Шизоград. Город абсурда

Андрей Логунов

«Шизоград» – это сборник необычных коротких рассказов в жанре литературного абсурда.Не связанные друг с другом общим сюжетом истории повествуют повседневную жизнь небольшого города, наполненного глупыми и нелепыми ситуациями, в которые попадают главные герои. Описанные особым стилем приключения позволят вволю разыграться воображению каждого, кто решит узнать немного больше об этом необычном месте и смогут дать своему читателю позитивный настрой и вдохновение в различных творческих начинаниях.

Популярный музыкант

— Добрый человек и хороший день, интересуетесь выступлением? — спрашивал музыкант, стоя перед очередной стеной кирпичного дома частного сектора. Звали его Хлопарес, но представляться он не любил, больше любил спрашивать.

Самый некрасивый и финансово успешный сектор, частных построек города, был его финальным обходом. Прощальный тур он объявил три дня после этого, на церемонии собрания жителей малоквартирных построек. И вот теперь несколько дней до этого он решил обойти всех лично и исполнить свои музыкальные произведения вживую. Играл он на барабане, а иногда на скрипке. А сегодня он решил исполнить новые композиции на ложках.

Первые три дома были заброшены. Бывшие работодатели забили окна стеклом, а двери сдали на переработку. Там он спел тихо, без изысков и танцев. А вырученные средства перенаправил в сторону от себя.

Стоя перед первым домом, где могли быть живые существа, он ещё раз постучал в стену головой. Чердак открылся и из него выглянул заросший недельной щетиной мужчина. Подбородок выдавал его происхождение. Происходил он из этого города, поэтому без опасений мог выглядывать, когда ему вздумается, с чердака своего дома.

— Чего Вам не спится в этот час? — поинтересовался он у гостя.

Хлопарес улыбнулся, но вида не подал. А когда ему на встречу вышла жена хозяина здания в жёлтом кокошнике, упал, навзничь закинув руки за голову.

— Отведайте пульта от кондиционера! — предложила хозяйка и протянула мусорный щит.

Музыкант отломил кнопку и втёр её себе в подошву. Образовалось неловкое молчание, и пошёл пар из носика чайника на самодельной плите. Хлопарес достал ложки и показал мужчине на чердаке.

— Мы на обмен не согласны! Приходите не к нам, — закричал тихим тоном небритый субъект, похлопывая ставнями и изображая лебедей.

— Я тогда начну петь! А вы здесь живите с удовольствием! — любезно ответил ему Хлопарес и начал тереть ложки друг о друга вызывая разряды тока.

Женщина сняла с себя пуховик, подложила его под веточку акации и покраснела. Песня лилась живая, яркая и наполняла колени с обратной стороны приятным холодом.

Музыкант исполнял свой самый не главный хит, но делал это отвратно.

Когда вы все тут собирались с волосатыми пальчиками ног,

Вдали приближались горизонты на сизых конях.

Зачем вы захлопывали вместе тома, где не было иллюстраций?

Отстаньте от приёмщиков заявлений, им не платят!

У женщины от удовольствия покраснели уши и шея вокруг цепочки. Платочек вылетел из рук и закрыл видимость дальнобойщика. Мужчина с чердака решил надеть шорты на манекене и отнести его в поликлинику. Песня всем очень не понравилась и пара пригласила музыканта войти в соседний дом. Он не растерялся, растолкал бесхозные шины и влез через дымоход. Мужчина с чердака его встретил в нужную минуту, подставив под слив таз с кипяченой водой.

Эклеры были невкусные, и чайный сервиз подержанный. У кружек кто-то оторвал ручки и сделал из них ожерелье. Женщина была в этих драгоценностях счастлива, но голодна. Когда часы сняли, обнажив старые обои, музыкант Хлопарес попрощался с рамками на подоконнике и поскакал в следующий дом.

В стену постучать было нереально, она была огорожена распечатками последних чернил. Хлопарес собрал бумажный самолетик и стал ждать. Его заметили дети на заднем дворе и вызвали подмогу.

Три сестры, непохожие на местных продавщиц, вынесли ему стул с подпиленными ножками, надели ночные очки и приготовились впитывать новую композицию.

Музыкант не стал терять время на представление и запел практически сразу.

Если были бы факты против производителей мебели,

Я бы уже позвонил по пропущенным номерам.

Если бы жили ребята на вершине,

Мы бы видели следы от торможения.

Если не хватать за косу на поле руками в тряпочных перчатках,

Золото станет только удачнее.

Если не плавать в тексте с лупой и салфеткой,

Дверь стеклянную закроют, а ключ не существует!

