Девять жизней Кота. Книга вторая: «Великое княжество Московское»

Василий Лягоскин

Новый мир, новая жизнь, новое тело. Теперь старшему лейтенанту Олегу Котову всего шесть лет, и главная его задача – выжить. Потому что он Наследник Рода, от которого зависит, останется ли на карте мира Великое княжество Московское. Книга содержит нецензурную брань.

4. У Великого князя Московского

— Ну как, прогулял Наследника?

Старший Мастер Силы граф Юрий Сергеевич Кутепов постарался скрыть изумление, остановившись взглядом на довольном лице князя Рюрикова, дяди Великого князя Московского. Как такового наследника у Главы Тайного Приказа не было. В большой семье Рюриковых Наследник был один, старший сын Георгия Александровича, и тот весь торжественный обед, которым закончилось такое эффектное Малое награждение, был на глазах у Кутепова. А вот Олега Николаевича, кстати, на трапезе не было с самого начала. Как и героя церемонии, кстати — этого малолетнего певца, Наследника Котовых. Юрий Сергеевич выглядывал его весь обед, но так и не обнаружил. Уверен был, что и все остальные выглядывали…

— Наследник!

Догадка уже скользнула было в голову, но ее опередили слова Великого князя — чуть насмешливые, а больше — тревожные:

— Да не гадай, Юрий Сергеевич, не дяди моего то наследник был. Это общеизвестно — дела свои семейные Олег Николаевич давно старшему сыну передал, а сам живет заботами княжества нашего Московского, на страх его врагам.

— Это да, — невольно пробормотал граф, передернув плечами единственно при намеке о Тайной Страже, — враги Его Светлость куда как боятся.

Великий князь на его замечание внимания не обратил, продолжил:

— Наследника я имел в виду Рода Котовых. Как он тебе показался, Юрий Сергеевич?

— Шустрый парень, — граф огляделся, словно выискивая человека, ушам которого слова, что он готов был произнести, и были предназначены.

Но тут, в рабочем кабинете Великого князя Московского, таких не было — ни людей, ни ушей. Из первых на этом сборище, или совете присутствовали лишь трое, включая хозяина кабинета, из ушей же… помещение это было защищено от чужого внимания, пожалуй, лучше, чем любое другое в княжестве. Старший Мастер Силы сам обеспечивал эту защиту; в своей части, конечно. А были еще и технические специалисты, и люди того же Приказа отметились… даже от митрополита кто-то приходил — проверял отсутствие угрозы от Высших сил. А граф продолжил:

— Шустрый, и полный тайн. Мне, кстати, непонятно, за что, за какие услуги мальчика этого осыпали такими наградами? И не только мне.

В голосе Юрия Сергеевича не было обиды, или зависти — хотя того же «Александра Невского» за долгие годы безупречной службы он не заработал.

— Этому есть свои причины, — чуть нахмурил брови главный Рюриков, — «Невского» парень по заслугам получил. А на Георгии Ирина Святославовна настояла. Не смог отказать. Ну, а про крест сами видели — я ни сном, ни духом не был, пока митрополит слово свое не сказал.

— Кстати, насчет «Пересвета», — вспомнил только теперь Старший Мастер, — награда, я бы сказал не только почетная, но и… сомнительная, что ли. С подвохом.

— С каким же? — чуть подался к нему телом Олег Николаевич.

Кутепов улыбнулся; речь пошла о предмете, в которой он был здесь главным специалистом:

— Крест этот от первых Рюриковых считается одним из орудий против тех самых «исчадий ада». Причем, в прямом смысле, не аллегория. Если бы в юноше нашем нашлась хоть капля Силы Смерти, гореть бы ему в том самом аду. А если по нашему, по земному — осталась бы от него кучка пепла; прямо там, в зале Георгиевском. Так что сдается мне, что это была проверка. И Котов ее выдержал.

