Затерянные души

Александр Литвинов, 2023

Группа молодых друзей на выходные приезжает в старый, заброшенный дом. Но оказалось, что дом не такой уж и заброшенный, что он полон призраков и духов, которым нужен живой хозяин дома. Веселые и драматичные события во многом поменяли их отношения друг с другом, к себе, жизни.

Здесь не бывает паводков и бурь.

И света яркого, искрящегося нет.

За вехами эпох свою лазурь

Скрывает небо от меня во вне.

Здесь так уютно в сумрачной тиши —

Как в материнской находясь утробе.

Всё прах: рождение и жизнь души;

Всё тленно под надежной крышкой гроба.

Глава первая. Незваные, но ожидаемые

Моё окружение подбиралось веками из душ людей, которые когда-то жили и умерли здесь. Или из тех, кто заблудился да так и остался тут до смерти. Были и такие, кто бежал от мирской суеты, тяготился неустроенностью в работе, семье, отношениях, жизни, в конце-концов.

За триста лет мой Дом не один раз перестраивался. И мне, духу Дома, пришло время подлатать свое пристанище. Устал всех навечно успокаивать, а теперь захотелось повеселиться. Времени на спячку прошло всего ничего — лет семьдесят, да и кадры можно обновить. Кого же заманить для творческой дегустации?

Я хлопнул входной дверью так сильно, что все помощники враз собрались в гостиной. — Явитесь образами осязаемыми, духи Дома. Хочу увидеть ваши чувства на лицах, гардеробы на телах. В соответствии с веяниями времени.

Сидячие места вокруг большого стола постепенно заполнились фигурами. На почетном месте восседала пышная дама в элегантном сером костюме с кружевным жабо, прикрепленным к белоснежной блузке брошью с рубином.

— Не очень ли вызывающе и не слишком ли откровенный намек, мадам, кем ты там сегодня будешь? — спросил я Залу, духа гостиной комнаты.

— Сориентируюсь по прибытию незваных гостей, уважаемый дух Дома. Впервой, что ли?

— Надеюсь, что твой опыт подскажет остальным духам, как действовать.

Я переводил взгляд с одного помощника на другого и отмечал разнообразие костюмов и аксессуаров к ним, отображающие все эпохи, которые пережил Дом. Мой взгляд остановился на духах спальной комнаты Оступившейся Деве и Дилентантствующем Лямуре. И не случайно. Тела, в которых они находились, были прекрасны. Но и только. Глядя на них можно бесконечно любоваться ими, не пробуждая иных желаний.

— Детки, — обратился я к ним, — а погорячее ничего нет для вызова бури эмоций?

— Весь архив тел перешёл в другое молекулярное состояние, босс. Но мы понятливые и перенимем соответствующий антураж от незваных гостей.

— Да-да, постарайтесь, голубчики.

По моему плану на закате дня здесь должна появиться группа отдыхающих. Дом должен выглядеть сначала как заброшенный, с проживающей в нем одной старухой, на вид безобидной и не очень седой. Со скрипом, но эту роль взялась исполнить дух Клозетта. Макияж ей не понадобился, а родной гардероб был выше всяких похвал: тёмно-зелёный до пят сарафан с длинными рукавами украшен белоснежным передником, а букли с проседью увенчаны маленьким жёлтым чепчиком.

Остальным служащим Дома указано являться гостям по мере надобности. Я лично проверил состояние постройки. Оказалось, не — ах! За семьдесят лет спячки многое подгнило, обветшало, заросло мхом. Знамо дело, без хозяина Дому никак. А где его взять в такой глуши? Да и сами мы, духи, перестараемся иногда по заманиванию в него возможного домовладельца. Надо сменить тактику, а то придется искать другой дом.

— Не очень усердствуйте нынче, вдруг кто-то из туристов захочет остаться жить, — с этими словами я отправил помощников готовиться к встрече с гостями.

Почти ночь. Только там, куда упало солнце, ещё призрачно отсвечивало, а отдыхающих всё не было. «Хорошо заблудились, молодцы! — радовался я. — Быстрее сон сморит». Издалека послышались тарахтение неведомой техники, хруст ломающихся веток, оживленный, совсем не пугливый говор молодых голосов, вой и скрежет, похожие на музыку. Скоро меж кустов и деревьев замигали огоньки. «Никто не мог ранее добираться сюда на машинах, — удивился я. — Это что произошло за время спячки Дома, что ездят и не страшатся заповедных мест?»

