Муж. Любовник. Чужой

Виктория Дорогова, 2020

Главная героиня Диана оказывается подозреваемой в убийстве, потому что не озвучивает алиби, опасаясь мести мужа и не желая подставить другого мужчину, с которым была во время убийства и которого любит много лет. Следователь, изначально уверенный в виновности героини, меняет о ней мнение, несмотря на то, что героиня открыла ему истинное алиби. В ходе расследования близкие мужчины проявляют себя и свое истинное отношение к Диане: муж вынуждает подписать отказ от ребёнка, а любовник, в конце концов, берёт героиню под свою защиту. Но так ли правдивы их действия? Почему Диана вообще оказалась на месте преступления? Случайность или чей-то план?

Глава 5

Допрос Дианы

Алексей открыл дверь кабинета. Диана вошла. Одетая в светлую кофту да прежние джинсы, она не походила на вчерашнюю соблазнительницу. Поздоровавшись, Диана заправила пару выпавших из хвоста прядей волос за уши, открыв бледное лицо, и робко спросила:

— Андрей Анатольевич, скажите пожалуйста, я ошиблась и Янина умерла своей смертью?

— Здравствуйте, Диана Сергеевна, нет, — ответил Андрей и неожиданно для себя добавил: — к сожалению. Факт насильственной смерти установлен, да вы присаживайтесь.

Он вышел из-за стола, пододвинул Диане стул и одними губами спросил помощника за её спиной:

— Принёс заключение?

Алексей кивнул, протянул результат и нарочито громко спросил:

— Андрей Анатольевич, разрешите идти?

— Но будь на связи. — Андрей положил документ на стол, отошёл к тумбе, щёлкнул тумблером электрочайника: — Что пить будем, Диана Сергеевна?

Диана лишь покачала головой, Андрей выключил чайник, вернулся к столу и устроился в кресле:

— Тогда продолжим. Скажите, в котором часу…

— Хотя, если можно, то чаю, — попросила Диана.

Метнув на неё выразительный взгляд, который Диана проигнорировала, продолжая смотреть перед собой, Андрей вышел из-за стола, вновь включил чайник, звякнул о блюдца чашками, побросал в них ложки.

— Итак, — Андрей поставил чай Диане и кофе себе, — в котором часу Янина пришла на работу тринадцатого?

Отпив, Диана кивком поблагодарила, достала сотовый, включила его после заминки с экраном, но убрала:

— Ах да, забыла совсем. Она звонила на рабочую трубку. Там можно проверить?

— У меня есть список звонков рабочего телефона. — Андрей достал сводку рабочего номера клиники, но Диане не дал: — Так во сколько она звонила?

— Подождите секунду. — Диана полезла рукой в недра сумки, поискала там что-то, взглянула и ответила: — Приблизительно в шестнадцать сорок. — Диана вопросительно смотрела.

— Шестнадцать сорок, — подтвердил Андрей.

Диана довольно кивнула:

— Ну вот. Признаться, я думала, пройдёт минут тридцать, прежде чем она появится, столько обычно ехать от её дома. Но она пришла максимум через пять.

— Почему вы удивились? Какая, в сущности, разница, пять или тридцать минут? — Андрей вглядывался в Диану, но сколько ни старался, не мог увидеть в ней сегодняшней — вчерашнюю. Только голос был прежним, глуховатым и волнующим.

— Вообще никакой. — Диана пожала плечами. — Особенно если учесть, что месяца не прошло с тех пор, как Янина навсегда уезжала.

— С чем было связано её столь внезапное возвращение, не знаете?

— Чужая семья, не хотелось бы об этом, — снова пожала плечами Диана.

— Но всё же, Диана Сергеевна?

— Сказала, не знаю, — отрубила она.

— Ну, хорошо. Что делали, пока её ждали?

— Ничего. — Диана заговорила мягче: — Сверила кассу, налила себе чай, вот, собственно, и всё, что успела.

— Скажите, вы были рады её возвращению?

— Поймите, Андрей Анатольевич, подругами мы никогда не были. По сути, мне всё равно, где она. Любой вариант имеет и плюсы, и минусы.

— Каковы же плюсы её присутствия?

Диана даже не стала думать:

— Я отрабатывала обычную смену, а не по восемь, десять, а то и двенадцать часов, что случалось, когда Янина бывала в отъезде.

— А каковы минусы?

— Как вам объяснить? Понимаете, Янина считала, что любой, кто приходил в клинику, — её пациент, без вопросов, и всех забирала себе. Выдумывала миллион отговорок, даже если люди прямым текстом просились ко мне. Один раз дошло до смешного. Она назвалась моими именем, отчеством, и человек был уверен, что ходит лечиться ко мне, пока в один из отъездов Янины не попал на меня настоящую. Представляете, пришлось мне доказывать, что я — это я. Паспорт пришлось показать. — Диана усмехнулась. Андрей тоже:

— Смотрю, жили вы весело.

