Прикованная к дому

Виктория Свободина, 2019

Каково это – быть прикованной к дому? Не условно, в качестве домохозяйки, а в буквальном смысле. Причем функции будут в чем-то схожи – хранительница дома. На самом деле, это ужасно, особенно с учетом того, что ты бесплотный призрак коварно убитой невинной девушки. Но однажды один случайный наглый живой гость все меняет. Мне подарена новая жизнь, но обязанности прежние, и я все такая же пленница, однако теперь, когда я снова жива, надо что-то кушать, чтобы вновь не умереть. В моем доме есть телепорт в другие миры, почему бы на этом не заработать? Решено! Открываю гостиницу.

Глава 1

Вообще, мне не везет с парнями. Все время какая-то ерунда, причин много, то я не нравлюсь, то мне парень не нравится, а если все-таки находится кто-то, с кем есть обоюдный интерес, все равно в итоге я нахожу что-нибудь, из-за чего понимаю, что этот человек не мой вариант. А ведь мне уже девятнадцать лет! А я еще толком даже ни с кем не поцеловалась.

Но этот вариант точно мой. Небывалая удача. Красавец, высокий, умный, атлетически сложенный, обеспеченный, заботливый, добрый, обходительный, обаятельный… список можно продолжать бесконечно. В общем, настоящая девичья греза. Принц на красном бентли. Ему двадцать восемь лет. Сегодня наше уже четвертое свидание! Познакомились на улице. Он подсел ко мне на лавочке в парке, сам завязал разговор, предложил познакомиться. Правда, не знаю, что он во мне нашел — я не роковая красавица, дорогую брендовую одежду не ношу, губы и грудь стандартные, не надутые. Просто обычная девчонка, таких как я в нашем городе полно.

Каждый раз очень волнуюсь. Всегда, когда подхожу к его машине, чувствую, как бешено колотится в груди сердце, а за плечами словно вырастают крылья. Для свидания с ним я надеваю только новое самое красивое платье, которое только смогу найти и купить в магазине, высокие каблуки, делаю идеальный макияж и прическу. Вечером свидание, а утро и день перед ним тщательная подготовка.

У нас еще ничего не было, только за ручку держались, и один раз он меня обнял, поцелуи в щечку на прощание не считаю. Но сегодня на мне красивое красное короткое платье, и, думаю, это случится — наш первый поцелуй. Если он этого не сделает, честное слово, я сама его поцелую.

— О, ты потрясающе выглядишь, и сегодня я прямо-таки угадал с цветом роз, — произнес Антон, после того, как помог мне сесть, а затем сам сел на место водителя. Антон оборачивается назад, протягивает руку и достает с заднего сидения машины большой букет алых роз.

— Спасибо! — счастливо произношу я, принимая цветы, и тянусь к возлюбленному в тайной надежде, что поцелуй в щеку превратится в нечто большее, но Антон после моего скромного чмока сразу отстраняется и включает зажигание.

Машина летит по вечерним дорогам, мы с Антоном весело болтаем, он постоянно делает мне комплименты, а я таю, даже не интересуясь, куда мы едем. Зная моего кавалера, это будет замечательное место, да мне в принципе с ним везде хорошо.

Но как бы ни было хорошо, я все-таки замечаю, что едем мы очень уж долго. Городские дороги уже давно сменились проселочными трассами. Сейчас мы и вовсе едем сквозь темный густой лес.

— Антон, куда мы? — спрашиваю я.

— Это сюрприз. Хочу показать тебе одно особое место.

Ну, сюрприз, так сюрприз, ничего против не имею. Но ехать пришлось действительно долго. Мы приехали в какой-то старый поселок, дома здесь потрепанные, старого типа, с резными наличниками ручной работы, покосившимися заборчиками и высокими деревьями-долгожителями повсюду. Но поселок большой, да и дорога нормальная, асфальтированная, освещена неплохо.

Автомобиль останавливается возле большого каменного здания. Наверное, когда-то это был очень красивый особняк или усадьба какого-то богатого аристократа, сейчас же от былой красоты мало что осталось. Окна, большая их часть, выбиты, некоторые заложены кирпичом. Штукатурка во многих местах откололась. Просто старый, постепенно крошащийся и разваливающийся дом, тонущий в заросшем саду. Грустное зрелище.

— Мы сюда так долго ехали? Не понимаю, зачем.

— Давно хотел показать тебе этот старинный особняк. Я интересуюсь историей. Для своих лет он очень хорошо сохранился. Жители не растащили его по частям только благодаря тому, что моя семья давно присматривает за этим домом, наняв охранника среди местных. Наше наследие должно сохраняться. Возможно, когда-нибудь мои дети или внуки захотят его выкупить и отреставрировать. У меня на это нет времени. Если только в старости… дом слишком далеко от города. А пока хочу устроить тебе маленькое приключение. Говорят, в этом доме водятся привидения. Думаю, такого свидания у тебя еще не было. Экскурсия по старинному ночному дому. Сделаем мистическую фотосессию.

Антон достает из бардачка фонарики и фотоаппарат. Мне хочется некрасиво ругаться, и я ругаюсь, но только про себя. Ну куда мне сейчас в моем коротком обтягивающем платье и на высоких каблуках лазить по развалинам? Конечно, у всех свои причуды, но Антон мог бы и предупредить, я бы кроссовки и джинсы надела. Но ладно, теперь уже поздно.

