Марибор. Тайник власти

Андрей Мартынов

Молодой архитектор покупает старый дом в Лондоне. С другом они находят потайную комнату с документами, указывающими на действие ТАЙНОЙ организации, фактически УПРАВЛЯЮЩЕЙ миром, и исповедью бывшего владельца дома. БРЕД ПОЛОУМНОГО? ВСЕМИРНЫЙ ЗАГОВОР? СТРАШНАЯ ПРАВДА? Друзья сдали весь архив в Скотланд Ярд. Это было ОШИБКОЙ, обернувшейся КОШМАРОМ! Их любимые женщины похищены. Похититель готов дать подсказку, где их ИСКАТЬ, если они взорвут здание Скотланд Ярда! На все 48 часов. ТИК-ТАК, тик-так…

Глава 6 «Джек»

Первым проснулся Брук — его как будто кто-то толкнул. Подскочив на кровати, он увидел спящего Оливера. Осторожно встав, чтобы не разбудить друга, Брук вышел в коридор. На часах уже было девять утра. Подойдя к спальне Синтии, он увидел, что дверь слегка приоткрыта. Постучался.

— Синди, ты проснулась?

Ответа не последовало. Брук толкнул дверь и заглянул в спальню. Кровать была пуста, вещи Синди тоже исчезли. А из библиотеки послышался какой-то странный шорох.

«Наверное, она в библиотеке изучает книги, которые ей вчера приглянулись», — мелькнула мысль у Брука.

Толкнув дверь в библиотеку и войдя со словами «Синди, ты уже…», Брук не смог закончить фразу, она застряла у него комом в горле.

На кресле посреди комнаты сидел мужчина. На вид среднего роста, высокий лоб и аккуратно уложенные волосы. Его глаза казались черными в плохо освещенной комнате, а их блеск настораживал. Легкая однодневная щетина украшала его белое лицо. За креслом стояли два человека.

— ОЛ!!! — закричал Брук, но сам не сдвинулся с места.

Мужчина в кресле ехидно улыбался, его взгляд словно сковал Брука. В коридоре послышался топот, и в комнату ворвался Оливер.

— Вы кто? — с порога властным голосом крикнул Оливер. — Я инспектор Скотланд-Ярда Оливер Эванс. Что вы тут делаете!? — с этими словами Оливер сделал несколько шагов вперед по направлению к сидящему. Реакция охранников была молниеносной. Один из них молча, без каких-либо эмоций, достал пистолет и выстрелил в Оливера. Раздался тихий хлопок, Ол рухнул на пол, сотрясаемый конвульсиями.

— М-м-м, какой он нетерпеливый мужчина. Вот скажите мне, разве это признак хорошего тона — так бросаться на гостей, тыкать в них пальцами и кричать что-то там про Скотланд-Ярд?

Не дождавшись ответа от онемевшего Брука, незнакомец продолжил:

— Нет, нет и еще раз нет. Вот вы, мистер Бутмен, стали хозяином такого замечательного дома, а не знаете, как следует принимать гостей?

Сидевший в кресле вопросительно посмотрел на Брука. Его глаза сейчас были похожи на глаза наивного ребенка, от которого нельзя ожидать ничего хуже, чем кража из холодильника куска торта до завтрака.

— Я вижу, вы не только не знакомы с тем, как нужно принимать гостей, но и даже не хотите разговаривать. По мне так это верх неприличия, — подняв вверх брови, незнакомец разочарованно смотрел на Брука.

Брук лихорадочно соображал, как ему быть. Оливер уже без движения лежал на полу, но почему-то не было видно крови.

— О, я смотрю вас интересует, что с вашим приятелем, горе-инспектором? Не переживайте, это всего лишь электрошок. Мне очень нравится эта игрушка. Представляете, он может поражать электродротиком на расстоянии до пятисот метров и вырубать жертву на несколько минут.

На лице незнакомца проявился искренний детский восторг. Можно было подумать, что ему десять лет, а в подарок на день рождения он получил железную дорогу, о которой мечтал целый год.

