Комбат. Олимпийский характер

Андрей Воронин, 2011

Бывший командир десантно-штурмового батальона Борис Рублев принимает активное участие в расследовании преступления, связанного со случаями отравления москвичей паленой водкой. Кто производит эту водку? Как она появилась в фирменном московском магазине? Следы этого преступления ведут в Сочи, куда и направляется Комбат и молодая московская журналистка, которая ведет свое журналистское расследование. Предолимпийский Сочи… Здесь строятся олимпийские объекты. Сюда ринулись многие бизнесмены из столицы. Здесь крутятся огромные деньги. И здесь совершаются страшные преступления. Эти преступления связаны не только с местной мафией – за многими из них стоят чиновники самого высокого ранга.

Глава 5

Как только капитана Рожкина в аэропорту «Адлер» усадили в серебристый джип, кто-то из горячо, по-кавказски встречавших его мужчин протянул ему рог с настоящим красным вином, которое издавало просто божественный аромат.

— Спасибо, конечно, но на работе я не пью, — смутившись, но довольно твердо сказал капитан Рожкин.

— Э, московский друг! Ты попробуй! Это тебе не паленая водка, из-за которой ты сюда к нам прилетел! — сказал один из местных, коренастый черноусый мужчина средних лет, и, обращаясь к седовласому серьезному и довольно упитанному коллеге, который восседал на переднем сиденье, подмигнул: — Правда, товарищ генерал?

Тот только молча кивнул.

— На халяву не пьют только язвенники и трэзвенники! — голосом Папанова подтвердил моложавый юркий парень.

— Ашот, это наш гость, и мы угощаем его от души, а не на халяву, — продолжил стеб черноусый.

Капитан Рожкин осмотрелся и понял, что в машине их всего человек пять, все стражи порядка, и все без формы, и все в приподнятом настроении.

Капитан Рожкин пожал плечами и сделал пару глотков. Вино было и правда божественным.

— Э! Так не пойдет, — остановил его попытку вернуть недопитое вино усатый, — Гарику еще никто недопитый рог не возвращал!

— А кто такой Гарик? — поинтересовался капитан Рожкин, чувствуя, как по телу разливается приятное тепло.

— Как, ты не знаешь Гарика?! — высокопарно произнес усатый. — Гарика знает все Сочи, а скоро будет знать весь мир.

— А меня с Гариком познакомите? — для самого себя неожиданно веселым тоном, когда машина уже тронулась, спросил капитан Рожкин.

— Конэшно! — кивнул усатый. — Гарик — это я.

— Очень приятно, — кивнул капитан Рожкин и представился: — Следователь, капитан Рожкин.

— Да знаем мы, что ты Рожкин! Потому и даем тебе рог с вином. Заметь, не бокал, а рог! Целый рог отменного вина!

— Да, я уже успел его распробовать! Вино и правда отменное! — сказал капитан Рожкин.

— Ну, так и выпей, капитан Рожкин, на дорожку! — выкрикнул кто-то из мужчин.

— А как же я потом начальству представлюсь? — спросил капитан Рожкин.

— Да ты ж, капитан, ему уже представился, правда, товарищ генерал? — спросил Гарик.

Седовласый, солидный мужчина на переднем сиденье опять молча кивнул.

В конце концов капитан Рожкин все-таки допил вино и, откинувшись на сиденье, как-то сразу провалился в сон.

Когда машина затормозила, Гарик потряс его за плечо:

— Эй, капитан, Рожкин, просыпайся, выходи, будем еще вино пить. Шашлык-башлык кушать!

— Какой шашлык? — спросонья не понял капитан Рожкин.

— Шашлык из молодого барашка. Отец Ашота сам его делал.

— Не понял, а мы где? — спросил капитан Рожкин, выходя из машины. — Мы же в Сочи ехали. А куда вы меня привезли?!

Солнце уже почти скрылось за горами, и все вокруг постепенно окутывал таинственный полумрак. Джип, в котором они приехали, стоял во дворе довольно солидного, вполне современного особняка, окруженного высоким кирпичным забором.

Во дворе явно поработал модный дизайнер. Но делалось все под заказ, в, как теперь говорят, этностиле. Кроме выложенных камнями дорожек, альпийских горок, искусственного пруда с подсветкой и прочих модных в Европе ландшафтных наворотов, были чисто кавказские акценты. Самое почетное место было отведено, конечно же, мангалу, возле которого уже колдовал довольно упитанный мужчина лет шестидесяти. Аромат от мангала исходил необыкновенный.

— Ну что? Еще вина или уже под шашлык?! — спросил Гарик.

