Ожерелье Зоны

Андрей Деткин, 2019

Гриф и Алексей – два совершенно разных человека. Что их может объединять? В страшном сне бывалый, прожженный сталкерюга не мог себе представить такого напарничка: слабого, доброго, некудышного, раззявистого, собравшего в себе все качества, с которыми нельзя не то что ходить в зону, рядом с ней появляться. Тем не менее именно этот парнишка стал для Грифа тем огоньком в окружающем мраке, который отогрел, оживил еще что-то не совсем омертвевшее в сталкерской душе, напомнил, что и у него есть сердце.

Глава 11. Мины

В блеклой утренней дымке они миновали развалины воинской части. С тяжелыми воспоминаниями Гриф проводил взглядом КУНГ на спущенных колесах, с грязными окнами, здание штаба с вывалившейся, словно язык у дохлой коровы, дверью, развалины казармы, караулку с решетками на окнах. От этих видов у него зазудело под правой ключицей, там, где бугрился шрам, возникший вследствие выселения наглых квартирантов. Сталкер удержался, чтобы не почесаться.

Еще через полчаса справа медленно проплыли два ЗИЛа с антенной-лопухом. Затем БТР прополз по полю, оставляя мелкую речушку слева, и наконец въехал на «адову пахоту». Здесь Грифу пришлось, закинуть винтовку за спину и обеими руками вцепиться в поручень. На рытвинах и ямах транспортер вздымало и бросало, как на волнах во время шторма. Искромсанная глубокими рвами долина цеплялась за колеса, за днище. Горизонт ходил ходуном. Пару раз Пистону приходилось сдавать задним ходом, чтобы объехать глубокие то ли ямы, то ли воронки с крутыми склонами. Но все время машина неизменно двигалась к «мертвому лесу».

Вот и холм. Гриф долго смотрел на него, голова поворачивалась по мере продвижения бэтээра. Вспомнил, как тянул Яву, как от напряжения у него едва не оторвались пальцы, а в хребтине что-то хрустнуло. Тогда, от пронзившей боли, он едва не разжал пальцы. Гриф отпустил поручень, поднес правую руку к глазам. Она тряслась мелкой дрожью. Сталкеру захотелось закурить. Он полез в карман, но в этот момент так тряхануло, что он едва не слетел с брони. В испуге обеими руками вцепился в поручень и больше его не отпускал, пока не дотянули до леса. До того самого леса с черными разлапистыми жердинами, наперекосяк торчащими из жухлой перины опавших листьев.

Глаз сразу выцепил парные «стволы», как бы естественно разросшиеся в стороны. В голове прозвучал костяной щелчок, похожий на тот, который получается при столкновении горных козлов.

Взгляд заскользил между стволов, высматривая главный недостающий элемент этой жуткой картины. По крайней мере той, которая запечатлелась в его памяти. Но как сталкер ни напрягал зрение, тумана он нигде не видел. Лес стоял перед ним безжизненными корягами.

БТР остановился. Гриф продолжал тралить взглядом печально известное место и вспоминать. Прожитые мгновения возникли в памяти с поразительной отчетливостью. Будто только вчера он с Явой убегал по шуршащей сухой листве, а за ними по пятам гнался неумолимый хищник.

— Эй, сталкер, — послышалось слева и снизу. Гриф встрепенулся и опустил взгляд в открытый люк. На него из недр транспортера смотрел Пистон, — куда дальше?

Гриф поднял голову, осмотрелся, затем забрался в машину. Встретился взглядом с Алексеем: — Ява, надо дыры, бойницы, лючки там всякие задраить, — повернулся к наемнику: — Пистон, постарайся вспомнить, как включить фильтрующую установку. Поверь, сейчас это жизненно важно.

— На зараженку поедем? — спросил Пистон и нервно сглотнул. Гриф несколько секунд разглядывал его напряженное лицо, затем сказал:

— Типа того. Надо нам тут закупориться, чтобы снаружи никакая зараза не просочилась.

Наемник полез из кресла. Пригибаясь и перехватываясь за поручни, проследовал в корму. Алексей заранее отступил, пропуская наемника и придерживая автомат у бока. Пистон скосился на него, хмыкнул.

Конец ознакомительного фрагмента.