Круглый сад

Ванда Михайловна Петрова, 2023

Книга Круглый сад", проза, повести (100% кинематографичны): Его нет, Откровение, Здравствуй, любимая, Прощай, Кто он после этого, Подруга (Грусть души), Милый, Круглый сад, (Фиалки); En français: Jardin rond, (Violettes).События имеют место быть, но имена все изменены и совпадения случайны.

Предисловие

Во всех повестях события имеют место быть, но имена изменены и совпадения случайны.

Annonce

L'histoire"Le jardin rond"est également donnée en français à la fin du livre, la traduction en français est faite à partir du texte original russe.

Повесть"Круглый сад"дана и на французском языке в конце книги, французский перевод сделан с оригинального русского текста.

Его нет

(Повесть).

Его нет, его нет, его нет,

Может — час, может — тысячи лет,

Бег мгновений считать ни к чему,

Ни дойти, ни доехать к нему.

Очень много народа кругом,

Только клином весь свет на — одном,

Но бессильная Вечность в ответ

Стуком сердца кричит — его нет.

Ночь глухую заменит рассвет,

Сменит зиму весна в призме лет,

Но во всём неизменный ответ,

Его нет, его нет, его нет.

В безветренной тихой погоде падает снег. Лиля одна в квартире, стоит у окна и смотрит, как падают большие пушистые снежинки, густо — густо. И там, в густом снегопаде медленно-медленно, мимо окна идёт Василий. Василию скоро в армию, ему восемнадцатый год. Лиле пятнадцать лет. Знает Лиля Василия давно, с детства, а вот когда поняла, что любит его, беззаветно, до слёз, это она поняла сейчас. Василий не поворачивает лица к окну, но идёт всё медленнее и медленнее. Он видит Лилю по ту сторону стекла, но она об этом не догадывается, думая, что видит только она его и из глаз её, по щекам, катятся крупные слёзы. Что за необоримая робость охватывает её при виде Василия? Из-за этой робости Лиля не может даже просто поздороваться с ним, не то, что заговорить. О том, как Василий к ней относится, Лиля всё из-за той же ненормальной робости даже думать не смеет.

Василий нравится девушкам и всем ровесницам Лили, двое из них не смущаясь, говорят, что любят его. Одна из этих девочек, Катя, несколько лет назад самовластно зачислила себя близкой подругой Лили и при любом случае внушает это и окружающим, и самой Лиле. С пятого класса Катя живёт у бабушки на одной улице с Лилей.

С осени Катя теперь учится в областном городе и живёт там в общежитии, но при первой возможности приезжает к бабушке и продолжает любить Василия, как говорит сама Катя. Лиля из-за своей невероятной робости ни одному человеку не говорит о том, что любит Василия, любит до слёз. Так проходит зима.

Весной Лиле исполняется шестнадцать лет. Василию летом исполняется восемнадцать и осенью он уйдёт в армию.

Летом, на каникулы приезжает к бабушке Катя, ещё более смелая, бойкая, не стесняющаяся говорить с любым о своей любви к Василию. Как воспринимает Катину любовь к нему сам Василий, Лиля знает из рассказов самой же Кати, получается — равнодушно. Но и это не придаёт смелости Лиле.

За всё время, что Катя зачислила себя к Лиле в самые близкие подруги, она сумела убедить в этом и Василия, который, непонятно с чего, так робеет перед Лилей, что между ней и им появляется посредник и это оказывается Катя. Ведь Катя — лучшая подруга Лили, так сумела убедить сама Катя юношу. И до того убедила, что он идёт сватать Лилю через посредничество Кати. Отчего-то просто подойти и сказать Лиле, что он любит её, Василий так и не решился. Или так решает и добивается своего Катя, что для Лили остаётся загадкой, как умудрилась Катя так руководить Василием. Мать Лили сердито прогоняет его. Василию не понятно, отчего так зло встречает его мать Лили, если по причине, что Лиле шестнадцать лет, так в округе это не первый случай, сватают шестнадцатилетних и женятся. Самой Лили не оказывается дома, а должна ведь быть, кто же идёт сватать девушку в её отсутствие. Значит, Василий был уверен, что Лиля дома, но её нет. Странно. И юноша решает сватать второй раз и опять через посредничество Кати. Как это у Кати получалось, Лиля не знает и по сей день.