— Да, конечно, если всадить в него… ну, не знаю… скажем, всю обойму — и сердце остановиться может.

При этом незнакомец пожал плечами и сделал характерный жест руками — мол, всякое бывает.

— Но вы не переживайте, мистер Бутмен. Я думаю, он буквально сейчас уже начнет приходить в себя. И если будет хорошим мальчиком, то его не подстрелят еще раз сейчас, хотя, конечно, не могу гарантировать этого в будущем, — все с той же ехидной улыбкой вымолвил незнакомец.

Оливер пошевелился, от чего Брук испытал огромное облегчение, как будто камень с свалился плеч.

— Кто вы?

— О, вы смотрите! Он все же умеет разговаривать. Браво!

— Кто вы такой и что вы делаете в моем доме?

— Тише, тише. А то вот он, — показав пальцем на человека, стоящего за спиной и пару минут назад стрелявшего в Оливера, — не переносит громких звуков. Он сразу начинает стрелять в источник крика. Так что если не хотите присоединиться к другу на полу, будьте любезны, не повышайте голос, не травмируйте психику моего приятеля.

Брук закрыл на секунду глаза, постарался взять себя в руки и более спокойно повторил:

— Кто вы и что вам надо?

— Меня зовут Джек. А что мне надо, я думаю, вы уже догадались. Ибо если это не так, то у вас проблемы с памятью.

По спине Брука побежали мурашки. В памяти всплывали одна за одной строчки из письма Старкада о том, насколько жесток и безжалостен Джек. Хотя тот человек, который сидел напротив, в кресле, внешне особых опасений не вызывал.

— Ну что, мистер Бутмен, вы поняли кто я, или нет?

— Да, я понял. Что вы от меня хотите? У меня ничего нет. Все забрал Скотланд-Ярд.

— Ну да, я-то это знаю. Только вопрос в том, зачем вы отдали все это Скотланд-Ярду? Почему вы не сожги все это? Глядишь, может быть, был бы жив инспектор Уилкинсон. Бедняга, его так раскатало по асфальту лондонской дороги. Вы бы видели это потрясающее зрелище. Его отскребали от дороги несколько часов. Ведь, согласитесь, не могли же такого заслуженного инспектора просто смыть из брандспойта в канализацию? — смеясь, поведал о судьбе инспектора Джек.

У Брука во рту пересохло. Сейчас у него была только одна мысль: где Синтия?

— Вам не жалко инспектора, мистер Бутмен? А ведь это был один из лучших. Как же они теперь будут раскрываемость повышать? А?

— Жалко.

— М-м-м, а Абигейль вам будет жалко?

— Что? Что ты сказал!? — у Брука все упало внутри, его накрыл панический страх от осознания, что в любую секунду он может потерять свою любимую Абигейль.

— Ну-ну, спокойнее. Она в надежных руках. Франция — такая романтическая страна. Хотя я ее таковой не считаю, не знаю, почему все в восторге от Франции и Парижа. В последнее время он стал грязным и переполненным мигрантами, — на лице Джека появились признаки отвращения, но их быстро сменило невинное выражение. — Абигейль, она в безопасности. Там, где она находится, работают только французы в пятом поколении, я лично проверял родословную каждого, а кто не подходил, тот пригодился для моего удовольствия. Ведь не мог же я отпускать никчемных людишек на волю, они бы начали болтать. Может, вам стало интересно, что у меня за удовольствие? А то, чего доброго, еще подумаете, что я псих или гей. Нет-нет. Это не так.

— Что с ней?

— А, ну да, она в порядке. Не переживайте. Она в нашем центре, находится под наблюдением. Могу вам показать.

Джек достал из кармана планшет, и через пару минут на потолке комнаты появилась проекция. Брук увидел лежащую на кровати женщину и подключенную к ней капельницу, комната была похожа на больничную палату:

— Да-да. Вот так, и это все в реальном времени. Если вы будете пай-мальчиком, я вам даже подарю эту игрушку, и вы сможете за ней наблюдать. Может быть, даже посмотришь, как она будет умирать, — с улыбкой глядя прямо в глаза Бруку, закончил Джек.

