Исповедь вернувшегося. По ту сторону

Виктор Яросвет

Есть ли жизнь в коме? Или это автоволновые всплески затухающего мозга? Исповедь вернувшегося с того света. Не все можно описать, потому что там все чуть-чуть иначе, и все-таки это жизнь. Не буду вспоминать кого когда-нибудь обидел я, у всех прощения прошу и всех прощаю я, обидевших меня.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Падение! Оно продолжалось вечно и что самое интересное, я не понимал, куда я падаю, откуда, почему. Это было не просто падение, а только состояние падения, только состояния, тела своего не ощущал. Падение… темно?.. я попытался открыть глаза, чтобы понять, увидеть всё и обрести опору, но не мог, не мог вспомнить, как открыть глаза. Но настаивать не стал в упорстве вспомнить, как, решил вспомнить, что привело меня к этому ужасному падению и что это, вообще, такое.

По всем меркам я давно должен был бы куда-нибудь упасть, но… я пытался мыслью ухватиться хоть за что-нибудь. В сознании начал образ возникать, будто всплывал из неведомых глубин давно-давно минувших дней.

Я вспомнил! Я же еду домой с работы на велосипеде. Была получка и я рад безмерно, и хочется курить, но вспомнил, что нет сигарет. «Надо купить» — подумал и подъехал к небольшому кафе возле дороги. Вот здесь-то всё и началось, когда шёл к стойке продавца, кто-то бесцеремонно хлопнул по плечу

— Привет.

Обернувшись, увидел малознакомого мне человека.

— Привет — ответил машинально, пытаясь вспомнить, как же его зовут, но после небольшой попытки, оставил это занятие. Мужик был изрядно «помятый», с похмелья, как я понял.

— Опохмелишь? — спросил мужик с лицом несчастного человека.

— Ладно, куплю пива — согласился я.

Жалко было мужиков, да и у самого желание выпить появилось. Причина, может и придуманная мною, но казалась уважительной весьма. Стоп! Я попытался воспоминания остановить, главное, закончилось падение, мысли ровно потекли и увлекли в то время, когда всё начиналось. Так казалось или так хотелось думать.

Всё когда-то происходит, но задумываемся ли мы, идёт и идёт, и что там думать. И только когда проходишь через опыт необычный, как сейчас, в падении, всё открывается чуть-чуть иначе. Память обострилась до предела, мысли текли, как исповедь, но это не исповедь, а узор осознания ключевого, как считаю, периода жизни, это раскаяние и желание поблагодарить всех, кто однажды помог, проявил участие или научил чему-нибудь. Подумал, а кто мене мешает, тем более, что память обострилась? Никто.

Воспоминания образ обрели, увлекли в былые времена, они не роились хаосом, текли исповедью будто. Казалось, что состояние, в котором нахожусь, состояние падения не сегодня началось, а раньше и это важно, вспомнить всё и особенно, как я оказался… я не знал, не понимал, что это такое, кома или смерть… Всё началось тогда, всё, всё. Я будто потерял сознание и провалился во фрагменты своей жизни. Казалось, что это важно, вспомнить, понять и описать…

***

Но всё по порядку. Перед тем, как устроиться на работу в компанию «Юнилэнд Екатеринбург», я работал в садике дворником и по совместительству грузчиком плотником. В больницу, где работала жена, я устроил друга Андрея Балтычева сантехником и по совместительству плотником. Работал сам, надо было как-то жить, в малых городах работы мало. В то же время занимался в сетевом маркетинге в компании «Орифлейм». Жена не верила, что в сетевом маркетинге можно хоть что-то заработать, но у меня неплохо получилось. Вышел на первую, вторую, третью ступень, собрал неплохую группу для реализации продукции.

Когда стали появляться деньги, жена стала мне помогать, но дело не в том, что работал, а в том, что при наработке клиентов, стало уходить больше времени, ведь ещё и днём работал. Порою домой приходил поздно в первом часу ночи, а то и в два. Решил сменить основную работу, нашёл её в Екатеринбурге. Надеялся, что и сетевую будет расширить легче.

Устроился в охрану — «ЧОП Сатурн», вот там то и поступило предложение от Дмитриева Владимира Алексеевича перейти работать к ним в компанию «Юниленд Екатеринбург». Когда работал здесь, стал терять над собой контроль. В семейной жизни портилось неотвратимо всё. Как мне казалось, я попал в Бермудский треугольник, так называл три я — злоба, зависть сплетни. И исходила эта злоба, зависть, сплетни от моей жены, она создала этот треугольник. Она стала заниматься в сетевом маркетинге вместо меня. Позднее желание зарабатывать и жадность увлекли её. Она добавила ещё три сетевых компании — «Эйван», «Фоберлик», «Амвей», «Вижион». Теперь уже я помогал ей собирать заказы.

