Учение – тьма. Ангел спустится с небес…

Бондарева Виктория

«Учение – Тьма» – это повесть о том, как человек без амбиций, ведомый желанием выжить, может стать пешкой в игре богов.Герой ошибается, страдает, радуется и размышляет. Он впервые живёт, попав из знакомой Москвы в чуждый мир. Альберт не просто взрослеет, он меняется. Длинный путь от белой вороны к пешке, дошедшей до края доски и ставшей ферзём – об этом рассказывает книга.Присутствуют сцены насилия и сцены сексуального характера.

Часть четвертая. Sacramentum

Чтобы сделать несколько шагов за высокомерной дамой и её сынком, понадобилось собрать все силы. Злобный горбун всё время оглядывался и мотал головой, безмолвно призывая двигаться следом. Пришлось идти, не стоять же столбом посреди тумана.

Башня медленно, но неуклонно вырастала над нами, как злобный великан, уже можно было рассмотреть светящиеся окна, странные балконы, которые парили словно отдельно от основной конструкции. Сама постройка при ближайшем рассмотрении оказалось совсем не такой прямой, как виделось издали. Её кренило из стороны в сторону в некоторых местах, какие-то этажи сдвигались относительно оси. И как эта конструкция вообще стоит? Магия, не иначе.

У больших ворот, закрытых на мощные засовы, собралась уже целая толпа, человек в сто пятьдесят. Все они были разных возрастов, рас, пола. Были и те, чью принадлежность к людям я сразу же поставил под сомнение. Однако это не мешало им свободно общаться.

Госпожа Борхис подошла к небольшой группе ребят примерно одного возраста. Перед ней и её сыном кучка расступилась. Девушки стреляли глазками в Чезаро, юноши почтительно здоровались, словно он был какой-то знаменитостью.

Я скромно встал в тени, наблюдая за странным сборищем. К счастью, никто не обращал внимания на ещё одного прибывшего. До слуха долетали обрывки разговоров, смысл которых был для меня пока не понятен. Компания молодежи говорила о какой-то клятве полушёпотом. Все они явно нервничали. Все, кроме Чезаро. Он едва заметно улыбался и говорил, что клятва лишь пережиток прошлого, формальность, которая носит чисто символический характер.

— Но это же клятва самому Ингефорцу! — воскликнула миловидная девушка, воздев к небу блестящие от чешуи ладони.

Госпожа Борхис уже намеревалась что-то ответить, я видел, как вздулась жилка на её шее, как гневно сдвинулись тонкие брови, но в этот момент всё внимание к себе приковала знакомая горбатая фигура. Уродец встал спиной к огромным дверям, посмотрел на всех собравшихся и поднял руки вверх.

Толпа замолчала в мгновение ока, теперь все глаза смотрели только на Марселя. Он смешно замахал поднятыми руками, словно ловил вертлявую муху, но от каждого взмаха тяжёлые створки вздрагивали и, в конце концов, засовы упали. Двери отворились, в тёмном проходе зажглись факелы, освещая длинный коридор. Из тьмы, гордо выпрямившись во весь свой рост, шагал Вильгельм Ингефорц.

Выглядел мужчина впечатляюще и страшно одновременно. Его тёмно-рыжие волосы были собраны в тугую косу, она болталась на правом плече владельца, подпрыгивая в такт шагам. Бледная кожа контрастировала с чёрным атласным одеянием, похожим на халат, на груди белым был вышит костяной дракон, кусающий себя за хвост. Перед толпой он остановился, спрятал руки в рукава своего одеяния и обвел присутствующих взглядом.

— Приветствую, ученики, — разнесся голос Ингефорца над головами. — Каждый из вас знает, зачем он прибыл сюда. Кроме новичков. Свежая кровь, вас ждёт клятва, которая свяжет Академию и вашу душу нерушимыми узами. После клятвы вы будете служить магии, станете инструментом её воли, проводником великой силы. Здесь вы научитесь направлять эту силу по нужному руслу. Магия — это то, что было до вас, будет после вас, потому не думайте, что вы её подчините. Входите и получите знания или уходите.

Факелы вспыхнули за спиной мага, освещая арки, уходящие вглубь первого этажа. Молчание затянулось, никто не двигался, все смотрели на кучку новобранцев, замерших в каком-то гипнотическом трансе напротив входа. Вильгельм Ингефорц повернулся в профиль и поманил молодых магов к себе. Первым двинулся Чезаро, кивнув на прощание матери, а за ним потянулись остальные.

