремление и взаимная поддержка привели к быстрому росту компании и её широкой известности.

Но дизайн был не единственной страстью мамы — она безумно любила музыку. Папа разделял её увлечение и однажды, на день рождения, преподнёс ей роскошный чёрный рояль.

Мне было всего пять лет, когда мы с мамой играли на нём простые мелодии. Я всё ещё помню, как папа украдкой наблюдал за нами, стоя в дверном проёме, с теплотой и гордостью в глазах.

Неожиданно мои размышления прервал Джорджи. Он, будто почувствовав накатившую на меня грусть, осторожно положил свою маленькую ручку в мою ладонь. Этот жест согрел меня. Джорджи был удивительно чутким ребёнком. Несмотря на свой юный возраст, он казался невероятно понимающим и всегда улавливал мои эмоции, даже когда я старалась их скрыть.

— Мамочка, ты расстроена? — с тревогой в голосе спросил он.

— Всё хорошо, милый! Я просто вспомнила твоих бабушку и дедушку, — ответила я, стараясь улыбнуться.

— Не грусти, мама, пожалуйста, — Джорджи посмотрел на меня своими большими глазами, в которых светилась искренняя забота.

— Да, милый, не буду, — я сжала его ручку, чувствуя, как в груди потихоньку отступает тревога. — У меня для тебя хорошие новости. Сейчас я познакомлю тебя с твоей тётей.

— Тётей? — удивлённо переспросил он.

— Да, она моя родная сестра, а твоя тётя!

— Она добрая? — тут же спросил Джорджи, явно пытаясь представить, кто эта новая, важная фигура в его жизни.

— Очень добрая! Она очаровательная, ты её сразу полюбишь, а она — тебя.

Джорджи замолчал, обдумывая услышанное, и тоже словно погрузился в свои мысли.

Такси остановилось прямо у входа в ресторан, который за пять лет ничуть не изменился. Мы выбрали столик в центре зала и стали ждать. В груди нарастала дрожь, сердце стучало, как барабанная дробь, предвещая встречу, которая была долгожданной и пугающей одновременно.

Через несколько томительных минут ожидания в дверях появилась знакомая фигура. Ана мгновенно отыскала меня взглядом. Её глаза тут же заблестели, словно слёзы готовы были вырваться наружу, а губы дрогнули, складываясь в слабую улыбку. Она выглядела точно так же, как я её помнила: хрупкая фигура, осиная талия, длинные ноги и тёмные волнистые волосы, переливающиеся при свете. Её светлая кожа с лёгким румянцем на щеках лишь подчёркивала глубину её зелёно-голубых глаз — тех самых, что она унаследовала от нашего отца. Глаза, полные трепета, смотрели на меня так, будто все эти годы и всё, что я сделала, не имели значения. От этого взгляда моё сердце сжалось.

— Адель! — вскрикнула она, подбежав ко мне и заключив в родные объятия.

Мы стояли так долго, не в силах отпустить друг друга. Слёзы текли по нашим щекам, и я боялась нарушить этот момент, словно стоило отпустить её хотя бы на мгновение, и она вновь исчезнет из моей жизни на долгие пять лет.

— Я так скучала! — сквозь слёзы прошептала я. — Прости меня, дорогая, я… — слова застряли в горле, и я лишь всхлипывала, не в силах продолжить.

— Я тоже скучала! — Ана крепче прижала меня к себе, как будто хотела наверстать всё упущенное время. Её объятия были такими сильными, что мне показалось, воздух вот-вот выйдет из лёгких.

Наконец, я немного отодвинулась и представила ей Джорджи, который застенчиво сидел на стульчике и наблюдал за нами.

— Ана, познакомься, это мой сын Джорджи, — сказала я, с гордостью показывая на своего маленького мальчика.

— Боже мой, привет, Джорджи! Я так рада наконец познакомиться с тобой! Я столько лет представляла нашу встречу! — Ана говорила дрожащим от волнения голосом, её глаза излучали любовь и нежность. Она смотрела на него с теплом, но не спешила приблизиться, будто боялась испугать.

— Я тоже рад! — Джорджи без колебаний подошёл к ней и обнял, будто почувствовал в ней родного человека.

— Ты такой большой! Сколько тебе лет?

— Четыре! — гордо ответил Джорджи, показывая четыре пальца.

— С ума сойти! Совсем взрослый, — с улыбкой ответила ему Ана, нежно проведя рукой по его мягким волосам. Её прикосновение было осторожным, как будто она боялась нарушить этот момент.

