Письма в никуда

Вероника Виннер, 2022

Непобедимая империя захватывает одну страну за другой и ограждает новые территории барьером, за который может попасть любой, а вернуться уже никто. Что делать слабой женщине с детьми, попавшей на территорию врага? Выживать любой ценой, не доверяя никому. Даже тем, чью жизнь они спасли…

Глава 1

Если бы Анна была в своем обычном отстранённом состоянии, непременно помедлила бы открывать, ещё и в такое время суток — ведьмин час. Третий час ночи по поверьям самый страшный, да и сама ночь сегодня тёмная, практически безлунная. Немудрено, что накатила истерика.

Из последних сил она заставила себя хоть как-то успокоиться и прийти в себя. Получилось слабо, и это сильно нервировало, поэтому, подходя к двери, она гневно зашипела:

— Да тихо вы там. Кого нелёгкая принесла?

Стук мгновенно прекратился.

— Анна, откройте! Нужна ваша помощь!

Витан. Давненько она его не видела, но именно от него не ждала зла. Анна поспешила отпереть дверь, даже несмотря на то, что он был участником одного из моментов, который так хотела забыть. Дверь со скрипом поддалась — столь редко ей пользовались. Анна сразу пожалела о своём решении: Витан оказался не один. Тут же внутрь начал заваливаться его спутник. Кто бы мог подумать, что он приведёт чужого? Правда, могла бы и сама подумать, вот только была не в том состоянии. В висках стучал адреналин после толком и не случившейся истерики. Анна в очередной раз отстранённо подумала, что лучше бы она состоялась, эта истерика.

Картина, представшая перед ней, была интересна. Витан пытался удержать своего спутника, тот норовил завалиться. Сейчас, в тусклом свете лампы, она отчётливо увидела красное пятно на плаще второго гостя. Он был высок, даже массивен, но больше рассмотреть пока не удавалось. Гость был в плаще, голова опустилась на грудь, прикрытая капюшоном. Разве он ещё жив? Такая кровопотеря!

— Вы с ума сошли! — снова зашипела Анна. — Притащили в мой дом раненого! Его нужно срочно отправить к целителю!

— Мы не можем к нему сейчас обратиться! Засада… — начал объяснять Витан.

— Мне не интересны ваши партизанские игры! У меня дети, в конце концов!

— Анна, прошу вас, — начал умолять он, — он не дотянет до врачевателя. Да и там тоже может быть опасно.

— Это не моё дело. Я по-ви-ту-ха, — проговорила она по слогам для ясности, — не целитель! Все равно не смогу ему помочь!

— Вы помогли мне! Помните?

— Но у вас рана была не такой страшной! А здесь он явно потерял много крови и, возможно, задеты жизненно важные органы! Я не волшебник! — соврала она.

— Анна, вы должны мне жизнь! — отрезал он. И добавил уже мягче: — Прошу, помогите!

Да, жизнь. Если бы не он, её бы тогда изнасиловали и затем убили, а точнее — поиздевались бы и бросили, что в итоге означало смерть. Эсми так и умерла. А Витан вступился, отбил, однако сам сильно пострадал. Она его тогда долго лечила на свой страх и риск. Страх, что он окажется не меньшим уродом, чем напавшие на неё, и риск, что магию исцеления засекут — и тогда придут за ней.

Она мотнула головой, отгоняя воспоминания.

— Мы в расчёте. Я спасла твою жизнь взамен, — заявила она, понимая, что довод был так себе.

— Я вообще мог не помогать вам, а пройти мимо. Ну же, Анна, пока мы препираемся, он может умереть! Вы сможете помочь — я знаю.

Значит, понял тогда, что без магии не обошлось. Или потом уже догадался.

— Ладно, тащи его тогда в родильную.

— Родильную? — удивлённо переспросил Витан.

— Туда, — направление было указано рукой.

Вообще принимать роды на дому Анна старалась как можно реже. Только в исключительных случаях, когда другого выхода уже не было и она точно знала, что придётся использовать магию. Старый дом был полностью оплетён рунами, да такими заковыристыми, что фонило от них магией за версту. К тому же если чуть-чуть применить дар, то это очень трудно отследить. И большинство строений в этой части Воли таковы. Захватчики этого не оценили, а потом район стал криминальным, и теперь соваться сюда себе дороже. А они остались, как и те, кому деваться было некуда. У дома, впрочем, были ещё некоторые особенности, но эта главная.

Анна быстро оглядела окрестности и заперла дверь, пока Витан перетаскивал своего спутника в комнату. Делал он это явно из последних сил: либо долго тащил его до дома Анны, либо ему тоже досталось. При беглом осмотре она не заметила значительных ран на нём.