Великий князь глянул на дядю с укоризной, а тот, никак не отреагировав на этот взгляд, проговорил, в раздумьи:

— Значит, и по этому поводу к митрополиту нашему старец из скита приезжал. Про него, пожалуй Алексий и упоминал, об иерархе церковном, — он вдруг резко отвернул от темы; вернее, вернулся к прерванной, — ну, так что ты там говорил про тайны, Юрий Сергеевич?

Кутепов поднял на стол, за которым сидел напротив Великого князя, тонкий дипломат, в котором носил с собой необходимые в каждодневной службе вещи, и вынул из нее планшет. Вообще-то сведения, которые он собирался донести до Рюриковых, можно было легко и с точностью извлечь из головы, не привлекая технические средства; но так, посчитал граф, будет солидней и, убедительней, что ли.

— Вот, — ткнул он пальцем в загоревшийся экран, куда никто и не подумал глянуть; кроме него самого, конечно, — посланник мой к князю Бельскому, во Владимир, доложил, что юноша этот, Котов Олег Георгиевич, владеет аж пятью ветвями Силы. Всеми стихиями, и Чувством, в придачу к ним. Уровень, правда, слабенький — от седьмого до десятого. А в среднем — уверенная восьмерка.

— А имя у этого посланника есть, — вкрадчиво спросил Глава Тайного Приказа, — и не сообщил ли он еще чего-нибудь… странного?

Граф Кутепов знал, что на прямо поставленный вопрос князя Рюрикова нужно отвечать откровенно, и с максимальной полнотой — правду Глава Приказа все равно доищется. Да и не собирался он ничего таить от Рюриковых:

— Андрей Юрьевич Поклонский, молодой Мастер, три года, как выпустился из академии. Подает большие надежды, хотя Силой и не очень велик. Повинился по приезду из Владимирского княжества.

— В чем же?

— Получается, развел его мальчишка. На информацию. Показал ему Поклонский лишнего. Но передо мной Андрей Юрьевич отчитался до донышка, — он постарался с максимальной твердостью во взгляде посмотреть в глаза Олега Николаевича.

— Не буду я трогать твоего Поклонского, — махнул тот рукой, — расскажи своими словами.

— Ага — вот так же: «Своими словами, как малолетке несмышленому», — Котов и заставил показать…

— Импульс? — подсказал Глава Приказа.

— И его тоже. Мальчишка и сам пробовал, Воздухом. Мастер мой утверждает, что ничего у него не получилось.

— Да, — хмыкнул, внешне добродушно старший Рюриков; младший, Великий князь, повторил секундой позднее, — а во дворце князя Бельского получилось просто замечательно. Так, что командор Черных остался без головы. На полусотне метров, кстати.

— Такого тот же Поклонский не сумел бы, — покачал головой граф, — может, артефакт какой был?

— Может быть, — не стал развивать тему Рюриков, — ты, Юрий Сергеевич продолжай. Что еще там, с Поклонским, и Наследником Котовых?

— Еще там случился «смеситель».

— Смеситель?! — теперь удивились оба князя.

— Так сам Котов обозвал наше «Слияние Сил». Оно у мальчишки, кстати, тоже не получилось.

— Смеситель, — повторил, уже задумчиво, Олег Николаевич, — так, пожалуй, и вернее будет, не находишь, Георгий?

Вот так, по имени, грозный Глава Приказа называл племянника очень редко; обычно наедине. Граф Кутепов сейчас не знал — радоваться ли такому вот доверию, или печалиться. А сам Великий князь отреагировал чуть резковато:

— Вернемся все же к вашей прогулке с Наследником Котовых. Что удалось узнать?

— Сначала про саму прогулку, Георгий Александрович, — дядя словно дразнил племянника, отчего тот заметно поморщился, — попросил меня младший Котов об услуге — помочь ему со столом праздничным, для офицерского собрания в полку. Обмыть, как говорится, награду. То есть, награды.

— А что — опекун, князь Бельский, не мог это сделать?