Джорджи в знак согласия кивнул.

— Мне так не верится, что ты здесь прямо передо мной, да ещё и Джорджи… Я будто не могу осознать всё это! — в глазах Аны горел огонь, и они были наполнены счастьем. Она смотрела на нас двоих с такой любовью, что я стала себя корить за эту разлуку ещё сильнее. Если это вообще было возможно.

— Я тоже, дорогая! Все эти пять лет я представляла себе нашу встречу, и прости, что затянула её так надолго. Мне было слишком тяжело вернуться. Я так хочу, чтобы всё это осталось в прошлом и чтобы мы снова могли быть семьей, как раньше, — слёзы, которые я так долго сдерживала, снова потекли по щекам, словно броня, защищавшая меня все эти годы, дала трещину. В этот момент я позволила себе быть слабой, ведь передо мной был человек, которому я доверяла как никому другому, человек, которого я любила так сильно. Она была моей семьей и принимала меня со всеми моими слабостями.

Ана нежно вытерла слёзы с моих щёк.

— Я всё понимаю, милая. Может быть, я и хотела быть рядом и поддерживать тебя, но это твоя жизнь, и я просто рада, что теперь ты здесь. А ещё тебе стоит пойти умыться, вся тушь растеклась по щекам, — с мягкой улыбкой намекнула Ана.

— Ой, хорошо, — смущённо шмыгнув носом и пытаясь утереться тыльной стороной ладони, заулыбалась я. — Джорджи, побудешь с тётей Аной? — сын сразу же согласно кивнул в ответ.

— Как непривычно это звучит, — радостно воскликнула Ана. — Иди, не переживай за нас. За пять минут ничего не случится. — Казалось, Ана вот-вот взорвётся от счастья, как пиньята, усыпая ресторан конфетами и блестками.

Я быстро зашагала к туалету, стараясь не терять ни минуты в этот важный вечер. Холодная вода остудила распухшие щеки и помогла мне немного успокоиться, хотя мысли продолжали путаться. Мне хотелось сказать столько всего младшей сестре. Стерев остатки макияжа и стараясь не обращать внимания на покрасневшие от слёз глаза, я поспешила вернуться к сыну и сестре.

Я резко оттолкнула дверь и, поспешно шагнув в неосвещённый коридор, врезалась во что-то твёрдое. Удар пришёлся прямо в щёку, и боль моментально вспыхнула под глазом, словно я натолкнулась на каменную стену. Отшатнувшись, я шагнула назад, но в этот момент дверь с громким стуком отскочила от стены и врезалась мне в лицо. Удар пришёлся прямо в висок. Мгновенно я почувствовала, как всё вокруг покачивается, и перед глазами вспыхнули яркие звёздочки, и я на секунду потеряла сознание. Сильные руки подхватили меня в момент, когда ноги отказались держать. Я обвалилась на чей-то крепкий торс.

Опомнившись, я попыталась отстраниться, держась за голову и стараясь разглядеть, кто передо мной, но зрение всё ещё было размытым.

— Вы в порядке? — человек передо мной сделал шаг вперёд, и его лицо стало различимым в тусклом свете, который исходил из туалетной комнаты. Голубые глаза, которые выражали смесь недоверия и испуга, внимательно изучали меня.

Осознание накатывало медленно, словно сквозь плотный туман. Лицо передо мной было знакомым, но из-за темноты, всё ещё затуманивавшей мой взгляд, я не могла понять, кто это. Я закрыла глаза и слегка потрясла головой, чтобы прояснить сознание. Когда я снова открыла веки, передо мной стоял Мистер Бэдфорд. Его лицо было напряжённым, а взгляд полон беспокойства, он ждал, когда я, наконец, приду в себя. Несколько секунд мне потребовалось, чтобы собраться с мыслями и найти силы произнести хоть слово.

— Даже не знаю, — с трудом произнесла я, чувствуя, как голова продолжает кружиться.

— Вам нужна помощь врача? — спросил Мистер Бэдфорд, его голос стал более настойчивым.

— Думаю, нет, я… мне нужно немного времени прийти в себя, — я вернулась в туалетную комнату и открыла кран с холодной водой, пытаясь охладить горящую щеку.

— Болит? — он прошёл внутрь женского туалета.

— Немного, — тихо ответила я, ощущая, как боль пульсирует под кожей, и скользнула взглядом по его отражению в зеркале.

