Самые яркие звезды

Анна Тодд, 2018

Карина знает от матери десятки преданий о звездном небе – что звезды имеют божественную природу и что самые яркие из них сгорают первыми. Иногда Карина ощущает себя как те самые светила. На ее долю выпало слишком много испытаний, и ее внутренний огонь, кажется, скоро превратится в пепел. Но все меняется, когда она знакомится с Каэлом. Его трудно не заметить: он красив, молчалив, терпеть не может запах мяты, явно заинтересован Кариной, но закрыт и совсем неразговорчив. Карина загорается идеей узнать как можно больше об этом человеке. Но, как предупреждала ее мать, самые яркие звезды сгорают первыми…

Глава 17

Улица казалась пустой, словно вcе уже давно ушли. Каэл накинул ремень, а я, как обычно, проигнорировала тихое звяканье, которым моя машинка напоминала, что нужно пристегнуться. К счастью, модель была старая — раз-другой звякнет и больше не пристает.

Насколько я поняла, беседа — не его конек, поэтому включила радио. Никогда еще мне не было так неловко. Сама не знаю, в чем дело, но меня тянуло непременно говорить. А собственно, зачем сотрясать воздух, наполнять пустоту словами? Может, это как раз Каэл ведет себя правильно, а все прочие — нет?

По радио крутили песню, которой я еще не слышала, хотя голос Шона Мендеса^[3] узнала сразу. Прибавила громкость, и мы ехали молча до самой части. Я очень надеялась, что казарма Каэла недалеко. Я вообще стараюсь в часть не заезжать, только по необходимости или если нужно к доктору, — обычно это и есть единственная необходимость.

Замигал индикатор уровня бензина — напоминание о моей безалаберности. Шон Мендес кончил петь, пошла реклама клиники для похудения, затем недорогого проката авто; «Огромные скидки для военных!» — чуть не кричал диктор.

— Можно переключить, — предложила я, как радушная хозяйка. — Ты какую любишь музыку?

— Эта годится.

— Ладно.

Я свернула с шоссе. По счастью, очередь у КПП — контрольно-пропускного пункта — была маленькая.

— Приехали, — сказала я. Как будто Каэл сам не видел.

Он чуть повернулся и достал из кармана потрепанный бумажник, извлек оттуда и протянул мне военный пропуск. Когда его горячие пальцы коснулись моих, я невольно отдернула руку, и пропуск упал между сиденьями.

— Черт! — Я сунула пальцы в щель и кое-как его выцарапала.

— Добро пожаловать в наш славный гарнизон, — приветствовал постовой.

— Серьезно, что ли? — поддразнила я. С тех пор как солдатам было велено произносить эту дурацкую фразу, я просто удержаться не могла.

— Да, — невозмутимо сказал солдат. Проверил наши пропуска, наклеил мне на стекло бирку и пожелал приятного вечера.

Конечно, ему было на нас наплевать. Решил, наверное, что мы парочка. Принял меня за дешевую шлюшку, которая будет ублажать клиента, в то время как на соседней койке храпит его товарищ.

— Не знаю, куда ехать, — сказала я.

Каэл выключил радио и пробормотал «Направо», как раз когда я проезжала перекресток.

— Прямо здесь? — Я крутанула руль и едва успела повернуть.

Он кивнул.

— А на следующем светофоре — налево. Вот здесь!

Мало того, что я безнадежно опоздала к отцу и в машине кончался бензин, — у меня еще и ладони вспотели. И Каэл ко мне повернулся как раз тогда, когда я попыталась незаметно вытереть их о джинсы.

— Справа. Большое коричневое здание, — сказал он.

Дома были совершенно одинаковые, отличались только номерами.

— Они тут все большие и коричневые.

Каэл тихонько усмехнулся.

— Вот здесь.

Он указал на здоровенный синий «Форд», стоявший в конце почти пустой парковки. Я подъехала к нему.

— Спасибо… — Каэл смотрел на меня, словно пытаясь что-то вспомнить.

— Карина, — напомнила я, и он кивнул.

— Спасибо, Карина.

У меня внутри что-то сжалось. Это просто нервы, сказала я себе; дело вовсе не в том, как он произнес мое имя. Я пыталась взять себя в руки, а Каэл тем временем, не говоря больше ни слова, вышел.

Примечания

3

Шон Мендес — канадский автор и исполнитель песен в стиле поп, фолк-поп, поп-рок.