Формула счастья – рецепт беды

Борис Бабкин, 2009

Безопасный наркотик, не вызывающий привыкания… Идеальное средство для тысяч мечтающих об «искусственном рае» парней и девчонок. Вожделенный способ обогащения для мафиози и наркодилеров – российских и иностранных… Но чтобы запустить этот уникальный продукт на черный рынок, необходимо знать, как его приготовить. И поэтому сразу несколько преступных группировок начинают охоту на студента Женю Антонова, который случайно узнал рецепт «Формулы счастья». Найти. Вытрясти бесценную информацию. Уничтожить. Таков план бандитов. Кто придет на помощь Жене и спасет его от верной гибели?

Поселок Чадобец

— Надолго? — спросила Дарья мужа.

— А кто его знает, — проворчал Данила. — Может, завтра и умотает. Меня вот что тревожит — дочь Тарапова с ним. Вдруг чего выйдет, ведь пришибут стервеца нашего. И я ничего поделать не смогу. Сама знаешь, какой зверь Тимка Тарапов. И отказать нельзя.

— Да успокойся ты, чему быть — того не миновать. Ты ж сам Алику не раз говорил: если искать девку, то чтоб и при деньгах родители ее были, и уважением пользовались. Вот и нашел он себе такую. Тимка Тарапов и при деньгах, и уважают его.

— Но это самое уважение может нам боком выйти. Алик по части девок дурень, сама знаешь. Ведь чуть было не изнасиловал Машку, племянницу Артема Медвежатника. Прибил бы он тогда и Алика, и приятелей его. И пришлось бы мне за сына кровь пускать. И кто знает, что из этого вышло бы. Артем тот еще хищник, и воевал, и не трус. А за свою племянницу, он же ее дочкой зовет, Медвежатник устроил бы кровавую баню. Вот чего я и боюсь. Подопьет Алик и полезет к Лизке-то. А та, ты сама видала, девка с гонором. Оттолкнет, а Алик…

— Да они, видать, уж давно спят, и Тимка не против этого. Он что, не знает, что дочь его спит с Аликом нашим? Знает. А чем мы плохи? И уважение имеем от других, и сила есть. Побаиваются нас. И Алик не дурак, врачом будет. Так что зазря ты волнуешься, Данила. К тому же понимает Алик, что, если промашку допустит, не жить ему. А что за девка с Толькой Лузиным? Сашка Лузин ведь бандит чистой воды, а Толик вроде нормальный парень, и приветливый, и вежливый. А вот кто с ним, не знаю. Но видно, что родители тоже непростые. А девка с ним запросто держится. И спят вместе, и домой она звонила — я слышала, как говорила и про Толика. В общем, чему бывать, как говорят, того уж никак не миновать. Правда, лучше бы, если б Алик наш нашел нормальную девушку из хорошей семьи. А то ведь Тимка…

— Да кому из хороших-то нужен наш Алик? А если у него с Лизкой сложится, это очень даже хорошо. И гулять не будет налево. Если Тимофей прознает, враз кастрирует. Только вот я думаю, что ежели родит Лизка внуков, то не особо мы их видеть-то будем, Тимофей их к себе заберет. И Галка его та еще стервоза — уж больно любит из себя строить королеву. А сама ведь из эвенков. Отец хохол был, а маманя эвенка. Батьку ее года три назад зарезали. Из-за пушнины спор горячий вышел. И маманю тоже убили. За что, не знаю. А Галка сколь годков с Тимкой живет, и ничего, на плаву держится. И сама вроде как деньгу неплохую имеет. Если сойдутся наш Алик и Лизка, то ни им к нам не ездить, ни нам к ним. Ну, может, иногда просто накатят на пару часиков, и все.

— Маман! — раздался громкий голос. — Пора бы и пожрать немного. Да и принять твоей настоечки. — Из домика для гостей вышел рослый парень.

— Я те сколько разов говорить должен, — зло начал Данила, — никаких «маман».

— Извини, батя, — усмехнулся Алик, — просто привычка. Мама, похавать надо бы. Ну и принять чего-нибудь горячительного. Твоя настоечка очень неплохая, виски напоминает.

