В закрытом гарнизоне. Книга 2

Валерий Николаевич Ковалев, 2019

На берегу жизнь кажется серой и безрадостной. Дни текут вялой чередой, скучно и неинтересно. Совсем другое дело, Военно-морской флот, особенно Краснознаменный Северный. А на нем – подплав, где нет места грусти. Там романтика дальних плаваний – можно побывать на Полюсе и в Бермудском треугольнике, видеть Северное сияние и слышать щебет дельфинов. А еще в море дают вино, а к нему икру и шоколад, что вызывает любовь к Родине, в базе же все весело ходят строем и душевно поют песни. Короче, всего не расскажешь. Лучше нажимай кнопку и отдавай швартовы. Счастливого плавания!

«Сказ о косоглазом Штирлице и его кураторах»

История, которую я предаю гласности, имела место быть тридцать семь лет тому назад. Умеющий считать на пальцах, видимо поймет, что это был 1973 год. И произошла она с моим хорошим знакомым, заслуженным флотским адмиралом. Вот что он поведал.

«В ту пору служил я в штабе Тихоокеанского флота, в муторной должности первого заместителя начальника разведки флота. Стаж был невелик, поэтому я не был в курсе всех канонов и установлений.

На какое — то время оказался ВРИО начальника разведки, ибо штатный шеф куда — то убыл, то ли в отпуск, то ли по какой иной причине, не упомню. По существующей организации я был хотя и «первым», но общим замом, и не имел никакого касательства к информации по закордонной агентуре. Да и не стремился совать туда свой нос. В то же время понимал, что с «абелями, Штирлицами и штюбингами» там не густо.

И вот… приходит ко мне второй зам и кладет на стол бумагу, — прошу утвердить. Это был План вызволения провалившегося закордонного разведчика (китайца) в родное Советское Отечество.

После очередной доработки план подлежал отправке в Москву в вышестоящие инстанции. Я долго и внимательно вникал в суть столь непривычного документа и, наконец, изрек.

— Ну, а я… какое к нему имею отношение? План ваш, так и отправляйте.

— Это не совсем так, — вкрадчиво возразил второй зам. По нашим канонам план должен быть утвержден начальником, а Вы «ВРИО», следовательно и должны утверждать.

Путем наводящих вопросов и дополнительного изучения я уяснил, что, судя по резолюциям неизвестных мне чиновьих начальников из центрального аппарата ГРУ, сей план дорабатывается уже в седьмой раз.

Из них следовало, что каждый новый вариант документа лучше прежнего, но «подлежит доработке в 1,5,9, 13 и т. д. пунктах…», что влечет его «путешествие» в Москву и обратно поездом со спец курьером и оплатой солидных командировочных расходов. Отправлять же план самолетом категорически запрещено. Ферботтен.

Я прикинул: — туда, на поезде — полмесяца, точнее одиннадцать суток, «там» неспешное рассмотрение стратегами — недельки две, обратно — еще полмесяца. Семь доработок в своем штабе… Итого, планируют «вызволить» уже около полутора лет.

— И что? Этот документ гуляет по штабам полтора года? — удивился я.

— Считайте больше, два, — скромно потупился зам. Что поделаешь, таков порядок…

— А как же наш человек, ведь он там ждет помощи?!

— Да, мы делаем все от нас зависящее, почему Вам и следует утвердить план.

Суть же оказалась в следующем. Во времена оные, когда отношения между маоистским Китаем и брежневским Союзом были окончательно испорчены, (вспомним бои на острове Даманском) деятельная разведка ТОФа «засунула», (надо полагать, морем), этого разведчика — нелегала в Гонконг, так сказать, для ведения глубинной разведки. А для его материально — финансового обеспечения в указанном городе загодя заложила два тайника с валютой.

И вот… лихой разведчик Сунь-Хунь-Чай (фамилия вымышленная, но события реальные), почувствовав свободу, ударился в загул по кабакам и притонам, с «оттопыренным» карманом. Вскоре он был схвачен английской контрразведкой МИ-5. Ее ребята подержали Суня, как зайца за шиворот на весу и поняли, что для британской короны он опасности не представляет, после чего вытряхнули вон. Одновременно взяли «под колпак». Обретя свободу, Сунь вновь ударился во все тяжкое, благо честные британцы изъятый у него остаток валюты вернули. А когда карман с ней усох, наш незадачливый разведчик отправился ко второму тайнику. А там… о, боги! Не оказалось ни тайника, ни моста, под которым он был заложен. Оказалось, что в период бурного строительства после культурной революции, трудолюбивыми китайцами был снесен целый квартал.

И косоглазый «штирлиц» сел на мель, превратившись в бродягу. Однако, помня науку старших братьев о помощи в беде, повадился бегать в порт, где завидев судно с красным флагом подходил к трапу и жалобно скулил:

— Товалиса! Я есть советская стирлиса, лазветчик. Я холосый, Москва — шибко шанго, Пекин — пухао. Шибко хотю к своей куня.

А вахта у трапов: — Пошел вон, косоглазая харя!

Капитаны судов, однако, прибывая во Владивосток, неизменно докладывали:

— Там болтается какой-то. Говорит, что ваш. Примите к сведению. А дальше…, дело уж ваше…

— И крутится там уже два года?! — ужаснулся я.

— Чуток поболее, — подтвердил второй зам, неопределенно пожав плечами.

— Ну, знаете ли! Не буду подписывать никакой план, — возмутился я. Это же издевательство над всем и вся! Свяжите меня с край управлением КГБ.

Спустя примерно неделю мне сообщили — согласовано. Начальник Управления примет. Поехали. Я представился и изложил проблему. Коллега подумал и нажал привинченную к столу кнопку. На вызов явился какой-то молодой джентльмен стиляжьего вида: грива, узкие брючки, остроносые туфли (что тогда было в диковину), немыслимо яркой расцветки галстук и носки.

— Вот. Займитесь с ним, — кивок начальника в мою сторону.

— Почему все я, да я, — возопил стиляга. Если хотите знать, товарищ начальник, у меня отгулов на два месяца!

— Ладно, ладно, — поморщился шеф. — Сказано, займитесь. Что неясного?

… Вышли в отдельную комнату. Я изложил суть проблемы.

— Ладно. Сделаем, — пыхнул душистой сигаретой стиляга.

— А как?

— Это уж наше дело, — засмеялся смежник.

* * *

Прошло примерно две недели. Звонят. — Поезжайте, возьмите вашего косоглазого. — Где? — В Ульинском леспромхозе, это возле Охотска…

Взяли. Доложили в Москву. Там возмутились. — Как это? без утвержденного плана!

— Да пошли они на…, — огрызнулся я.

Спустя некоторое время было принято решение — привлечь китайца к уголовной ответственности «за измену Родине и разбалтывании англичанам гостайн». Дело возбудили, расследовали и направили в Хабаровский краевой суд. А оттуда ответили, — ваш китаец не имеет советского гражданства. Судить мы его не имеем права. И не будем.

Вот и конец этой истории. Так сказать, хэппи энд».