Прикованная к дому

Виктория Свободина, 2019

Каково это – быть прикованной к дому? Не условно, в качестве домохозяйки, а в буквальном смысле. Причем функции будут в чем-то схожи – хранительница дома. На самом деле, это ужасно, особенно с учетом того, что ты бесплотный призрак коварно убитой невинной девушки. Но однажды один случайный наглый живой гость все меняет. Мне подарена новая жизнь, но обязанности прежние, и я все такая же пленница, однако теперь, когда я снова жива, надо что-то кушать, чтобы вновь не умереть. В моем доме есть телепорт в другие миры, почему бы на этом не заработать? Решено! Открываю гостиницу.

Глава 3

В первый раз это случилось, когда я наблюдала за играющими на улице мальчишками. Видимо, у них завязался спор о храбрости, и они стали друг друга подталкивать к забору моего дома, но сами же потом отбегали. Потом явно соревновались между собой, кто подойдет ближе к калитке. И тут один из мальчишек поднял руку, указал на окно, из которого я подглядываю, и что-то произнес, после чего все мальчишки дружно заорали на всю улицу и убежали. Получается, они меня увидели. Что еще может быть страшного в окне, не представляю.

Второй раз был, когда я в очередной раз, пролетая по дому «задела» одну давно отвалившуюся старую деревяшку, она двинулась, мне это не померещилось. Потом пробовала еще много раз двигать предметы, но ничего не выходило.

Третий раз получился немного забавным. В доме наконец-то появился гость. Молодой щупленький мужчина с камерой наперевес. Как я понимаю, как раз искатель острых ощущений и всего мистического. Пришел ночью, в полнолуние. Надев какие-то странные наушники с антенками и вооружившись постоянно мерно пищащим прибором, похожим на рацию, он стал крадучись пробираться по дому. На голове фонарик, на шее фотоаппарат. Ни разу прибор гостя не запищал громче при моем приближении.

Вот, мужчина принялся снимать бальную залу. А мне что, жалко, что ли? Позирую. Отснял. Решил посмотреть снимки на небольшом экране фотоаппарата. Мне тоже любопытно, потому парю над плечом гостя. Первое же фото, и мужчина изумленно выдыхает. На фотографии на фоне окна виден темный размытый женский силуэт.

— Не очень вышло. Я какая-то мутная и вообще полноватая.

Мой визитер визжал, как девчонка, а ноги как быстро уносил! С изумлением глядя вслед гостю, осознала, что, скорее всего, он меня услышал. Но как?

С тех пор догадалась, что моя сила в качестве привидения растет. Вновь пыталась тренироваться, как-то воздействовать на материальный мир, и иногда даже получалось, но бессистемно. То есть от моей воли тут мало что зависело. Поняла, что нужно набраться терпения и ждать. Нежить стало чуточку интереснее.

К сожалению, тот щуплый мистик так больше и не объявился, даже других охотников за потусторонним не пришло. Неужели нигде не было опубликовано мое призрачное фото? А жаль. Я надеялась стать популярным мистическим объектом. Просто чтобы нескучно было. Года, проводимые в одиночестве и бездействии — вот самое страшное.

И вновь все вернулось в прежнюю колею. С нетерпением ждала любого события, и, наконец, спустя годы оно произошло. В дом нагрянули строители. Звучит слово реставрация. Я радуюсь. Нет, я просто счастлива. Люди в доме! Столько всего интересного.

Правда, радость моя длилась недолго. В качестве привидения я стала сильнее, но вот контролировать себя я не научилась. Строители начали вздрагивать каждый раз, когда у них что-то падало без видимых на то причин. С приходом темноты стремились закончить поскорее работу. Иногда я кому-то, похоже, мерещилась.

Работы закончились в момент, когда один из рабочих упал с крыши, повредив себе голову и сломав ногу. Честное слово, это не я — я мирное привидение, да и нет мне хода на крышу. Неуклюжесть или халатность рабочего списали на меня. Строители дружно заявили, что здесь работать не будут ни за какие деньги, собрали вещички и уехали. Почему-то новая бригада так и не появилась, а желание реставрировать дом, видимо, у властей отпало, ну или деньгам на реставрацию нашли новое применение. Одно хорошо — кое-что успели немного обновить. Будет, что рассматривать в последующие годы.

И буквально где-то пару лет спустя — новая радость. В дом приехала целая семья — папа, мама и маленькая дочь. В компании с семьей женщина в строгом сером костюме, как я поняла из разговоров, риэлтор. Она ну очень красочно расписывала дом. Точнее потенциальное удачное вложение, если дом снести и на этом месте отстроить новый. Землю, по описаниям риэлтора, власти отдают за сущие копейки и снимают с объекта статус исторического, территория огромная. Чем не удачная покупка?

Такому варианту я тоже обрадовалась. Если дом разрушат до основания, то есть шанс, что я, наконец, освобожусь. Прячусь за углом, чтобы не вспугнуть потенциальных покупателей, но увы. Меня заметила девочка, улыбнулась мне, а затем показала на меня рукой и что-то тихо сказала своей маме. Мама семейства взглянула в мою сторону и, похоже, тоже что-то заметила: во взгляде отразился потусторонний ужас, она схватила своего мужа за руку и потребовала, чтобы тот тоже взглянул на меня, но к этому моменту я уже успела сбежать. Глава семейства отругал его женскую часть за излишнее воображение, и экскурсия продолжилась.

