Оллвард. Разрушитель судеб

Виктория Авеярд (2022)

Страшный исход уготован Оллварду. Корэйн едва удалось спастить, а участь ее Соратников неизвестна. Враг готов пожертвовать чем угодно, чтобы утолить голод жестокого бога — Того, Кто Ждет. Однако надежда не потеряна: наследнице удалось украсть Веретенный клинок Таристана и помешать тому уничтожить мир. В финальную битву вступают: КОРЭЙН, наследница рода Древнего Кора, скорбит по друзьям, которых считает погибшими, но снова готова рискнуть жизнью ради спасения мира; ДОМАКРИАН, беззаветно преданный Корэйн бессмертный, СИГИЛЛА, охотница за головами… и СОРАСА, убийца-изгой, томятся в темнице, выискивая возможность для побега… ЭНДРИ, бывший оруженосец, ободряет старых союзников и находит новых. ЧАРЛОН, падший жрец и фальсификатор, встречает давнего друга, ВАЛЬТИК, загадочная ведьма, изрекает новые пророчества. Чтобы избежать краха, расколотый союз соратников должен сплотиться в решающем поединке добра со злом. Иначе безжалостная демоническая сущность поглотит Оллвард целиком.

Глава 11

Чтобы их души были вместе

— Корэйн —

Одна ночь в Сиранделе превратилась в две, в три, а потом и в целую неделю. Корэйн старалась вести счет дням, не позволяя им слиться воедино. Но среди деревьев и залитых солнцем полян Каслвуда время текло иначе. Корэйн убеждала себя, что передышка необходима. Древним нужно было время, чтобы собрать воинов из удаленных уголков леса. А Корэйн — залечить некоторые из своих ран. Синяки на коже исчезли. Царапины и ожоги побледнели.

Но воспоминания оставались при ней. И ранили душу так, что уже не исцелиться.

По крайней мере, ничто не тревожило ее сон. То ли она находилась достаточно далеко от Веретен, то ли Тот, Кто Ждет не мог проникнуть в поселение Древних, но ей снились лишь маленький домик у моря да запах лимонных рощ.

К утру седьмого дня Корэйн знала Сирандель настолько хорошо, что могла найти тренировочную площадку без посторонней помощи. Она шла, на ходу заплетая волосы в косу и пытаясь пальцами распутать парочку колтунов.

Когда она добралась до площадки, там никого не оказалось, но вход был открыт. Древние услышали ее шаги задолго до того, как она подошла достаточно близко, чтобы увидеть их. Корэйн окинула взглядом округлую платформу, настолько большую, что на ней могли тренироваться сразу множество пар бойцов. На каменных плитах были выгравированы древние символы, поросшие мхом, а над головой переплетались ветви резных деревьев. Разноцветные листья-стеклышки отбрасывали на плоскую арену радужные полосы.

Корэйн скользила по площадке танцующим шагом, то заходя в лужицы света, то покидая их. Она повторяла движения, которым ее научили Сигилла и Сораса. Без них тренироваться было сложнее, но ее мышцы помнили последовательность действий, поэтому теперь Корэйн полагалась на свои инстинкты.

Вместо старой обожженной одежды Древние выдали ей несколько бархатных туник, легинсов и простых кожаных сапог. Все вещи были глубоких коричневых, золотистых и пурпурных оттенков, чтобы сливаться с зимним лесом. Кроме того, ей вручили сирандельскую мантию с вышитыми на ней лисами и капюшоном, отороченным невероятно мягким мехом. Она так сильно напоминала об айонской мантии Дома, что Корэйн и не думала надевать ее.

Бессмертные позволяли ей тренироваться в одиночестве. Они приближались к ней только для того, чтобы оставить воду, еду или новое оружие, которое лучше бы подошло для ее формы. Каждый день Корэйн приносила с собой Веретенный клинок, но так и не решалась его использовать. Все-таки меч принадлежал Таристану, а не ей.

Она отдавала предпочтение короткой легкой сабле со слегка искривленным лезвием.

С каждым взмахом клинка Корэйн стояла на ногах немного устойчивее и двигалась все быстрее, пока не начинала хватать ртом воздух.