Клиентами во всех компаниях в основном девушки и женщины, только подарки жёнам или подругам иногда заказывали мужья, но очень редко. Как всегда, при рекламе мы на каталогах писали свои номера телефонов и раздавали их клиентам. По этим номерам они с нами созванивались и делали заказы. Вот здесь то всё и началось. Жена стала ревновать беспричинно, утверждая, что звонят мне любовницы. Мне пришлось ей объяснять в течении трёх лет, что это ложь, что, если хочет, я могу бросить сетевой маркетинг.

Когда всё началось, когда мы познакомились, она была другой… почему. Помню, как через две недели после знакомства от её бабушки я узнал о её муже. Он сидел на строгом в Невьянской зоне (это рядом). И хотя она была разведена, он всё равно запугивал её. Писал записки, что если не будет приходить, ей будет плохо, и самое страшное то, что он пугал, что проиграет её в карты.

И я решил помочь, взял письмо и сходил к руководству зоны, показал им это письмо. Ничего другого я пока сделать всё равно не мог. Как оказалось, руководство зоны быстро разобралось с этим инцидентом и больше её муж нам не надоедал, не будучи в зоне, ни после освобождения.

Поначалу всё прекрасно было, мы жили дружно, она внутренне благодарна была мне, а я всегда с ней советовался, жили дружно, друг друга понимали. В лихие девяностые, когда зарплату или не платили, или задерживали, я сам на себя подал на алименты, вернее она, но с моего согласия, так как алименты перечислялись регулярно, чего хватало, чтобы как-то прокормить семью.

Помню, я ей говорил всегда, чтобы не слушала никакие сплетни, не давала о себе никакой информации, не выносила сор из избы, так меня учили мои родители, которых я совсем недавно похоронил. Осталось от них только хорошие воспоминания и квартира небольшая.

В то время я много работал, не пил и даже курить бросил, все заработанные деньги нёс домой. Стал больше собирать заказов в сетевом маркетинге и каждую свободную минуту уделял работе. Легко знакомился с клиентами, собирал заказы, в последствии их развозил по квартирам. На заработанные деньги покупал подарки детям и жене. Одним словом, было всё необходимое, жене оставалось хранить очаг домашний, работать на своей основной работе, не перегружая себя побочными.

В то время я мало находился дома, и жена стала настраивать детей против меня, типа, папа не хочет видеть вас, хоть я и работал много только потому, что их люблю и хотел лишь одного, чтобы они были сыты, одеты и обуты. И оказалось, как обычно, люди не берегут, что имеют. Треугольник — злоба, зависть, жадность мою жену взяли в свои объятия. Появилась необъяснимая злоба, она слушала меня, но уже не слышала, и ничего я не мог ей объяснить.

Так продолжалось почти три года, из-за детей ничего не стал менять, но произошло то, что произошло, в конце концов я всё чаще стал срываться, перестал контролировать себя, стал выпивать, курить. Не ладилось и с работой. Уйдя с очередной работы, устроился на другую. Ездил на работу на велосипеде.

Домой тянуло всё меньше. Иногда оставался на работе ночевать, на стройке в вагончике. Это судьба или рок… Получил первую зарплату вечером 18 июня через три месяца после устройства на работу. В этот день у дочери был выпускной вечер в школе. Я был доволен, и торопился домой.

Воспоминания будто ударились о какую-то необъяснимую опасность, мне будто кто-то говорил, чтобы я не заезжал, но я не внял, даже не подумал тогда об этом. Это сейчас всё вспомнил чётко. И вот я в кафе за столиком с какими-то малознакомыми людьми… Далее, что-то невообразимое начало твориться, будто выпил не стакан пива, а бутылку водки. Помню, что поехал домой, помню, что упал с велосипеда, а далее всё, как в чёрной дыре, будто из памяти кто-то всё стёр. Сознание возвращалось, я понял, что я в больнице.

Я опять, теперь уже сознательно, глаза открыть пытался, что с трудом, но удалось. Впереди увидел белое пятно, понял, это санитары несут меня в больницу. Но почему вперёд ногами? Или умер я?

— Э-эй — пытался возразить, ведь чувствую я боль, значит живой.

Носилки остановились, кто-то наклонился, и я услышал…

— Очнулся вроде.

Увидел двух врачей Королёва Владимира Михайловича и Назарова Анатолия Фёдоровича. Спросил у них:

— Почему вперёд ногами заносите и куда? — сознание бунтовало, — я сам пойду.

