Круглый год стихи. Весна

Анна Ревенко

Это серия из пяти книг – результат марафона «Круглый год стихи», который не отпускал меня на дистанции с октября 2018 г. по ноябрь 2019 г. Писалось много и легко, сама от себя не ожидала. Более 500 стихотворений стали результатом этой работы.Стоит ставить перед собой трудные задачи, ведь так отрадно понимать, что тебе многое по плечу. Книга содержит нецензурную брань.

© Анна Ревенко, 2019

ISBN 978-5-0050-7873-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Весна 2019

Первое марта

Уютность твоего имени и слога

Роняла в души лепестки и пыль.

Когда-то я себе придумала много,

Но быль то была или дикая небыль.

Мечты рождались в юной душе весной.

Первое марта било окно ещё снегами.

Ты приходил и приезжал за мной,

Мы говорили долго невинными телами.

Я помню, как ты гладил воротник мой,

Шептал всякое, не упомнить голоса.

И каждый раз я уходила домой,

Поправив на плече пшеничные волосы…

Я тихо читаю стихи

Солнце рисует на круглом столе кружева,

Тонет лучами в чашке душистого чая.

Весна нам напомнит, про душу, она же жива —

Влюбляется в март, в объятия заключая.

Лавандой и цитрусом пахнет сегодня в дому.

Я тихо читаю стихи, что тонули во времени.

Весною ранней мы ищем в цветочном дыму

Смысл происходящего, почву для семени.

Цветущий Прованс

Картавая француженка прятала в косу лавандовый цвет,

Кедами мяла траву у ручья, думая томно о вас.

Вы спешили на встречу, гнали старый велосипед

К этой женщине в стиле «цветущий Прованс».

Поле лаванды разбило глаза цветом, а мозг дурманом.

Она шептала что-то на артиклях и падежах.

Вы стояли неустойчиво и шарили по своим карманам,

Явно искали важную вещь, неуклюже спеша.

Снял очки, ворот белой рубашки мешал дышать.

В руке коробочка малая пошлого цвета «маджента».

Она улыбнулась и стала нежно вас целовать,

Это лучше слов, это лучшего любого ответа.

Вечер застал вас в ряду лавандовых кустов.

Потели очки от счастья и светились закатом.

Ваши руки тонули в море романтики и цветов.

Кровь из сердца вливалась в вены массивным накатом.

Вы пытались её рисовать в памяти такой как тут,

Теперь звали женой и держали в объятиях смело.

Волосы дикие с лепестками лаванды на плечи текут,

А губы её горят на исходе дня особенно спело.

Веки стали горячими

Веки стали горячими, от слезы влажными.

Слишком часто душа вспоминает любовь пошлую.

Воспоминания незначительные на вид, но важные.

Я ещё не смирилась, что ты — моё прошлое.

Рядом с тобой вырастали крылья из плечей,

Ты сам их ломал, рубил успешно и с огоньком.

Ты не был моим. Ты всегда оставался ничей.

Внутри до сих пор бьюсь обугленным мотыльком.

Даже музыка напоминает тебя, и великая боль

Проникает в душу, вытаскивает преувеличения.

В этой пьесе твоя, дорогой, главная роль.

Пол жизни потрачено на нездоровое увлечение.

Я непозволительно часто вспоминаю тебя,

В песнях о вечной любви слышу в тебе причины.

Нет рядом жизни с тобой, но живу втихаря любя.

Это не добавляет чести ни в женщинам, ни в мужчинам.

Мне опостылели эксперименты с моей душой.

Природа — художник

Природа создаёт красоту без лишнего пафоса,

Просто берёт кисть и рисует гениальные шедевры.

Природа — художник превосходящего статуса,

У неё для творчества исключительные резервы.

Даже ошибки самобытны, но не всегда приятны.

Для вселенной нет делений по степеням красот.

Роняет на поверхность планеты чудные пятна,

Создатель любуется нами с небесных высот.

Дерзкие птицы носят ему вести в облака,

Благодарят за весну пением, порою криком.