— ТЫ! — сделал шаг вперед Брук. Но тут же остановился, видя, что охранник запустил руку под пиджак. — Отступив, Брук процедил сквозь зубы: — Что тебе нужно от меня?

— Вот вы всегда так неприветливо разговариваете с людьми, от которых зависит ваше будущее? Хм, может, вы и со своим работодателем будущим разговаривали в том же духе? А? Представляю эту картину. Приходит мистер Бутмен устраиваться на работу и спрашивает: «Что вам надо, чтобы я делал?» — спародировал Джек шипение Брука и расхохотался. — Ну правда, Брук, ты смешной. Но так уж и быть, я — человек воспитанный и закрою глаза на ваше хамство. Сделаем вид, что вы не хамите, — улыбка не сходила с лица Джека. — Я хочу, чтобы вы взяли своего доблестного дружочка и выкрали документы из Скотланд-Ярда.

В комнате повисла тишина.

— Ах да, еще чтобы к чертям взорвали все отделение. Я люблю фейерверки! Надеюсь, я не много прошу? — с детской непосредственностью посмотрел на Брука Джек.

— Вы же сами можете это сделать. Зачем мы вам?

— СКУ-У-К-А-А-А! — громче обычного проговорил нараспев Джек. — Мне скучно. А вы, мои маленькие клоуны, будете меня развлекать.

Тем временем Оливер начал приходить в себя и попытался встать.

— О, ожил. Поднимите его и посадите в кресло, только подальше от меня, а то еще слюной своей забрызжет.

Охранники Джека молча подошли к Оливеру и, вздернув его, как пустой мешок, усадили в кресло. Один из охранников вытащил у него из груди маленький дротик.

— Ну вот, так-то лучше. И вы присаживайтесь, Брук. В ногах правды нет. Ничего, что я по имени? — указал Джек на другое кресло.

— Итак, — незваный гость обвел взглядом друзей. — Вы, ребятки, достанете для меня обратно все до единой бумажки. Уничтожите все здание, со всеми его сотрудниками. И да, так уж и быть, я подчищу за вами, и мои люди позаботятся обо всех, кто был в курсе событий, но по какой-либо причине не погибнет под завалами.

Не дождавшись никакой реакции, Джек продолжил:

— И что бы вы там себе ни надумывали, ваша журналисточка сегодня тоже не дойдет до работы. Ведь представляете, какая чертовка: она увела у вас планшет с фотографиями.

— Я тебя убью — прошипел Оливер.

— О-о-о, какие мы грозные. Не переживай, я сегодня добрый, и она пока еще жива… Но я такой непостоянный, сам себе иногда удивляюсь, как быстро у меня меняется настроение. Как ты думаешь, она вкусная? — вопросительно посмотрел Джек на Оливера с каким-то странным выражением лица, в котором невинность сочеталась с безумием.

В ответ Ол только что-то неразборчивое прошипел сквозь зубы.

— Спокойней, — Оливер сделал успокоительный жест. Он наконец взял себя в руки и, осознав всю тяжесть ситуации, в которую они угодили, понял, что сейчас их задача — просто выйти живыми из этой комнаты, а потом уже думать, что делать дальше. — Как мы это сделаем? У нас и бомбы нет. Вы же не думаете, что мы придем и нам просто так отдадут все документы обратно?

— Нет-нет-нет, — кокетливо ответил Джек, — конечно, не отдадут. Более того, не в твоих интересах быть схваченным и посаженным за решетку. Ведь для того, чтобы ты действовал живее, я придумал для тебя игру. Тебе интересно?

— Не особо я хочу играть в ваши игры, но ведь у меня нет выбора.

— Нет-нет! Что вы! Выбор есть всегда! Вы можете сказать просто: «Вали отсюда, Джек, мы не хотим играть с тобой».

— И что, вы оставите нас в покое?

— Ну, конечно. Правда я очень, очень сильно расстроюсь, — скуксился Джек, — и мне придется вас всех убить. А ваших милых девушек я буду медленно резать и скармливать их друг другу.

— Ты псих! — вырвалось у Ола.

