Литр

Павел Корнев, 2009

У всего в нашей жизни есть сторона черная и сторона белая. Плюсы и минусы. Преимущества и недостатки. У всего. Или почти всего. За исключением совсем уж крайних случаев и абстрактных понятий.

Возьмем вот, например, работу. Есть положительные моменты? Есть, как без них. Это ж только волка ноги кормят, а человек без зарплаты и сам ноги протянуть может. Недостатков у работы тоже хватает. Как минимум кому-то действительно приходится работать. И совершенно понятно, что в большинстве случаев — этот «кто-то» оказывается вами.

Но это все лирика. А вот необходимость за день намотать пару-тройку десятков верст, проверяя хутора и охотничьи избушки в окрестностях Елового, это уже суровая и не очень приглядная реальность. И при всем желании никак не получалось найти какой-нибудь положительный момент в этом рейде. Хоть бы один просвет, белый штрих — ан нет. Ничего утешительного. Остальные-то парни преспокойно в селе куковать будут. Ну, там по ближайшим хуторам прошвырнутся — и все. А нам — как обычно…

— Поймаю этих отморозков, голыми руками на куски порву! — Шурик Ермолов, оттянув опущенную на лицо заиндевевшую вязаную шапочку, сплюнул под ноги и тяжело оперся на лыжные палки. — Гады!..

— Угу, весь день на них убили. — Кот стряхнул перчатками снег с белого полушубка и снова заколотил в ворота одинокого дома на опушке леса, вплотную подобравшегося к уходившей на Еловое дороге. — Теперь еще пять верст до села пилить.

— Здесь заночуем. — Виталик Петров, прислонившись спиной к высокому дощатому забору, глянул на быстро темнеющее небо. — Никто раньше тут не бывал? Нет?

— Дрон велел сегодня возвращаться… — напомнил, настороженно оглядываясь по сторонам, Стас Тополев.

— Перетопчется! — фыркнул назначенный командиром группы Виталик и отодвинул в сторону ствол АКМ. — Да не тычь ты в меня…

— Эй, хозяева, открывайте, черт вас дери! — заорал вконец рассвирепевший Кот. — Патруль!

— Лед, — распорядился Петров, заметив, что я уже скинул лыжи, — посмотри, чего там!..

— Забор высокий, вам с Шуриком сподручней будет, — поморщился я. Что у того под два метра рост, что у другого. А мне через забор лезть радости мало. Пальнут из чего-нибудь и снесут голову на хрен! Да и намерзся за день — руки-ноги толком и не шевелятся уже. — Чего лезть-то? Пес, вон, лает. Сейчас откроют.

— Давай, подсоблю, — скинув лыжи, подставил руки Шурик. — Пошел!

Уперев валенок в его сцепленные ладони, я рванулся, ухватился за верх забора и, подтянувшись, огляделся. Прямо к весьма немаленькому домишке подходили надворные постройки, чудь дальше маячила крыша бани. Несколько сараев, хлев. Собачья будка с надрывавшимся на цепи псом. И что самое главное — окно в выходившей на ворота бревенчатой стене было освещено. Словно заметив мое присутствие, хозяева наконец решили проверить, кого там принесла нелегкая: скрипнула дверь и кто-то вышел в сени. Пес сразу замолк и юркнул в конуру.

— Идут. — Я спрыгнул на снег. А ветерок-то неслабо разгулялся! За забором еще ничего, а как высунулся, вязаную шапочку на раз продуло.

— Тополь, прикрой, — приказал взявший на изготовку «Сайгу» Петров. — Мало ли…

Отрядный пулеметчик, позавчера не от большого ума поцапавшийся с Дроном и под горячую руку отправленный в этот рейд, тяжело вздохнул и поплелся выполнять приказ.

— Как здесь только люди-то живут? — буркнул Ермолов, стряхнув снег с варежек, и с автоматом в руках отошел подальше от по-прежнему закрытых ворот. — Караул…

— Нормально живут. — Заслышав хруст снега под ногами идущего через двор человека, я подался в сторону и поудобней перехватил двустволку. А чего не жить? Место ведь для дома — сто процентов! — не наобум выбрано. Даже с моими скудными способностями к колдовству ясно, что энергетика здесь очень насыщенная. Хорошее место. Думаю, и под лазурное солнце ни одно исчадие стужи и близко не подойдет. Да и звериные черепа на столбах забора вовсе не для красоты развешены. То ли кустарные аналоги накопителей Иванова, то ли обереги какие — не разобрать.

— Снег едят, водой запивают, — хмыкнул настороженно уставившийся на ворота Ермолов и движением автоматного ствола велел Коту сместиться немного в сторону.

— Все путем. — Тот закинул на плечо АК-74 и, шагнув вбок, спрятал за спиной руку с вытащенным из кобуры ТТ. — Хозяева, открывайте! Патруль!

— Дорогу видишь? — немного расслабился я, невольно заражаясь уверенностью Кота, что особые неожиданности нам не грозят. Он товарищ тертый, гнильцу какую за версту чует. — Пусть это и сверток с основной, но народ ездит. И засветло не все успевают домой обернуться…

— Думаешь, на постой пускают? — понял мою мысль Ермолов.

— Не без этого, похоже…

— Открывайте, короче! — вновь рявкнул Кот и для убедительности приложил ногой по тяжелым доскам забора.

— Кто там? — Раздавшийся с той стороны ворот голос был дребезжащим, старческим и каким-то очень уж неуверенным. — Чего надо?

— Ты совсем глухой, что ли, дед? — озверел Кот. — Я ж битый час ору — Патруль!

— У нас все в порядке, — уже немного спокойней оповестил нас из-за забора так и не открывший ворота дедок.

Конец ознакомительного фрагмента.