— Ты бы его отпустил, Георгий Александрович? Да хоть и отпустил бы — кто он в Москве, в воскресенье после полудня?

— А для тебя, Олег Георгиевич…

— А для дяди Великого князя Московского «Гостиный двор» открыли, и банковского служащего с терминалом привезли.

— Терминал-то зачем?

— Так у мальчика с собой только карта банковская было, правда золотая. Ну, и золотые по карманам заныкал — но ими расплачиваться не собирался. И не приняли бы их к оплате; даже в «Гостином».

— Насчет золотых, — вклинился в разговор родичей Кутепов, — их у Котова был целый десяток. По всем карманам рассовал. Причем полных Силой. А один, так и амулетом был не из слабых.

— Амулет? — теперь удивился только Великий князь.

— Ну да, — кивнул граф, — тот самый, что собой целый оркестр заменил…

— Про амулеты и песни позднее, Ваша Светлость, — Глава Приказа почему-то поспешил вернуть разговор в прежнее русло, — а сейчас про «Гостиный двор». Признаюсь — наш юный Наследник и там сумел поразить меня.

— Чем же? — уставились на него две пары глаз.

— Заказ делал с размахом, но очень расчетливо. Не стеснялся советоваться с персоналом. По моим впечатлениям, на заявленные двести единиц офицерского состава Судогодского полка как раз хватит, с небольшим запасом. Водку, вина и коньяки выбирал только самого лучшего качества, но не из изысков. Из продуктов — только экзотику, чего во Владимире своего не производят. Икру да рыбу царских сортов; фрукты тропические. А за мясом с овощами и нашими фруктами даже не завернул — сказал, что из своих деревень привезет — все вкуснее и дешевле будет. А главное, свежее. Так и утвердил: «Яйца из под курочки, а молочко из под коровки». Мне, так даже самому поесть захотелось. Так что и ресторацию «Двора» пришлось открыть. На две персоны.

— А ты что же, Олег Николаевич, парню наличными не ссудил? — задал вопрос, явно с подвохом, Великий князь.

— Так я с собой двести тысяч рублей наличными не ношу, — Георгий Александрович, — а Котов со счета чуть поболее заплатил. Это вместе с доставкой в полк ко времени.

Никто охать, конечно, не стал. У каждого тут, даже графа Кутепова, были в жизни траты и посолиднее. Не в шестилетнем возрасте, конечно…

— А теперь о главном по Котову, о разговоре, ради которого я, собственно, и потратил половину дня.

Лицо Главы Приказа стало жестким, даже суровым.

— Рассказывай, — кивнул Великий князь.

— Узнал мальчишка немногое. И того бы не узнал, если бы его отец с малых лет не начал учить языкам.

— Каким?! — чуть привстал со своего кресла Георгий Александрович.

— Британским. Именно на британском говорил Черный из ковена.

— И что говорил? — это уже Старший Мастер не выдержал, спросил.

— Про твоих детей, Георгий, — опять по простому, по семейному ответил в сторону племянника князь, — косвенно подтвердил. Провел Черный какой-то ритуал. Так что будет у тебя в семье, Георгий Александрович, четыре сильных Мастера. Но — каждый с одной Силой.

Старшего Мастера Силы эта информация чрезвычайно заинтересовала, но он благоразумно придержал свое любопытство. А Олег Николаевич продолжил:

— О том, что колдун Черный по британски говорил, знает, кстати, князь Бельский. Но только об этом. Не умеет он спрашивать правильно.

— А ты, дядя, умеешь, — скорее утвердил, чем спросил Великий князь.

— Черный, кроме речи британской, еще и белиберду какую-то свою колдовскую нес. Ну, я и попросил Олега Георгиевича, повторить то, что он запомнил из этих фраз непонятных; между заварными пирожными…

Разговор как-то резко вильнул в сторону. Великий князь совсем по мальчишески хихикнул:

— Любит наш Котов заварные эклеры… особенно с литовской начинкой.

