Отныне моя

Анна Зубавина, 2022

После пяти счастливых лет жизни пандемия ковида внезапно уносит жизнь Димы, и Катя остается одна. Нужно как-то жить, растить дочь. Свекр предлагает Кате помощь – открыть свое дело, ветеринарную клинку. Однако помочь он ей готов только с одним условием: Катя должна пообещать больше никогда не выходить замуж. Катя с легкостью соглашается: ведь замуж девушка не собирается. Но злодейка-судьба все решает по-своему. Любовь-то не спрашивает разрешения и не смотрит на условности! И что теперь с этим делать?

Глава 15

Катя

14 августа 2020 года, пятница

Катя резко проснулась и распахнула глаза. Не сразу поняла, что она в своей спальне, в своей кровати.

В комнате стояла непроглядная тьма. Катя протянула руку к изголовью, включила настенное бра и в изнеможении откинулась на подушку. Тело знобило, словно в температурной горячке, сердце билось возле самого горла.

Она дрожащей рукой отерла влажную шею. Освободила из-под одеяла руки и приложила ладони к пылающим щекам. Ладони почему-то были ледяными.

Катя села. Стало легче.

«Еще одна такая ночь и я сойду с ума!» — озноб не проходил, и она накинула на себя халат.

Ей приснился сон. Бесстыдный и жгуче неприличный. Все происходящее в нем выглядело до предела реалистичным. Она «умирала» в объятиях Максима. В спальне его дома, в райцентре. Как тогда, пять лет назад, когда он привез ее туда первый раз. Во сне все было ярко и ощутимо. Его руки, его губы, его тело. Она как наяву ощущала запах спелых яблок от его волос. Когда-то, в прошлой жизни, этот запах сводил ее с ума.

Почему, ну почему этой ночью она так сладострастно стонала в объятиях Максима?! Почему ей не приснился Дима?! Ей всегда было с ним так хорошо, что лучше и не могло быть! Почему?! Почему? Почему?

Катя глядела в одну точку и не находила ответа на свои вопросы. Она не помнила, сколько времени так просидела. Дыхание постепенно выровнялось, нервный озноб отпустил. И вдруг осознала ясно и отчетливо: она не сможет относиться к Максиму безразлично. Когда-то она порвала с ним отношения и не жалела об этом. Но до этого они были близки, и память тела оказалась слишком сильна. От этого никуда не деться.

Дима умер, и она беззащитна перед Максимом и бессильна перед памятью своего тела! Но Катя будет бороться. Сама с собой, как сумеет!

Она не будет звонить Максиму и договариваться с ним о поездке в автосервис. И на его звонок не ответит! Пусть ее даже оберут в автосервисе до нитки!

Она не приблизится к Максиму больше ни на шаг и не будет с ним разговаривать… И вообще, ничего не будет! Потому что если у них с Максимом что-то происходит, то обязательно неправильно, безудержно и с надрывом.

Она не допустит этого безумия. С нее хватило одного раза!

«Вставать надо, дел невпроворот! Так и так не усну!» — усмехнулась Катя.

Она надвинула тапочки и поспешила в ванную.

***

— Успела! — Катя вскочила в автобус до райцентра в последний момент. Плюхнулась на единственно свободное сидение. Даже натруженные ноги с горящими ступнями как следует не поставишь! Не шутка — с лесопилки дойти до дома, а потом на остановку. И все в быстром темпе!

Неужели она вернется домой на родной семерке? Даже не верится!

Катя повеселела.

Хотя и удалось ей сегодня на лесопилке побыть только полдня, кое-что она успела. Катя хихикнула — вспомнила, как считала утром в ангаре мешки с опилками. Она старательно пыталась всех убедить, что шляется по ангару, оттого что девать себя некуда.

Заметив, что бригадир недоуменно за ней наблюдает, она ретировалась к складам и пересчитала все пачки с досками. Возможно, ей это пригодится! А после присела на излюбленный пенек и занялась разработкой плана «разведывательной операции». На войне как на войне!

Суббота и воскресенье — выходные, ничего не попишешь. А в понедельник Катя займется обустройством наблюдательного пункта возле поворота дороги на лесопилку. Фотокамеру она приготовила. Отличная вещь! Даже при плохой видимости, без вспышки, фотографии неплохие получаются. На снимках, по настройке, можно выставить дату и время. А для Кати это важно!