— Это не весело, — возразила Диана. — Ну, хорошо у меня — муж, и работаю я больше для собственного удовольствия, а если б на мне держалась семья? Янина — особа не бедная, но откроит копейку у всякого, не задумываясь. Откроила бы.

— Скажите, вы любили её, Диана Сергеевна? — спросил Андрей.

— Я, Андрей Анатольевич, слава богу, нормальной ориентации. Мужчин люблю.

— Вы меня правильно поняли.

Диана вздохнула:

— Вы правы, я её не любила, царствие ей небесное.

— Интересно, за что?

— Не хотелось бы об этом, это моё личное дело. Она была в целом хорошим человеком, думаю, зла никому не делала. У Янины было много подруг, возможно, они охарактеризуют её лучше, чем я.

— А у вас много друзей?

— Нет, совсем нет. — Диана не сдержала ухмылки: — Есть подруга одна, но она живёт в другом городе, и встречаемся мы самое частое раз в год. А последние лет пять того реже.

— Контакты подруги, — сказал Андрей.

— Вы серьёзно? — Диана удивлённо взглянула и открыла в телефоне данные: — Светлана Голубева, пожалуйста.

— С кем же вы общаетесь? — Андрей записал номер с экрана.

— На работе, знаете ли, достаточно общения.

— А по душам? Нужно же хоть иногда поговорить по душам?

— Есть муж. — Диана еле заметно повела плечами.

— С мужем вы делитесь сокровенным? — не поверил Андрей. — В смысле, есть ли у него на это время?

— Про Олега многие думают, что он жёсткий, даже жестокий. Но он разный. Вот пример. Олег решил подарить сыну собаку, занялся выбором и принёс домой вот такусенький, — улыбаясь, Диана сложила руки лодочкой, — комочек. Занимался ей только сам. А вы представляете, сколько забот со щенком? А когда на тренировках выяснилось, что Кузьма лишена не только бойцового, но и элементарного охранного инстинкта, её и в разведение из-за этого не взяли, несмотря на чистейшую родословную, Олег от неё не отказался. Даже подарил специальную шлейку вместо ошейника. Бульдожкам ведь опасно в ошейнике ходить — шея толстая, как голова, ушки маленькие, может сорваться. Разве это не говорит о моём муже другое?

— Да, в таком ракурсе про Олега Петровича мне ничего не известно. То есть с мужем у вас действительно доверительные отношения?

— Действительно.

— Но, по его словам, получается, вы занимались последней пациенткой, а не Янина.

— Не по его, Андрей Анатольевич. А Янины. Зачем она сказала так, я не знаю. Спросите у пациентки той, она скажет. Или это невозможно?

— Почему невозможно? Возможно. — Андрей достал протокол, зачитал: — «Во вторник, тринадцатого апреля меня принимала врач Диана Сергеевна, к которой я записалась по рекомендации своей подруги Галины Фёдоровны Сморчковой». Дата. Подпись. Смотреть будете?

— Не может быть, — поразилась Диана. — По телефону она мне не сказала, что она от Сморчковой, иначе я бы Янине её не отдала.

— Почему?

— Галина Фёдоровна ветеран чего-то там стародавнего, такая, знаете, активная женщина. Дружит со многими, бывшими раньше известными, людьми, часто их направляет ко мне. Но с такими надо быть очень тактичной, чем Янина, увы, не страдала.

— Объясните.

— Понимаете, они в прошлом были, ну, я не знаю, начальниками какого-нибудь местного исполкома. Былое могущество — в прошлом, осталась лишь старость, и большинству из них очень обидно, когда на них смотрят как на простых стариков.

— Свидетельница — никакой не начальник, — заметил Андрей, — а медсестра из местной психушки. Довольно склочная бабка.

— Вот, вот. Я и говорю, что с ними надо быть бережнее.

— Всё это интересно, Диана Сергеевна. Так вы признаётесь, что принимали Иванову в тот вечер?

— Нет, говорю же вам. Раз мне не верите, приведите её, пусть посмотрит и скажет, меня ли она тогда видела.

— Мне пришла в голову эта же мысль, и я показал свидетельнице фотографии. Вас опознали. Вот результат, ознакомьтесь. — Андрей показал протокол. Диана его не взяла:

— Не может быть этого. Могла она ошибиться? Человек старый. Приведите, пусть так посмотрит.

— Не будет иметь процессуальной силы.

— Почему?