Теперь я еще осторожнее, наблюдаю на расстоянии, но все равно в какой-то момент моя сущность каким-то образом задевает строительную балку, которая с грохотом падает со старой лестницы.

— Это крысы… — успокаивающее произносит риэлтор, но поздно.

Потенциальные покупатели, подхватив своего ребенка, сверкая пятками, уносятся из дома. Риэлтор тяжко вздохнула и погрозила кулаком куда-то в пространство.

— Чтобы в следующий раз не шалил! Мне надо продать этот участок.

Стальная женщина! Нет, я правда в восхищении. Видимо, риэлтор — это такая профессия, где самого черта не боятся, а если уж в придачу к нему дом — в бараний рог любой полтергейста загнут.

Поднялась на второй этаж и с грустью наблюдаю за тем, как семья садится в машину. Девочка на заднем сиденье обернулась, словно что-то почувствовала, нашла меня взглядом и мне помахала. Я помахала в ответ. Машина с визгом сорвалась с места.

Почему-то бесстрашная риэлтор больше не приводила в гости покупателей, да и сама так и не появилась. Такое впечатление, что люди словно забывают о доме. А сейчас и подавно — дом словно испугался, что его могут снести, и, вот вновь долгие годы у нас нет гостей. Люди на улице, проходя мимо, теперь даже головы не поворачивают в сторону участка. То ли я схожу с ума, то ли начинаю чувствовать дом, и мне кажется, что у него есть свое сознание и силы.

В следующий раз гости у нас появились не скоро, а уж обстоятельства для этого были для меня и вовсе странные. Мир начал меняться. Небо вдруг заполыхало алым. Длилось это три дня. Днем небо ярко-алое, ночью темно-алое, вот и вся разница. День не день, и ночь не ночь. Солнца не видно, тьмы как таковой тоже нет. А потом завыли тревожно и громко сирены. Наблюдала за суетой на улице, как люди куда-то поспешно собираются и уезжают. А потом пришли они.

Монстры. Чем-то они были похожи на огромных лысых волков, скрещенных с человеком, вид имели ужасный. Иногда эти твари шли на поводке вместе с людьми в одежде для моего мира не присущей. Может, конечно, за годы моего заточения мода и изменилась, но одежду людей в поселке я видела, а эти люди и их наряды мне показались чужими. Они не ездили на машинах, они передвигались либо пешком, либо верхом на больших ящерах.

После визитов людей и монстров целых домов в округе практически не осталось. Только мой дом остался нетронутым, его попросту не замечали, а я даже начала радоваться, что уже мертва и все эти монстры мне не страшны.

Над разоренным поселком часто пролетали боевые самолеты, но со временем их начало становиться все меньше. Но люди все еще иногда посещали поселок. Я называла их беженцами. Порой группами, порой по одному, усталые, изможденные, они проходили мимо моего дома. Но однажды я заметила, как по улице бежит женщина с ребенком на руках. Издали уже слышался страшный вой волко-монстров. Я видела, как женщина в отчаянии оглядывается и вдруг поворачивается в сторону моего дома. Прятаться. Она побежала прятаться ко мне.

Наблюдаю за тем, как гостья в самом дальнем углу темной комнаты на первом этаже умоляет девочку лет четырех, которую все еще крепко держит на руках, не плакать, чтобы монстры их не услышали. Оставила своих гостей. Не хватало им еще призрака увидеть.

Наблюдаю за улицей. Показались монстры. Их пятеро. Они бредут не торопясь, постоянно принюхиваясь. Самый большой из них, явный лидер, сделал знак головой, и монстры разбрелись по ближайшим разрушенным домам, а сам вожак неспешно направился к моему дому. Вот он уже внутри. Идет медленно, мягко и в верно для себя выбранном направлении — к моим гостьям.

Он в комнате. Женщина заметила его, теперь уже и она плачет, больше не боясь, что ее услышат. Она крепче обнимает девочку и закрывает ей глаза. Монстр торжествующе оскалился, приготовился к прыжку и…

Не знаю, что со мной произошло, но я буквально почувствовала, что материальна. Мой рык был оглушающим. Я остановила монстра в прыжке и словно полностью его сдавила, погрузив в невидимый кокон. Монстр дергался изо всех сил, пытался рвать меня зубами, но кусал только густой воздух.

Все закончилось быстро. Монстр безжизненно повис. Опустила его на пол. С тревогой жду, не появится ли в доме дух убиенной мной твари, но ничего такого не чувствую.

— Спасибо, — произнесено дрожащим голосом позади меня.

Оборачиваюсь. Женщина с ребенком. Совсем о них забыла. Они смотрят на меня, но в их глазах нет страха.

— Оставайтесь в доме сколько нужно, здесь вы в безопасности, — произнесла я, сама не веря в то, что могу говорить, но потом ощущение моей материальности пропало, да и гости явно перестали меня видеть.