Чужая кровь

Василий Горъ, 2008

Верные друзья, сила, скорость и смертоносные клинки за плечами могут помочь почти всегда. Но испытание, предсказанное в очередном Пророчестве, невозможно пройти, устилая землю трупами врагов, гораздо опаснее человека. Над очередным миром Веера нависла опасность, от которой невозможно отмахнуться ни мечом, ни автоматом. И для того чтобы с честью выйти из этого испытания, Ольгерду Коррину придется перешагнуть через себя и сделать невозможное…

Глава 12

Маша Логинова

Дурацкое предчувствие беды преследовало меня с утра. Чем бы я ни пыталась заниматься, все получалось через пень-колоду. Сначала, готовя завтрак Самирчику, я чуть не обварила себе ногу кипятком. Потом порезала ему ручку ножом. Потом, обработав рану, чуть не разбила его автомед. Попытка потренироваться тоже не привела ни к чему хорошему — я два раза здорово задела мечом работавшего со мной Нейлона и вывихнула палец Арти. В итоге, поняв, что меня надо срочно изолировать, я попыталась сбросить планирующийся дворцовый прием на Деда, заметившего мое состояние, но не успела — увидев лицо ворвавшейся в тренировочный зал Клод, я поняла: то, чего я ждала все утро, случилось…

–…Ау! Маша! Ты в порядке?! — вопль Мериона прямо над моим ухом вывел меня из оцепенения.

— Д-да, пожалуй… — буркнула я, пытаясь переварить рассказ баронессы. — Мне послышалось или прозвучала цифра двадцать четыре?

— Тебе не показалось… — пробурчала Клод. — Я сама охренела. Но не грузись так — Эол и Маныш решили строить на месте этого скотского портала ГМР.

— Че строить? — сев на пол, и чувствуя, как медленно отъезжаю, выдавила из себя я.

— Генератор Межпространственного Резонанса. Фигня, с помощью которой они смогут вернуть ребят обратно…

— Через двадцать четыре года?

— Сдурела, что ли? — вцепившись мне в плечи, баронесса принялась меня тормошить. — Полгода строить и налаживать. Ну, может чуть больше. И сразу за ними…

— Врешь небось? — не поверила я.

— Бля буду, как говорит Вовка… — Клод оттянула воображаемую бабочку и разжала собранные в щепотку пальцы.

Я почувствовала, как мои губы самопроизвольно растягиваются в улыбке.

— Что тут осталось-то? — почувствовав, что я удержалась на грани обморока, хихикнула она. — Эти шесть месяцев пролетят так, что даже не заметишь! Ты уже была в «Метле»? Давай сходим туда вечером… Развеемся…

— Куда сходим? В «Метлу»? Может, лучше в кино? — хмыкнула я, решив, что баронесса заговаривается.

— Блин, вы ей что, не рассказывали? — растрепав себе волосы, она удивленно посмотрела на ребят. — Ну надо же… Ладно, и я не буду…

— Знаешь, я тебя убью… — зарычала я. — Вы собрались в Москву?

— Нет, тут, в Аниоре, есть прелестный ночной клуб…

— Слышь, подруга, я что, уже того, да? — замотав головой и зажмурившись, спросила я. — Че ты мне по ушам ездишь? Нашла время прикалываться… оставь меня в покое, ладно?

— Ладно, как скажешь… — хмыкнула она. — Только вечером ты идешь со мной… Возражения не принимаются… А сейчас займись делом…

— Постой! Где Эол? — вскочив на ноги, заора — ла я.

— Улетел. Но обещал вернуться… — пожал плечами Сема. — У них, у Карлсонов, дел-с навалом-с…

— Каких на фиг дел?

— Блин, ты что, глухая? Генератор нужен! Они ща портанутся к себе. И недели полторы в Логове не появятся…

— А… ясно — покраснела я, поняв, что ребята делают все, что надо… — Блин, я как чувствовала…

— Не ты одна… — буркнула Клод. — У твоего муженька задница еще чувствительнее… Он ЗНАЛ.

— Убью гада… — зарычала я. — Знал, и не взял меня с собой???

— Туда, не знаю куда? — попробовал успокоить меня Сема, но бесполезно: я, заплакав, метнулась к висящей в углу груше и изо всех сил врезала по ней кулаком. Потом еще и еще. Добавила с ноги. Потом локтем…

…В «Метле» оказалось уютно. Даже уютнее, чем в одноименном клубе на Новом Арбате. Практически все столики, освещаемые свечами, оказались заняты. Если бы не уважение к хозяевам заведения, то желающие посмотреть программу забились бы и на балкон, где располагались места для вип-персон. Вернее, для всех тех, кто не провалился вместе с Олегом в этот чертов портал, а решил поправить настроение в Аниоре.

Положив саднящие и жутко зудящие руки на стол, я удивленно оглядывалась по сторонам, отмечая детали, которых не должно было быть в этом мире. Например, вращающийся шар с присобаченными к нему осколками зеркал, пускающий блики от факелов по всему помещению. Маленькие колокольчики на столах, с помощью которых можно было вызвать официанта. Горячие тряпичные салфетки, подаваемые перед приемом пищи. Меню с названиями блюд, выполненное стилизованными под готику буквами.

— Слышь, Сема, а ниче, что тут половина, если не больше, не умеет читать? — поинтересовалась я у него, выбрав, что буду есть.

— Это пока… — хихикнула Клод. — Первая школа заработает через пару недель. Потом их будет больше. И потом, желание научиться читать и делать выбор самостоятельно может исходить и из «Метлы». Вон, посмотри на того типа с бородой. Что он, по-твоему, делает?

Мужик лет сорока, одетый, как подобает зажиточному купцу, смотрел в раскрытое меню и, наморщив лоб, шевелил губами.

— Выбирает, что будет есть… — ответила я.

— Так вот, если мне не изменяет память, эдак месяца полтора назад за него читал приказчик.

— Круто! — восхитилась я.

— А то… — хмыкнул Сема. — Ты посмотри, как закончится вечер!

— Ожидается что-то особенное? — не поняла я его интонации.

— Да нет… — Евгения, грустно глядящая на сидящего рядом Деда, тяжело вздохнула. — Люди перестали упиваться. Здесь это не принято. Артистам дарят цветы. Пытаются переманить. У них появились фанаты…

Я ошалело покачала головой:

— В натуре?

— Увидишь… Ладно, делайте заказ быстрее… Скоро Ленор выйдет… — ткнул в меня в бок сидящий рядом Арти, и я, последовав примеру ребят, принялась диктовать стоящей рядом девчушке, что буду есть…

…За окном розовеет рассвет

Смятой простыни холод могильный

леденит… Как же можно быть сильной,

если рядом Любимого нет?

…Грустный клич улетающих птиц…

Эх, взлететь бы вдогонку, да в стаю…

…обреченно вздыхая, листаю

пережитого стопку страниц…

…Желтый лист обреченно дрожит:

вот и Осень… Сорваться, и в Бездну…

…Ну, прерви же прощальную песню,

ветерок! — Он вернется? Скажи!!!

Последние слова песни, вырвавшиеся из уст Дилионы и подпевающего ей Лонора-барда резанули по душе так, что я чуть не заревела в голос. Откинувшись на стену, я смотрела в потолок, не обращая внимания на текущие по лицу слезы, и умирала от горя. А когда вопящая от счастья слышать любимых певцов публика уговорила исполнить эту песню на бис, я не выдержала и, не разбирая дороги, бросилась к выходу…