Рисует мнимой кисточкой первородная рука

Картины о низменном, возвышенном и великом.

Самой ранней весной

Особое время выбора нового пути,

Новых троп из прошлого в настоящее.

Самой ранней весной так легко пойти

В неизвестное, но так давно манящее.

По привычной дистанции проходя свой путь,

Именно весной есть причины изменить всё,

Вдруг остановиться или в сторону повернуть,

Потому что выбор — будущее неизвестное твоё.

П усть этот поворот принесет и боль, и рай.

Лёгкого счастья не умеет ценить человек.

Не страшись меняться. Пой, люби, играй!

Не жалей о прошлом, ярко пройди свой век!

Вы читали стихи особенно

Вы читали стихи особенно, между прочим.

Ломали до хруста пальцы худой руки,

Закидывали голову, глаз ваших угольки

Горели. Вы звали этот образ рабочим.

Вы не актёр, но помост рифмы — ваша стезя.

Снова, волосы отмахнув с лица, читал стоя.

Люди привыкли считать сколько всё стоит,

Но по сходной цене разбазарить вас нельзя.

Кто-то выкупил главный пакет вашего акциона,

Она имеет право держать вас за должное.

Передайте ей, что беспечность неосторожная

Может стоить много, вы — запретная зона.

Хотите, я оплачу ваши услуги своим духом,

Весенними атрибутами невесомого но веского.

Я отдам вам бархат сердца алого и резкого.

А пока читайте, я буду впитывать вас слухом.

И бубнил о марте, о родниках, первоцветии в снегу,

Но без выражения отпускал в комнату строки.

Своими глазами мне говорил: «Я ранимый и одинокий…

Забери меня на свободу, я больше так не могу!»

Но отворились двери, в гостиную вошли люди,

Та вошла первой, потянула вас за узкие рукава.

В белых кудрях обрамлённая изящная голова

Диктовала ласково что и как теперь будет.

Я не пошла за вами в другие залы, позвольте

Называть вас именем полным без вольности.

Вы такой закрытый, в мучениях вашей совести

Моих нежных рук не тревожьте и больше не беспокойте.

8 Марта

Пчёлы скоро зазвенят,

Потянут из бутонов нектар.

8 Марта — все говорят.

И покупают букетики в дар.

Сладкий запах будит души,

Заставляет забыть заботы.

Перепрыгивая талые лужи,

В канун празднования субботы

Спешу почувствовать обновление,

Запустить вешний воздух в косы.

У цветочных киосков столпотворение:

Нарциссы, тюльпаны, мимозы…

Мне папа подарит особый букет,

Тут дело не в роде цветов самих,

Секрета тут тоже никакого нет.

Тюльпаны искренности — обожаю их.

Я буду бережно держать в ладони,

А они свежестью зелени скрипят.

Поставлю их в хрустальном вазоне,

Пусть радуют душу и взгляд.

Весна

Перед ярким выходом весны на сцену

Она несколько дней готовит эту роль,

Пускает гормоны счастья по сонному телу,

К сердцам подбирает верный пароль.

И тут случается толчок от корня к листу,

От сердца к разуму, не нужно практичности.

И начинают постить романтику в инсту

Даже хайповые и топовые вип личности.

Весна постепенно повышает процент дозы,

Она и тебя заставит искать в толпе пару.

Пора в цветочные магазины выбирать розы,

Петь импровизации под акустическую гитару,

Шуметь ночами, мешать соседям спать,

Курить на рассвете и кофе варить в турке,

Говорить о пустяках или уютно молчать…

Она уйдёт на работу, но помада на окурке

Будет вызывать чувство её присутствия.

С томлением ждать новой встречи тет-а-тет

На грани хандры и вялого самочувствия,

Переживая тщетно, что она не любит в ответ.

Но это весна смело вышла на первый план,

Уже нет выбора, в этом спектакле нет повторов.

Март — короткая пьеса, сыгранная в туман.