Я наблюдал, как на заросшую поляну перед домом выкатили с натужным рёвом и пробуксовкой три странные машины — квадроциклы, как потом узнал. Шестеро ездоков поскидывали с машин груду свертков, баулов, мешков, всяких приспособлений. Один из парней, деловито осмотрев окрест, насколько позволяла пугающая взгляд темнота, сказал:

— Кажется, мы нашли это место, о котором мне бабка в детстве страхи рассказывала.

Я подивился такому повороту: не такие уж они заблудшие, оказывается. И в отношение Дома у них есть какая-то цель. То что это были пары, несколько успокоило меня — есть где развернуться Дилетанту и Оступившейся.

Парень, который «бабкин», подошёл к своей тарахтелке, раскинул руки, приглашая свою девушку броситься в объятия. Она оказалась очень готовой к этому широкому жесту и прыгнула на руки раньше, чем крикнула: «Держи, Ваня!» Тем и застала его врасплох: Ваня подставил руки, когда она уже провалилась между ними. Девушка же шибко радовалась, суча туфельками по его ногам. Парень наклонился, чтобы помочь ей подняться. Она ухватилась за протянутую руку и рывком повалила его на себя.

Второй, проходя мимо своей машины, бросил:

— Чё сидишь, Ленка: приехали.

— Ты не мог бы помочь? Так высоко… — уже вылезая из машины, попросила она.

— Некогда мне, надо костер соорудить. — Но помог ей сойти на землю. Третий парень, подошедший к ним, предположил:

— Николай, в доме наверняка есть печь и запас дров.

— Темно и место незнакомое. С утра обследуем избу, а там видно будет.

Подбежал Ванька, который уже выкарабкался из-под подруги, сказал:

— Охота, Коля, тебе с палатками возиться? А фонари с аккумуляторами зачем взяли? В дом и только в дом!

— Я всё-таки поставлю палатку, мало ли что.

— Как знаешь, а пока перекусим с дорожки и поставим фонарь.

Ваня установил телескопическую стойку, навесил фонарь, подключил к аккумулятору. В целях экономии заряда отрегулировал яркость. Девушки расстелили на траве скатерку, достали термосы, разложили снедь по тарелкам и чашкам. Коля возился с палаткой, а третий парень подбирал хворост, сучки — всё, чем можно разжечь огонь. Компания уютно расположилась на складных лёгких стульчиках вокруг скатерти.

— Генка, — так звали третьего, — а ты чего не приглашаешь свою девушку? — Послышались лёгкие смешки. — Смотри, замёрзнет — всю ночь отогревать придётся! — И компания залилась неудержимым смехом.

Генка хохотнул пару раз, вроде и не обиделся на товарищей, а так, махнул рукой и, не спеша, пошагал к машине. Заскочил на подножку, довольно грубо выволок наружу девушку, засунул ее под мышку и пристроил за «столом» рядом с собой. Девушка, не мигая, смотрела на него влюбленными глазами, молчала. «Какая неадекватная особа, — заинтересовался я, — пожалуй, с этой парочкой моим помощникам будет меньше всего хлопот».

— Генка, пошли, дом глянем, — предложил Ванька, — кто еще смелый?

— Я! — радостно крикнула его девушка после того, как уже повисла у него на шее и повалила наземь. Ванька вскочил, отряхнулся, недовольно сказал:

— Галочка, твоя экспрессия уместна будет при свете дня. Начни разбирать вещи для постели, а мы с Генкой вдвоем сходим в разведку.

Ванька с Генкой осторожно приблизились к дому. Это был старый заброшенный двухэтажный дом, видимо, как раз тот, про который рассказывала бабка Ваньке. Ребята остановились на крыльце, не решаясь войти. За дверью послышались скрип и шорох.

— Вань, ты ничего не слышал сейчас? — спросил Генка.

— А что ты слышал?

— Мне показалось, что скрипнули половицы, как будто кто-то подошёл к дверям. Ты же говорил, что дом давно заброшенный.

— Я тоже слышал скрип, но в старом доме этому незачем придавать значения. Или ты веришь в привидения?

— Не верю, но предчувствие у меня нехорошее.

— Иди к своей резине, извращенец, — с ухмылкой ответил Ванька, — знал бы, не взял тебя сюда.

— Чё вы какие злые, — обиженно ответил Генка, — мне хорошо с ней и хлопот никаких.

«Опаньки, — обрадовался я, — кажется, есть зацепка для веселых приключений!»