Два дня подряд, вторник и среду, рано утром и вечером, она будет сидеть в засаде и фиксировать на камеру, какие машины приезжают и уезжают и во сколько. И людей снимет, если в объектив попадутся. А потом разберется, кто, куда и зачем шел на лесопилку рано утром или вечером.

Соня следующую неделю гостит у Озеровых. Это хорошо, душа за ребенка во время отлучек будет спокойна. А что баба Люба, освобожденная на неделю от воспитательной работы с ребенком, может проявить повышенную бдительность — плохо! Придумывай теперь причины, зачем ее понесло из дому до работы или после работы и куда! И ведь не отстанет вредная старуха, да еще и допрос устроит с пристрастием! А к следующей пятнице что Катя разузнает, то и доложит свекру, да еще фотоотчет предоставит. Вот, дорогой Сергей Андреевич, взгляните, как вас дурит бригадир! Получите информацию к размышлению!

Из глубокой задумчивости Катю вывел ощутимый толчок от резкого торможения автобуса, крепко приложивший ее к переднему сиденью. Наконец-то, Дубское!

Сейчас она заберет из автосервиса свою любимую машину — и на выходные. Заслуженные, между прочим! А в воскресенье с Соней в Артемьевск прокатятся. По торговому центру пройдутся, все, что надо, к школе купят. И потом в парк, развлекаться!

О Максиме Катя старалась не думать.

***

Родная семерка ждала свою хозяйку на асфальтированной площадке автосервиса возле ограждения. На небольшом расстоянии стояло таксистское рено Максима. К глазам Кати подступили злые слезы. «Специально приехал, чтобы нервы мне потрепать. Дескать, я не позвонила, а он помнит, не забыл!» — она стиснула кулаки.

Катя осмотрелась вокруг: Максима на территории автосервиса не наблюдалось.

Она ласково провела ладонью по сияющему чистотой корпусу своей машины: «Подожди немного, за ремонт расплачусь — и домой! Знаешь, как я соскучилась! Плохо без тебя».

Из ворот мастерской вышел механик и направился к Кате. Она поспешила ему навстречу:

— Спасибо, — поблагодарила Катя и протянула оговоренную сумму.

Механик пересчитал деньги и вернул ей большую часть:

— Этого много! Оказалась совсем иная поломка, чем я предположил, — он старательно избегал Катиного взгляда.

Она взяла деньги, отсчитала две купюры и протянула назад:

— Возьмите за срочность.

Механик выставил вперед ладони и энергично мотнул головой:

— Нет, не проси! Мне и так… — он оборвал себя на полуслове, развернулся и, кивнув на прощание, спешно зашагал к мастерской.

Катя подошла к своей «семерке»:

«Кто Максима просил вмешиваться?! Что механик обо мне подумал? Стыд!»

Она села в машину, хлопнула дверкой. Успокоение не наступало: «Ни видеть, ни слышать его не хочу! Ни ночью, ни днем от него покоя нет!» — она покосилась на золотистое рено.

Вдруг в боковое стекло постучали. Катя резко повернулась. Максим жестом просил ее выйти. Она распахнула дверцу и неохотно вылезла. Он уже стоял возле своей машины и пытался оттуда что-то достать. Катя ждала. Наконец Максим с довольным видом вынырнул из рено с тяжелым плотным пакетом в руках.

— Кать, ты почему не позвонила? — Он ласкал ее взглядом, ярко-голубые глаза искрились радостью. — Я решил сразу сюда ехать, посмотреть, как да что! Нормально все? А еще машину твою попросил помыть!

Она с трудом сдерживалась, чтобы не разразиться злыми словами.

— Мы на днях мед качали. Сегодня медовый Спас! Возьми, подарок тебе и дочке твоей! И соседку угостишь! — он сунул ей в руки тяжелый пакет.

Катя не выдержала.

— Зачем ты вмешался в мои дела? Разве я просила об этом?! Я сама! Ты понял?!

Катя почувствовала, как у нее от гнева запылало лицо.

— И меда я не просила! Если надо, куплю.

— Я думал, ты обрадуешься… — ярко-голубые глаза потухли.

— Зачем все это, Максим?!

Тяжелый пакет вдруг выскользнул из ее ослабевших рук. Раздался неприятный, приглушенный медом звук разбившейся об асфальт стеклянной банки. Максим присел, осмотрел масштаб катастрофы, поднял на Катю полные непонимания глаза и спросил севшим, как от простуды, голосом:

— А мед-то в чем виноват?