В мокром асфальте магия отражения светофоров,

Калейдоскоп вечерних огней в стеклопакетах,

О главном долгих волнительных разговоров,

Выручки десятикратной на кольцах и букетах.

Весна…

Хочется жить

Неповторимость и хрупкость нежного весеннего лепестка

Захватывает желанием продлить отрезок момента на пядь.

Так, испив из запретной чаши соблазна полтора глотка,

Нектар живительный хочется пить, судорожно глотать.

Так, поцеловав свежесть новой влюбленности на яву,

Хочется нескончаемой близости, а она всегда конечна.

Хочется страстно жить, хотя давно в этой вариаций живу

Всё оттого, что жажда к продлению счастья вечна.

Ты летаешь во сне?

— Ты летаешь во сне, светлый любимый мой?

— Нет, давно не летал, вырос, очерствел, видимо.

Это раньше сон виделся мне яркий и цветной,

А теперь недоступно, мир красок невидимый

Остался за рубежом давнего совершеннолетия.

Я скучаю немного, но детально забыл почему.

Реже использовать стал в речи междометия.

Она с горячностью юности отвечала ему:

— Я летаю во сне. Вот вчера мне снилось поле,

Поле разнотравное, и чтобы его ногой не мять.

Я взлетела над ним. Цветов было пёстрое море.

Это исключительно здорово — свободно летать.

Он смотрел на неё молча снисходительно,

Понимая, что разница в них неоспоримая.

Он был душою стар, а она говорила волнительно —

Щебетала о глупостях всяких, его любимая.

Он её обнимал, но понял в этот день марта,

Что вырвал ребёнка из мира в иное измерение,

Он понял, что обязан вернуть её обратно,

Это прекрасное молодое и нежное творение.

А она смотрела в глаза с морщинами пучками

Как на исполина, на гуру, что знает ответы на всё.

Он решил отпустить любовь, но ласковыми руками

К сердцу своему остывшему прижимал долго её.

А она загрустила, сторонившись его небритости,

Их миры столкнулись, раскрошив хрупкие очертания.

Она так мало видела, а он безразличный от сытости

К многообразию страстей, обыденности мироздания.

Попрощался, целовал в щёки. Последнее их свидание.

Городской поэт

Оберегом стала для него эта весна.

Он уже на грани выл от депрессии,

От тревожного авитаминозного сна,

От слякоти, смога, сплина и агрессии.

Он проснулся рано утром и открыл окно,

Пахло иначе, пахло другим, преображением.

Занималась заря рассветная, но темно,

Загорались в окнах лампы — пробуждение.

Кто-то ставил чайник, курил на кухне своей,

Слева в окне женщина полуодета и хороша,

Он задержал свой беглый взгляд на ней.

Но небо сегодня особенное, дышал неспеша.

Было прохладно, мурашки пошли по телу,

Люди выходили из дома, спешили, шли.

Им не было до наблюдающего никакого дела,

А лучи весеннего солнца лужи последние жгли.

Он накинул пушистый плед на остывшие плечи,

Сел на подоконник и писал стихи в блокнот,

Незаметно бежали часы, опустился тихий вечер.

Наш поэт ещё пишет, он ещё одинок, но поёт.

В его песне нет звуков, пока на бумаге хранится,

Но он, как оркестр внутри. Его музыка оживёт,

Вырвется в то окно, на те улицы, заискрится.

Новый день — тайна, но он его особенно ждёт.

Он готов цвести. Быстро оделся и покинул дом,

Купил цветы и поднялся на этаж соседнего здания.

Помните женщину полуодетую за его окном?

Они сегодня идут об руку на свидание.

Трудно дышать

Трудно дышать от близости его тёплых рук,

Играем словами, парируем — раунд этот мой.

Для меня его имя не просто фонетический звук,

А у самого уха громких курантов гулких бой.

Во мне запущен неведомый тайный механизм,

Он тикает в животе и комом подходит к шее,

Рождает бурю огня, похожую на катаклизм,

Никто на земле унять эту силу не сумеет.