— Скажи, Генка, пока нас никто не слышит, — Ванька твердо положил руку ему на плечо, — в чём дело? Можешь быть уверен, что никому не проболтаюсь. Генка насупился, нехотя выдавил:

— Знаю, что ты не болтун. Боюсь я их. Женщин. Живых.

— Друг, да ты в плену комплексов, — серьёзно сказал Ванька, — твои возвышенные чувства к абстрактной женщине определили твоё отношение к ним.

— Да, Ваня. Я боюсь, что когда повстречаю ту, которую полюблю, то в первый раз, ну, понимаешь, не смогу, не получится у меня ничего с ней и она начнёт презирать меня. Я этого не смогу вынести — ходить всю жизнь с клеймом дамского неудачника.

«Прекрасно! Таких гостей у меня давно не было», — запоминал я.

— После выходных, Генка, я основательно займусь твоим половым воспитанием, — улыбнулся Ванька. — Не робей — всё у тебя получится. Идём?

— Конечно! — обнадеженный таким вниманием, согласился Генка. — Я с тобой теперь хоть куда!

Ребята открыли скрипучую дверь и отпрянули: фонарики выхватили старушку в створе двери, которая смотрела на них, уворачивалась от света. Слегка заслонив рукой глаза, она приветливо затараторила:

— Услышала шум на поляне, пойду, думаю, гляну, что там делается. Только подошла к дверям, а тут и вы. Ой, напугали страшно, ребятки, — старушка перевела дух. Затем чуть вытянула шею к ним, внимательно всмотрелась в их лица: — Вы заблудились и нужен ночлег? Так я завсегда рада нежданным гостям.

«Что ты несешь, дура старая! — начал сердиться я. — А вдруг, этот, повыше который — Ванька — наследник?» Клозетта, услышав моё наставление, сменила тактику:

— А есть парень, похожий на тебя, — ткнула она пальцем в Ваньку, — кажись, Ванькой звать, кажись, наследник он — так его завсегда жду.

— А откуда вы всё знаете, бабушка? Мне про этот дом моя бабка рассказывала всякие ужасти. Про наследство ничего не говорила.

Клозетта внимательно посмотрела на Ваньку, спросила меня: «Так звать его, дух Дома, или обознаться?» — «Зови. И всех его друзей тоже. Да поласковее будь», — наказал я. Старушка расплылась в приветливой улыбке, вслух ответила Ваньке: — И не могла она тебе ничего сказать про наследство. Я тебе всё расскажу. Зови своих спутников в дом, отдохнете, а утром и поговорим.

— Спасибо за приют, бабушка. А как вас звать?

— Клозетта, миленький. Зови друзей, а я пока свет зажгу в доме.

После того, как старушка представилась, Генка улыбнулся в кулак, а когда они возвращались на поляну, сказал:

— Какое имя смешное у старухи. И что-то, Иван, расхотелось мне в дом идти. Но если все пойдут, то и я пойду.

— Тебе с твоей подружкой сам чёрт не страшен, друг. Не обижайся, я искренне.

— Теперь не обижаюсь.

Колька с Ленкой наотрез отказались ночевать в доме. «Всё складывается, как нельзя лучше, — обрадовался я, — компания разделилась сама собой и спектакль должен получиться занятным». Галочка одной рукой схватила Ваньку за руку, второй — обняла его за торс: так, на всякий случай. Генка взял куклу, подмигнул Ивану: мол, ничего не поделаешь. Ваньке послышались неясные шорохи вокруг них, когда они стали приближаться к дому. И вроде бы, как развеяло ветерком их волосы. Но внимание отвлекла Клозетта, встречающая их на крыльце. В некоторых окнах горел свет, а сама старушка стояла на фоне ярко освещенного проема.

— Проходите в дом, гости нежданные, но славные, — пригласила Клозетта, — мы будем рады с вами пообщаться.

«Старая, ты совсем спятила?! Какие «мы»? Какие «пообщаться»? Рано еще о нас говорить!» — рассердился я.

— Вот я и думаю: чего это я ляпнула «мы»? Не обращайте внимания на одинокую женщину в заброшенном доме — мне всегда хочется не чувствовать себя оторванной от общения. Семьдесят лет, молодые люди, как без единой живой души…

«Заткнись! Без крыши над головой оставлю!» — начал беситься я.

— Да тебе, ягодка, больше шестидесяти не дашь, — пропела Галочка, — молодцом держишься, кофеварка!

Клозетту ещё никто так публично, походя, не оскорблял. «Ужо, я вам покажу кофеварку, когда по нужде приспичит», — улыбнулась она и пропустила гостей в дом. Молодежь очутилась в большой комнате.