«Мои старания не пропадут даром», — повторила она в тысячный раз.

— Прошу прощения за вторжение.

Тяжело дыша, Корэйн взмахнула клинком еще раз и резко развернулась, чтобы оказаться лицом к лицу с Вальниром. Величественный Древний нерешительно застыл на краю площадки.

— Как долго вы за мной наблюдаете? — спросила Корэйн и вытерла лоб облаченными в наручи руками, стараясь быть осторожной, чтобы не поцарапать себя шипами Драконьих когтей.

Вальнир моргнул, сохраняя каменное выражение лица.

— Где-то около часа.

Корэйн захотелось закричать. Принятые среди Древ-них социальные нормы выводили ее из себя уже не в первый раз.

— Что я могу сделать для вас, милорд? — спросила она, пытаясь скрыть раздражение в голосе. «Неужели мы наконец-то готовы отправляться в путь? Ваши воины в сборе?»

К ее удивлению, правитель Древних сделал шаг вперед и ступил на тренировочную арену. Полы его пурпурной мантии развевались позади. На спине висел боевой лук, создавая вид дополнительной руки.

— Ты хорошо обучена, — задумчиво произнес он, взглядом желтых глаз осматривая Корэйн.

Его внимание было мучительно. Корэйн чувствовала, что ее тело начинает зудеть.

— Благодарю вас, — неохотно ответила она. — Мне не терпится тронуться в путь, сэр.

— Мне это известно, — сказал Вальнир, глядя на Веретенный клинок.

Корэйн накрыла волна ужаса. Она понимала, что если Вальнир вдруг решит схватить клинок или расколоть его на тысячу частей, то ничего не сможет сделать.

Ее сердце заколотилось о ребра.

Несколько долгих мгновений Вальнир стоял на месте, будто что-то обдумывал. Затем он отодвинул ворот мантии, обнажая шею. Под его белой кожей пульсировала мощная вена. Вальнир поднес руку к горлу и провел пальцем по полоске выпуклой плоти. Шрам на теле бессмертного выглядел неуместно.

— Повесить на веревке можно только вас, смертных, — пробормотал Вальнир, изогнув уголок рта в некоем подобии оскала. — Чтобы повесить нас, палач должен воспользоваться гирями и стальной цепью.

Как бы ни пыталась, Корэйн не смогла выбросить из головы видение того, что шею Вальнира обвивают стальные цепи, а с его ног свисают тяжелые железные грузы.

— За что? — спросила она, в ужасе округлив глаза.

— Наказали не меня одного, — мягко ответил Вальнир.

У Корэйн закружилась голова. Перед ее внутренним взором предстал образ другой Древней. «Те же глаза, те же волосы. Почти то же лицо, — постепенно начала понимать она. — И точно такой же шрам на шее».

— Вы говорите об Эйде, леди Ковалинна.

Вальнир склонил голову и отступил на несколько шагов назад, давая Корэйн больше пространства.

— Да. О своей сестре, — сказал он. — Так уж вышло, что два отпрыска нашей великой семьи стали ее погибелью.

Корэйн вспомнила Эйду на берегу Зоркого моря, когда та вела за собой джидийский клан и армию Древних. «Прямо навстречу злому року», — горько подумала она. В глубине души ей хотелось обвинить Вальнира и заставить его признать ошибку. Отказавшись браться за оружие, он обрек на смерть как принцессу Рию, так и свою сестру.

Но в его глазах Корэйн увидела тоску и мучительное чувство стыда. «Он все прекрасно понимает и изо всех сил пытается исправить ошибки».

— В те времена Веретена горели не только в Оллварде, но и в Глориане. — Вальнир сложил руки на груди, меряя шагами тренировочную площадку. — Порталы вели в разные миры: в Ирридас, Миэр, Перепутье, Вард. Мы верили, что Веретена представляют угрозу для нашего мира и что их надо закрыть любой ценой.

Корэйн слышала в его ровном голосе нотки едва сдерживаемой ярости.

— Но ваш народ был с вами не согласен.

