Побег из Содома

Антон Игоревич Абрамов, 2021

2092 год. В Радужной федерации, государстве победившей толерантности, запрещены все религии, кроме официального культа Богини-Матери. Семья христиан, отец и три дочери, пытается нелегально добраться до Христианского гетто. Нарушая все федеративные законы, беглецы вынуждены прятаться от работорговцев, беспилотников и боевиков, брошенных на их поимку. Но всё становится ещё хуже, когда влиятельный Князь Содома узнаёт о побеге и решает заполучить трёх сестёр в свою собственность.

8 Поединок

В храме, стоящем в центре гетто, было тесно и душно. Маленькое здание с трудом вмещало всех. В церкви собрались все жители, кроме тех, кто стоял на постах. Несмотря на то, что в храм принесли все уцелевшие лавки и стулья, сидели на них только старики и женщины. Мужчины стояли, прислонившись к стенам. Молодёжь толпилась у входа. Только что отслужили вечерню, но никто не расходился по домам.

— Итак! Давайте начнём, — сказал невысокий плотный мужчина, одетый в жилетку, с зачёсанными на лоб волосами. Оглядев приход умными и печальными глазами, он начал:

— Возлюбленные братья и сёстры! Сегодня нам нужно решить очень важный вопрос. Продовольствия у нас осталось на 4 дня. Ну, максимум на неделю. Поставок ждать бесполезно. Снаружи к нам не пробиться, весь периметр обнесли колючей проволокой и сигнализацией.

— Пастырь, а он как пробрался? — раздался голос с галёрки.

И все глаза, как по команде, устремились на Илию.

— Змеёй прополз! — отшутился он. — На меня не смотрите, я пустой пришёл, не принёс ничего толком, — развёл он руками. — Так, коробку патронов, да перца на кухню. Ваш Пастырь прав, через стену уже ничего не протащить. Так что, сколько бы вы ни заплатили контрабандистам…

— А за перец тебе заплатили? Вновь выкрикнули из молодёжного угла.

— Не… Я ж не контрабандист, мне денег не надо. Да и к тому же, зачем покойнику деньги? — с милой улыбкой спросил Илия.

— Ты только скажи, мы заплатим золотом, — спокойно отозвалась хрупкая девушка с задней скамейки.

— Сестричка, тебе нечем платить! У тебя нет того, что мне нужно, — усмехнулся Илия.

— А вдруг? — задорно выкрикнула та.

— Хорошо, доченька! Я с радостью приму плитку хорошего чёрного шоколада в качестве оплаты, — громко произнёс Илия.

Ответом ему был дружный хохот. По исхудавшим лицам обитателей резервации было видно, что шоколад был съеден очень давно.

— Так, давайте вернёмся к нашей повестке, — призвал Пастырь, подняв руку.

Когда все утихли, он продолжил:

— Продовольствия у нас совсем мало. И в осаду нас взяли крепко. Вокруг — миротворческое зверьё…

— Извините, Пастырь. Один нюанс, — вновь подал голос Илия. — Миротворцы — это временно. Скоро сюда прибудут Охотники и возьмут на себя внутренний периметр. Третья женская дивизия.

— «Мёртвая голова», что ли? — поморщился Пастырь.

— Она самая. Под командованием Терезы Эйке. Так что ни подкупить, ни прорваться не получится. Эти — идейные, будут стоять насмерть.

— Что ж, всё это было предсказуемо… — вздохнул Пастырь. — Поскольку, после подрыва двух танков и бульдозера, на приступ они вряд ли пойдут, выбор у нас невелик. Либо тихо помереть с голоду, либо сдать резервацию. И тут начинаются нюансы. Как сдать? Когда? На каких условиях? И как можно вообще договариваться с Эйке… Итак, у кого есть мысли — высказывайтесь.

В храме повисла тяжёлая тишина. Зная репутацию Терезы Эйке, все понимали, что с ней договориться невозможно. Это была самая злобная феминистка и лесбиянка во всей Федерации, гордо называвшая себя «Бешеной Сучкой». Третья бронетанковая дивизия понесла большие потери при зачистке Аль-Мансура, а теперь выдвигалась сюда, готовая разорвать гетто.

— У меня есть слово от Господа, — поднял руку один из мужчин.

— Ну, что ж… Кто может возбранить слову? Говори, мы будем рассуждать, — Пастырь пригласил его к кафедре.

Тот смело вышел и начал громким голосом:

— Так говорит Господь! Бегите отсюда, дети мои, ибо земля сия не есть место покоя. Гетто обречено. Спасайте детей. Не верьте Охотникам, верьте Братьям. Не верьте Эйке, верьте Архипастырю. Бешеный пёс растерзает вас, Добрый Пастырь — поведёт на злачные пажити! Спасайте ваших детей! Договаривайтесь с братьями. Идите в Особый Район. Там благословлю вас и обращу руку мою на малых. Аминь и аминь!