— Подождите, так мы не в Сочи? — спросил капитан Рожкин, которому по прилете сразу обязательно нужно было отзвониться в Москву и получить необходимые ЦУ, а по возможности еще и встретиться с Комбатом. Вылетая из Москвы, к сожалению, он не успел прочитать и проанализировать данные на всех самых значительных здесь стражей порядка. Но для этого ему надо было уединиться хотя бы на несколько часов в отеле.

Ориентировки на местное увэдэшное начальство у него были качественные, не только с биографиями, но и с психологическими портретами. И в седовласом генерале капитан Рожкин сразу узнал генерала Власова. Мать у него была из местных, а вот отец русский. Генеральские погоны он заслужил в одной из горячих точек. И, примеряясь к мирной жизни, не мог избавиться от непреодолимого желания рисковать. У него были давние завязки с Москвой. И очень часто он проводил операции, в которых участвовали и русские, и украинцы или, скажем, татары, грузины.

Приглядываясь к сидящим в джипе людям, капитан вначале еще пытался обозначить для себя, кто есть кто, и ему страшно хотелось влезть в свою барсетку и перечитать распечатанные для него в Москве странички с ориентировками. Но для этого просто необходимо было поскорее добраться до отеля и остаться наедине с самим собой.

Шашлыки, да еще с выпивкой, никак не входили в его планы. Но поскольку отвязаться от хлебосольных кавказцев не представлялось никакой возможности, он решил действовать так, чтобы извлечь максимум выгоды из сложившейся не совсем стандартной ситуации.

А тем, кто с ним ехал, нужно было хотя бы на время выключить его память. И потому, что после вызванной выпитым вином отключки капитан Рожкин не нащупал в барсетке те самые выданные ему в Москве ориентировки.

Обхитрить этих служителей порядка в штатском было, конечно, сложнее, чем, скажем, пытающихся напоить тебя бандитов. Но капитан Рожкин решил, что главным союзником здесь ему будет темнота, которая становилась все гуще и гуще.

Объективно оценив обстановку, он пришел к выводу, что, хотя и зажглись разноцветные невысокие наземные фонарики, у дома достаточно неосвещенных и плохо освещенных мест, где можно сделать вид, что пьешь, а вино выплеснуть. Даже если рядом будет стоять кто-то из этой местной компании, вряд ли поймет суть фокуса.

Для местных стражей порядка, как сразу понял капитан Рожкин, главной задачей было напоить его, и все для того, чтобы узнать побольше о цели его визита и о тех сведениях, которыми он владеет. Сам же капитан Рожкин хотел узнать как можно больше о местной милицейской мафии. В том, что мафия эта существовала и (у капитана Рожкина было на этот счет подозрение) была связана с Москвой, сомнений не было. И теперь, в преддверии Олимпиады, не только бандитские группировки, но и местное милицейское начальство, несомненно, делило сферы влияния. И если удастся это выявить, появится возможность держать ситуацию под контролем. Хотя, как уже давно догадывался капитан Рожкин, нет ни одного денежного места в России, а может, и в мире, которое бы «крышевали» только местные. Несомненно, за всем этим стояли и московские кураторы из МВД, ФСБ, а может, и ГРУ. При этом никогда не скажешь сразу, это такой способ держать под контролем все бандитские группировки и грамотно управлять их действиями или все-таки способ поживиться. Сколько рассказывали о том, как ретивые следаки собирали компромат на какую-нибудь шишку из главного управления. А потом оказывалось, что они сорвали какую-то сверхсекретную операцию. Но капитану Рожкину все равно хотелось дойти до конца. И узнать все, что только возможно. И уже потом решать, как распоряжаться полученной информацией.

При всяком расследовании или разведдеятельности есть минимум два способа добычи информации — активный, то есть расспросы и допросы, и пассивный, то есть наблюдение. Капитан Рожкин, которого местные принимали в качестве гостя, в данное время, чтобы не вызвать лишних подозрений, мог использовать лишь пассивный способ. Но при возможности, конечно, задавал вопросы.

Капитан Рожкин очень четко зафиксировал в памяти, что восседавший на переднем сиденье седовласый генерал Власов не просто тепло, а горячо, с рукопожатиями, объятиями поздоровался с хозяином этого коттеджа, отцом самого молодого из всей милицейской компании — Ашота, и не удержался, спросил у того:

— Ашот, у вашего отца просто-таки военная выправка. Он еще служит?

— Нет, — покачал головой Ашот, — он бывший генерал КГБ.

— Ну, в нашей сфере нет бывших, — заметил капитан Рожкин.

— Так он нам и сейчас очень помогает, — гордо сказал Ашот, — отцу из Москвы постоянно звонят. Он просто-таки ходячая энциклопедия. А теперь, на пороге Олимпиады, ему цены нет.

— А вы сами где учились? — поинтересовался капитан Рожкин.

— В Москве, — продолжал гордо вещать Ашот, и сразу стало понятно, что для него не очень-то существенно, какую профессию получать. Главное, в Москве.

