Жертвы заветного сада

Махаммад-Реза Байрами, 2009

Данная книга столь же близка к реальности, как горный леопард к месяцу на небе. Все упоминаемые в книге события, места, имена и персонажи являются вымышленными, даже если они кажутся реальными и если история зафиксировала их под точно такими же наименованиями.

© Фонд исследований исламской культуры

© ООО «Садра», 2014

© Издание на русском языке ООО «Издательство «Вече», 2014

Предисловие переводчика

В романе «Жертвы заветного сада» рассказывается об Азербайджанской демократической республике, существовавшей на территории Ирана в 1945–1946 гг.

Поскольку не все читатели знают об этой республике (да и в среде профессиональных историков это недолго просуществовавшее образование не столь уж известно), требуется сказать несколько пояснительных слов.

В июне 1941 г Германия напала на Советский Союз, а вскоре, в августе 1941 г., советские войска были введены в Иран с севера, с юга же вошли в страну англичане, и была осуществлена так называемая операция «Согласие» для предотвращения появления в Иране германских войск и для снабжения СССР англо-американскими союзническими поставками.

Поскольку «арктические конвои» подвергались регулярным атакам германских субмарин, а снабжение через Дальний Восток было и далеким, и также небезопасным, то этот южный «транспортный коридор» оказался весьма важным для союзников по антигитлеровской коалиции. Другое дело, что пролег этот путь по территории суверенной страны, Ирана, правительство которого во главе с Реза-Шахом в начале Второй мировой войны имело скорее прогерманские, чем проанглийские или пророссийские симпатии…

Факт пребывания в Иране советских и англо-американских войск известен всем, так же как и факт проведения конференции Большой Тройки в Тегеране в 1943 г. А вот то, что во время Второй мировой и сразу после нее произошла «советизация» некоторых северных областей Ирана, — это, как уже говорилось, известно меньше.

Факты таковы: осенью 1945 г. была провозглашена не просто автономия, а фактически независимость Азербайджанской демократической республики от тегеранского правительства; правительство попыталось подавить движение за независимость, но посланные на север шахские войска были остановлены Красной армией, всё еще находившейся в Иране. К середине 1946 г., однако, вывод советских войск завершился, и теперь шахские войска двинулись на подавление уже с куда большей уверенностью. Руководители республики попытались организовать некий «фронт сопротивления», и эти лихорадочные усилия, как и их провал, описаны в романе.

Вожди республики, Пишевари и Бирия, бежали в СССР; бежали и многие другие, поскольку граница была открыта больше недели. Но не все успели пересечь границу, и молодой шах Мухаммад-Реза Пехлеви во время жестокого разгрома Азербайджанской республики уничтожил, по некоторым оценкам, десятки тысяч человек. Все эти события представляют собой документальный фон романа, на котором показана частично вымышленная фигура главного героя — диктора республиканского радио по имени Балаш. Как идеологический работник, он также находится под ударом шахских карателей, поэтому спешит в сторону границы и несет с собой полуторагодовалого сына. Но границы он достигает уже тогда, когда ее закрыли, и возвращается на иранскую территорию: ему предстоят все «круги ада», которые проходили и другие оставшиеся в Иране члены демократического движения.

Если бы Байрами ограничился в книге линей Балаша, то она была бы политическим или историко-политическим романом. Но есть в романе и линия сугубо художественная — это рассказ о юноше, которому в 1963 г. исполняется 17 лет. Он сирота, вырос в деревне, в приемной крестьянской семье, и все говорят ему, что он — сын какого-то бежавшего через эти горы революционера, который в 1946 г. то ли бросил полуторагодовалого младенца, то ли сам был убит, а ребенок остался жив. Действительно ли юноша — сын того самого диктора радио Балаша, автор пока умалчивает, это станет известно, видимо, в следующих частях трилогии (роман «Мертвецы зеленого сада» представляет собой лишь первую часть объявленной автором и издателями трилогии об Азербайджанской республике).

Здесь несколько слов необходимо сказать об авторе, Мухаммаде-Резе Байрами (р. 1965 г.). Он — известный иранский писатель того поколения, которое вошло в литературу уже после Исламской революции 1978–1979 гг.; два перевода его рассказов на русский язык были опубликованы в двухтомной антологии «Современная иранская проза» (Санкт-Петербург, 2010).

Все писатели, включенные в эту антологию (21 имя), были названы в издательской аннотации «авторами поколения Исламской революции». Это действительно так: Байрами начал печататься в конце 80-х гг. XX века и на сегодняшний день опубликовал более 30 книг. В основном это книги для подростков, повествования об исламской революции и ирано-иракской войне. Не все они равны по своей художественной ценности, но автор всегда очень мастерски и с большой любовью к деталям показывает деревенский быт. Такова, например, повесть «Ветры осени» — спокойный, как осенние холода, рассказ о периоде уборки урожая в иранской деревне. Заготовки на зиму зерна, овощей идут своим чередом, но из города приходят всё более тревожные вести о разгорающейся антишахской революции…

Повесть, начатая неспешно, заканчивается, как революционный боевик для юношества. В деревню прибывают шахские жандармы, разыскивающие уклоняющихся от призыва в армию, начинаются аресты, перестрелки, активное участие в борьбе принимают мальчишки — герои повести. Заканчивается всё в целом удачно, как и должно быть в произведениях для юношества…

И в романе «Мертвецы зеленого сада», в описаниях деревенской жизни, мы снова встречаем то же неторопливое и любовное внимание к деталям быта; так сказать, «труды и дни» юного пастуха. Кроме того, присутствует мистический момент: этот юноша слышит в степи чьи-то голоса, а затем, уже во второй части романа, начинает встречать некоего призрака — по-видимому, это призрак его отца…

Теперь хотелось бы вернуться к истории Азербайджанской республики 1945–1946 гг. и задать тот же вопрос, ответ на который мучительно ищут и герои романа. Почему СССР «предал» эту республику? Почему Сталин вывел из Ирана войска в 1946 г. и практически никак не протестовал против того террора, который развязали в иранском Азербайджане шахские власти?

