Самые яркие звезды

Анна Тодд, 2018

Карина знает от матери десятки преданий о звездном небе – что звезды имеют божественную природу и что самые яркие из них сгорают первыми. Иногда Карина ощущает себя как те самые светила. На ее долю выпало слишком много испытаний, и ее внутренний огонь, кажется, скоро превратится в пепел. Но все меняется, когда она знакомится с Каэлом. Его трудно не заметить: он красив, молчалив, терпеть не может запах мяты, явно заинтересован Кариной, но закрыт и совсем неразговорчив. Карина загорается идеей узнать как можно больше об этом человеке. Но, как предупреждала ее мать, самые яркие звезды сгорают первыми…

Глава 19

Где бы папа ни служил — от Техаса до Южной Каролины и Джорджии, — он всегда предпочитал жить в служебной квартире на территории части. Пока я была маленькая, не возражала, потому что все мои друзья жили тут же, но чем больше мы переезжали, тем больше я ненавидела эти чистенькие улочки с аккуратными рядами машин. Отцу было удобно, однако мы с Остином, когда подросли, начали ощущать себя взаперти.

Помню, летом мама то и дело начинала шагать взад-вперед по дому. У нее наступали часы безумия — она не открывала занавески и спала не на кровати, а на диване. Сначала все было не очень заметно и прекращалось до папиного прихода с работы. В ней как будто жили два человека, и один сменялся другим очень быстро. В очередное лето — мы перешли в восьмой класс — болезнь победила. Мама вставала все позже, все реже мылась, перестала танцевать, а потом и шагать взад-вперед. Разумеется, перестала готовить. Родители ругались по ночам громче и громче…

— Карина! — Голос Каэла заставил меня очнуться.

Оказывается, уже давно горел зеленый. Я нажала на газ и пробормотала:

— Извини.

В груди защемило.

— Значит, так, мы идем к моему отцу, а он у меня слегка… — Я задумалась: как же описать такого непростого человека одним словом? — Он немного…

— Расист? — подсказал Каэл.

— Что? Нет!

Издевается, решила я. Потом, взглянув на него, поняла: Каэл говорит серьезно.

— Он не такой.

Отец никогда, ни словом, ни делом не давал оснований считать его расистом.

— Он просто… зануда.

Каэл понимающе кивнул и откинулся на спинку кресла.

— Ужин тянется обычно часа два. Слишком много еды для троих — и слишком много разговоров.

Я свернула на центральную аллею — единственную хорошо знакомую дорогу. До дома отца оставалось пять минут. А опаздывали мы на двадцать шесть. Ничего. Я уже взрослая, и у меня серьезная причина. Как-нибудь переживут. Я повторяла это себе снова и снова и уже придумывала, как извиняться, не упоминая, что у меня будет ночевать малознакомый человек.

Завибрировал мобильник. Остин. Я поспешно схватила трубку. Уже и не помню, когда он в последний раз мне звонил.

— Нужно ответить, это… — Договаривать я не стала, а крикнула в трубку: — Алло?

В ответ — тишина. Проклятье, не успела. Я стала перезванивать, однако Остин не отвечал.

— Если загорится экран, скажешь, ладно? Звук барахлит.

Каэл кивком выразил согласие.

Я свернула на папину улицу и оставшиеся две минуты придумывала себе какое-нибудь достижение. Надо найти тему для разговора — после того, как обсудят мое опоздание. Отец всегда спрашивает одно и то же. И у меня, и у своей женушки. Разница есть: ей, чтобы удостоиться похвалы, достаточно насадить новую клумбу или сходить к соседям на детский праздник, а я, даже если, к примеру, спасу небольшой город, услышу: «Ты, конечно, молодец, Кари, но город совсем небольшой! Остин как-то раз спас город побольше, а Эстелла построила целых два».

Конечно, неправильно сравнивать себя с братом. Или с женой отца. Просто бесит, до какой степени Эстелла настроена против меня. Да еще Остин всегда был папиным сыном, а я — маминой дочкой. Брату такой расклад больше пошел на пользу, чем мне.

— Почти приехали. Мой отец слишком долго прослужил в армии, — сообщила я.

Каэл — солдат, значит, в дальнейших пояснениях не нуждается.

Он кивнул и отвернулся к окну.

— А ты сколько служишь?

Прежде чем ответить, Каэл тяжело сглотнул.

— Чуть больше двух лет.

Я хотела спросить, нравится ли ему, но мы уже подъехали к дому.

— Мы на месте. Это такая жуть — три блюда, светский треп, а потом еще кофе. Два часа как минимум.

— Два часа?

— Знаю-знаю. Хочешь в машине подождать?

Каэл открыл дверь, а я все сидела. Посмотрела на себя в зеркало. Волосы почти высохли, но из-за влажного воздуха рассыпались на пряди.

Я взяла телефон. Остин так и не перезвонил.

— В общем, какой бы ужас ты ни представил, будет еще хуже.

По-моему, Каэл сказал «Угу». Только когда он захлопнул дверцу, до меня стало доходить: привести на ужин к отцу чужого человека — очень неудачная идея.