— Готово уже все. — Дарья пошла к большому дому.

— А ты погодь, — остановил сына Кабан. — Ты мне как на духу скажи: что у тебя с Лизкой? Поспали, и в разбег? Или серьезно?

— Да я и сам пока не знаю, — ответил сын. — Пахан у нее мужик очень серьезный. И если попаду Лизке в мужья, то, похоже, кончится свободная жизнь. Правда, особо беспокоиться ни о чем не надо будет. Есть и бабки, и все остальное, но…

— Тебе так и надо, совсем загулялся, как кот мартовский. Сколько девок перепортил, кобелина.

— Ну, батя, тут уж я весь в тебя. Ты, кстати, до сих пор еще соседок…

— Цыц, едрена корень! Ты вот что поведай, кто это с Толиком? Вроде…

— Танька Орехова. У ее маман банк. И на привязи у нее Котин, хозяин частного охранного предприятия. Банда это, только узаконенная. У него с маман Танькиной любовь. А Элла Сергеевна та еще царица. И ментов подкармливает, и с бандюками у нее в шоколаде. Золотишко моет, есть у нее две артели. А пахан Толькин…

— Да знаю я, кто его отец. А тебе вот что еще сказать хочу — ты бы особо не рисовался в поселке, а то увидит Медвежатник — быть худу. Он постоянно о тебе вспоминает. Повезло тебе тогда, что ты со своими дружками не смог Машку…

— Да мы и не хотели, попугали только. А что касается дядьки Артема, не советую я ему меня трогать — пришибу ненароком.

— Ох и достанется тебе в жизни, сынок. Медвежатнику тебе хребет переломить что ширинку расстегнуть. И чтоб я такого не слыхал. Мне тут жить, и не желаю из-за тебя портить отношения с местными.

— Что это старый на Алика наезжает? — спросила красивая брюнетка.

— Воспитывает, — усмехнулся крепкий парень. — И волосы длинные, и ведешь себя не так. Одним словом, тайга.

— А мне здесь нравится, — проговорила хорошенькая девушка со светлыми волосами. — Воздух свежий, еда замечательная. Конечно, жить здесь я бы не согласилась, но вот так приезжать на неделю — с удовольствием. А летом здесь вообще, наверное, прекрасно.

— Тань, а чего маманя твоя не возит тебя в деревню куда-нибудь? — спросил парень. — Ведь она запросто может домище купить где хочет.

— Да это не то, здесь просто люди живут. И ругаются, и мирятся, и праздники какие-то себе устраивают. Вон вчера вечером гуляли там, — кивнула она налево.

— Да не у всех так хорошо, — сказал парень. — Это Кабановы сумели устроить себе жизнь. А большинство, видела, ходят как нищие и жрут…

— Телевизор и то не у всех есть, — заметила вторая девушка.

— Мне здесь нравится, — отрезала Таня.

— Так в чем дело? — усмехнулся Алик. — Запросто можешь купить или построить дом, и живи. Но через месяц начнешь скулить: мамочка, милая, забери меня, пришли вертолет. Да и сейчас дня через три начнешь домой проситься. Одно и то же постоянно. Я, например, тут просто с ума сходил. Поэтому и поступил в институт. Куда угодно, только подальше от этих таежных прелестей.

— Что отец говорил? — спросила Лиза.

— Да так. Ему только дай повоспитывать. Забыл уже, что я большой мальчик.

— Если бы не отец Лизы, — заметил Толик, — ты бы своих стариков давно общипал. Скажешь, не так? Но старики твои тоже на плаву. И уважением пользуются, и побаиваются их тут. А там чья хибара? — показал он на двухэтажный особняк над рекой.

— Воеводы, — ответил Алик. — Есть тут такой Семен Андреевич, фамилия Воеводский.

— Подожди, — остановила его Таня, — это который с Изабеллой Граббе встречается?

— С ней. Та еще стерва, мужиков меняет как перчатки.