— Глориан несет свет всех миров, а свет необходимо распространять, — ответил он. — Так говорил наш король. Мы были обязаны странствовать по бесконечным мирам, озаряя их величием Глориана.

— В моих жилах тоже течет Веретенная кровь, — неуверенно произнесла Корэйн. В ее памяти всплыло лицо Таристана, и она поморщилась. — Я знаю, каково это — слышать зов странствий.

Взгляд Вальнира был затуманен. Корэйн сомневалась, что Древний услышал ее слова.

— Меня утешает лишь то, что я оказался прав насчет Веретен, — прошептал он. — В конечном итоге.

Сглотнув ком в горле, Корэйн взглянула на до боли знакомый меч на скамье. Иногда он казался ей тяжкой ношей, иногда — опорой. Сегодня он напоминал ей компас, стрелка которого указывала неизвестное направление.

Древний не сводил с клинка желтых глаз.

— Меч, выкованный в самом сердце Веретена, — выдохнул он и протянул руку к клинку. — Позволишь? — спросил он, указывая на рукоять.

Корэйн откуда-то знала, что он примет любой ответ. Она медленно кивнула.

Древний обхватил длинными пальцами рукоять. В следующее мгновение клинок вырвался из его рук, разрезав воздух стальной вспышкой, и указал острием на лес Сиранделя.

— Напротив молота и наковальни нить златая, а между ними — хладная сталь. Портал откроешь ты клинком и кровью, их сочетанье — ключ, чтобы умчаться вдаль.

Вальнир повернул лезвие, так что в нем отразилось солнце, и таинственные символы вспыхнули на фоне украшенной гравировкой сияющей стали.

— Так вот что написано на мече, — ахнула Корэйн, в очередной раз пытаясь прочесть слова, написанные изящными, непостижимыми для нее буквами. — Вы говорите на языке Древнего Кора?

Вальнир с мрачным видом вложил Веретенный клинок в ножны и осторожно положил его на скамью. Он относился к мечу с нежным благоговением, как родитель к собственному ребенку.

— Говорил немного, — ответил он. — Когда-то давно.

Корэйн обдумывала увиденное. Как только Вальнир взял меч в руки, его взгляд внезапно смягчился. Словно он смотрел на друга. Или на дитя.

— Их выковали вы, — выпалила Корэйн.

Улыбка Древнего походила на тонкий изгиб полумесяца, но не касалась его глаз.

— Вы изготовили меч моего отца. И меч Таристана тоже. — Голос Корэйн дрожал. — Вы выковали эти два Веретенных клинка.

— Их было гораздо больше. Но в этот мир попали лишь два. — Вальнир покачал головой. — С тех пор я ни разу не смотрел в сторону кузни.

Корэйн снова окинула взглядом блестящий рубец на горле Древнего.

— И по этой причине на вашу шею накинули петлю.

Вальнир пожал плечами.

— Петля была лишь угрозой.

«Ничего себе угроза», — подумала Корэйн, тяжело сглотнув.

— Смерть или изгнание. Вполне очевидно, какой выбор сделали мы с сестрой, — продолжил он, прикоснувшись пальцем к лезвию клинка. На его коже выступила одна-единственная капля крови. — Мы пришли в Вард после того, как нас отверг наш собственный народ. За нами последовало лишь несколько видэров, те, чей образ мысли походил на наш. Нас не приняли в Айоне, поэтому мы воздвигли Сирандель. А когда Веретена переместились… — Он отвел руку от меча, и его прекрасное лицо на мгновение исказилось от боли. — Глориан был утрачен, и изгнанниками стали все мы.

Корэйн чувствовала в своем сердце отзвуки той же боли, которая никогда не угасала до конца. Она знала, пусть и в незначительной степени, каково это — быть потерянным и не иметь надежды вернуться домой.

Обратив взгляд на деревья, Вальнир раздраженно вздохнул и щелкнул языком.

— Пойдем, в парадном зале какая-то суматоха, — произнес он, не сводя глаз с лабиринта каменных деревьев. Что он увидел среди них, Корэйн не знала: ее смертные глаза и уши, к сожалению, были здесь совершенно бесполезны.