В один из летних дней Катя приходит к Лиле в стареньком, изрядно маловатом ей уже, платьишке с пустым мешком и просит пойти с ней на поляну, по которой стадо коров идёт на пастбище и назад, жалуясь, что бабушка приказала ей насобирать для летней печки сухих коровяков, а ей одной так тоскливо идти и этим заниматься.

Мать у Кати к этому времени померла от заражения крови, пытаясь самостоятельно избавиться от нежелательной беременности, и отчим уже женился на другой женщине. Лиле жалко Катю, приказ её бабушки для Лили выглядит странным, но из жалости к Кате Лиля соглашается идти с ней. «Только ты тоже одень что-нибудь поплоше и мешок возьми, вдвоём мы быстрее мой мешок наберём», — распоряжается Катя.

И вот, Лиля, в стареньком платьишке ходит с Катей по поляне и собирает в мешок высохшие на летнем солнце коровяки. Эта поляна, как на ладони, видна от калитки Лилиного дома и с их двора. И, как на ладони, блукающая с Катей по той поляне Лиля…

А в дом к ним в это время приходят сваты. Василий в этот раз со своей матерью (отца у него в то время уже не было) и родными, второй раз пришёл сватать Лилю. Отец Лили помер весной за 10 дней до дня рождения дочери. Мать Лили вторично выгоняет и жениха, и всех сватов из дому и со двора. Дочери мать ничего ни о первом, ни о втором сватовстве Василия не говорит.

Осенью Василий уходит в армию, в Морфлот. Лиля уезжает в областной город учиться.

Перед отпуском из армии Василий спрашивает в письме Катю, переписывающуюся с ним, где сейчас Лиля, и Катя пишет, что Лиля вышла замуж и уехала, Катя не знает — куда. Юноша в отпуск не приезжает, отслужив в армии на подводной лодке, сразу же едет в областной город и работает в цеху на оборонном заводе. Лиля заканчивает учёбу и тоже начинает работать на этом заводе в заводоуправлении. Но Василий про Лилю знает только то, что ему говорит Катя. Ни Василий, ни Лиля не знают, что они работают на одном заводе. На огромном заводе, где здание заводоуправления за чертой самого завода, Василий и Лиля ни разу не встретились.

После долгих лет разлуки Лиля встретилась с Василием у себя в квартире. Она была уже матерью годовалого сына и в разводе с мужем. Сын болел, и Лиля не приглашала и не ждала гостей. Катя, как всегда, пришла неожиданно после долгого перерыва и не одна. С ней был Василий. С самого порога Катя известила, что они из Загса, «только что расписались». Так Лиля узнала, что Катя с Василием стали мужем и женой.

При виде Василия Лилей овладела всё та же робость, что и в ранней юности.

А Василий сразу заговорил с Лилиной мамой: «Помните, как Вы меня выгнали?» Прозвучало это, как горький упрёк и Лиля удивилась — когда и за что Василия могла «выгнать» её мама. Но всё та же необоримая робость перед Василием не позволила ей промолвить ни одного слова, она так и стояла молча посреди комнаты с сыном на руках, а Василий, стоя к ней спиной, разговаривал с её матерью. Василий ушёл тут же, словно он только за тем и приходил, чтобы высказать Лилиной матери свою обиду, ушёл раньше Кати, так и не взглянув на Лилю и не сказав ей ни одного слова.

Прошло ещё несколько лет. Катя уже не жила с Василием, родила себе сына, отец сына оказался женатым человеком. Периодически, Катя, или сама приезжала к Лиле с ребёнком, или оповещала по телефону, как дела, кто из них болен, и Лиля отправлялась их навестить.