— Вам нужно приложить лёд, — сказал он, коротким жестом указывая следовать за ним. Я послушно зашагала рядом, стараясь не отставать, хотя каждый шаг отдавался пульсирующей болью. Я смотрела, как он просит официантку принести лёд, и не могла отделаться от ощущения, что его беспокойство было искренним.

Вскоре официантка принесла чашку со льдом. Я аккуратно приложила её к щеке, и боль начала постепенно утихать. Мужчина стоял рядом, наблюдая за мной с лёгким напряжением на лице.

— Вам лучше? — спросил он, голос его был уже менее строгим.

— Да, спасибо. Это действительно помогает, — ответила я, стараясь избежать неловкости. — Я буду в порядке, спасибо за вашу помощь, — добавила я, желая поскорее вернуться к родным и оставить эту ситуацию позади.

— Вы меня прогоняете? — он приподнял бровь, и хотя уголки его губ слегка изогнулись, улыбка не достигла его глаз.

— Нет! Я не хочу задерживать, — я постаралась говорить уверенно, но его взгляд продолжал беспокойно скользить по моему лицу, будто он пытался найти ответы на свои немые вопросы.

— Хорошего вам вечера, — произнес он, чуть нахмурившись, и кивнул на прощание, прежде чем развернуться и уйти.

Я провела взглядом мужчину, пока он не исчез за дверью, и вернулась к своему столу. Ана была поражена, увидев мою покрасневшую щёку и распухшую губу.

— Что случилось? — её глаза метались по моему лицу, и в них читалась явная обеспокоенность.

— Влетела в парня, когда выходила из туалета. Официанты принесли лёд, — я решила не вдаваться в подробности, пытаясь сохранить спокойствие.

— Ты находишь неприятности на каждом шагу, — с лёгкой долей удивления проговорила сестра.

— Даже не стану спорить, — я усмехнулась, но мгновенно почувствовала боль в губе. Кажется, я действительно была в своей стихии, когда дело касалось мелких неприятностей.

Мы болтали почти три часа, и я заметила, как Джорджи начал зевать и потирать глаза от усталости. Это было трудно принять, но пора было ехать домой. Я не хотела, чтобы этот вечер заканчивался. Столько тем осталось не затронутыми, столько всего не успела рассказать. Один вечер был далеко не достаточен, чтобы вернуть утраченные годы.

— Где вы сейчас живёте? — спросила Ана, и в её голосе звучал нескрываемый интерес.

— У моей подруги. Мы вместе работаем, и она предложила нам временно пожить у неё, пока я не найду отдельное жильё для нас с Джорджи. Она очень хороший человек, — сразу же заулыбалась я, подумав о Кейт.

— Переезжайте ко мне! Я снимаю квартиру недалеко от центра, она очень большая. Живу сейчас одна, и свободных комнат много. Если, конечно, ты хочешь, — Ана потупила взгляд.

— Я была бы счастлива, но не хочу тебя стеснять или мешать твоей личной жизни, — произнесла я, искренне благодарная за предложение, с лёгкой улыбкой всматриваясь в лицо сестры.

— О чём ты говоришь? Я всё время в командировках, квартира пустует. Вы можете заехать ко мне в гости и решить, подходит вам это или нет, — Ана улыбнулась так ярко, что её лицо буквально засветилось от счастья.

Попрощавшись с Аной, мы сели в такси и, абсолютно счастливые, поехали домой к Кейт по ночному Оквуду. Город светился огнями, приковывая взгляд и погружая в задумчивость. Казалось, Оквуд принимал меня гораздо теплее, чем я ожидала. С каждым днём тревога постепенно уходила, и я ощущала, как снова могу дышать свободно.

Когда я вернулась домой и посмотрела на своё отражение в зеркале, я ужаснулась. Я выглядела так, будто меня избили!

Выпив обезболивающее и обессиленно рухнув на кровать, я провалилась в глубокий сон. Но всю ночь меня продолжали мучить те же кошмары, те же страшные сцены, что преследовали меня последние пять лет.

— Мама, мааа, — тонкий голосок и маленькая ручка, которая легонько тянула меня за плечо, вывели меня из дремоты.

— Что такое? Джорджи, что случилось? — слабый свет ночника едва освещал его бледное личико.

— Мне страшно! Можно я посплю с тобой? — Джорджи, похмыкивая, прижался ко мне.

— Конечно. Давай быстрее под одеяло, — я прижала сына к себе и укрыла нас.

В тёплых объятиях мы быстро заснули и проспали до самого утра, как будто вся темнота осталась за дверью, не решаясь больше нарушить наш сон.