О чем ты молчишь?

Анна Мельдельштейн

Резко открываю глаза, как от плохого сна, услышав громкий стук открывшейся балконной ставни, приведшей с собой весьма неприятный атлантический ветер. Озябшими босыми ногами ступаю на холодный паркет вишневого цвета – твой любимый, – аккуратно перебирая на цыпочках очередные па, которым ты меня учил. Захлопываю дверь что есть силы и не могу не взглянуть на ярко-красный рассвет, заметив нас на соседнем берегу в горах. Кажется, будто время вовсе остановилось…

26 апреля 2013

— О, привет! — раздался звонким эхом голос женщины лет 40 с взъерошенными волосами, окрашенными в пепельный цвет. Скидывая пальто, она невольно перешла к насущной для австралийцев теме, — ужасные пробки! В Сарри-Хиллс наплыв абитуриентов. Ну, сама знаешь.

— Вы же в курсе, что опоздали почти на 40 минут?

— О, да! Не переживай об этом! — поставив стакан с кофе на стол, произнесла незнакомка, — обычно утром я не беру пациентов.

— Меня больше волнует нарушение границ, чем деньги.

— Границ? — невозмутимо спросила она, — расскажешь подробнее?

— Мы не переходили на «ты», я понятия не имею, как вас зовут, однако с первого слова мне слышится в вашем голосе пренебрежение!

— Вас это раздражает?

— Безусловно, — твердо ответила Амелия, сжимая в левой руке эспандер. Разминать кисть ей посоветовал остеопат, с которым она познакомилась во время тренировки по боксу. Да, уж, никогда не знаешь куда свернешь, столкнувшись с камнем на перепутье.

— Хорошо, — обернувшись к двери, психотерапевт внезапно завопила, — Чейс! Где тебя носит?!

Чейс — секретарь психотерапевта (личный во всех смыслах этого слова: и днем, и ночью, и когда ей понадобится). В первую встречу Амелия вошла в приемную и тут же заметила, как он выдохнул, а затем радушно проводил до кабинета. В силу своей неуклюжести он споткнулся о ковровое покрытие при входе и чуть было не разлил воду, что попросила Амелия, к тому же ручка в кармане рубашки предательски растеклась, оставив жирную кляксу на самом видном месте. Поэтому Чейс переоделся за ширмой, а по виду тени Амелия лишь убедилась в том, что секретарь хоть и был на побегушках у босса, однако заедал свой стресс печеньем, пончиками, маффинами, и, судя по утренним крошкам на его губах, он был преданным поклонником фисташкового чизкейка. А кто из нас нет?

— Сара, мисс Клермонт, — неловко склоняя голову то в одну сторону, то в другую, произнес Чейс, — ваш кофе, печенье и маффины только что привезли из пекарни. Видимо задержка произошла из-за затора на дорогах. Разрешите идти?

— Ступай. И потребуй с пекарни неустойку, — недовольным тоном ответила психотерапевт.

Теперь Амелия заметила, как Чейс тихо выдохнул вновь, будто цепляясь за этот безмолвный миг, когда босс на него не орет. Он аккуратно ступил на скрипящую половицу и молниеносно ретировался за дверь.

— Это для вас, — указывая рукой на всё ещё горячие маффины, произнесла она.

— Спасибо, я не ем сладкое.

— Странно, — ровным тоном вставила психотерапевт, — по записям годичной давности на страницах в Facebook и Instagram можно сделать иной вывод.

— Многое меняется… Особенно, люди, — процедила Амелия, потянувшись за сумкой, стоящей на другом конце дивана.

— Хорошо. Меня зовут Сара, как вы могли заметить по вывеске на клинике, моя фамилия — Варгас. Клиника имени Варгас. Мой дед был психотерапевтом, а отец — клиническим психологом. Звучит немного комично, правда? Сара из Сарри-Хиллс. Так что…

— Сара, мне нужно работать, извините, — прервав ее, и в тот же миг неуклюже плюхнувшись на диван от удара коленкой о кофейный столик, повышенным тоном сказала Амелия.

— Не хотите представиться? — пододвигая столик вплотную к ногам Амелии, нарочито произнесла Сара.

— Амелия… — смущенно произнесла она, — Клермонт. Амелия Клермонт, — повторила она, переведя взгляд на настенные часы, — послушайте, мне и вправду пора.

— Амелия, из этого кабинета никто не выйдет, пока не будет проведен сеанс, — склонив голову на левый бок, произнесла Сара.

— Вы собираетесь держать меня силой?! — возмущенно вскрикнула Амелия, — вам платит мой босс, разве важно проходят ли сеансы?!

— Стив оплачивает сеансы каждые три месяца для каждого из сотрудников, но твои сеансы он оплатил на полгода вперед. Что ты об этом думаешь, Амелия?

— Я думаю, что Стив сглупил или написал лишний ноль, выписывая чек. А теперь отодвиньте чертов стол и позвольте мне выйти отсюда, не порвав чулки, — настойчиво потребовала Амелия.

— У нас есть еще примерно тридцать минут. Захочешь обсудить сложившуюся ситуацию, дай мне знать, — весьма спокойным тоном ответила Сара, сделав глоток кофе.

Сара выглядит так, словно всю жизнь у нее только что и было — это встречи с пациентами. Простите, прогулка с собакой, кофе, пациенты, ужин. Именно в таком порядке. О собаке Амелия догадалась, лишь взглянув на пару пятен от лап, красующихся на юбке цвета хаки. В целом Сара выглядела неплохо, если исключить неряшливо помятую бисквитного цвета блузу, поверх которой накинут бордовый клетчатый жакет. Острые и грубые черты лица добавляли ей строгость и неприступность, хотя на деле в ее кабинете присутствовали свежие цветы, бежевый ковролин, розовые подушки на диванах и виднелись нарисованные от руки цветочки в блокноте. Блокнот имеет подпись: «Сложные пациенты», затем вкладка, на которой виднеются свежие чернила: «Амелия Клермонт».

— У вас на юбке пятна от собачьих лап.

Сара подняла взгляд на Амелию, а затем опустила руку в упаковку с салфетками, понадобившимся для очистки чуть виднеющихся следов.

— С чего вы взяли, что я — сложный пациент?

— Меня предупреждали.

— О чем?

— О том, что ты наблюдательная, — щелкнув ручкой, произнесла Сара.

— Что еще вам известно, кроме моей наблюдательности и фото в социальных сетях?

— Ты молода, красива и успешна.

— Наверное.

— И закрыта. Закрытые пациенты и неадекватные пациенты — самые сложные, — констатировала Сара.

— И много у вас закрытых?

— За последние пять лет: ты — первая, Амелия. У меня редко появляются новые пациенты.

— Выходит вы плохой психотерапевт, если люди ходят к вам годами, — саркастично отметила она.

— Люди приходят ко мне не за решением проблемы, а за раскрытием своего потенциала, изредка за излечением своей души. Ты веришь в души, Амелия?

— Я верю в час, что уже прошел, — резко отодвинув кофейный столик и вскочив, Амелия тут же выбежала из кабинета, лишь крикнув напоследок, — пока, Чейс!