— Хорошо, — сказала она и закинула Веретенный клинок на плечо.

Меч давил ей на спину подобно тяжелому якорю, пока она покорно следовала за Вальниром. Ее сапоги поскрипывали, касаясь каменных плит и палой листвы, в то время как Древний шагал абсолютно бесшумно.

Всю дорогу в ее голове бушевал ураган мыслей. «Вальнир отправляется в поход не потому, что считает это верным решением, — поняла Корэйн. — Он жаждет мести. И, возможно, хочет искупить хотя бы часть вины».

* * *

Парадный зал Вальнира так ярко выделялся на фоне леса, что Корэйн не понимала, как вообще могла не заметить его в первый раз. Она прошла под двумя изогнутыми в виде арки деревьями с цветами из золотистого стекла и обнаружила, что комната заполнена Древними воинами. Они стояли небольшими группами, переговариваясь между собой на мелодичном и загадочном языке. Корэйн с восхищением рассматривала их оружие — ножи, луки и копья, — начищенное до блеска и готовое к бою.

Толпа расступилась перед ними, освобождая проход к трону. Вальнир зашагал вперед, но Корэйн за ним не последовала — надеялась затеряться в толпе. В следующее мгновение ее взгляд упал на нечто странное, и сердце в груди замерло. Чувства сдавили грудь, и Корэйн показалось, что из легких выкачали весь воздух.

Перед троном находились две фигуры. Один из мужчин стоял на коленях и выглядел ужасно знакомо.

Корэйн попыталась позвать его по имени, но из горла вырвался лишь нелепый писк.

Тем не менее он ее услышал.

Преклонивший колени мужчина развернулся так быстро, как только мог. Он двигался неуклюже, и Корэйн опасалась худшего. Затем она поняла, что существует еще более пугающая вероятность.

— Ты настоящий? — выдавила она дрожащим голосом. — Или я вижу сон?

Ей казалось, что она вот-вот проснется, подскочив на кровати и запутавшись в мягких льняных одеялах и простынях. Эта перспектива так пугала ее, что к глазам подступили слезы.

Чарли издал тихий, сиплый смешок.

— Настоящий ли я? — прохрипел он. А затем обвел рукой окруженный каменными деревьями парадный зал, Древних воинов и возвышавшегося над ними Вальнира. Чарли чудовищно выделялся на их фоне: юный смертный, бледный и несущий на себе следы долгих скитаний. Каштановые волосы спутались, а одежда была грязнее сапог.

Он криво усмехнулся.

— Я — самое настоящее, что здесь есть.

Корэйн уронила Веретенный клинок и бросилась к Чарли, едва не сбив того с ног. Он пошатнулся, но сохранил равновесие только благодаря стоящему рядом мужчине, который поддержал его. Корэйн было все равно: она обнимала Чарли за плечи и не обращала внимания ни на что на свете.

— Ты вся потная, — проворчал Чарли, притворяясь, что пытается высвободиться из ее объятий.

Корэйн отстранилась и осмотрела его с ног до головы. «Щетина на щеках, темные круги под глазами. Весь в грязи. Он настоящий».

Она наморщила нос.

— А от тебя воняет.

Чарли улыбнулся, и от уголков его карих глаз побежали лучики морщинок.

— Получается, мы с тобой та еще парочка.

Слова «та еще парочка» эхом отозвались у нее в голове. Обрушившийся на нее шквал эмоций был почти невыносим.

— Как ты нашел меня? — только и смогла спросить Корэйн, по-прежнему сжимая его предплечья.

Один из стражников выступил из-за спины Чарли, попав в поле зрение Корэйн.

— Его нашли мы, — сказал Древний хриплым голосом. — Это было не сложно. Они наполнили шумом половину Каслвуда.

Когда до Корэйн дошел смысл этих слов, ее глаза округлились.

— Ты проник в поселение Древних с помощь крика?

— Сработало ведь. — Чарли пожал плечами. Судя по его голосу, он был удивлен не меньше Корэйн. — А как ты попала сюда?