— Свидетельница уже видела вас на фотографии. Но не расстраивайтесь раньше времени, Диана Сергеевна. На одних показаниях Ивановой целого обвинения не выстроить. К тому же она поделилась, что весь приём доктор была в медицинских шапочке, маске и очках. Так что без этих аксессуаров опознать вас ей было непросто.

— Но в таких аксессуарах она даже вас за меня примет! — воскликнула Диана.

— Диана Сергеевна, не горячитесь. Никто вас не обвиняет ещё.

— Ещё?! Кого же вы обвинять станете, мне интересно? Иванову эту? Или вахтёршу нашу — тётю Веру? Я не совсем дура, Андрей Анатольевич! Детективы люблю, как вы уже знаете.

— Согласен, Диана Сергеевна, вы не совсем дура… — Андрей запнулся, осознав, что сказал нелепость. — То есть я хотел сказать, по-моему, вы совсем не дура и должны понимать, что только чистосердечное признание может помочь вам. Но желательно его озвучить до того, как всё прояснится под грузом улик. Впрочем, и тогда не поздно. Держите мой номер, звоните в любое время.

Диана убрала в сумку визитную карточку Андрея и откинулась на спинку стула:

— Можно мне закурить?

— Вы курите? — Андрей всерьёз удивился.

— Сигарету дадите — с удовольствием выкурю.

— «Парламент» лёгкий с ментолом годится? — Андрей вынул из кармана запаянную слюдой пачку.

— Более чем. — Диана сдёрнула плёнку с коробки, откинула крышку, достала одну сигарету и поднесла белый фильтр к губам: — И зажигалку.

Андрей потянулся через стол и щёлкнул кремнем. Диана прикурила:

— Куда стряхивать?

— В чашку.

— У вас нет пепельницы?

— Бросаю.

— А-а… — Диана разогнала рукой с сигаретой дымок над столом и выдохнула сизый поток в сторону. Андрей терпеливо смотрел, как она неспешно затягивалась.

— Андрей Анатольевич, где можно вымыть? Терпеть не могу мочёные окурки. — Диана бросила сигарету в остатки чая.

— По коридору до конца, женская уборная.

Диана вышла. Андрей решил, что если она сейчас позвонит кому-либо, номер пробить будет легко, но заметил край телефона в её оставленной на стуле сумке.

— Андрей Анатольевич, — Диана вернулась и поймала его взгляд, — я угодила в престранное положение. Скажите, пожалуйста, сколько у меня осталось времени в роли свидетельницы?

— Улик предостаточно, — ответил Андрей.

— Вы что, предъявляете мне обвинение?

— Вообще это моя обязанность.

— Убила не я, я не лгу… но, скажите, кто может узнать о том, что записано в деле?

— Пока что никто. Адвоката имеете ввиду?

— Понимаете, у меня есть другое алиби, но раскрыть я его не могу.

— Да уж, — Андрей ухмыльнулся, — ваше первое алиби ни к чёрту.

— Понимаете, я не могу и не хочу никого подставлять.

— Ого, закрутили, Диана Сергеевна! Вы не заигрались?

— Мне просто нужно побыть одной и немного подумать.

— С этим вообще без проблем. Могу поместить вас в прекрасную одиночную камеру.

— Мне не до шуток сейчас.

— А я и не шучу, — отрезал Андрей. — Где у меня гарантии, что вы не скроетесь неизвестно куда, используя подставной паспорт, к примеру? Думаю, вашему мужу устроить такое труда не составит.

— Вы не поняли. Олег думает, что я была тогда на работе, и уверен, что я невиновна, в этом, кстати, он прав. Он наймёт адвоката, залог внесёт, но скрываться? Позвольте мне хотя бы до завтра побыть дома?

— За вами будут следить, естественно. — Андрей спохватился, когда слова уже вылетели, но Диана промаха не заметила. — А смысл? Ведь мы всё равно всё узнаем.

— Понимаете, случилась ошибка. Я не виновата, хотя, согласна, по вашим данным, кто, если не я. Позвольте мне подумать до завтра, а там уже предъявляйте своё обвинение.

От слежки ей никуда не скрыться, экспертиза по пальцам ещё не готова, Андрей сказал:

— Ну хорошо. На оформление бумаг ещё нужно время. Но вы точно не сбежите? А то у меня очередное звание накроется.

— Не рановато вам до полковника? — Диана удивлённо взглянула на китель Андрея, погоны которого украшали пары новёхоньких звёзд.

— Разбираетесь в званиях? — удивился Андрей, досадуя, что оставил парадную форму на вешалке. — Ладно. Жду вас завтра. Во сколько вам будет удобно?

— Что вы, что вы! — Она быстро встала: — Как скажете, так и приду.

— В двенадцать нормально?