Как жаль, что со временем я перестану так

Взрываться от мимолетного контакта с ним.

Весна пришла в души и чертит в них древний знак —

Руну сладострастия, влюбленности псевдоним.

Стану в лучах заката в тонкости простыни белой,

Пусть смотрит на меня жадно, голодом терзаем.

Эта вешняя ночь помогает мне быть смелой,

А он о знаке на наших душах ещё ничего не знает.

Гордость и грация

Ты шептала запретное во хмелю,

Билось сердце сойкой о стены груди,

Ему кричала неистово: «не уходи»…

Ему шептала сладостно: «тебя люблю»…

Пила, плакала горько и долго по ночам.

Правильно говорят, что два целых года

Пройдут, и сердце рубленое в хлам

Забудет муки и этого морального урода.

Отряхнув пепел, уголь своих обид,

Стоит выйти в мир иной походкой.

Ты стала другой, ты живучий вид.

Тот, кто полюбит, оценит тебя находкой.

Спасибо за глубокий и многозначный взор,

За холодность к лицемерам, за разборчивость.

На сердце шрамов затейливый узор

Останется как защита, как устойчивость.

В доспехах валькирии — победить себя,

Никто не свергнет гордости с твоих высот.

Теперь ты — богиня, тебя боятся, любя.

Ты — высшая мера желания, высший сорт.

Весна — время твоё. Ты разбиваешь сердца,

Ты на охоте. Селекция особей и перфорация…

Но ты в ожидании счастья — скитаний конца,

Мужчины, которому покориться гордость и грация.

Десятый день весны

Десятый день весны прочил ей только слёзы.

Тонкие нервы дрожали в резонансе с ветром.

Разбиты надежды, планы, девичьи грёзы.

Она укрыта от мира кашемиром и фетром.

Звуки города вторят тревожности снов ночных,

Вопросы останутся без своевременных ответов.

Сообщения от него приходят. Не читает больше их.

Холодно от односложности пошлых приветов.

Она долго в зеркала произносила монологи,

Падала на подушку. О, сколько рыданий в ней.

Пред ним стояла, и подводили слабые ноги,

Каждое слово и взгляд холодности делал больней.

Она зябла под первыми лучами мартовского светила,

Нелюбовь заживает долго в одиночестве и тишине.

Произнося сложную фразу: «я так сильно его любила»,

Нужно искренне поверить однажды самой себе.

Она снимала перчатки с тонких изящных рук,

Грусть в её глазах отражалась особым лоском.

Представляя в его ладонях горячие бёдра сук,

Плакала, слёзы висли на ресницах горячим воском.

Представляла горло его в своей руке крепким хватом.

Давила бы до исхода, пока не стал умолять глазами…

Она была нежна и невинна до всего этого… Когда-то…

Не уродуйте души любящих. Вы калечите их сами.

Он говорил слоги так вкусно

Он говорил слоги так вкусно, особо…

Особо не заботился о грамотности речи.

Он был харизмой в избытке обеспечен,

А попалась невинная вовсе ему особа.

Он терялся в обыденности пошлых па,

По обыкновению не смог говорить при ней.

У ней исключительная шея, нет таких шей,

А эта мягкая с линией вертикальной губа…

Он падал а горячее море, когда она натощак

Пила виски со льдом и курила с мундштуком.

Она выдувала его из панциря сквозняком…

Он не понял почему всё случилось именно так.

Самовлюбленный сложил свои козыри в банк,

Нет смысла воевать с ласковой неизбежностью.

Эта дама с заурядной статистической внешностью —

Непонятный для заполнения уникальный бланк.

Он, опасаясь поражения, смотрел на её скулы.

О них можно прорезаться, так они однозначны.

Он намекал, и весьма красочно и прозрачно,

Что не встречал ранее такой фееричной акулы.

И он согласен класть в её пасть голову покорно.

Охапку нарциссов принёс он к ногам девицы той.

Ему впервые без боязни довелось быть самим собой,

И он просит свидание с этой женщиной повторно.