Ее улыбка померкла.

— Поисковый отряд обнаружил меня наутро после… — Она запнулась, не в силах произнести страшные слова. Наутро после.

Чарли осторожно высвободил руки из ее хватки.

— Мне так жаль, что я сбежал, — сказал он, покраснев от стыда. Его глаза заблестели, но он так быстро провел по ним рукой, что ни одна слезинка не успела скатиться.

Корэйн захотелось его хорошенько стукнуть.

— А мне ни капельки, — быстро произнесла она и снова взяла его за плечи. Сжала их так сильно, что Чарли был вынужден обнять ее в ответ. — Только благодаря этому ты смог прийти сюда. За мной.

Может быть, слова и сорвались с языка Корэйн, эхом отдаваясь в ее голове, но произносил их совсем другой голос. Эндри говорил «За мной» так много раз, что Корэйн не могла поверить, что больше никогда не услышит эту фразу из его уст.

Чарли посмотрел ей в глаза. В его взгляде читалась та же боль.

— За мной, — повторил он.

— Полагаю, это и есть твои Соратники.

Тихий голос Вальнира заставил их оторваться друг от друга. Правитель окинул взглядом их обоих, а затем посмотрел на незнакомца, по-прежнему стоящего рядом с Чарли.

— Один из них, — сказала Корэйн, глядя на незнакомого мужчину.

Она читала его, как карту, пока рассматривала его рапиру и кожаные одежды. Ее взгляд зацепился за знакомый бронзовый клинок, выглядывающий из-под куртки.

— Я Гарион, — сказал незнакомец. — Один из амхара.

— Ох, — выпалила Корэйн прежде, чем успела сдержаться.

Щеки Чарли снова вспыхнули.

Корэйн с восхищением разглядывала двух мужчин. Они были совершенно разными: один из них — убийца с грацией танцора, а второй — беглый жрец с запачканными чернилами пальцами. И все же, казалось, у них было нечто общее.

— Рада наконец с тобой познакомиться, — сказала Корэйн, взяв Гариона за руку. — Чарли почти ничего о тебе не рассказывал.

Гарион искоса посмотрел на Чарли.

— Мы исправим это в ближайшее время.

— Лорд Вальнир, моим друзьям нужно привести себя в порядок, — произнесла Корэйн, обернувшись к бессмертному. — Конечно, если они захотят вместе с нами отправиться в путешествие на восток.

Выражение облегчения исчезло с лица Чарли.

— И когда вы планируете выдвигаться? — спросил он сквозь стиснутые зубы.

Этот вопрос был вне компетенции Корэйн. Она посмотрела на Вальнира. Неделю назад взгляд его желтых глаз до ужаса пугал ее. Сейчас они казались лишь еще одним препятствием на ее пути.

Вальнир достал из-за спины лук и принялся изучать изящную резьбу, водя пальцем по изображению лисы.

— На рассвете, — ответил он.

Бессмертные зашептались между собой.

Чарли помрачнел.

— На рассвете. Превосходно, — пробормотал он.

* * *

Чарли и Гариона разместили в комнатах, соседствующих с покоями Корэйн, — в одном подземном помещении. Но оно совершенно не походило на душный подвал: потолок был усеян мраморными корнями и окнами, сквозь которые проникали лучи солнечного света. В подсвечниках из ветвей деревьев горели свечи, разгоняя тени и сырость. Один из многочисленных столов ломился от яств. Там было мясо кролика и фазана, овощи и вина, несмотря на то что стояла промозглая зима. Каменный пол устилали мягкие ковры с узором из листьев всевозможных оттенков. Более того, перед камином, в котором приятно потрескивали дрова, стояла медная ванна. Когда Корэйн присоединилась к Чарли и Гариону, они оба уже успели вымыться дочиста.

Корэйн устроилась на подушке. Она была счастлива, но в то же время нервничала. Казалось, после всех несчастий и бедствий ее тело отвыкло от радости. Ее щеки болели от улыбки, но она ничего не могла с собой поделать.