С неохотой выбираюсь из светлого уютного салона в ночь, кормить комаров. Конечно, как-то все подозрительно, но Антону я верю, мы уже не раз оставались наедине, если бы он хотел сделать что-то плохое, он бы уже сделал. Возможностей была уйма.

Вот уже и приятный момент. Антон крепко держит меня, прижимая к себе, и чуть ли не несет по неровной каменной дорожке к дому, чтобы я не споткнулась и не упала. Ощущения захватывающие. На высокое крыльцо кавалер меня буквально закинул, поскольку от лестницы уже ничего не осталось, потом он взобрался сам и там, у парадного входа, зияющего чернотой, он сделал со мной первый снимок, проверил экран.

— Привидений пока не замечено, — весело произнес Антон. — Только одна красавица в красном сексуальном платье.

После еще пары снимков Антон уверенно направился внутрь дома, так уверенно, словно бывал здесь не раз, я же наоборот, тщательно освещая фонариком себе путь, еле-еле двигаюсь вперед. Честно сказать, страшно. Нет, темноты и привидений я не боюсь, во всякую мистику в принципе не верю, а вот в то, что на меня обвалится потолок или я куда-нибудь провалюсь — очень даже. Но внутри дом выглядит гораздо лучше, чем снаружи, и таким уж развалюхой не кажется. Под ногами скрипит красивый старинный невероятной красоты паркет.

— Давай в холле еще пару снимков, — произносит Антон, направляя на меня фотоаппарат.

Вспышки камеры, я позирую, понемногу расслабляясь. В конце концов, свидание выходит и правда необычное и запоминающееся.

— Пойдем, я покажу тебе бальную комнату, там здорово, — говорит Антон, убирая камеры. — Там сделаем еще пару фото.

Бальная зала действительно восхищает. Как раз, когда мы вошли, луна вышла из-за облаков, осветив окружающее пространство. Когда-то очень красивое помещение, увы, разрушается, на колоннах множество трещин, облетела штукатурка, часть паркета снята, на одной из стен красуется большое граффити, но сохранилась очень красивая роспись потолка. Стены хоть облупились, но еще проглядывает их былое красивое оформление. Внимание сразу привлек рояль. Бедняга лежит в центре зала. Ножек, крышки и клавиш нет, сам музыкальный инструмент выглядит невыразимо грустно, несчастно, одиноко, но в то же время завораживающе.

— Вставай у рояля напротив окна, пока светит луна, должны получиться потрясающие фото, — приказывает Антон. Легко.

Итого мы сфотографировались в зале, в нескольких коридорах, в комнате, когда-то считавшейся спальней, хотя об этом мало что напоминает теперь, а потом Антон привел меня в помещение без окон на первом этаже, причем находящееся прямо в центре дома. Сразу бросились в глаза свечи. Много-много свечей. В первые мгновения жмурюсь. Чувствую, как по лицу расползается улыбка. Антон готовился. Романтические посиделки при свечах.

Но вот глаза привыкают к свету, и я замечаю, что в комнате кроме свечей больше ничего и нет, а в центре, на полу, начертан рисунок мелком. Круги, звезды, узоры… Прямо оккультная пентаграмма какая-то.

— Антон, а что… — произношу я, оборачиваясь к стоящему позади кавалеру, но не договариваю. Мне прилетает чем-то по голове. Мир меркнет.

Из темноты выплываю неохотно, поначалу все плывет, а потом вдруг я понимаю, что вижу все в странном ракурсе, как будто с высоты. Непонимающе гляжу сама на себя, лежащую в центре той самой пентаграммы. На вершинах самой большой звезды, вписанной в круг, ровно по одной горящей свече. Я в неестественной позе, распластана как раз в этой звезде: голова, руки, ноги — это ее лучи.

— Получилось! Получилось! Столько попыток! И вот, наконец!

Антон поднимается с колен. Он сидел рядом с пентаграммой, склонившись над книжкой.

«В чем дело, Антон?!» — хочу крикнуть я, но у меня не получается. Вообще не чувствую своего тела и не могу двинуться. Вот теперь я по-настоящему испугалась. Наблюдаю за тем, как мой возлюбленный подходит к одной из дверей. Вообще, в комнате их всего две: одна, через которую мы входили, другую Антон сейчас открывает, и… из нее льется яркий свет.

— Да, да, да! — радостно кричит Антон. — Наконец-то я могу покинуть этот дурацкий вонючий мирок.

Перед тем, как шагнуть в дверь, Антон вернулся за лежащим в углу фотоаппаратом и сумкой, задержался на мгновение возле меня и…

— Спасибо, Аленка. Ты была милой девочкой, но шансов у тебя не было. Слишком сильная, яркая энергетика, мимо я бы не прошел.

Что значит «была»? Какая энергетика? Во мне поднялась злость. Ну-ка стой! Мне нужны объяснения! Силой воли, бешеным желанием заставила себя устремиться вперед и вниз. Получилось, да еще как быстро! На невероятной скорости, словно лечу, я бросилась на Антона в порыве остановить, не дать ему войти в ту странную дверь, но… ничего не вышло. Я пролетела сквозь него и затормозила, в то время как он сам даже не почесался.

Дверь за спиной Антона закрывается с громким хлопком. Я остаюсь наедине с… собой, той собой, что сейчас лежит в пентаграмме.