— Она и с твоей маман схватывалась, — усмехнулась Лиза. — Ты, Танька, вижу, поэтому на нее так и…

— Мне до нее никакого дела нет, — ответила Татьяна. — Просто терпеть не могу таких. Строит из себя непонятно кого.

— А она ничего выглядит, — сказал Алик.

— Что? — усмехнулась Лиза.

— Да я говорю как есть, — стушевался Алик.

— Я тебе вот что скажу, милый: если еще раз посмеешь при мне восхищаться другой женщиной, я уйду от тебя, и ты потеряешь все. Надеюсь, ты это понимаешь? — насмешливо спросила Лиза.

— Да я просто сказал, что Изабелла выглядит неплохо, — стал оправдываться Алик.

Татьяна и Толик рассмеялись.

— Чего ржете? — зло спросил Алик.

— Ты особо-то не блатуй, — предупредил Анатолий, — а то на место поставить тебя запросто можно. Мне, например, чхать, что тебя ее отец крышует, — кивнул он на Лизу. — Я сейчас вызову вертушку и улечу, но ты…

— Хватит, — остановила их Таня. — А ты, Лиза, тоже не выделывайся. Твой отец не одобрит, если ты порвешь с Аликом, и ты это отлично знаешь.

— Что ты сказала? — Лиза шагнула к Татьяне.

— То, что слышала.

— Хорош, девочки. — Толик втиснулся между ними. — Еще не хватало женской драки. Я, конечно, иногда с удовольствием наблюдаю за подобными шоу, но не сейчас и не с вами в главных ролях. Ни для кого не секрет, что старик Алика многим нужен. И моему батяне, и твоей мамане, и, разумеется, Тимофею Ильичу. Может даже быть такое, что наши родители схватятся из-за этого. Конечно, все будет зависеть от Данилы Матвеевича. Шансов у твоего отца, Лиза, гораздо больше. Да ты сама все прекрасно понимаешь.

— Так вот в чем дело, — пробормотал Алик. — Понятно. А я, дурак, раскатал губу, — посмотрел он на Лизу. — Значит, золотишко вам всем нужно. Хорошо, что сказал, Толик. Но тут решать я буду, кому и сколько.

— Не строй из себя хранителя золотых запасов, — усмехнулся Анатолий, — все гораздо проще. Твой старик моет золото, а может иметь в три раза больше. У него будут охрана и рабочие, если он покажет место. Получит бабки и никаким боком к этому не будет причастен. С ним будут решать эти вопросы, а не с тобой. И еще. Если вдруг ты своему батяне шепнешь против, лучше в Красноярске не появляйся. Понятно излагаю?

— Все очень понятно, — кивнул Алик. — Значит, нет ни дружбы, ни любви, одна выгода. — Он рассмеялся. — А тебе спасибо, что объяснил.

— Все, — сказал Анатолий, — давайте прекратим выяснение отношений. Все равно ты скоро все узнал бы. Но до весны еще далеко, а мы дети своих родителей и, надеюсь, не станем врагами. Таня, ты мне очень нравишься, и мне все равно, кто твоя мама, но вытирать о себя ноги не дам. Пойдемте завтракать, — увидев машущую рукой хозяйку, предложил он. — Сегодня потеплело, всего двадцать один, а ночью до сорока было.

— До сорока здесь часто опускается, — сказал Алик. — В Красноярске обычно…

— Да идете вы али нет?! — сердито позвала их Дарья.

— Послушай, милая, — сдержанно говорил Воевода, — мне не нравится, когда меня контролируют, а уж когда лезут в мои дела, и подавно…

— Отец все тебе объяснит, — улыбнулась Изабелла. — И я не понимаю, чем ты недоволен. Все получилось прекрасно. Ты сохранил деньги и рассчитался с долгами. Но если желаешь, то все можно вернуть назад. Я только позвоню папе и скажу, чтобы он выслал за мной вертолет. И все, — Изабелла засмеялась, — ты будешь снова…

— Извини, — буркнул он. — Просто я никак не привыкну, что в моей жизни появилась женщина. Я всегда считал, что дело женщины — вести хозяйство и рожать детей…

— Нет, милый мой, сейчас все больше женщин в политике, в настоящем бизнесе. Если тебя не устраивает мое…

— Давай не будем больше об этом. Только не надо так перед моими людьми.