Толпа стала толкаться и грозила смять одного зазевавшегося новичка. Но взгляд магистра безошибочно нашёл меня, бледный палец оказался направлен точно в растерянное лицо.

Ученики расступились. Мне ничего другого не оставалась, как подхватить сумку и поспешить к Ингефорцу. Неловкость ситуации зашкалила тогда, когда он положил мне руку на плечо и ободряюще улыбнулся.

— Идём, Альберт, — проговорил некромант, слегка встряхнув меня, — это твоя первая серьёзная клятва, да?

— Да, Магистр, — выдавил я, ощущая, что буквально каждый внимательно всмотрелся в меня долгим испытующим взглядом.

Магистр кивнул, не снимая руку с моего плеча, и повёл по проходу, пока мы не догнали ребят во главе с Чезаро. Парень прищурился, глядя на то, как некромант в последний раз хлопнул меня по плечу и отошёл к дальней стене круглого основания башни. Толпа сзади втянулась куда-то в боковые проходы, оставляя только нашу компанию новичков наедине с магом и загадочной клятвой.

Пока ребята смотрели на меня, я оглядывался по сторонам, но ничего примечательного не обнаружил. Только сероватые стены с высоко закреплёнными факелами, уходящий вверх потолок, теряющийся в темноте, да каменный пол под ногами.

Пол удивил больше всего, ведь он казался цельным куском полированного камня, не было стыков или неровностей. Едва заметный рисунок змеился по поверхности. Я хотел присмотреться получше, но линии вспыхнули белым светом, больно резанув по глазам. Пришлось зажмуриться, а когда свет перестал казаться таким нестерпимо-ярким, я смог рассмотреть сложную геометрическую фигуру, в которую красиво вписывались символы и изображение костяного дракона. Ребята хранили торжественное молчание, их лица были серьёзны и сосредоточены, меня же распирало от любопытства.

Несмотря на торжественность момента и его фантастичность, я не мог удержаться от соблазна, потому, наклонившись, дотронулся до одной из светящихся линий. Тело прошибло разрядом электричества, ощущение того, что все мышцы, включая сфинктеры, сократились мгновенно, было крайне неприятным. Но назвать это болью не повернулся бы язык. Как следствие, ноги у меня подкосились, и щекой я встретил прохладу каменного пола.

— Что за чучело? — надо мной склонилась черноволосая красотка, брезгливо выпятив пухлую нижнюю губу.

— Свежая кровь! — прогремел в зале голос Магистра, в котором мне послышалась тень улыбки. — Пора присягнуть на верность. Закройте глаза, отпустите все мысли, распахните душу и повторяйте слова клятвы!

Меня оставили лежать на полу. Ребята послушно закрыли глаза, задышали ровно, погружаясь в транс. Понимая, что затея пустая и магом мне всё равно не быть, я решил повторять действия юных колдунов, представляя, что я на сеансе групповой психотерапии.

Ингефорц начал произносить какую-то тарабарщину, будто латынь смешали с арабским и ускорили раза в два. Меня чуть не разобрал смех, но во время честной попытки повторить слова, я понял, что сделал это легко, будто знал этот язык с детства. От удивления едва не распахнул глаза, но веки словно склеились. Темнота под ними перестала быть абсолютной, в поле зрения высветился силуэт башни, перетекающий в очертания огромного дракона, сидящего передо мной.

Слова клятвы ускорялись. Я не чувствовал, как шевелю губами, словно уже и не произносил заклинание вслух. Было ощущение, словно неведомые строчки проходят сквозь мою душу, долетая до огромного дракона. И он кивает рогатой головой. Ни чёрный, ни серый, ни белый, передо мной сидел остов из костей, в глазницах черепа вместо зрачков клубилось пламя, а сквозь зубы высовывался высохший язык.

Дракон кивал, вслушиваясь в мои слова, он принимал клятву. Заклинание слилось в один протяжный звук, исходящий откуда-то из середины груди, дракон раскрыл костяные крылья и завис надо мной, он распахнул пасть, словно хотел что-то сказать, но вместо этого частокол зубов полетел на меня.

С криком я подскочил на жёсткой кровати и ударился о низкий потолок. Сердце колотилось в ушах, в животе, кажется, даже в пятку отдавало. Ушибленный лоб гудел, поморщившись, я повернулся к источнику света. На столе стояла свеча, на кроватях, которые мне уже довелось видеть, спали новенькие. Из-за края моей койки высунулась встрёпанная голова, и я едва не подскочил снова.