Стоя рядом с роскошной кроватью, Чарли вздохнул и натянул на себя новую льняную рубашку. Поднес руку к носу и приподнял рукав, втягивая запах чистой одежды. Он уже успел надеть песочно-коричневые замшевые штаны и новые ботинки и расчесать длинные волосы.

У камина сидел Гарион. Как Корэйн и ожидала, он остался в своей одежде. Если он был хоть немного похож на Сорасу, то ни за что бы не променял кожаные одеяния убийцы-амхара даже на самые красивые во всем Оллварде вещи. Тем не менее он снял оружие — как рапиру, так и шесть кинжалов, отличавшихся друг от друга по размеру, — чтобы почистить.

— Вы не ранены? Можно позвать лекаря, но предупреждаю: они здесь не слишком хороши. — Корэйн болтала без умолку, едва ли не подпрыгивая на месте. — Видимо, не многие бессмертные наделены даром врачевания.

Чарли посмотрел на нее, поджав губы.

— Ведешь себя как чокнутая.

— Возможно, я и правда сошла с ума, — отозвалась она, а затем перевела взгляд на Гариона: — Честно, я обычно не такая…

— Именно такая, — перебил ее Чарли. Его голос по-прежнему звучал хрипло. Он осушил бокал вина за пару глотков и рухнул на кровать, подложив руки под голову и скрестив ноги. — О, слава богам, — выдохнул он, наслаждаясь мягкостью одеял и подушек.

Уголок рта Гариона изогнулся в очаровательной усмешке. Он смотрел на Чарли из-под темных ресниц, и по его взгляду Корэйн поняла, почему Чарли был расположен к этому человеку.

— Амхара Гарион. — Корэйн повернулась к нему лицом.

Убийца тоже обернулся к ней, и его губы растянулись в широкой непринужденной улыбке. В отличие от Сорасы, в его серых глазах не было ни малейшего намека на угрозу. Он казался более открытым, в какой-то степени даже дружелюбным. Тем не менее Корэйн допускала, что это благодушие — всего лишь еще один тип оружия в его арсенале.

— Ты получил задание убить меня, как и все остальные? — спросила она, пристально глядя ему в лицо.

Лежавший на подушках Чарли захохотал.

— Если все это было уловкой, только чтобы убить Корэйн, я никогда тебя не прощу.

— Чарли, неужели ты меня совсем не знаешь? — спросил Гарион, осуждающе цокнув языком.

— Я знаю тебя слишком хорошо, — ухмыльнулся Чарли.

— Хм-м, — промычал Гарион и оперся спиной о стену, наполовину скрывшись в тени. Он напоминал красивого, но опасного кота, свернувшегося в клубок. — Не только Сораса Сарн может повернуться к Гильдии спиной.

Корэйн поморщилась.

— Могла, — выпалила она и тут же пожалела об этом.

Она услышала, как Чарли встает с постели и свешивает ноги вниз. Каблуки его сапог глухо застучали по полу.

— Ты видела… как их не стало? — запинаясь, спросил он.

— Я видела достаточно. Они… Нет, я не могу снова об этом рассказывать. — К ее горлу подступил ком, и она с трудом сглотнула. — Я не представляю, как кто-то смог бы выжить в Джидаштерне. Даже Сораса и Сигилла. Даже Дом. — Хоть она и не вдавалась в подробности, на нее накатил приступ тошноты. — А Эндри и подавно. Он бы охотно отдал свою жизнь, чтобы спасти других.

Краем глаза Корэйн заметила какое-то движение и обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как по щеке Чарли катится одна-единственная слеза.

— А Вальтик? — прошептал он.

Корэйн провела рукой по глазам, которые тоже щипало от подступающих слез.

— Не удивлюсь, если Вальтик сидит сейчас где-нибудь и играет в кости, посмеиваясь над концом мира. — В словах Корэйн была лишь доля шутки. — Думаю, остались только мы. Надо сделать так, чтобы наших сил оказалось достаточно.

— Мы еще не умерли, — произнес Чарли.

Знакомые слова ранили сердце, но Корэйн все равно повторила их, словно эхо:

— Мы еще не умерли.