— Хорошо, дорогой. — Изабелла поцеловала его в губы. — Прости, я об этом не подумала. Я больше не буду демонстрировать свое превосходство. Но ты не станешь принимать быстрых необдуманных решений.

— Где Артем? — спросил вошедший Ярослав.

— А что? — взглянула на него Алена. — Тебе-то он на кой черт понадобился? Или…

— Колобка доставил.

— Какого колобка? — удивленно переспросила она и, вспомнив, ойкнула. — Так пусть входит.

— Здравствуйте, — обметая веником снег с обуви, кивнул Яков Борисович. — Вы извините…

— Входите, — пригласила она. — Я не ждала вас сегодня. Сейчас баньку истоплю и поесть приготовлю. Кое-что готово, но гостям…

— Не хлопочи особо-то, — остановил ее Ярослав. — Мы все с собой привезли.

— Все, да не все, — рассердилась Алена. — Домашнее завсегда и лучше, и вкуснее, да и пользы больше, а банька после дороги необходима. Сейчас баньку истопим. Быстро у нас она греется, Артем строил.

— А где он сам-то? — спросил Ярослав.

— Пошел куропаток собрать. Он под холмом лунки наделал. Каждый вечер по пять, а то и по шесть приносит. Они к поселку близко не подлетают, но все равно есть.

— Что еще за лунки? — тихо спросил Ярослава Яков.

— Да увидишь. Дело нехитрое для лодырей. — Ярослав рассмеялся. — Конечно, раз на раз не приходится, но все ж иногда куропатка есть. И не ходи, не броди, не жги патроны.

— Да, — недовольно говорил присевший перед обледенелой лункой Артем, — не густо сегодня. Всего три. Видать, кто-то напугал. Если б выбрали, следы были бы.

— Тимофеич! — услышал он. — Давай домой быстрее, гости приехали! — Артем повернулся и увидел спускавшегося с холма Прохора. — Который звонил тебе, приехал, его Леший привел. И парнишка с ими какой-то. Как я понял, племяш Колобка твоего. А он действительно как колобок, — хохотнул Прохор.

— Колобок приехал?

Сунув в сумку три замерзшие тушки, Артем быстро пошел на лыжах к поселку.

— Да погоди ты! — пытаясь догнать его, крикнул Прохор. — Меня-то приглашаешь али нет?

— Приходи.

— И на том спасибочки.

— Здравствуйте, — остановилась у двери Маша. — Вы и есть Колобок?

— Да, — усмехнулся тот. — Военное прозвище. Пришлось малость повоевать.

— Ничего себе малость, — сказал Ярослав. — Дважды ранен был. Жгли наши танки на Минутке, а он спасал танкистов и остальных раненых вытаскивал. Сам дважды на пулю нарвался. И в рукопашной на вокзале сошлись, молодец, Яшка, — засмеялся он. — Вроде и росту не хватает, и полноватый, а бил очень даже прилично — и захваты, и броски, и удары. И ногами, кстати, неплохо работал.

Женя удивленно посмотрел на Марковского.

— Да тут все дело как раз в моей внешности, — сказал Яков. — Вроде как недомерок, и упитанный всегда был. Вот и начал заниматься и боксом, и самбо для самоутверждения. И неплохо у меня это получалось. А в Чечню сам напросился. Вдруг захотелось себя в самом мужском деле проверить — на войне. Правда, потом очень тяжело было. В девяносто шестом нас на колени поставили. Когда Масхадов в Кремле в папахе договор подписывал… — Марковский выругался. — Извините, не могу вспоминать это без мата.

— Да я понимаю тебя, — кивнул Ярослав.

— Здорово, Колобок! — В дом ворвался Артем. Обхватив Якова, он приподнял его.

— Да тише ты, оглашенный! — всплеснула руками Алена. — Кости переломаешь ему. Поставь обратно!

Маша и Женя рассмеялись.