— Ясно, — кивнул капитан Рожкин и, заметив, что генералу Власову кто-то звонит на мобильник, аккуратно стал двигаться к мангалу, возле которого генерал о чем-то горячо беседовал с отцом Ашота.

— Вы меня почему-то не помните, — продолжал Ашот, — а я, кстати, у вас в отделении практику проходил.

— Да ну! — удивленно проговорил капитан Рожкин, сделав вид, что внимательно слушает ностальгические воспоминания Ашота, который каждый свой рассказ о новом деле начинал словами: «А помните…» Но капитан Рожкин, делая вид, что внимает его воспоминаниям, улыбался, смеялся, грустил вместе с Ашотом, а сам внимательно вслушивался в то, что говорил генерал Власов и что говорили генералу Власову по телефону.

Уже слегка захмелевший Ашот, погрузившись в воспоминания, не обратил внимания на то, как капитан Рожкин вдел в ухо наушник. Это была одна из последних разработок московских Кулибиных из УВД. Наушник был связан с вделанным в обычный мобильный телефон хитрым устройством, которое позволяло прослушивать разговоры по мобильному в довольно приличном радиусе. И теперь, внимательно глядя в глаза Ашоту и время от времени кивая ему, капитан Рожкин слушал совсем другой разговор.

— Здравия желаю, товарищ генерал, — очевидно, ответил на приветствие из Москвы генерал Власов.

— Ну что, как там наш птенчик? Прилетел?

— Птенцы, товарищ генерал, не летают! А вот капитан Рожкин, этот да, этот прилетел.

— Встретили?

— Встретили, по высшему протоколу.

— И чем занимаетесь?

— Шашлык жарим.

— Шашлык дело хорошее. Я шашлык люблю.

— Так прилетайте, товарищ генерал! Заодно и со своим подопечным пообщаетесь, так сказать. В неформальной обстановке.

— Легко сказать. Работы много. Но в скором времени обязательно наведаюсь! — пообещал генералу Власову его московский коллега.

— Ждем. Только предупредите. Отец Ашота вам молодого баранчика зарежет.

— Спасибо. Привет ему передавайте. Агенту Барсу.

— Хорошо, — кивнул местный седовласый генерал и, повернувшись к отцу Ашота, сказал: — Тебе от Тигра привет.

— И ему передавай, — кивнул отец Ашота. — От Барса.

— Вам привет от Барса, — передал седовласый генерал.

А капитан Рожкин понял, что этот голос московского генерала по кличке Тигр он определенно где-то слышал.

— Вы там хорошо поняли вашу задачу? — спросил московский Тигр.

— Поняли, — кивнул генерал Власов.

— Постарайтесь, чтобы этот ретивый капитан Рожкин не сунул свой нос куда не следует.

— Да.

— И узнайте, что ему известно. И вообще, по возможности контролируйте его. Он один прилетел?

— Да.

— Странно… Ну да ладно.

— А что нам с этой Сойкиной делать, с этой ретивой журналисткой, которую мы случайно окольцевали?

— Напомните мне, чем она там перед вами провинилась?

— Да вздумала следить за одним нашим агентом. И теперь, боюсь, слишком много знает. Ради безопасности я бы даже убрал ее.

— Если убирать, то только как бы случайно! У нас на кону слишком большие деньги. И пока что за ними не должно стоять никаких трупов, — предупредил московский генерал, работающий под псевдонимом Тигр.

— Да это ясно!

— Пусть сидит, где сидит, — проговорил Тигр, — слишком любопытная. А за любопытство любопытной Варваре нос оторвали. Ее будут искать. Нам важно выяснить, кто захочет выйти с ней на контакт. Вашим делом активно заинтересовалась Москва. Эта Сойкина — мелкая рыбешка, но она будет отличной наживкой для более крупной рыбы.

— Почему вашим, когда нашим делом… Вы ведь тоже в доле, — проговорил местный седовласый генерал.

— Можно об этом потом? А теперь будьте максимально внимательны. Имейте в виду: наши телефоны могут прослушиваться. Так что никаких имен и адресов. И названий продукта тоже.

— Но вы знаете, что банк РО через посредников практически выкупил ММ, — сообщил местный седовласый генерал своему московскому коллеге.

— С РО мы уже разобрались. Подставили по самое «не могу». С дня на день ждем ареста руководителя.

— И как это вам удалось?

— Это уже другая история. Вы лучше присматривайте там за вашей птичкой в клетке и за нашим Шерлоком Холмсом.

— Да все у нас, как говорится, под колпаком, под надежным колпаком, — проговорил генерал Власов.