Тут уж и граф не выдержал, улыбнулся. Хотя и не знал до этого момента, что к скандалу с Наследником Литовского княжества приложил свои детские ручки Олег Котов.

— Так вот, — продолжил Глава Приказа, тоже негромко хохотнув, — в этой бессмыслице мне показались знакомыми такие слова: «Вуки Хоул».

— Вуки Хоул! — эхом прозвучало из уст графа Кутепова.

Великий князь перевел свой взгляд от него к Олегу Николаевичу и обратно: «Рассказывайте!».

— Пусть Юрий Сергеевич расскажет, — кивнул на графа Рюриков-старший, — уверен, он знает куда как больше моего.

— И в этом ты, Олег Николаевич, прав, — подумал граф с некоторой мрачностью; вслух же сказал слова, заставившие Великого князя высоко вздернуть брови:

— Дед мой…

— Юрий Степанович, Великий затворник? — почти вскричал князь, — а этот здесь как отметился?

— К Юрию Степановичу еще вернемся, — мягко прервал его дядя, — ты нам Юрий Сергеевич, лучше про Вуки Хоул расскажи.

— Вуки хоул, — послушно повторил граф, — владения британского Рода Шетландского; бывших королей, кстати.

— Слышал я про эту трагедию, — кивнул Великий князь.

— Она, эта трагедия, — продолжил тем же ровным тоном Старший Мастер, — первая в череде загадочных уничтожений древних Родов. Не простых, связанных с местами Силы. А если быть точным, то таких было за два года три — еще по одному Роду в Индейской Америке, да Британской Индии, под Калькуттой.

— Котовы наши должны были стать четвертыми, — добавил Глава Тайного Приказа, — а вот о том, что вместе с Родами были порушены и их Источники, тебе было известно, Юрий Сергеевич?

— Только слухи, — покачал головой граф, — мне ведь министерство Алексея Алексеевича Добровольского, да внешняя разведка о своих делах не докладывает. Но сдается мне, что и они не знают о том, о чем рассказал мне когда-то дед.

— Ну, давай теперь о Юрии Степановиче, — поощрительно кивнул старший Рюриков.

— Так вот, — зачастил, словно обрадовался разрешению граф, — о местах Силы дед мне еще в детстве моем рассказывал. Главное, что мне запомнилось — это его твердая убежденность, что никуда порушенные места не исчезают. Истает одно, в скором времени где-то в мире зародится другое. Он почему-то их называл Вратами, и очень беспокоился…

— О чем же? — спросили сразу два князя.

— О том, что если кто-то сумеет разгадать алгоритм… предугадать расположение нового Места Силы… вот тут и начнется настоящая охота, или даже бойня таких мест. Старых.

— Которая уже и началась! — утвердил с нажимом в голосе Олег Николаевич, — кстати, Юрий Сергеевич, с дедом своим так и не помирился?

— Да я с ним и не ссорился, — пожал плечами граф, — это он мне от дома своего отказал. На следующий день после того, как вы, Ваша Светлость (он сидя поклонился Великому князю), меня титулом облагодетельствовали.

— Обиделся, что ли? — недовольно спросил Георгий Александрович, — так ему и дед мой, и отец такой же предлагали. Не принял, в затворники подался. Для света, конечно; на благо княжества он по прежнему трудится — другим молодым так же бы…

— Насчет последнего, Юрий Сергеевич — я тебя и попрошу съездить к деду своему. По поручению Великого князя Московского, если он, конечно, не возражает.

— Я еще что-то не знаю?! — нахмурился Великий князь.

— Сообщили уже к моему возвращению из прогулки с Котовым, — извиняющимся тоном доложил Глава Приказа, — а потом и князь Бельский подтвердил, когда я ему опекаемое чадо возвращал. Сквозь зубы, но рассказал.

— И что же?

— Напали на его кортеж, Георгий Александрович. Прямо у самого Владимира мину под автомобилем, где он с Котовым Олегом Георгиевичем ехал, к нам сюда, на церемонию, взорвали. А потом еще два десятка автоматчиков так оказались.

