Краткий вводный курс для желающих просветлеть

Андрей Притиск (Нагваль Модест), 2022

Там, где нет смысла, всегда существует возможность его отыскать. Там, где есть тьма, есть и свет. Пока просветление кажется чем-то недосягаемым, оно доступно для всех, как шанс и попытка его использовать. Если попытка удалась, обратной дороги не будет, только вперёд. К настоящей любви и свободе, навстречу самому себе. Ничего из того, что было раньше не будет прежним. Просветление – это не миг, это путь. Вступив однажды на него, восприниматель не идёт куда-то, он возвращается к себе. К себе, такому же настоящему, обретая бесконечность иллюзий и иллюзию бесконечности, свободу восприятия и восприятие свободы. Первый шаг – как первое умение ходить. Самый сложный для обывателя и самый простой для того, кто его сделал. Сборник записанных мыслей. Без логики и здравого смысла. С какой-то другой приправой, без обычного повествования. Хаос гармонии и гармония хаоса. Ничего не станет старым, пока остаётся новым. Свобода бесконечности и бесконечность свободы.

Самообраз потребления

У каждого человека есть своя, особая сторона, самообраз, который он холит и лелеет, несмотря на то, что видят его другие люди, каждый по-разному. Придерживаться такого образа, значит впадать в пучину самолюбования и самоотождествления. Раздутое эго. Нагваль Модест

Человек любит определять, интерпретируя с помощью привычных шаблонов, всё, что попадает в его поле зрения. Эпитетствуя и разглагольствуя о причинах и следствиях того, что вполне соотносится с его внутренними шаблонными представлениями о мире. Изучение мира сводится к приспособлению окружающей реальности для своих эгоистичных нужд. Ошейник для раба готов.

Мир такой-то и такой-то и хватит об этом. Пора пользоваться тем, что есть и то, что плохо лежит, можно безнаказанно иметь, позволяя себе своими внутренними убеждениями, далеко отличными от совести, совершать непотребства в отношении гостеприимного мира, жаждущего утолить ненамного голод вечного путника. Даже, несмотря на давление ошейника, ограничивающего свободу, он пытается дотянуться до всего, до чего может дотянуться. Хотя и не подозревает, что ошейник он выбрал себе сам.

Аппетит приходит во время потребления и им же и раздувается до неимоверных качественных и количественных характеристик. Почему же всегда мало того, что и так уже в избытке заполнено материальной составляющей мира? Вопрос потребления становится основой жизни, заменяя собой ту внутреннею пустоту, могущую разом обрушить привычное восприятие, заполнившись совсем другим качеством отношения к реальности. Попытка разорвать ошейник, затигивает его еще туже на шее.

А что стоит за таким потребительским отношением, как ни та самая извечная нехватка собственных эмоций, непроявленных чувств, тупиковая под заслонкой разума, неуемная жажда познания, заменяющая истинные восприятия, искусственно ложными. Как только перестанешь дёргаться, ошейник сам спадёт с того, кому нечего больше желать сверх потребностей.

И этот обман так и царствует в голове подопечного разумом холопа, пытающегося выглядеть господином. Да, не по Сеньке шапка. Искажение реальности, воздвигает иллюзорные желания тут и там, отвлекая на себя энергию, нужную для настоящего восприятия, управляемого человеком, а не его хотелками. Ошейник совмещенный с розовыми очками, превращается в скафандр, изолирующий потребителя от реального мира.

Желание желанию рознь. Желая обретаешь рабство для восприятия. Отказываясь от желаний — собственное рабство сверхэгоизма. Принятие всего, что происходит в реальности — то, что освобождает раба от его ошейника, определяет его настоящее место в мире, свергая тот иллюзорный трон, на котором восседал лжецарь.