Хлопарес поклонился в четыре стороны, плюнул через левое плечо и удивился, когда все перешли дорогу. Три сестры его обняли, а одна даже скривила лицо. Было простительно, что они так одеваются в будние дни. Иногда конфеты бывают чёрствыми. В тот момент музыкант не думал о проезде через загруженные участки, просто расслабился и опустил руки по швам. Концерт проходил на ура. Собрать больше двух домов за день было невыполнимой задачей. Главный безработный танкист хвастался на празднике, что однажды собрал три дома. Но улиц с таким количеством зданий найти было сложно.

Люди возвращались из похода и открывали ставни на калитках. Самые уставшие ещё открывали калитки с обратной стороны. Увидев вдалеке музыканта, они отворачивали взгляд и гуськом шли в его сторону. Музыкант тоже сидел на корточках и ждал, пока все соберутся в паровозик. Держаться за пожитки было неудобно, поэтому руки клали на плечи впереди идущих. Хопарес запел нудную мелодию и все, переваливаясь дружным шагом, пошли по кругу между домами. Чем больше закоулков они обходили, тем длиннее становилась их линия. А потом звенья стали теряться, как теряются мошки в урагане. Главная остановка была у входа в районе.

Все заняли свои места, а музыкант заполз на самодельную сцену. Люди с красивыми ушами сверкали ими ввысь, а страшненькие придавали шарма.

Хлопарес, ударяя ложками, стал притаптывать пакет от чипсов, выговаривая сложные окончания слов. В паузах все ему подпевали. В длинных паузах, сидевшие по краям, изображали из себя прожекторы. Сначала морщинами лба, а затем уже обхватив живот ладонями и двигая плечами.

Тем, кому с задних рядов было плохо видно, ложились на землю и катались из стороны в сторону. Когда им что-то мешало это делать, зажигались свечи и показывали на них пальцами.

На разогреве был борец с неваляшкой. Сначала он играл мышцами, а в завершение своей программы показывал миниатюру с моющими обоями. Добровольцы помогали ему их мыть. Остальные злились и скрипели сиденьями. Трава росла медленно, когда её не поливали. Это лишь омрачало выступление Хлопареса. Но он пел и пел, не останавливаясь.

Последние ряды стали испаряться. Музыкант этого не замечал, но это было заметно. К середине ряда, злоумышленники организовали голосование, кто уходит первый, а кто второй. Переживали те, которые вообще не уходили. Но началось волнение в обществе. Кто-то выкрикивал имена, были и те, которые называли фамилии. Хлорапес начал забывать, какие песни уже были спеты, а какие ещё не написаны. В неподходящий момент свело ногу, и она начал петь одной рукой.

— Хватит, но давайте ещё раз! — пытался восстановить свой авторитет в лице слушателей Хлопарес, показывая цифры пальцами.

— Ура! — обрадовались пенсионеры. Поток финансов тек под ногами к выходу и дальше уезжал на вновь пришедшем прицепе.

Концерт разразился новыми красками, люди тряслись и подпевали, кто чем мог. Были те, которые снимали шляпы, обнажая вторую пару футболок. Но не все могли похвастаться новыми косилками. Начиналось что-то воображаемое. В толпе, которая почти поредела от боя курантов, стали появляться новые стиляги. Бегали адекватные кабанчики, а за ними носились девушки с длинными волосами и пытались поясами расписаться в воздухе. Люди с видеокамерами хвастали ими перед соседями.

Хлоперас, закончив свою последнюю песню, встал на колени и поблагодарил сотрудников газовой службы. Открыв чемодан, он сложил в него ложки и немного себя. Курьеры унесли его вещи в неизвестном направлении, а сам он стал отходить к домам, в которые стучал. На стенах остались отпечатки навесных замков. Подойдя к ним, Хлопарес стал подбирать ключи. Один подошёл, но музыкант этому не поверил. Вмятина на стене первого дома превратилась в кошку, а в заброшенных домах образовался запах палёной резины. Дым был зелёный, и его можно было набирать в бутылки.

Хлопарес, решил, что его прощальный концерт начался слишком поздно. Он слишком популярный, чтобы собирать дым в банке, а слушатели слишком сильно сидели. Нет преград для написания нового хита и выхода с ним референдум. Он достал скотч и закатал его за пояс. Впереди было ещё много задач, а песни ждали, когда их пережуют. Он вынул из-за пояса ножницы и кинул в ямку в асфальте. Глубина оказалась приличной.

Когда успокоился сектор и дома превратились в спящих красавиц, Хлопарес вприпрыжку родил новый хит. Закинув ложки за спину и накинув на себя шкуру мамонта, он отправился покорять новые частные сектора. Старые же его песни никто больше никогда не слышал.