— Хоть кого-то живыми взяли? — окинул его суровым взглядом племянник.

— Моим людям еще не передали, — как-то легкомысленно отмахнулся Олег Николаевич. — только уверен — ничего путного из них выжать не сможем. Имя заказчика в таких случаях до исполнителей не доводят. А твоему деду, Юрий Сергеевич (повернулся он теперь к графу), я хотел задать такой вопрос: «Каким образом сфера артефакта, которые уважаемый Юрий Степанович по поручению Великого князя целый год делал, по одному экземпляру в неделю, сумела выдержать удар Огня второго уровня. Тот самый артефакт, которые Георгий Александрович в своей милости преподнес каждому из наместников княжеств».

— Этого не может быть! — заявил граф громко, вскакивая с кресла, и доставая из под костюма кристалл, — у меня такой же, из одной серии (тут он кивнул благодарно Великому князю, получив обратный кивок, заполненный задумчивостью). Утверждаю — четвертый уровень — вот его предел. И то, с полной зарядкой.

— А у князя Бельского артефакт уже принял на себя много… да хотя бы обстрел из двух десятков автоматов. Кстати, нашего, московского производства. Специальных, для Северного полка гвардии Вологодского княжества. Ну, с этим я сам разберусь. А тебе, Юрий Сергеевич, вот описание удара. Шар Огня, размером не меньше метра в диаметре, и цветом спелой вишни.

— Да, — как-то потерянно заявил граф, опускаясь на кресло, — никак не ниже второго уровня. Это какой же там умелец объявился?

— Артефакт это был, — пояснил Рюриков, — Мастера крупнокалиберными пулями надвое разорвало, и сам артефакт вдребезги. Вот ты, Твое Сиятельство, съезди к деду… да хотя бы завтра, часам к десяти, да поспрашивай его.

— К чему такая точность? — спросил Великий князь.

И граф задал себе такой вопрос, с подозрением.

— Тут я хотел бы, Ваша Светлость, — повернулся к племяннику Олег Николаевич, — напомнить об обещании, которое так неосторожно вы дали Наследнику Рода Котовых.

— Ого, как официально! — насторожился Кутепов.

— Что он хочет? — буркнул, кажется, недовольно Великий князь.

— Просит поучит его, владению Силой, — озвучил хотелку мальчика Котова его тезка.

— В академию не пущу — даже я не имею права, — заявил тут же Георгия Александрович, — да ты и сам это знаешь, дядя.

— Это понятно, — вернул себе более развязный тон князь, махнув рукой, — никак нельзя, чтобы он клятву тебе принес. Тогда о Мещере можно будет забыть. Она и сейчас еще пока…

Он еще раз махнул рукой, а потом подобрался, и доложил уже с хитрой улыбкой:

— Так ведь парень об академии и не мечтает. Другая у него мечта — артефактором стать.

— Ух ты! — невольно, и очень удивленно воскликнул граф, — губа у мальчишки не дура. Я бы и сам, когда-то… не получилось — природа не дала. Так дед и заявил когда-то.

— Ты, Юрий Сергеевич, в другом высот достиг; любому на зависть. Так что не прибедняйся. Насчет же Котова, и его просьбы… Пусть пробует. Юрия Степановича, — кивнул Великий князь графу, — от моего имени попроси.

— Пусть заодно и мальца проверит, — словно обрадовался Глава Приказа, — так я сообщу Котову — завтра, в десять часов. Или во вторник. Вечером ему господ офицеров ублажать, на пирушке. Награды обмывать. Песню, наверное, новую споет им… Кстати, я в «Гостином дворе» тоже потратился. Телефон мобильный купил, из самых новых. Ну, и Олегу Георгиевичу его подарил. А то как-то неудобно — Великий князь с княгиней отметили заслуги; митрополит чести великой удостоил, а я как бы неблагодарным остался. А ведь он за меня работы сколько проделал. Ты же, Юрий Сергеевич, прости меня, старого — я ему в телефон твой номер забил. Ну, и свой тоже… (он повернулся к Великому князю, протягиваю вперед открытую ладонь, словно защищаясь от злого взгляда). Твой, Георгий Александрович, и твоей семьи не дал — прав таких без разрешения не имею.