— Дня? — уточнила Диана.

— Естественно. — Андрей отдал подписанный пропуск и набрал помощника, едва дверь за Дианой закрылась: — Алексей, за Агеевой быстро. Номер учтён? Звони, что будет.

Алексей скоро перезвонил и отчитался, что Диана стоит на крыльце, разговаривает по телефону, и обещал сообщить, как пробьёт, с кем. А Андрей вдруг ощутил беспокойство. Пока Диана сидела здесь и говорила, что не сбежит, он мог бы поклясться, что так и будет. Но стоило ей уйти, он понял — другого варианта, чем скрыться, у неё нет. Этим она подтвердит, что виновна, да, но и уйдёт от ответственности. И где потом её искать?

Ругая себя то наивным, то дураком, Андрей втайне надеялся, что на этот раз ошибается. Алексей позвонил вновь:

— Андрей Анатольевич, её номер молчит. Может, у неё ещё есть симка, кроме той, что указана в деле?

— На мужа её пробей. По фирме его пробегись! Что, всё нужно объяснять?! — вспылил Андрей.

— Да проверил я, все молчат, — виновато ответил Алексей.

— Ладно. Глаз с неё не спускай.

Отключив телефон, Андрей снял очки и сдавил переносицу. В голове стучало одно — помощник Диану упустит, неизвестно как, но упустит. Она и на сроки любые согласилась, ей бы только выйти отсюда. Андрей достал сигарету, телефон зазвонил.

— Да? — рявкнул Андрей, не взглянув, кто набирает.

— Любимый? — раздался голос Алёны. — Ты до скольких сегодня? И что приготовить на ужин?

— А, это ты. — Андрей постарался скрыть раздражение, не хватало нотаций жены. — Не знаю, может быть, поздно. Приготовь что-нибудь.

— У тебя что, проблемы? — участливо спросила Алёна.

— Надеюсь, что нет, — ответил Андрей, мысленно послав жене типун на язык.

— Тогда я приготовлю креветки и салат с кедровыми орешками. Или тебе чего-то другого хочется? Ты мне только скажи, я в магазин успеваю съездить.

— Креветки с орешками будет чудесно. Алёна, извини, звонок на второй линии. — Андрей отключился.

Звонка, конечно, никакого не было. Предчувствие не отпускало. Экран вывел входящий помощника. Андрей нажал на «приём» и поднёс телефон к уху.

— Андрей Анатольевич, — сказал Алексей таким глухим тоном, что мог бы не продолжать, — она ушла.

Андрей глубоко вдохнул и закрыл глаза:

— У меня голова сейчас лопнет. Как?

— Зашла в солярий. Я встал у входа. Подождал минут двадцать, тоже зашёл. Администратор меня успокоила, сказала, что девушка оплатила пятнадцать минут и вот-вот должна выйти. Мы подождали ещё, никто не выходил. Тогда я приказал открыть кабинку. Там ни её, ни одежды, окно только открыто. Оно на другую сторону выходило, в кусты.

— Лёша, ты что, блин, в солярии никогда не загорал, что ли?!

— Нет, а что? — изумился помощник.

— Да с такой, как у неё, бледной кожей она через пять минут оттуда выползла бы красной, как рак. Моя жена и то меньше выстаивает, а она загорать обожает. Пятнадцать — край с шоколадным загаром. Постой. — Андрей смял сигарету и бросил в ведро: — А решётки? У них что, решёток на окнах не было?

— Какие решётки, Андрей Анатольевич? Жалюзи электронные, утром поднял, вечером опустил.

— Администраторша, может, знакомая?

— Говорит, первый раз Агееву видела. Салон рядом с нами, Андрей Анатольевич, в соседнем доме, вряд ли Агеева сюда ездила.

— Короче, слушай меня. Езжай теперь к её дому и карауль там хоть до утра. Если Агеев поедет куда, следи и за ним, и за квартирой, понятно?!

— Но, Андрей Анатольевич, как?! — возмутился помощник.

— Лёша!! — сказал Андрей таким тоном, что возмущение прекратилось.

Пытаясь развеселить себя мыслью, что уйти от милиционеров оказалось не так уж и сложно, Диана старалась унять пульс, стучавший в ушах, висках и под рёбрами слева. Дмитрий сказал идти вдоль проспекта и обещал скоро подъехать. Она и шла, вслушиваясь в дорожный гул. С проспекта послышался рёв мотора, Диана вскинула голову. Мимо пронёсся розовощёкий юнец на бывалой отечественной легковушке. Диана дала себе слово не дёргаться и стала смотреть для разнообразия на дома. Из-за крыш выползала тяжёлая туча.

Конец ознакомительного фрагмента.