Без боли

Арина Дмитриевна Бродская, 2021

Чувства и эмоции – враг народа. Эта болезнь съедает изнутри, и люди придумали действенную вакцину. Процедура болезненна и требует взятия крови. Вакцина обязательна. Она блокирует все неприятные ощущения: от першения до боли, именно поэтому кашель – первый симптом того, что человек болен. Люди не испытывают злость, ревность, обиду, любовь – поэтому в мире царит порядок, где каждому человеку приписан свой срок жизни. Но встречаются люди, на которых лекарство не действует, и они продолжают чувствовать и сеять хаос. Они – ошибки природы, и наша власть ликвидирует их. Все было бы нормально, но я – одна из них. И я собираюсь все исправить. Ради любви. Ради чувств.

Глава 6

Я не помнила, как спустилась вниз в гостиную, где маленький мальчик просил поиграться с машинками. Сэм смотрел мне в глаза, словно ожидая, что я скажу ему. Он ждал моего решения.

— Мы не можем просто взять и незапланированно уехать из города вчетвером, — я села на диван, сжимая в руке ту самую фотографию из шкатулки сестры.

— Но ты же собиралась, когда узнала про меня.

— Я бы сослалась на образование Марии.

Сэм быстро отвел взгляд от моего лица на фотографию, но вскоре, смущаясь, уставился в ковер. На нем были следы грязи.

— У меня есть вопрос, — я посмотрела еще раз на фотографию в руках, — вы с Хлоей были близки, так?

— Спрашиваешь про Марию?

Я кивнула. Все это было слишком странным. У меня выявили симптомы, сделали вакцину, появился возлюбленный моей сестры, который просит поехать с ним в неизвестное место.

— Если бы я знал сразу, что Хлоя беременна, я бы ее не оставил. Она скрыла это, думая, что защищает меня.

Я посмотрела на ребенка, что возился на грязном полу и игрался с влажной грязью, слетевшей с ботинок. Маленькими ручками он взял один комок и, уже собравшись его съесть, открыл свой рот.

— Стой!

Я за милисекунду оказалась рядом с ним и вытерла грязь с его рук. Его большие карие глаза уставились на меня, а затем Кевин засмеялся.

— Вы, девушки, так и стремитесь спасать нас, даже тогда, когда мы и не просим, — Сэм протянул влажную салфетку из сумки с предметами для ухода за детьми. — Ее это и погубило.

— И погубит меня.

Я протерла руки мальчика и посадила его там, где было чисто.

— Если нас поймают, то тут же ликвидируют. И детей тоже.

— Нас не поймают, — Сэм встал за сыном, который увлекся огнем из камина, — я не позволю.

Внутри меня все сопротивлялось. Встать на позицию против властей? Это не для меня. Я люблю спокойную жизнь. Когда нет симптомов. Когда мне не вкалывают вакцину от чувств, которые я хочу испытывать законно.

— Ты сомневаешься, — Сэм посадил Кевина на диван и пригрозил указательным пальцем, чтобы тот сидел спокойно.

— Я тебя не знаю.

— Мы должны поехать, — Мария встала рядом с Сэмом.

На меня давит бывший сестры, племянница и только что узнанный племянник. Голова кругом.

— И куда мы поедем?

Сэм выдохнул.

— Для начала нам надо найти машину, — он встал и кинул небольшую брошюру, — возьмем в прокат семейный микроавтобус. Так будет удобнее.

— Это большие деньги.

— Мы скинемся.

Сэм достал карту штатов и указал весь путь до мельчайших деталей. Зеленым он отметил остановки, чтобы сходить закупиться еды и заправиться. Ехать придется два дня.

— И когда мы приедем, где мы остановимся?

— В доме, в котором мы когда-то хотели жить с Хлоей. Он заброшен, но был куплен нами.

— Почему ты тогда там не живешь?

— Потому что моя жена живет здесь, и мне пришлось переехать. К тому же то имущество не записано на меня. Я не хотел, чтобы все, что я имею, было в руках нашего государства. Я планировал забрать Хлою и жить там с ней.

Все звучало правильно. Сэм ни разу не сбился.

— Я вернусь через час, будьте готовы. Берите все, что сможете уместить в коробки. Я не уверен, что мы вернемся сюда.

Сэм вышел из комнаты, прежде уложив Кевина спать на диване, пока мы с Марией побежали складывать в коробки остатки вещей.

Кто-то постучался, и я посмотрела на часы. Прошло только полчаса. Сэм не мог так быстро приехать. Мое сердце забилось так сильно, что на секунду в моих глазах потемнело. Я привела себя в порядок и пошла открывать дверь.

— Ария, ты не явилась вовремя.

Передо мной стояла главный врач. Я совсем забыла про работу.

— Мы с Марией вчера поговорили, — как можно безразлично сказала я, — и решили сменить школу. Она более способная, чем от нее ожидали. Вот мы начали собирать вещи.

Я указала на кучу коробок в прихожей.

— Видимо потеряли время.

— И это не связано с тем, что вчера мы сделали тебе вакцину?

— Нет.

Я посмотрела на руку, совершенно забыв про нее. Она больше не ныла, не болела, а события, произошедшие накануне, напрочь отбили все воспоминания о боли.

— Посмотри в мои глаза, Ария, и скажи правду.

По моему телу пробежали мурашки. Если она увидит хоть каплю эмоций, нам конец.

— Я говорю правду, доктор Фергусон.

Громкий хлопок, за которым последовал плач, раздался по дому. Кевин.

— Это еще что?

— Видимо упали старые игрушки Марии, мне пора.

Я попыталась закрыть дверь, но рука главврача помешала мне сделать это.

— Впустите меня в дом, Ария. Немедленно.

Ее пальцы нажали на кнопку на часах для вызова полиции. Она узнала.

— Простите, доктор Фергусон, но у вас нет чувств, чтобы понять, зачем я это делаю.

Я со всей ударила дверью по ее пальцам и закрыла дверь на щеколду. Может, ей и не больно, но рука отдернулась. Сейчас утро, и полиция приедет к нам только через пять минут.

Конец ознакомительного фрагмента.