— Хорошо — будто обрадовался врач, — вставай и иди.

Когда носилки поставили на пол, стал подниматься. Хоть и болело всё тело, но и возникла радость, ведь я живой, живой. Санитарки помогали, но я шёл сам, сам переоделся в больничную одежду. Главное было то, что кончилось падение, но это так казалось только, потому что кружилась голова, падение будто другую форму обрело, стало спиральным, но я узнавал и даже немного понимал, что происходит. Врачи настойчиво спрашивали у меня, узнаю ли я кого-нибудь.

— Ну конечно узнаю — ответил я, — с трудом выговаривая слова…

И далее опять всё, как в тумане, хоть и в памяти всё отложилось чётко. Меня будто кто подводил к чему-то важному. Помню, что был следователь, что задавал вопросы и был груб. Я отказался от его услуг. Не помню сколько это продолжалось, но после этого мне предложили на носилки лечь. И я опять отказывался. Мне разрешили идти самому, я не знал тогда, что иду на очень опасную операцию. Когда поднимались по лестнице, силы оставили меня, я стал падать. Те, кто поддерживали, тихонько опустили меня на пол, в глазах сначала всё покрылось мраком. Вместо голосов я слышал гул, через который голос проникал, как из подвала.

Кто-то сказал:

— Быстрей, каталку, срочно в реанимацию.

И опять туман в сознании, липкая масса мрака, но я опять врачей увидел, на них были белые повязки.

Кто-то опять сказал… или подумал, всё в сознании переплелось.

— Хоть бы выжил.

— Будем надеяться на лучшее, — ответил второй врач.

— Этот выживет, воля крепкая, он умеет выживать…

Это была подготовка к операции, но всё это я видел, как бы находясь вне тела своего. Видел, как врачи боролись за мою жизнь, делали операцию на голове. Я увидел самого себя со стороны и, если честно, не узнавал себя, хоть и точно знал, что это я. Появилось равнодушие ко всему, что происходит.

И вот здесь то началось падение опять. Казалось, падение продолжается вечно и что самое интересное, я не понимал, куда я падаю, откуда, почему, я не понимал, как это возможно, ведь видел тело изуродованное, видел себя со стороны. Но как же это возможно? Даже не было падения, только состояние падения, ведь понимал и то одновременно, что я лежу в операционной и врачи вокруг колдуют.

Попытался открыть глаза, чтобы обрести опору, но не смог. Мне захотелось вспомнить, что привело меня к ужасному падению, и что это, вообще, такое? Не понимал того, почему падение не кончается никак, ведь по всем понятиям я давно должен был упасть куда-нибудь, но… вспомнил, что надо ухватиться мыслью за что-нибудь знакомое, родное.

***

И я вспомнил, вспомнил момент своего рождения. Так вот куда я падал!.. я падал к началу своей жизни и увидел всё со стороны, что удивило. Я видел, как я родился. Это было в моём родном посёлке Берёзовка. Раннее утро, восход солнца, даже можно сказать — ясная, солнечная погода. Начало родов — 9.30, роды проходили сложно и закончились только в 11.00.

Интересно то, что я пытался заговорить с акушеркой, что приняла меня, но она меня не слышала или не понимала. Когда вынесли младенца в коридор, увидел на стене часы с кукушкой и на них было время 11.15. Подумал, будто со стороны, что слышал раньше, что рождённый человек мир видит как-то иначе, и не осознаёт реальности рождения. Сейчас я видел всё со стороны, но чувствовал себя младенцем, только что рождённым.

Состояние прекрасное, но и ужасное… сначала вспыхнул свет, что проник внутрь тела, прожигая ткани, образы единения со всем терялись, будто выбросили из состояния покоя в неизвестность. Ужасно то, что я пытался что-то делать и не мог.

Далее я видел ясельную группу, как ходил в садик, всех воспитателей и нянек, видел, чем занимался в детском саду, как баловался, как готовили нас к школе. В школе видел, как занимался танцами и пением. Видел, как папа учил играть на гармошке, как научился играть на балалайке, потом и на гитаре. Далее увидел, как и где учился после окончания школы, как в армию ушёл…

Здесь немного поподробнее, ибо что-то меня остановило. Проводы в армию, пункт сбора — Егоршино, Елань — танковая учебка, потом Кольцово, перелёт на самолёте до места службы в ГДР — ГСВГ (группа советских войск в Германии). Опять учебка поваров, 47 гвардейский танковый полк. Небольшой отдых после армии, первое устройство на работу в ДРСУ, и так далее. Пролетело всё, в основном то, какие совершал ошибки, начиная с детства и как их исправлял. Всё, что было до момента, как я вошёл в кому.