— Ты чего вопишь, белый? — проворчал недовольно Чезаро. — Всю башню решил на уши поднять?

— Н-нет… — дыхание все ещё сбивалось и говорить было трудно, — просто дракон… он летел на меня, прямо зубами на меня, понимаешь?

— Это была просто клятва, — Борхис закатил глаза, словно объяснял маленькому ребёнку, что призраков не существует, — стандартный магический контракт. А всё, что тебе привиделось — плод твоей не в меру впечатлительной фантазии. Даже девушки вели себя не так эмоционально.

— Да как будто я раньше обетов не давала! — из-за шторы, которой была занавешена нижняя часть противоположной кровати, высунулась темноволосая голова, миловидное надменное личико было сердитым. — Знаешь, сколько мы человеческой крови в жертву богам принесли? А ведь каждая жертва подкрепляется клятвой!

— Митридель! — Чезаро не повысил голос, но проговорил с нажимом, в котором чувствовалась власть. — Он же человек, прекрати.

— А тебе какое дело до его чувств, будущий великий тёмный маг? — прозвучало уже с кровати над злобной красоткой. Оттуда по-кошачьи зелёными глазами сверкал светловолосый парень с крупными чертами лица. Идеальный блондин с широкими скулами, длинной золотистой гривой и, кажется, серьгой в ухе смотрел на Чезаро с вызовом. — Мы все пришли сюда, чтобы получить знания, цена у этих знаний велика, ты в курсе. Этот заморыш тут и семестра не протянет.

— Ты слишком скоро судишь, Дис, — высунулась из-за другого полога девушка с чешуйками на руках, её зеленоватые волосы были заплетены в тугую косу, которая сейчас смешно торчала почти из-за уха, — а вдруг бледный нас чем-то удивит? Может, он выбран самим Вирмом?

— Из-за того, что он уснул во время клятвы и ему приснился дракон? — приподнял бровь Дис. — Да не смеши меня, Сули!

— Потому, что Ингефорц к нему благосклонен, — перебил ребят Чезаро, — а он редко ошибается в чём-либо. При всей неприязни к нему, я готов признать, что Вильгельм — величайший из магов, которых знал свет.

Когда тебя обсуждают в третьем лице — это неприятно, но всегда нужно ловить момент, чтобы «возникнуть». Это был однозначно не он, я решил, что лезть между этих человеконенавистников такое себе занятие и тихонько отвернулся к стене, пока они ещё возмущенно что-то обсуждали. Сон снова забрал меня в лабиринты своих видений, словно и не отпускал.

Пробуждение ознаменовалось ужасным запахом. Стоило открыть глаза — источник вони был найден, но от этого легче совершенно не становилось. От него шёл сладковатый удушливый смрад, словно кто-то открыл дверь в квартиру, где повесился человек недели три назад — аромат хорошо подгнившего трупа. Чтобы убедиться, что глаза меня не обманывают, я ещё раз взглянул вниз.

Посреди комнаты стоял мужчина, вернее труп мужчины, одежда его обветшала и обнажила разлагающуюся плоть в чёрных пятнах. В лицо я старался не смотреть, хватало и запаха. Зомби пошатывался посреди комнаты и уходить не хотел, а мне было страшно пошевелиться. Из-за тяжёлой двери, ведущей в комнату, послышались неравномерные шаги, вошел Марсель. Он любовно оглядел ходячий труп, что вызвало у меня приступ тошноты, и перевёл глаза на наши кровати.

— Проснулись, ученики? Вижу, ваш новый приятель умеет будить молча, — горбун едва не хрюкнул от удовольствия, я видел, что напротив моей кровати, свесив ноги вниз сидит Дис и брезгливо смотрит на покачивающегося мертвеца, однако подходить к нему не торопится. — Великий Вирм поднял его для вас, хочет, чтобы вы подружились. Это Элоис, он будет каждое утро торчать на этом самом месте и ждать, когда вы откроете глаза. А потом будет сопровождать вас на учебу. И только вечером вы сможете отделаться от этого красавца!

Рассмеявшись, Квазимодо ушел, подволакивая ногу, а мы остались в компании Элоиса. Он хотя бы молчал. Первым пошевелился Чезаро, заметно, что ему было противно, но парень сделал шаг в сторону мертвого мужчины и прошёл мимо, скрывшись за небольшой дверью. Оставшиеся притихли, как и я.