Подслушивая телефонный разговор с Москвой, капитан Рожкин не забывал делать вид, что он изрядно захмелел. И даже отключив наушник, он, помахав Ашоту, пошел к кустам и сначала присел, а потом и прилег на лавочку. Он это место выбрал не случайно. Он заметил, что именно туда направился усатый Гарик и еще один довольно накачанный высокий мэн, который ехал с ними в машине.

— О, парня развезло с непривычки! — покачал головой накачанный мэн.

— Да, что-то мы не подрассчитали, — вздохнул Гарик.

— Что ты имеешь в виду?

— Да мы хотели ему язык развязать. А тут он вообще выключился. Не поговоришь, — сказал Гарик и на всякий случай позвал: — Эй, капитан, слышишь меня?

Капитан Рожкин довольно профессионально изобразил неразборчивое пьяное ворчание.

— Ну вот, видишь, лейтенант Зантария… Теперь, пока не проспится, он нам без пользы, — сказал Гарик и спросил у мэна: — Ты, когда у этой девицы был, на Красной, покормил хоть ее?

— Обижаешь! Конечно, покормил. Каша гречка, и воды — батарея бутылок. Меня Влад сменил. Там все надежно.

— Завтра надо будет с ней попробовать побеседовать… Или, может, не терять времени и, пока здесь этот московский гость приходит в себя, сейчас к ней смотаться и побеседовать?

— А шашлык? — спросил лейтенант Зантария.

— Оставишь мне, — сказал Гарик. — А то тревожно мне. Как бы эта ваша девица не сбежала.

— От кого?! У Влада сбежать? Нереально, — покачал головой лейтенант Зантария.

— Может, она у тебя или у Влада что-нибудь спрашивала, чем-то интересовалась? — продолжал Гарик.

— Ну, спросила, где можно купить «Моя Московская».

— А вы что?

— Да, говорю, в магазине.

— А она?

— А она спрашивает: «А где ее производят, не знаете?»

— А вы?

— А мы сказали, что раз Московская, то в Москве.

— Хорошо. А что еще?

— Да ничего. Поела, попила и спать на свою дерюжку улеглась.

— Ладно, поеду я все-таки, — сказал Гарик. — А ты с этого, на лавочке, глаз не спускай!

Когда Гарик ушел по направлению к гаражу, очевидно, заводить машину, позвали есть шашлыки.

— Где там наш московский гость? — спросил кто-то из темноты.

— Да перепил он, спит здесь на лавочке! — крикнул лейтенант Зантария.

— Ну так ты хоть сам иди шашлычка поешь!

— Иду! — крикнул лейтенант Зантария и, еще раз оценивающе взглянув на московского гостя, поспешил к мангалу.

Как только он отошел, капитан Рожкин короткими перебежками направился к гаражу, откуда доносился гул заведенной машины. Как только джип тронулся с места, он заскочил в гараж и, оценив имеющийся там транспорт, выбрал себе мотоцикл. «Харлей» был почти новенький. Но самое главное, ключ зажигания был на месте и на ручке болтался шлем, который прекрасно скроет его лицо.

Через несколько минут после того, как Гарик выехал из ворот, вслед за ним рванул и капитан Рожкин. Веселая компания, занятая шашлыками, этого, похоже, не заметила.

На мотоцикле капитан Рожкин начал гонять лет с четырнадцати. Когда он приезжал на лето к дедушке в деревню, обычно утром, когда дед уходил в лес по грибы или ехал с другом на рыбалку, капитан Рожкин вытягивал из гаража его старенького, но все еще на ходу стального скакуна и, пока деда не было дома, выбравшись задворками, чтобы не заметили соседи из деревни, седлал его и нарезал круги возле леса, за полем. Когда подрос, начал выводить машину и по вечерам, чтобы на танцы сгонять в соседнее село или девчонок покатать.

Конечно, деду докладывали о проделках внука. Но он делал вид, что ничего об этом не знает. А на восемнадцатилетие, которое Рожкин отмечал в конце лета в деревне, дед вдруг торжественно вывел из гаража свою двухколесную машину и, позвав внука, объявил:

— Ну вот, Васек, много лет служил мне мой гнедой верой и правдой. Пусть теперь тебе послужит. Береги его, люби, смотри его. И тебе он будет служить верой и правдой.

Это обозначало, что теперь Васек мог забрать машину в город и гонять по дворам на зависть всем мальчишкам.

Потом капитан Рожкин купил себе современный мотоцикл. А дедушкиного скакуна отвез назад в деревню.

Капитан Рожкин раньше бывал в этих краях и сразу понял, что Гарик ехал в сторону Сочи. Правда, самого города было не узнать. Он превратился в какую-то большую стройку. И, преследуя джип, капитану Рожкину на «харлее» пришлось изрядно попетлять вдоль ограждений, за которыми и день, и вечер, и ночь велось строительство. Капитан Рожкин еще не придумал, как именно лучше себя вести. И решил действовать по обстоятельствам.