Не успело пройти и секунды, как тотчас же раздался голос Илии:

— Закончил, Иуда? Теперь слушай: так говорит Настоящий Господь! Передай этому стратегу, полковнику Младичу, что это была отличная идея. Мы почти поверили. Скажи своему куратору, майору Войцеховскому, что он молодец. Так долго читать библейские тексты сможет не каждый Сын Ночи. Измучился, поди, бедняга. Передай также пламенный привет Сашеньке, Консультанту Искариотскому, скажи, что для восстановленцев, как и для всех отступников и предателей, забронированы лучшие места в аду.

Лицо «пророчествовавшего» за кафедрой вытянулось и побелело.

— А ещё скажи своей любовнице, секретарше Анечке Мюллер из Особого Управления, что нехорошо называть себя Идейной и Привилегированной и спать с агентом-мужчиною. Это, по меньшей мере, непрофессионально. И, наконец, самое главное — сделай томографию мозга, пока рак на первой стадии. Это только вначале голова кружится, а потом будет намного хуже. Ещё немного, и придется череп вскрывать, дырки сверлить… А если вовремя добежишь до больницы, отделаешься терапией и лёгким испугом.

С трясущимися руками лжепророк попятился к выходу.

— Это всё! — прокричал Илия вслед убегающему.

Дико вращая глазами, тот метнулся к дверям, расталкивая стоящую на пути молодёжь.

— Не наступи на мину! Беги, стукач, беги…

Вздох ужаса и удивления пробежал по церкви. Все, бывшие в храме, смотрели на Илию, который, казалось, был абсолютно спокоен.

— Он сюда во время перемирия пришёл, так ведь? — спросил Илия, обернувшись к Пастырю. Тот только кивнул головой.

— У них был чудесный план: после этого горе-пророка сюда приехал бы такой же лже-епископ, рукоположенный Детьми Ночи, из восстановленцев. Иуда содомский. Пел бы сладкие песни про свободу вероисповедания. Я этих песен в тюрьме наслушался. Знаем мы эту свободу.

— Илия! Скажи, а нам что делать? — раздался голос из зала.

— На самом деле шансы есть. Не у всех, но есть. Эту битву можно выиграть только в одном случае — если смиримся с тем, что мы уже мертвы. Я, вы, мы все. Принять это и успокоиться. У нас будут потери. Точно. Ещё боль и страдания, это я вам гарантирую. Кровь, пот и слёзы! Но только так у нас есть шанс спасти детей. При малейшей жалости к себе лучше уйти прямо сейчас. Вслед за этим Иудою, — громко сказал Илия, показывая на дверь.

Глаза всех в храме были устремлены на него.

— Всем нам надо твёрдо определиться с одним вопросом. Ответить на него честно, раз и навсегда. И это очень простой вопрос: «Бог есть или нет?» Ответить на него должен каждый сам для себя. Я ответил на него давным-давно. И поэтому я натянул свою жизнь, как струну. Если Бог есть, то после смерти нас ждёт рай, счастье и долгожданный отдых. Если Бог есть — значит, оно того стоит! Стоит жертв, стоит страданий, стоит самой жизни. Зная, что Бог есть, — за Него стоит умереть!

— Аминь! — выкрикнул рыженький мальчишка из молодёжного угла.

— Мы имеем право требовать правосудия у Канцлера. Он гарант по договору с гетто. Подпись его предшественника стоит на документе, гарантирующем нам свободу вероисповедания внутри этих стен. Но если мы согласимся на условия Эйке, нам конец. — Дело в том, что у Канцлера и Миротворцев есть разногласия. Там далеко не всё так монолитно, как кажется, и этим можно воспользоваться. Генералитет не особо охотно поддерживает его на выборах. Если мы договоримся напрямую с Канцлером, он поставит себе это в заслугу на выборах. И утрёт нос Миротворцам. Только так есть шансы сохранить детей. — Я вижу, что это можно сделать в два этапа. Сначала нужно договориться с представителями Канцлера. Потом, после предоставления гарантий неприкосновенности, резервацию покинут раненые, женщины и подростки. Когда все убедятся, что первая колонна дошла до Особого Района, тогда можно снимать флаги и собираться всем мужчинам с оружием.

— Вот тогда-то они и увидят, как нас было мало, и как плохо мы были вооружены, — пробормотал пожилой мужчина, сидевший в первом ряду.

— Но, как вы понимаете, это моё видение ситуации. Вам же нужно поступить так, как скажет ваш предстоятель…

— Спасибо на добром слове, — усмехнулся Пастырь. — Но мне, как и остальным, очень интересно узнать твоё мнение.

Илия кивнул головой и подвёл итог:

— Нужны переговоры с Канцлером, нужно выходить в два этапа. Нужно быть готовыми к жертвам. Тогда есть шанс добраться до Особого Района. А оттуда можно перебираться в катакомбы.