В очередной раз по звонку Кати Лиля с гостинцами для ребёнка приехала к ней. Двери открыла Катина пожилая родственница, она была из той местности, где прошло детство и ранняя юность Лили. Обе обрадовались неожиданной встрече. И в ходе разговора Лиля узнаёт, что тётя Нюра с сыном собирались тогда её сватать, но узнав, что она «выгнала» Василия, не решились. Василий был самым красивым юношей, вежливый, из интеллигентной семьи, владеющий игрой на аккордеоне, всегда элегантно одетый и уж если Василия Лиля «прогнала», то, дескать, куда уж им со сватовством. У Лили тоскливо заныло где-то в груди и она, робея, ответила, что Василия не прогоняла никогда и впервые слышит о его сватовстве к ней. Лиля вспомнила тот приход Василия с Катей, Лиле он слова не сказал, а всю обиду адресовал её матери, вот, оказывается, когда её мать «выгнала» Василия. У Лили похолодело в груди и жгучие слёзы застлали глаза. Позволив себе подумать про Василия, Лиля поняла, что она так и любит его, одного, до слёз. Тут тётя Нюра рассказала, как сама знала, что Лиля, дескать, и первый раз ушла из дому, и второй раз «уже намеренно опозорила парня, поступив так, что похуже тыквы и пообиднее».

У Лили от стыда, что так думает о ней Василий, жарко горели щёки, но её при разговоре с тётей Нюрой о заветном не покидала та юношеская робость, что так и гнездилась в ней и через которую она не могла переступить и сейчас. «А если бы знала, пошла бы за Василия?» — спросила тётя Нюра. И Лиля, пересиливая свою робость до головокружения, тихо ответила: «Не то — пошла, побежала бы».

Кате Лиля ничего не рассказала, и никогда не посмела заговорить с ней об этом, робея и стыдясь чего-то. Заговорила с ней Катя, упрекая и обвиняя Лилю за то, что та вообще посмела разговаривать с её родственницей, но ни слова не говоря — о чём был разговор её родственницы. И опять Лиля не смогла сказать Кате, что ей рассказала тётя Нюра. При открывшихся для Лили прошлых событиях ей больше всего хотелось сказать Василию, что она ничего не знала.

Эпилог

Моя попутчица в вагоне подмосковной электрички, перестав рассказывать, повернулась вполоборота к окну, устремив свой взгляд куда-то вдаль…

Я решилась нарушить молчание и проникновенно сказала:

— Так скажите ему, вполне возможно, что и для него это очень важно! Скажите!

— Его нет. — ответила Лиля, всё так же вполоборота смотря в окно вагона.

— В каком смысле? — не желая принимать ответ Лили за что-то непоправимое, понизив голос, спросила я.

— Его не стало вскорости после нашего разговора с тётей Нюрой. — изменившимся голосом ответила Лиля.

Сидевший напротив Лили парень встал, и я пересела на освободившееся место, чтоб было удобнее разговаривать и тут я увидела, что из широко открытых глаз Лили текут крупные слёзы, стекают по щекам, на высокий воротник кофточки… Как тогда, много лет назад, когда шёл густой снег, а она смотрела через оконное стекло на идущего там за окном по тропинке юношу, любя его до слёз. И я ощутимо, до щемящей тоски в груди почувствовала безысходное горе Лили от осознания ею того, что за окном электрички можно увидеть что угодно, но там нет и никогда, и нигде, уже не будет его.

Откровение

(Повествование ведётся от первого лица).

Не говори сознанью «нет»,

Не отбирай надежды,

Пускай, пройдёт немало лет,

Но станет всё, как прежде.

Не укоряй себя ни в чём,

Если ты верен чести,

Всё ближе время день за днём

К желанной доброй вести.

Пока живой, люби себя,

В любви добра истоки,

Не верь, что в этом для тебя

Скрываются пороки.