— Фу, как грубо. Инспектор Эвенс, вас что, не учили манерам в колледже полиции? Итак, мои милые клоуны, я хочу, чтобы игра началась сегодня ночью. Так уж и быть, я дам вам шанс выполнить задание.

— Но как? — выдохнул Брук. — У нас нет ничего для того, чтобы сделать то, что вы просите.

— Игрушками я вас смогу снабдить. Для вас все приготовят, не переживай. Сейчас вам принесут план здания и укажут комнату, где хранятся документы. Также вам нужно будет установить заряды в серверной и в оружейной. Ну, еще, конечно, надо бы и на парковке поработать с несущими опорами.

— Вы серьезно хотите взорвать здание? — Брук инстинктивно тянул время, лихорадочно пытаясь что-то придумать.

— Ну да, — спокойно ответил Джек. — Я люблю фейерверки! Что в этом такого? Так вот, у заднего входа в здание будет стоять кремового цвета микроавтобус. В нем вы найдете заряды и парочку пистолетов с шокерами, действие которого нам любезно продемонстрировал Оливер. Спа-а-с-и-и-б-о-о! — глядя на Ола, поаплодировал Джек. — Там же, в автобусе, вас будет ждать мой человек, который отключит все системы видеонаблюдения и сигнализацию в здании. Видите, я даже вам немного помогаю. Не хочу, чтобы вас сразу на входе подстрелили.

— Где Синтия? — то ли прорычал, то ли прохрипел Оливер.

— О, к нашему доблестному инспектору вернулся голос? М-да, с ней получилась незадача. Вот спала бы себе спокойно в спальне и, глядишь, не попала бы в переделку. А то ведь украла ваш планшет — дорогая, между прочим, вещь — и сбежала, не попрощавшись. Невежливо! — лицо Джека скривилось в ехидной ухмылке. — Не люблю воровок. А еще не люблю журналистов. О, но еще больше я не любою воровок-журналисток! Поэтому я решил ее наказать. Но я что-то сегодня такой добрый, так что она пока жива.

— Ты, если… — прорычал Оливер

— Ну вот, что за люди? Ведь почему-то каждый пытается угрожать, пуская слюни себе же на плечо. Я вот сейчас только рукой махну, и тут же вам придет конец. Понимаешь? А потом я отошлю твою журналисточку на растерзание в какой-нибудь лагерь террористов в Африку. Я думаю, что ты даже не представляешь, какие экстремальные развлечения будут ее ждать в подобном месте. Так что ЗАКРОЙ РОТ И СЛУШАЙ! — последние слова Джек произнес громче, чем говорил до этого, и с яростным выражением лица, после чего опять принял вид нашкодившего ребенка, который не догадывается, за что его ругают. — Я понимаю, вы сейчас расстроены и невнимательны. У милой Абигейль и у этой вашей Синтии есть шанс выжить, все будет зависеть от вас. К Абигейль подключена капельница, сейчас по ней капают вкусные полезные витамины, но если вы не успеете в срок, то сработает таймер и автоматически в капельницу попадет наша новая разработка вируса. По нашим расчетам, человек от этого вируса должен умирать в страшных муках в течение сорока восьми часов. Правда, есть период ровно семь дней, когда вирус никак не проявляется. Но при этом носитель передаст его всем, кто с ним пообщается или просто проедется в одном вагоне метро. Супер, да? А потом, наступает сорокавосьмичасовая агония, при которой человек кашляет кровью и у него на теле появляются кровавые лопающиеся пузыри. Представляете? Мы сделали все, чтобы этот вирус был как можно заразнее и передавался большим количеством путей, короче, был до неприличия заразным. А эта ваша Синтия… Ну, тут все гораздо банальнее. Надеюсь, вы не обвините меня в отсутствии воображения? — Джек вопросительно и с надеждой посмотрел на собеседников и, не дождавшись ответа, продолжил: — На ней просто пояс со взрывчаткой и таймером. Она же любит разносить информацию по миру, вот и посмотрим, как ее разнесет по зданию, — с улыбкой закончил он.

Конец ознакомительного фрагмента.