Ты остался памятным тёмным прошлым

Ты остался памятным тёмным прошлым,

Оскоминой, ссадины розовым очертанием,

Неусмеренным в одиноком сердце желанием,

Но чистым кристально, а не жизненно пошлым.

Ты — колкость ответная в речи для защиты,

Для отстранения от неудобной чужой беседы.

Мне без тебя неуютными стали пушистые пледы,

И одеяния нелепые неудобны — не по мне пошиты.

Ты, дорогой, забытая ветка мимозы в вазе худой,

Там, на крыше шкафа её обитель хрупкой печали,

Свежесть и запах ветку давно так уж не венчали,

А остался скрученный тонкий силуэт пустой.

Как я тебя берегу — память хранит сухостоем

Образ, которому нет замены в демо реальности.

Я тоскую по твоей самобытной оригинальности,

По белёсым прядям волос, выбеленным зноем.

Тюльпан

Ранимый цветок, разрывает каменный грунт,

Деликатный по своей природе, но могучий воин.

Его тюльпаном обычным люди часто зовут,

Но он внимания вашего явно достоин.

Его листья прохладные несут тонкую свежесть,

Хрупкий стебель держит ярких лепестков цвет.

Он опадёт на траву — временная неизбежность,

От циклов круглой планеты спасения нет.

Но пока сладким запахом обуял пространство,

Царственность и односложность в единении

Венчает весеннее одурманивающее царство.

Тюльпан — вольная птица степей при рождении.

Целовать его нежную тонкость, его великодушие,

На любимую грудь уронить дар весны уходящей.

Какая женщина посмеет проявить равнодушие

К букету цветов свежих, первобытностью манящих?

Веревочные качели

За полугранями временных переменных и постоянных

Остаётся чёткое ощущение недописанной строки…

Оба аутсайдеры, неудачливые, к счастью, игроки,

Но подлинно знаем, как стоять на позициях главных.

Было время безусловного превосходства над часами,

Праздник жил в каждом вечере, в каждом свидании.

Мы занимали центральное место в этом мироздании,

А мечтами смелыми раздвигали границы мира сами.

Теряя время, тогда находили легко скопища кладов…

Это неуёмное ощущение — оставаться всегда молодым.

Со временем на зеркала опускается мутный дым,

А мы от него отмахиваемся юными душами: «не надо».

Возраст отметит засечками годы в тонких морщинах.

Пусть будут в углах глаз, а не скорбный поребрик рта.

Внешняя молодость — стирается в скорости, как черта.

Меньше удивляют равнодушие и пустота в мужчинах.

А всё-таки тянет сесть на веревочные качели в саду.

Мурашки на руках то-ли от ветра, то-ли от волнения.

Остановись, я хочу запомнить свободу и цветение…

Не напоминай мне о датах. Я счастлива в этом году.

Её цветок

— Любовь наша часто теперь напоминает мне

Цветок без корней на солнечном белом окне.

В нём точка реза, среза, фатального невозврата,

Тянет сок запасённый в стебле тонком когда-то.

Окончить пить раной малую жизнь — увядание,

Так в терзаньях любить до финала. Одно свидание

Становится последней нотой на летописном листке.

Дорогой, сколько сил любви ещё в твоём цветке?

Сколько он протянет в резной хрустальной вазе?

Он ответил глаза в глаза в резкой звенящей фразе:

Я тебя до донышка пробовал, но до сухости не допил,

Кажется, что не люблю давно, и не уверен, что любил.

А её цветок ещё долго плакал нектаром сладкой боли.

Вылей воду из её высокой вазы или разбей что-ли…

Эта весна плачет

Эта весна плачет по ночам тихонько о ком то,

Омывает грязь с дорог, видимо, обновляется.

Пишет стихотворения мне в запас экспромтом,

Рифмами недоспелыми как дитя забавляется.

Эта весна смотрит в окна людей очень смело.

Намекает, что пора помогать ей начать цвесть.

Конец ознакомительного фрагмента.