Как можно ближнего любить,

К себе добра не зная,

И как, к кому-то нежным быть,

Свой облик презирая.

В тебе весь мир внутри тебя,

Вед ты его частица.

Всего лишь надо, мир любя,

Себя любить учиться.

Первая часть. Заноза

В палате нейрохирургического отделения областной больницы на восемь коек всегда одна пустовала. И так получалось, что только когда в палате оказывалось два свободных места, вводили или ввозили нового больного. И он мог выбирать из двух пустующих коек любую, а одна опять оставалась пустой. Словно заведующий отделением заботился о психологическом состоянии больного с первого его шага в палату. А, может, это так и было. Одна пустующая койка в больничной палате могла навести на печальные размышления про её предыдущего обитателя, но две свободные койки уже указывали на то, что отделение не перегружено, свободные места всегда есть. Но в действительности в это отделение стремился попасть на лечение любой больной. Заведовал отделением средних лет нейрохирург. Во всей области за ним закрепилось заслуженное мнение, что при нём невозможно умереть, он излечивает самого безнадёжного больного, даже при случаях клинической смерти и остановки сердца. Я впервые так и познакомилась с этим легендарным врачом, в реанимации, при остановке сердца. Случилось это, когда меня уже ввезли на каталке в реанимационную палату. Иногда говорят, что при остановке сердца, человек что-то видит. Возможно. Но я ничего не ощутила и не видела, когда была в этом состоянии, а просто открыла глаза и, увидев вокруг своего ложа много врачей, поняла, что случилось что-то особенное. И тут же увидела среди окружающих врачей, крупное голубоглазое лицо статного великана и спросила: «Вы — Щербин?» Врач слегка наклонил голову и сказал коротко: «Да». И я «мирно» опять «отключилась» с мыслью, что теперь со мной ничего плохого не случится. Виктора Владимировича Щербина я видела несколько лет назад один раз, да и то мельком. И не то, что теперь узнала его. Нет. Но, увидев его в реанимации, почему-то внутренним чувством поняла, что это и есть тот заслуженно прославленный врач нейрохирург, при котором умереть сложнее, чем выжить. После реанимации я поступила в нейрохирургическое отделение в палату тяжелобольных, а лечащим врачом этой палаты и был сам заведующий отделением. Иногда, не успев обойти всех больных, заведующий назначал время, в которое эти больные, иногда и я, должны были прийти в его кабинет в тихий час. И он завершал свой осмотр и назначения. Блондин, с приятными крупными чертами лица, с голубыми добрыми глазами, заведующий нейрохирургией был любимцем всех больных. А молодые женщины и девушки влюблялись в него ещё и просто, как в мужчину. Может быть, я пристрастно сужу, но, по моему мнению, не влюбиться в него было невозможно. Это совсем не значить, что была влюблена в него и я. Мой муж, не удовлетворённый кандидатской степенью, рвался дальше, выше, характер у него изменился. А я всем его степеням предпочла бы те отношения, которые были в первый год между нами, моя любовь к мужу была «неизлечима» и я не желала больше откладывать решения об усыновлении ребёнка, муж же отодвигал это до того времени, пока он не закончит свою работу. Так что, у меня были и своя большая любовь, и свои кручи, с которых я старалась не сорваться головой вниз. Но не симпатизировать нейрохирургу я тоже не могла, к нему просто невозможно было не ощущать симпатии. В чём-то родственные с ним по духу, мы оба не прочь были заменить необязательное измерение давления и тому подобное, разговором о детях, что и было его самым любимым пятиминутным отдыхом. А во мне он нашел внимательную слушательницу, всем разговорам о болезнях и лечении предпочитавшую его рассказы о своих мальчишках, словно я находила успокоительное снадобье от своей нестерпимой жажды усыновить ребенка. Рассказчиком Виктор Владимирович был гениальным, ни разу не видя его сыновей, я воочию представляла их проделки и выдумки.

Конец ознакомительного фрагмента.