По праву моя

Валерия Иванова, 2023

– Я тебя когда увидел, захотел испортить, запачкать собой. Чистая, невинная, моя. – Нет, я не твоя… – Да, Ю, по праву моя. Каждый миллиметр твоего тела – мой. Даже твое дыхание принадлежит мне, – легонько сдавливает горло, мои глаза расширяются от страха. – А теперь давай становись на колени и поприветствуй супруга, как следует. Его называют Бездушным. Его боятся, ненавидят, восхищаются. Я оказалась не в том месте, не в то время. Тимерлан Абрамов спас меня, сделал своей. Но я этого не просила. Я не хочу любить чудовище! И мне страшно… Что будет, если чудовище полюбит в ответ? Книга содержит нецензурную брань

3

Юля

Домой меня отвезли на машине. Я чувствовала себя преступницей. Еле передвигала ноги, пока шла к дверям общаги. Быстро поднялась на свой этаж и забежала в комнату. Мамы нигде не было. Признаться честно, я была рада. Не хочу сейчас с ней разбираться. Взяла вещи и пошла в душ.

— Привет, Юлька, — поздоровалась соседка из комнаты в конце коридора.

— Здравствуйте.

— Ты чего бледная такая? Заболела?

— Нет, всё хорошо, — постаралась улыбнуться, но не смогла.

— Понятно, — женщина посмотрела на меня внимательно, как-то по-матерински, и я едва не расплакалась от её взгляда. — Если что-то надо — обращайся.

— Я знаю, спасибо, тетя Рая.

Дошла до душевой и закрыла за собой дверь. Уставилась в маленькое зеркало над раковиной, рассматривала своё отражение. Но почему-то не могла смотреть на себя, мне было противно. Опустила взгляд на свои трясущиеся руки, и мне показалось, что под ногтями забилась кровь. Я с остервенением стала намыливать руки, смывать пену холодной водой. Ладони были чистыми, но я знала, что это не так. В голове сразу же всплыли картинки из воспоминаний, как я драила пятно крови после трупа… Боже…

Я закрыла рот ладонью и громко всхлипнула, слёзы покатились из глаза. Такая безнадёга накатила, что я не могла дышать… Не хотела. Сама не знаю, как пережила сегодняшнее утро. Я всегда старалась держаться подальше от неприятностей, никуда не лезла, не делилась мнением, всё в себе держала… Чувствовала же, что не надо идти работать в тот клуб, но постоянная потребность в деньгах не оставила выбора. И теперь я поплатилась за это. Я вытирала кровь убитого человека! Они же ничего не боялись! У этих отморозков нет ничего святого. И я уверена, если главарь, этот монстр с безжизненными, мёртвыми глазами, даст команду своим псам, то они разорвут меня в клочья. Я бы пошла в полицию, но уверена, что мне там не помогут. Скорее всего, они все прикормленные. А если подумают, что я угроза — избавятся. Может, и от мамы тоже.

Я похолодела от этой мысли. Мне хотелось с кем-то поговорить, рассказать, но нельзя. Нам даже уехать некуда. Даже если я уговорю мать бросить всё, то просто некуда! Нет ни друзей, ни родственников… Ничего у нас нет. Страшно, очень страшно. Одна ошибка, один неправильный выбор, и жизнь летит под откос…

Быстро приняла душ, потому что в общаге нельзя долго занимать санузел, непозволительная роскошь. Надела чистую одежду и вернулась в комнату, матери так и не было. Я думала позвонить ей, но не смогла. Легла на свою кровать, отвернулась к стенке, подтянула ноги к груди и чувствовала, как тяжесть происходящего давит на меня. Сама не заметила, как провалилась в тревожный сон.

Проснулась от какого-то шума. Голова раскалывалась, а тело занемело от неудобной позы. Я со стоном встала и начала моргать. Увидела маму, которая рылась в моих вещах.

— Мама, что ты делаешь? — спросила хрипло ото сна.

Она не ответила, продолжила рыться в моих вещах.