Ответа герои романа так и не находят. Каким же видится этот ответ нам, сегодняшним? Во-первых, как уже говорилось, одной из причин введения советских войск в Иран была опасность появления там войск немецких. Когда война окончилась, причин оставаться войскам больше не было. Во-вторых, нужно принять во внимание тяжелейшее внутреннее положение в СССР после войны: в стране была разруха, нищета, не до введения войск на новые территории…

Кроме того, в событиях тех лет, скорее всего, проявилось не афишируемое сотрудничество, все еще существовавшее между СССР и США в послевоенные годы. В книге Л.М. Млечина «МИД. Министры иностранных дел. Внешняя политика России: от Ленина и Троцкого — до Путина и Медведева» (М., 2011) содержится предположение о том, что вывод советских войск из Ирана в 1946 г. был результатом компромисса, в соответствии с которым Америка одновременно вывела свои войска из Китая.

Нельзя, конечно, утверждать, что произошел в буквальном смысле обмен, т. е. Америка «отдала» СССР Китай, а Советский союз Америке — Иран. Это было бы упрощением. Но нельзя утверждать и то (как это делают некоторые герои романа Вайрами), что СССР отдал «просто так» свое влияние в Северном Иране. Нет, СССР получил кое-что взамен, а именно — упрочение власти коммунистов в Китае. Но от этого, конечно, было не легче тем членам демократического движения в Азербайджане, которые попали под удар шахских репрессий…

Вот цитаты из того донесения, которое в истории называют «длинной телеграммой», по аналогии со знаменитым посланием американца Джорджа Кеннана — это отправленная 27 сентября 1946 г. шифрованная телеграмма в Москву нового посла СССР в Вашингтоне Николая Васильевича Новикова (он вручил верительные грамоты Трумэну 3 июня 1946 г.) (цитируется по: Млечин. Указ. соч. С. 253):

«Американская политика в Китае стремится к полному экономическому и политическому подчинению его контролю американского монополистического капитала… В настоящее время в Китае находится свыше 50 тыс. американских солдат. В ряде случаев американская морская пехота принимала непосредственное участие в военных действиях против народно-освободительных войск… Китай постепенно превращается в плацдарм американских вооруженных сил. Американские воздушные базы расположены по всей его территории… В Циндао находится штаб 7-го флота…

Жесткая политика в отношении СССР, провозглашенная Бирнсом после сближения реакционных демократов с республиканцами, является сейчас основным тормозом на пути к сотрудничеству великих держав. Она состоит главным образом в том, что в послевоенный период США не проводят более политики укрепления сотрудничества Большой Тройки (или Четверки) и, наоборот, стремятся к тому, чтобы подорвать единство этих держав. Цель, которая при этом ставится, состоит в том, чтобы навязать Советскому Союзу волю других государств…»

Как видим, озабоченность советского посла ситуацией в Китае велика, а тон его телеграммы граничит с истерическим. Вероятно, похожими были настроения в руководстве СССР: ведь донесения часто отражают мнения не тех, кто их посылает, но тех, кому их посылают (как бы предугадывая желания последних)…

И все-таки факт остается фактом: американцы свои войска из Китая вывели. Почему? Видимо, сыграл роль весь комплекс политических факторов тех лет, а в этом комплексе, как уже было сказано, немалое значение имела инерция сотрудничеств, компромиссов и т. д. Во всяком случае, неправы те, кто говорит, что СССР вывел войска из Ирана лишь потому, что Трумэн «пригрозил ядерной дубинкой». Если бы американцы столь непоколебимо уверены были в силе этой своей «дубинки», разве повели бы они себя так, как повели в Китае, да и в других частях света?

…Впрочем, всё вышесказанное — это, так сказать, взгляд из России, точки зрения российских историков, политиков и писателей. Однако в самом романе читатель встретит несколько иные взгляды и отношения к происходившему тогда в Иране. Он узнает об отношении к делу самих иранцев, и вот в этом-то, конечно, и заключается главный интерес романа для российского читателя.

Переводчик надеется, что российский читатель, взявший в руки эту книгу и дочитавший ее до конца, не пожалеет об этом. Также мне хотелось бы выразить сердечную признательность «Фонду исследований исламской культуры» — иранскому фонду, расположенному в Москве, — и его директору, доктору Хамиду Хадави. Именно благодаря их моральной и материальной поддержке я смог выполнить этот перевод.

Особенная благодарность — Джахангиру Хабибулловичу Дорри, известному лингвисту и литературоведу, иранисту, взявшему на себя окончательную редакцию текста моего перевода. Он — иранец по национальности, его отец был членом Меджлиса Ирана, так что языком Джахангир Хабубуллович владеет блестяще и определенные языковые нюансы перевода он улучшил. Но уже само его участие в работе над текстом может и должно являться предметом гордости как переводчика, так и всех, кто готовил эту книгу к печати.

И российскому читателю должно быть ясно с самого начала: в книге, в силу коллективности труда над ней, не содержится никаких вольностей перевода; читатель получает литературный продукт, стопроцентно соответствующий оригиналу. И мы пожелаем переводу книги на русский язык долгой жизни и читательского успеха.

А.П. Андрюшкин