Почему-то граф Кутепов решил, что нужные номера окажутся в телефоне юного наследника Котовых совсем скоро. Но озвучивать этой мысли не стал. Поднялся, почувствовав чутьем достаточно опытного царедворца, что ему пора на выход.

Великий князь встал, протягивая ему руку:

— До свидания, Юрий Сергеевич. Спасибо за помощь. А деду своему мои самые искренние пожелания в здоровье пожелай. Скажи, что заеду, — он сделал маленькую паузу, словно высчитывая что-то, — обязательно заеду. С Новым годом поздравлю.

Два князя остались в кабинете одни. В атмосфере, которая, казалось, сгустилась после ухода графа Кутепова.

— Не он? — спросил наконец Великий князь.

— По всему выходит, что граф Кутепов на сторону не работает. На него думаю в последнюю очередь. Но крот в твоем Ближнем совете есть. Это сомнению не подлежит.

— И кто же? — язвительно подчеркнул Георгий Александрович.

— На сто процентов уверен в тебе, Георгий, себе… ну, и Наследнике с Ириной Святославовной. И то — тут без обиды — последних отмел потому лишь, что на Советах они бывают очень редко. И всей информации, что просачивается врагам нашим, просто не знали. Кровное родство рассматриваю во вторую очередь.

— Спасибо за откровенность, — кивнул Великий князь, сморщившись, словно от больного зуба, — значит, остаются трое — Изваров от безопасности, воевода Шувалов Николай Григорьевич, да граф Добровольский от Приказа иностранных дел.

— Митрополита еще добавь до кучи, — предложил старший Рюриков, — за этой четверкой пригляд обеспечен постоянный. Просьбы одна будет, Георгий.

— Какая?

— Графу Добровольскому, Алексею Алексеевичу ограничить бы выезды за пределы княжества.

— Как ты это себе представляешь? — явственно удивился Великий князь, — он же Приказом иностранным заведует.

— Уж не знаю как, — пожал плечами Глава всемогущего Приказа, — только осторожно, чтобы…

— Не спугнуть? Он?!

— Пока не уверен, — покачал головой Олег Николаевич, — просто с недругами нашими он чаще других общается. И родичи его постоянно в круизах заграничных болтаются. Могли там кого и прихватить. И еще, Гоша…

Так он обращался к племяннику очень редко, даже в юные годы Великого князя, которым тот стал как раз в шесть лет.

— Что?! — Георгий Александрович был само внимание.

— Чувствую, что сердишься ты до сих пор на мальчишку Котова. Прошу — пойми, и прости.

— Не могу, — как-то оплыл в своем кресле Великий князь, — умом понимаю, что пацан он шестилетний, что негоже правителю такую вот ревность в себе растить, но… глаза закрываю, и вижу лишь, как он тянет свою ручонку к моей Ирине, и тискает ее, тискает.

— А ты поднимись выше своего княжеского звания, — сурово предложил племяннику старший князь.

— Это как?! — младший Рюриков даже открыл от удивления рот.

— Выше — значит, простым мужицким умом подумай, инстинктами не князя, но обычного мужика. Как бы ты сам руки свои тянул, ежели бы перед глазами тело женское лежало, роскошное, да почти обнаженное — прости уж за такие подробности об Ирине твоей. Не Котов малолетний ручонку тянул, куда не надо; это мужик в нем проснулся, может быть, впервые в жизни. Так что…

Великий князь Московский Георгий Александрович Рюриков закрыл глаза и шумно задышал. А когда открыл, совершенно искренне заявил:

— Все, Олег Николаевич. Ты был прав. Понял я. И простил!