В комнате повисла гнетущая тишина, но ее тут же развеял голос Гариона:

— А куда мы, собственно, отправляемся завтра утром?

— Да еще и так ужасающе рано, — проворчал Чарли.

Корэйн решительно стиснула зубы.

— В Айону. Поселение Древних в Калидоне.

Чарли облокотился на стол, как будто предстоящий долгий путь уже утомил его.

— Почему именно в Айону?

— Это самый большой город Древних. И родина Дома. Именно там началась история. Веретенные клинки, мой отец. К этому месту меня словно тянет какая-то невидимая нить. Это верный путь, иначе и быть не может, — ответила она, положив руку на сердце. — Не говоря уже о том, что в распоряжении Таристана армия Эриды и орда мертвецов. Он будет охотиться за мной, чтобы вернуть меч, и я не собираюсь просто стоять на обочине и ждать его появления. К тому же… — Ее голос дрогнул. — Думаю, именно туда пошли бы все остальные. Если бы могли. Поэтому, если существует хоть один крохотный шанс, что они не…

Она окончательно лишилась дара речи. Слезы слишком сильно сдавили ее горло.

Чарли на другом конце комнаты опустил взгляд, позволяя ей побыть наедине со своей скорбью.

— Что ж, я больше не уверен, могу ли отличить хороший план от плохого, но твой замысел просто обязан сработать, — наконец произнес он. — Возможно, письма немного нам помогут. Если когда-нибудь доберутся до адресатов.

Сердце Корэйн снова сжалось от болезненных воспоминаний. Ей хотелось вернуться в Водин, в то самое утро, когда они собирались выезжать в Трекию. Тогда они с Чарли сидели за пиршественным столом. Между ними лежала стопка листов пергамента, а в воздухе витал запах чернил. Пока Корэйн сочиняла письма, Чарли подделал дюжину печатей высочайших королевских персон этого мира: от Рашира до Мадренции. В каждом из них содержалась мольба о помощи, а также честный рассказ о захватнических планах Эриды и о беззакониях, которые она творила по всему свету.

— Возможно, если нам повезет. — Но даже Корэйн не смела на это надеяться. Письмам требовалось несколько недель, может быть, месяцев, чтобы достичь места назначения, и это при условии, что они не потеряются в дороге. Более того, получатели должны поверить написанному в них. — Смогут ли Айсадере убедить отца? Согласится ли король Айбала вступить в бой?

Чарли фыркнул в ответ. Он не слишком-то жаловал наследника Айбала.

— Если они соизволят оторваться от священного зеркала.

Корэйн хотелось услышать отнюдь не это. Она с такой силой закусила губу, что едва не проколола тонкую кожу.

— Не верится, что остались только мы.

Выражение лица Чарли смягчилось. Он успел побриться и теперь выглядел не многим старше Корэйн.

— Наверно, мне стоило бы произнести мудрые слова утешения. Но даже в те дни, когда я служил жрецом, подобные речи плохо мне давались. — Он осмотрел многочисленные свечи, стоящие на столе. Отблески их пламени танцевали на его щеках. — Я не знаю, что находится за пределами этого мира, Корэйн. Мне неведомо, куда отправятся наши души. Но хочу думать, что они будут там все вместе и однажды мы снова увидим своих друзей. Тогда, когда наша история завершится.

Он быстрым движением поднес руку ко рту, облизнув большой и указательный пальцы, а затем легким щипком затушил пять свечей одну за другой. Каждый раз, когда поднималась новая струйка дыма, Корэйн вздрагивала.

Потом Чарли взял в руку горящую свечу и зажег от нее пять фитильков, которые только что погасил.

— Помолись со мной, Чарли, — прошептала Корэйн, ожидая, что он откажется.

Вместо этого он опустился на колени рядом с ней и сжал ее руку.

Она возносила молитвы любому богу, который был готов выслушать ее, и молила о наставлении. О том, чтобы ее наделили храбростью. И о том, чтобы за пределами этого мира действительно имелось место, о котором говорил Чарли. Чтобы их души оказались вместе, ожидая встречи с остальными.