Сама же Анна поспешила за чистыми простынями и прочими принадлежностями. На ходу она бросила знакомому, чтобы раздевал больного: сам должен понимать, что чем быстрее она им займется, тем больше шансов. А об остальном она подумает потом…

Пока она ходила за всем необходимым, Витан раздел больного по пояс. Мельком посмотрев на его лицо, Анна отметила, что где-то уже его видела, но не стала задерживаться на этой мысли. Рана на левом боку была нехорошая, рваная. Удивительно, как он до сих пор был жив. Нечего и говорить: ему несказанно повезло, что Витан додумался притащить его к Анне. Ведь долг жизни — это не пустые слова для целителя. Особенно для того, кто отмечен самой Хель, богиней жизни. Если бы не это, женщина помогать бы уже не стала. Быть может, когда выхаживала Витана — помогла бы точно. Но сейчас — нет. Давно уже сердце покрылось коркой льда, Анна стала до безумия холодной, циничной, и затронуть её душу могли лишь дети, причем не только собственные, но и чужие. Ради своих детей она могла сделать что угодно: убить, украсть, обмануть; ради чужих — как минимум не пройти мимо. Именно поэтому она могла отказать в помощи с родами тем, кому дети были не нужны, кто был готов избавиться от них, продав или даже убив. Были и такие. Когда мир рушится, в людях проявляется всё самое темное, гнусное (не всегда, конечно, ведь бывает и наоборот). Так после установления барьера в городе резко возрос уровень преступности. Сейчас стало спокойнее, но вот что же творилось тогда…

Итак, Анна занялась больным и отключилась от всего мира. Всё вокруг перешло в режим незаметного фона, даже Витан. Нужно было осмотреть рану, оценить поражение и состояние пациента, а затем лечить, лечить, лечить… Как же давно она не занималась ничем подобным, как ей не хватало этого! Всё-таки принимать роды да залечивать детские простуды и ссадины — это другое, не в счёт. «Боги, пусть мою магию не засекут гвардейцы…» — отчаянно подумала она, уходя в процесс исцеления.

Сколько времени прошло с момента начала операции, Анна смогла оценить, лишь вынырнув из транса и полностью убедившись, что больному ничего не угрожает и процесс восстановления запущен. Уже в нормальном состоянии она оценила ровные швы, спокойное и ровное дыхание раненого и его достаточно привлекательное тело, гармонично развитое, в меру накачанное, поджарое. С первого взгляда можно было понять, что мужчина следил за своим состоянием и, возможно, даже занимался фехтованием. Лицо было бледным, но уже без того землистого оттенка, который присутствовал вначале. Это не могло не радовать и подтверждало прогнозы о скором выздоровлении. И опять уставшее сознание зацепило ускользающую мысль, что это лицо ей знакомо: тонкие черты, высокие скулы, крупный нос. Цвет глаз было невозможно оценить, они прикрыты. Волосы у мужчины тёмные, почти чёрные, что было видно даже в полумраке комнаты — пару светильников она уже успела затушить.

Анна поискала глазами Витана, который с настороженным видом стоял за её спиной, готовясь исполнить любое приказание. Устало улыбнувшись, она решила успокоить его.

— Жить будет, только проспит, скорее всего, около суток. Тогда же сможете уйти, — сказала она и, дождавшись кивка, продолжила: — Пока вы можете передохнуть в соседней комнате. В шкафу найдёте все необходимое. Кажется, там было что-то из мужских вещей, но я не уверена. А пока я побуду здесь на случай осложнений.

Мужчина смотрел на неё, как на сошедшую с небес богиню. Затем он сказал:

— Анна, о боже, спасибо вам! Вы просто не представляете, как помогли нам! Если бы он умер…

— Хватит, — резко оборвала она, — мне совсем не интересны эти партизанские разборки!

— Мы не партизаны, вы не понимаете, он…

— Тем более, значит, бандиты! — усмехнулась она. — Надеюсь, я больше не должна вам жизнь?

— Анна, простите, я не хотел вас впутывать и тем более угрожать, но никто кроме вас не смог бы помочь…

Анна не верила своим ушам. Неужели он смутился и даже оправдывался?

— Идите отдыхать, Витан, вам нужно хоть немного поспать. Мне, кстати, тоже.

Гость тяжело вздохнул, последний раз посмотрел на раненого и, развернувшись, ушёл. Анна же окинула взглядом аккуратно зашитую рану, мысленно похвалив себя. Хорошая работа, да и магии затрачено на удивление немного. Пусть обычные люди считают, что магия всё делает за целителя, но это совсем не так. Глубокую рану ей не закрыть. Можно остановить кровотечение, или обезболить, или заморозить. Но никак не зашить. Вот и в этот раз она дезинфицировала и останавливала кровь магией, а зашивала сама. Наставница бы определённо похвалила.

С такими мыслями Анна уютно устроилась в кресле подле больного, завернувшись в мягкий плед, и провалилась в глубокий сон…