Я встала с кровати и подошла к ней. На ней была вчерашняя одежда. Мама была красивой женщиной… Раньше. Рыжеволосая, голубоглазая и всегда улыбчивая. Но последнее время от неё осталась лишь тень.

— Что ты делаешь? — повторила я вопрос.

— Мне нужны деньги, — ответила та, не поворачиваясь ко мне.

— Денег нет, я же тебе уже говорила, зарплата в конце недели.

— А мне надо сейчас! — закричала она и уже вовсю выкидывала мои вещи.

— Перестань, — я пыталась отодвинуть её от шкафа. — Хватит!

— Я знаю, что ты воруешь у меня! Отдавай деньги!

— Твои деньги уходят на лекарство, других нет! — я взяла маму за руку и отодвинула от шкафа.

Я почувствовала от неё резкий запах алкоголя.

— Ты что, пила? — спросила, разворачивая её к себе лицом.

Выглядела мать ужасно. Тёмные мешки под глазами, глубокие морщины, сухая кожа.

— Тебе нельзя пить, ты принимаешь… — я не договорила.

Мать ударила меня по лицу! Я была в таком шоке, что даже не почувствовала боли.

— Заткнись, бл*ть! Мне не нужны твои советы и нравоучения! Лучше бы деньги домой принесла, а не воздух сотрясала, работница хренова.

Я дотронулась до щеки, всё ещё пребывая в состоянии шока. Она никогда не позволяла себе распускать руки. Я прекрасно знаю, что у неё проблемы с зависимостью, ей нужна помощь… Но я не думала, что ситуация стала критической.

— Что ты смотришь на меня? — продолжала орать мать. — Нормальная дочь бы нашла выход из ситуации! Ты что, не видишь, что мне больно? Ты обязана мне помогать!

— Я тебе ничего не обязана, — сказала я спокойно. — А если ещё раз посмеешь меня ударить…

— И что ты сделаешь? — родительница скрестила руки на груди и насмешливо смотрела на меня.

И в этот момент я её ненавидела. Понимаю, что нельзя, это ужасно, она моя мать, но… Я устала. Я угробила свою жизнь, чтобы помочь ей. Отказалась от своей мечты, пожертвовала всем, а она… Конченая наркоманка и алкашка. Мне противно, что она не может справиться со своими слабостями. И её постоянное недовольство. Я из кожи вон лезу, чтобы мы могли просто жить, а она совсем не помогает. Сколько уже соседи жаловались на неё. Некоторые даже высказывали в лицо, что она подворовывает! Я и сама это знаю. Всё, что было ценного у нас, она уже продала, даже обручальное кольцо. Я, когда узнала об этом, рыдала два дня в подушку. Потому что помню, как папа рассказывал о том, сколько копил на его покупку и как тяжело оно ему досталось. А она так легко избавилась от него!

Я делаю глубокий вдох и вспоминаю всё хорошее, что было раньше между нами. Но на место её поставить надо.

— Во-первых, я ударю в ответ, а во-вторых, выгоню тебя из комнаты.

— Ты не посмеешь, — прошипела змеей мать.

Комнату снимаю я на свои документы и имею полное право выгнать её. Конечно, я этого не сделаю. Но вижу по её глазам, что она испугалась.

— Ты так уверена? — спросила я вместо ответа.

Мать сузила глаза и бросила резкие слова сквозь зубы. За годы с ней я уже научилась пропускать их мимо ушей, обросла бронёй. Она ещё раз смерила меня взглядом и вышла из комнаты. А я только сейчас смогла сделать вдох. Завтра она приползёт ко мне на коленях, будет плакать и просить прощения… Я её прощу, и всё начнется с начала.

Зазвонил мой телефон. Обычный, кнопочный. Я нахмурилась, когда увидела неизвестный номер.

— Алло, — ответила на вызов.

— Босс хочет тебя видеть. У тебя есть десять минут, а потом мы поднимемся за тобой.

Меня вновь накрыла паника. Сейчас же ещё не вечер, зачем я ему понадобилась? И что мне делать? Почему-то я уверена, что человек, который говорил со мной по телефону, не шутил, что поднимется сюда.

Если я всё ещё жива, это хороший знак, правда?