Впервые после пробуждения меня взволновало несколько вопросов. Самый первый был о моих вещах, ведь в круг я вошёл с сумкой, а теперь её не было рядом и в пределах досягаемости. Не менее животрепещущим вопросом был вопрос уборной и ванны. И зверски хотелось переодеться после ночи, проведённой в одежде.

Осматриваясь, я не обнаружил ничего нового в комнате, кроме того, что четыре металлических тумбочки были закрыты, видимо ребята заняли себе места для хранения вещей, а на полке пятой валялась моя сумка, сиротливо свесив лямку вниз.

Скрипнула дверь, из-за которой показался Чезаро, парень привёл в порядок причёску и выглядел посвежевшим, и меня осенило. Там была ванная!

Наплевав на все законы приличий, на зомби и всю элитную нечисть, сидящую на кроватях, как несушки на жердочках, я прыгнул вниз, снова больно приземлился, зацепил сумку за лямку и влетел в ванную. Дверь за мной закрылась, снаружи послышалось проклятье.

Внутри комната напоминала стандартный санузел. Ванну без труда можно было опознать, она стояла на медных ногах почти посередине комнаты на возвышении из трёх ступенек, а вот унитаз я искал немного дольше. Он маскировался под затейливую медную вазу. Разобраться с управлением ванной было непросто, однако метод научного тыка и удачное стечение обстоятельств позволили мне выяснить, что вода «включается» хлопком в ладоши, а чем чаще хлопаешь подряд, тем она горячее. А вот выключалась она хлопком по борту ванны.

Понял я это, только когда пару раз ошпарился и чуть не залил всё вокруг. Переодевшись там же, я наконец почувствовал себя человеком.

Как только моя персона появилась в общей комнате, несколько злобных взглядов чуть не продырявили меня, ведь каждому хотелось с утра освежиться. Обе девушки бросились вместе в ванну, на ходу толкая друг друга локтями. Дис со вздохом слез с кровати, стараясь держаться как можно дальше от нового пахучего знакомого. Я его понимал, но любопытство заставило замереть напротив мертвеца.

В глазницах мужчины плавали бельма невидящих глаз, но под белой плёнкой едва светился колдовской огонь чужой воли. Заклятие опутывало гниющее тело с ног до головы, пульсировало в жилах, поддерживало подобие жизни и призрак разума.

Элоис ждал сигнала, покачиваясь из стороны в сторону. Он находился в покое, как компьютер в спящем режиме, пока никто не пошевелит мышкой.

Отчего-то мне было любопытно происходящее внутри этого гниющего куска плоти, я приблизился ещё на полшага, всматриваясь в хитрое плетение заклинания. Зомби резко повернулся, глядя абсолютно ясными полночно-синими глазами в мои.

— Подружился с ним? — вякнул под руку Чезаро, и я едва не взобрался на стену от страха.

Глаза трупа потухли, он снова смотрел в пространство слепыми бельмами.

Наконец Дис покинул ванную комнату, ворча на нерасторопность девушек, и мы двинулись вслед за оживившимся проводником.

Мертвец уверенно шагал по первому этажу башни, а противный горбун куда-то запропастился, но это меня даже радовало. Вслед за Элоисом мы поднялись по ступеням в небольшой коридор, опоясывающий башню по периметру. Ряд дверей, обращенный внутрь строения, тянулся все вперёд и вперёд, но ушли мы недалеко. У восьмой двери зомби остановился. Наша компания нерешительно потопталась у входа, но когда створа открылась, пришлось войти.

Полутёмная комната освещалась только одной люстрой, в которой оплывал десяток свечей. Грубые деревянные столы стояли вокруг здоровенной птичьей жердочки. На толстой перекладине восседала гигантских размеров птица с чёрным оперением, и больше никого вокруг не было. Даже Элоис удалился.

Ребята расползлись за столы, пытаясь не показывать своей озадаченности, и только я стоял столбом, вглядываясь в антрацитовое оперение огромной пернатой. Если бы Дис сел на корточки и вжал голову в плечи, то был бы с этой птицей одного размера.

— Пришли, ученики, — раздалось с насеста, из-под чёрного крыла показалась длинная лысая шея, а на ней седая голова с уродливым женским лицом.

— Гарпия… — прошептал кто-то.